Агата Кристи - Часы. Пальцы чешутся. К чему бы? Вечеринка на хэллоуин

— Нет! —  возразила Джеральдина. — Там сад слепой леди граничит с другим садом. А кому понравится, чтобы ходили через его сад?

— Да, действительно.

— Хотела бы я знать, как он выглядел.

— Ну… довольно старый. Около шестидесяти лет. Гладко выбрит. В темно-сером костюме.

— Совсем обыкновенный, — разочарованно сказала девочка.

— Все-таки мне кажется, что когда смотришь целыми днями в окно, легко все перепутать.

— Ничего подобного, — возразила Джеральдина. — Я точно помню все, что было в то утро. Знаю даже, когда пришла миссис Краб и когда она ушла.

— Это приходящая прислуга?

— Да. Она ковыляет бочком, как краб. Еще у нее есть маленький сын; иногда она берет его с собой. Но в тот день она была одна. Потом около десяти часов из дому вышла мисс Пэбмарш. Она ходит в школу учить слепых детей. А миссис Краб уходит обычно около двенадцати, и часто уносит какой-то сверток, которого утром не было. Наверно, она ворует масло и сыр, потому что мисс Пэбмарш совсем слепая… Я очень хорошо помню, что было в тот день, потому что мы с Ингрид немного поссорились, и она со мной не разговаривала. Я учу ее говорить по-английски… Вот она и спросила, как будет: «до свидания». Она сказала мне это по-немецки: «Auf Wiedersehen». Я это знаю, потому что как-то была в Швейцарии, а там все так говорят. Еще они говорят: «Jriiss Jott», только по-английски это получается грубо.

— Так что же ты сказала Ингрид?

Джеральдина рассмеялась долгим недобрым смехом. Несколько раз она пыталась что-то выговорить, но только снова покатывалась со смеху. Наконец она немного успокоилась.

— Я научила ее говорить: «Убирайся отсюда к чертям!» Ну, она так и сказала соседке, мисс Билстроуд… И мисс Билстроуд, конечно, ужасно разозлилась! А когда Ингрид узнала почему, она разозлилась не меньше. Даже разговаривать со мной перестала. Только на следующий день помирились, и то уже ближе к чаю.

Я терпеливо выслушал всю эту информацию.

— Поэтому ты больше чем обычно смотрела в окно?

Девочка кивнула.

— Вот почему я точно знаю, что мистер Карри не входил в дом через парадную дверь. Может, он пробрался туда ночью и спрятался на чердаке? Как вы думаете?

— Все, конечно, возможно, но как-то не верится.

— Пожалуй, — согласилась Джеральдина. — Он бы проголодался, верно? Не мог же он попросить у мисс Пэбмарш завтрак, раз он от нее прятался.

— И никто не подходил к дому? — спросил я. — Совсем никто? Может быть, подъезжал автомобиль или какой-нибудь фургон?

— Бакалейщик приезжает по понедельникам и четвергам. Молоко привозят в половине девятого.

Этот ребенок был настоящей энциклопедией!

— Цветную капусту и все остальное мисс Пэбмарш покупает сама, — продолжала Джеральдина. — Нет, никто не приезжал, кроме прачечной. Какая-то новая, — добавила она.

— Новая прачечная?

— Да. Всегда ездит «Южный Даунс». Тут почти все ею пользуется. А в тот день была «Снежинка». Никогда ее раньше не видела. Наверное, они только открылись.

Я изо всех сил старался не выдать своего интереса, так как боялся, что она начнет фантазировать.

— Прачечная привезла белье или приехала за ним? — спросил я.

— Привезла, — ответила Джеральдина. — В большущей корзине. Намного больше, чем обычно.

— Корзину внесла сама мисс Пэбмарш?

— Нет. Конечно нет! Ее тогда не было.

— Это когда же?

— В час тридцать пять, — сказала Джеральдина. — У меня записано, — гордо добавила она.

— Тебе следовало бы работать в Скотленд-Ярде, — одобрительно заметил я.

— А у них есть женщины-детективы? Здорово! Только, по-моему, они глупые.

— Ты еще не сказала, что случилось, когда приехала прачечная.

— Да ничего. Вышел водитель, открыл фургон, вытащил корзину и потащил ее к черному входу. Думаю, потому что мисс Пэбмарш заперла парадную дверь. А потом вернулся. Конечно уже без корзины.

— А как он выглядел? — спросил я.

— Обыкновенно.

— Как я?

— О нет, намного старше, только я его как следует не рассматривала. А подъехал он вот оттуда, — она показала направо, — и свернул к самой калитке, а это против движения. Правда, на такой улице это, наверное, не важно, да? Потом вытащил корзину и вошел в калитку. Согнулся, бедный, в три погибели. Я только затылок и видела. А когда шел обратно, то вытирал лицо. Наверно, жарко стало. Или корзина была очень тяжелая.

— А потом он уехал?

— Да. А почему вы так про него расспрашиваете?

— Не знаю, — ответил я. — Просто подумал, может, он заметил что-нибудь интересное.

Ингрид распахнула дверь. Она катила перед собой столик на колесиках.

— Мы едим обед сейчас! — улыбаясь, объявила она.

— Здорово! — воскликнула Джеральдина. — Умираю от голода!

