— Звучит заманчиво!

— М-м-м! Я очень люблю этот пирог! Вы пришли на ленч? — тут же поинтересовалась она.

— Да нет! — поспешил я ее успокоить. — Видишь ли, я проходил мимо, и мне показалось, что ты уронила что-то из окна.

— Я?

— Да, — в подтверждение я показал ей свою «находку».

Недоверчиво осмотрев, Джеральдина ее одобрила.

— Красиво, — сказала она. — А что это такое?

— Это нож для фруктов.

Я открыл его.

— О, понимаю! Им можно очистить кожуру с яблока и все такое.

— Да.

Джеральдина вздохнула.

— Это не мой. И я его не роняла. А почему вы подумали, что это я?

— Ты выглядывала из окна…

— Я теперь почти все время смотрю из окна. Понимаете, я упала и сломала ногу.

— Вот не повезло!

— Да уж! И сломала-то по-глупому. Выходила из автобуса, а он вдруг поехал. Сначала было очень больно… И потом болело, а теперь уже нет.

— Тебе, должно быть, очень скучно, — сказал я.

— Да. Но папа покупает мне разные вещи… пластилин, книги, карандаши, составные картинки-загадки… Только это тоже здорово надоедает. Так что я много времени провожу у окна вот с этим.

Она с гордостью показала мне маленький театральный бинокль.

— Можно мне посмотреть?

Я взял бинокль, отрегулировал его, приспособив к своим глазам, и посмотрел в окно.

— Замечательно! — восхитился я.

Бинокль и правда был отличный. Папа Джеральдины явно не пожалел на него денег. Пресловутый дом девятнадцать был виден как на ладони — да и соседние тоже. Я вернул девочке бинокль.

— Отличный бинокль! Замечательный!

— Да, он настоящий, — довольным голосом подтвердила Джеральдина. — Не то что для малышей. В игрушечный ничего толком и не увидишь.

— Конечно! Стоящая вещь.

— А еще я веду записи, — сказала Джеральдина, показывая мне записную книжку. — Здесь я отмечаю, что и когда случилось. Это как в игре с поездами. У меня есть кузен Дик, так он всегда записывает номера поездов и время. Мы с ним и номера машин записываем. Начинаем с одной, а потом соревнуемся, у кого больше наберется.

— Как интересно!

— Да, только по этой дороге проезжает слишком мало машин. Так что я даже перестала записывать.

— Ты, наверное, все теперь знаешь про дома, которые напротив. Кто в них живет и что там делается.

— О да! Правда, я не знаю, как этих людей зовут, поэтому придумала для них свои имена.

— Так даже интереснее, — заметил я.

— Вон там живет маркиза де Каррабас[95], — показала рукой Джеральдина. — Двор с лохматыми деревьями. Ну знаете, как в сказке «Кот в сапогах». У маркизы полным-полно кошек.

— Я только что разговаривал с одним котом. С рыжим, — сообщил я.

— Да, я видела, — подтвердила Джеральдина.

— Ты, должно быть, очень наблюдательна, — заметил я. — Наверное, ничего не упустишь!

Довольная похвалой, Джеральдина улыбнулась. Дверь открылась, и вошла, чуть запыхавшись, Ингрид.

— С тобой все карашо, да?

— У нас все в порядке, — уверенно ответила Джеральдина. — Тебе, Ингрид, незачем беспокоиться. — В подтверждение своих слов она энергично кивала.

— Ты иди, Ингрид, иди! — она выразительно махнула рукой. — Готовь обед!

— Очень хорошо. Я иду. Славно, что у тебя гость!

— Когда Ингрид готовит, она всегда нервничает, — пояснила Дзжеральдина. — Особенно, если пробует приготовить что-то новое. Из-за этого мы едим иногда очень поздно. Я рада, что вы пришли. Хорошо, когда что-нибудь тебя отвлекает. Меньше хочется есть.

— Расскажи мне о людях, которые живут в домах напротив, — попросил я, — и о том, что тебе отсюда видно. Кто живет в следующем доме… Вон в том, чистеньком и аккуратном?

— О! Там живет слепая женщина. Она совсем-совсем слепая, а ходит так, будто все видит. Мне про нее наш швейцар Гарри рассказывал. Он очень хороший, правда. Он мне все-все рассказывает. Даже про убийство.

— Убийство?! — я постарался как можно лучше изобразить удивление.

Джеральдина кивнула. Глаза у нее так и сверкали от сознания того, насколько важную новость она собиралась мне сообщить.

— В том доме произошло убийство. Я сама видела.

— Да что ты!

— Правда-правда. Я раньше никогда не видела убийства. Ну, то есть никогда не видела места, где произошло убийство.

— А что же ты… гм… видела?

— Ну, сначала ничего особенного. В это время дня на улице совсем пусто… Самое интересное началось потом, когда кто-то с криком выскочил из дома. Я сразу поняла, что случилось что-то необычное.

— А кто кричал?

— Какая-то женщина. Молодая и довольно красивая. Правда! Она выскочила из дома и все кричала, кричала… А по улице шел молодой человек. Она выбежала за калитку и как в него вцепится! — Джеральдина внимательно посмотрела на меня. — Кстати, он был очень похож на вас.

— Наверное, у меня есть двойник, — беспечно сказал я. — А что было потом? Рассказывай скорее!

— Ну, он усадил ее прямо на землю и пошел в дом. Император — это рыжий кот… я всегда зову его Императором… очень уж у него вид гордый… Так вот, Император даже умываться перестал, до того удивился. И почти тут же мисс Палка вышла из своего дома — вон из того, под номером восемнадцать…

— Мисс Палка?

— Ну да, это я ее так зову. Слишком уж она прямая. У нее еще брат есть. Она им командует.

— Ну-ну! — подбодрил я ее.

— Ну, а потом пошло-поехало. Тот молодой мужчина вышел из дома, — Джеральдина опять внимательно посмотрела мне в лицо. — А это точно были не вы? Правда-правда?

— У меня очень заурядная внешность, — скромно сказал я. — Таких, как я, знаешь сколько?

— Пожалуй, вы правы, — согласилась Джеральдина, нанося чудовищный удар по моему самолюбию.

— Так вот, этот человек прошел по дороге к телефонной будке. А потом приехали полицейские, — глаза девочки возбужденно сверкали. — Их было просто ужас сколько! И они увезли тело в машине, похожей на «Скорую помощь». Я видела в окно, что там был и наш швейцар Гарри. Потом он мне все рассказал.

— Он тебе сказал, кого убили?

— Сказал только, что это мужчина и никто не знает, как его зовут.

— Надо же! Как интересно!

Я молил Бога, чтобы белокурая Ингрид не явилась в этот момент со своим восхитительным пирогом или каким-нибудь иным деликатесом.

— Джеральдина, пожалуйста, постарайся вспомнить, что было до этого. Ты видела того человека, который… был убит? Видела, как он входил в тот дом?

— Нет. Не видела. Я думаю, он и был там.

— Ты хочешь сказать, он там жил?

— О нет, там никто не живет, кроме мисс Пэбмарш.

— Значит, ты знаешь ее настоящее имя?

— Да, оно было в газетах. А имя той девушки, которая кричала, Шила Уэбб. Еще Гарри сказал, что убитого звали мистер Карри. Смешная фамилия, правда? Есть такое кушанье или соус. Ой, чуть не забыла! Было ведь еще одно убийство! Только не в тот же день… а после… В телефонной будке, которая стоит на этой же улице. Мне ее тоже отсюда видно, надо только подальше высунуть голову. Я, конечно, ничего не видела. Если бы я знала, что такое случится, я бы заранее выглянула. Только я ведь не знала. Тогда на этой улице было полно людей: стояли зачем-то, разглядывали этот дом. Глупость какая-то. А вы как думаете?

— Конечно, — согласился я, — очень глупо.

В дверях появилась Ингрид.

— Я скоро приходить. Теперь очень скоро, — заверила она нас и снова исчезла.

— Мы вообще-то не хотим, чтобы она здесь была, — сказала Джеральдина. — Слишком уж она беспокойная, когда готовит еду, хотя делает это всего два раза в день: завтрак и ленч. А вечером папа ходит в ресторан и присылает оттуда что-нибудь и для меня. Рыбу, например. Разве это обед? — голос девочки звучал невесело.

— А когда у тебя бывает ленч?

— Вы хотите сказать обед? Ведь это и есть мой обед. Вечером я не обедаю, а, можно сказать, ужинаю. Обедаю я тогда, когда Ингрид сварит обед, а она вечно запаздывает! Но завтрак ей приходится делать вовремя, иначе папа очень сердится. Ну а днем — это как получится! Иногда мы едим в двенадцать, а иногда и в два часа. Ингрид говорит, что есть надо не по часам, а когда все готово.

— Очень удобное правило, — заметил я. — А в какое время у вас был ленч, я хотел сказать обед, в день убийства?

— Это был один из двенадцатичасовых обедов. Понимаете, в тот день Ингрид должна была уйти. В свой свободный вечер она обычно ходит в кино или в парикмахерскую, и тогда посидеть со мной приходит миссис Пэрри. Только она ужасная! Правда, ужасная! Она любит гладить.

— Гладить? — переспросил я, слегка удивленный.

— Ну да! Гладит меня по голове и приговаривает: «Милая девчушка!» Да и вообще с ней не поговоришь. Но она приносит мне сладости.

— Сколько тебе лет, Джеральдина?

— Десять. Десять лет и три месяца.

— Мне кажется, — заметил я, — ты очень умная. С тобой приятно побеседовать.

— Это потому, что я много разговариваю с папой, — серьезно сказала девочка.

— Значит, в день, когда произошло убийство, ты обедала рано?

— Да. Чтобы Ингрид успела помыть посуду и уйти сразу после часа.

— А потом смотрела в окно, наблюдая за прохожими.

— Да. Какое-то время. А до этого, часов в десять, решала кроссворд.

— Интересно, могла ты видеть, как появился мистер Карри?

Джеральдина тряхнула головой.

— Нет. Я не видела. Вообще-то странно…

— Может быть, он приехал раньше?

— Он не подходил к двери и не звонил. Я бы его обязательно увидела.

— Он мог пройти через сад. С другой стороны дома.