Я встал.

— Мне пора. До свидания, Джеральдина!

— До свидания. А как же это? — она взяла в руку нож. — Он не мой, — голос ее стал мечтательным. — А жаль!

— Похоже, он ничей.

— Вроде клада?

— Пожалуй, — сказал я. — Так что оставь его себе, пока не найдется хозяин. Только, — с чистой совестью заверил я девочку, — вряд ли он когда объявится.

— Ингрид, принеси мне яблоко! — тут же попросила Джеральдина.

— Яблоко?

— Pomme[96]! Apfe[97]!

Я удалился, предоставив им разбираться в лингвистических тонкостях.

Миссис Райвел распахнула дверь в «Пикоке Арме» и, что-то бормоча себе под нос, неуверенной походкой проследовала к бару. Она частенько наведывалась в это заведение, и бармен встретил ее радушно.

— Привет, Фло! Как дела?

— Это несправедливо, — не слушая его, заявила миссис Райвел, повысив голос. — Это нечестно. Нет! Я знаю, что говорю, Фред! И я повторяю: «Нечестно и несправедливо!»

— Конечно, несправедливо! — согласился Фред. — А в чем, собственно, дело? Тебе как всегда?

Миссис Райвел кивнула и, заплатив, устроилась со стаканом у стойки. Фред отошел от нее обслуживать другого посетителя. Несколько глотков виски слегка улучшили настроение миссис Райвел. Время от времени она все еще бормотала что-то, но уже куда более добродушно. Когда Фред снова оказался рядом, она говорила уже почти спокойно:

— Все равно я этого не потерплю, Фред! Ну уж нет! Вот чего я терпеть не могу, так это обмана. Никогда не могла терпеть!

— Ясное дело, — согласился Фред, окидывая ее наметанным взглядом.

«Уже хороша, — решил он, — но парочку стаканчиков, пожалуй, еще выдержит. Видно, что-то здорово ее расстроило!»

— Сплошной обман, — возмущенно произнесла миссис Райвел, — и вероло… веромол… Ну, ты понимаешь.

— Конечно!

Он отвернулся поприветствовать другого завсегдатая и скоро с головой погрузился в обсуждение неудачи своего любимца на собачьей выставке. Миссис Райвел это особенно не смутило.

— Мне это не нравится, и я этого не потерплю! — продолжала возмущаться она. — Я так и скажу. Пусть не думают, что со мной можно позволять себе что угодно. Ну уж нет! Я хочу сказать… Это несправедливо. И вообще, если сам за себя не постоишь, кто это за тебя сделает? Налей-ка мне еще, дорогуша! — добавила она погромче.

Фред налил.

— На твоем месте после этого стаканчика я бы пошел домой, — посоветовал он.

«Что же это так расстроило нашу Фло? — снова подумал он. — Такая обычно уравновешенная… Всегда готова пошутить, посмеяться… Душа-то у нее добрая».

— Понимаешь, Фред, я чуть не попала в беду, — сказала она. — Если люди просят тебя что-то сделать, они должны объяснить все как следует. Сказать, что все это значит. Обманщики! Подлые обманщики! Вот что я им скажу! И я этого не потерплю!

— На твоем месте, Фло, я пошел бы домой, — повторил Фред, заметив, что по густо накрашенным ресницам вот-вот потекут слезы. — Скоро пойдет дождь. Правда, Фло! И довольно сильный. Ты испортишь свою хорошенькую шляпку.

Миссис Райвел ответила слабой признательной улыбкой.

— Мне всегда нравились васильки, — сказала она. — О Господи! По правде говоря, не знаю, что и делать.

— По-моему, тебе надо пойти домой и хорошенько выспаться, — дружески посоветовал бармен.

— Может, оно и так, только…

— Ну полно, Фло, полно. Ты же не хочешь испортить свою шляпку?

— Твоя правда, Фред! — согласилась миссис Райвел. — Твоя правда. Это очень голу… голубо… Нет я не то хотела сказать… Что же я хотела сказать?

— Ты хотела сказать: «Это очень глубокомысленное замечание, Фред!»

— Верно! Большое тебе спасибо!

— Не стоит!

Миссис Райвел соскользнула с табурета и довольно уверенно двинулась к двери.

— Похоже, сегодня наша Фло чем-то здорово огорчена, — сказал один из сидящих в баре.

— Да-а! Вообще-то она не из тех, кто унывает… Что поделать, у всех бывают неудачные дни, — философски заметил мрачноватого вида субъект.

— Если бы кто мне сказал, что Джерри Грэйнджер придет пятым, да еще так отстанет от Каролайн, я бы ему не поверил. Не-е-т, тут дело нечисто! Да и вообще, скачки теперь — один обман. Они явно чем-то пичкают лошадей! Явно!

Разговор вернулся в прежнее русло.

Выйдя из «Пикоке Арме», миссис Райвел с сомнением посмотрела на небо. Да, пожалуй, дождь будет! Она чуть ускорила шаги, свернула налево, потом направо и остановилась перед темным, покрытым копотью домом. Вынув ключ, она поднялась по ступенькам на крыльцо. На цокольном этаже открылась дверь, и в проеме показалась голова. Оглядев миссис Райвел, голова сообщила: