Агата Кристи - Часы. Пальцы чешутся. К чему бы? Вечеринка на хэллоуин

— Не приходит?

— Нет. Обычно он перекусывает сандвичами и кофе в «Трех перьях». Очень приличное место. Они специализируются на ленчах для служащих. Удобно и быстро.

— Благодарю вас, мисс Уотэрхаус. Простите, что отняли у вас так много времени.

Инспектор и «сержант» вышли в переднюю. Мисс Уотэрхаус пошла их проводить. У двери Колин Лэм заметил клюшку для гольфа.

— Отличная штука! — сказал он, взвешивая ее в руке. — А уж тяжелая… Вижу, мисс Уотэрхаус, вы готовы к любым неожиданностям?

Мисс Уотэрхаус была застигнута врасплох.

— Право же, не понимаю, как она тут оказалась!

Выхватив клюшку у Лэма, она сунула ее обратно в сумку.

— Очень разумная мера предосторожности, — заметил Хардкасл.

Мисс Уотэрхаус молча открыла дверь, и они вышли.

— Ну и ну, — вздохнул Колин Лэм. — Не много же нам удалось узнать. А ведь как ты ее умасливал…

— С такими, как она, это иногда дает хорошие результаты. Нетерпимые люди всегда чувствительны к лести.

— Под конец она мурлыкала, как кошка над блюдцем со сливками, — сказал Колин. — Но, к сожалению, это не дало ничего существенного.

— Ты думаешь? — спросил Хардкасл.

— А ты?

— Очень незначительные и, по всей вероятности, бесполезные факты. Отправляясь по магазинам, мисс Пэбмарш повернула налево, а телефонный звонок, по словам мисс Мартиндэйл, был в час пятьдесят.

Колин с удивлением посмотрел на него.

— Ты все-таки думаешь, звонила мисс Пэбмарш? И при этом она утверждает, будто никогда этого Карри не видела? Она говорила очень уверенно.

— Да, — согласился Хардкасл. — Очень. Хотя это еще ничего не значит, — добавил он задумчиво.

— Ну а если все же она, то… зачем?

— О! Эти сплошные «зачем и почему»! — раздраженно воскликнул Хардкасл. — Почему, почему? Почему весь этот вздор? Если мисс Пэбмарш звонила, почему она просила прислать именно Шилу Уэбб? Если звонил кто-то другой, зачем нужно было впутывать мисс Пэбмарш? Мы пока еще ничего не знаем. Будь мисс Мартиндэйл лично знакома с мисс Пэбмарш, она узнала бы ее по голосу или, во всяком случае, могла бы сказать, был ли он похож на голос мисс Пэбмарш. Ну что ж… В доме номер восемнадцать мы узнали очень и очень немного.

В дополнение к номеру, двадцатый дом имел еще и название: «Убежище Дианы». Калитку — вероятно, для устрашения незваных гостей — опутывала изнутри колючая проволока. Разросшиеся кусты пятнистого лавра[16], неровно подстриженные и унылые, служили дополнительной преградой для каждого, кто уже преодолел калитку.

— «Убежище Дианы»! — фыркнул Колин Лэм. — Скорее уж тогда «Лавровые кущи»!

Он оценивающе огляделся. Опрятностью «Убежище Дианы» не отличалось. Ни клумб, ни грядок с цветами. Только лохматые неухоженные кусты и специфический аммиачный дух — кошачий. Дом был в довольно запущенном состоянии, а желоба явно нуждались в ремонте. Единственное, о чем тут сочли нужным позаботиться, так это о парадной двери. Однако ослепительная лазурь, которой ее, видимо совсем недавно, покрасили, еще больше подчеркивала неряшливый вид дома и сада. На месте электрического звонка красовалось нечто похожее на ручку. Это «нечто» явно следовало потянуть, что инспектор Хардкасл и сделал. Где-то в глубине дома послышалось слабое дребезжание колокольчика.

— Совсем как в Моутед Грэйндж![17] — заметил Колин.

Через какое-то время послышались довольно странные звуки: нечто среднее между пением, бормотанием и речью.

— Что за черт? — вырвалось у Хардкасла.

Бормотание приблизилось к парадной двери, и стали различимы отдельные слова:

— Нет, дорогуша! Сюда, любовь моя! Умницы-разумницы, хвостатики, сюда Шах-шах-мими, сюда Клео. Сюда моя Клеопатра!

Слышно было, как хлопают двери. Наконец открылась парадная, и перед ними предстала леди в зеленом — неприятного болотного оттенка — потертом платье, когда-то называвшемся вечерним. Серовато-льняные волосы были уложены в прическу, вышедшую из моды лет тридцать назад. Шею украшала оранжевая горжетка[18].

— Миссис Хэмминг? — с некоторым сомнением произнес инспектор Хардкасл.

— Да, я миссис Хэмминг. Тише. Лучик, тише, дурачок!

И только тут инспектор сообразил, что на шее у леди вовсе не горжетка, а самый настоящий живой кот, причем далеко не единственный в доме. Следом появились еще три кошки, две из которых громко мяукали. Они нежно терлись о ноги хозяйки и поглядывали на вошедших. В нос инспектору ударил резкий кошачий запах.

— Инспектор криминальной полиции Хардкасл.

— Вы явились по заявлению этого типа из общества защиты животных[19]? Это возмутительно! Клеветник! Я уже написала на него жалобу! — с жаром заговорила миссис Хэмминг. — Он утверждает, что мои кошки содержатся в условиях, губительных для их здоровья! Ложь, гнусная ложь! Я обожаю моих кисок, инспектор. Они единственная моя отрада. Я делаю для них все, что надо, абсолютно все! Шах-шах-мими! Дорогой, туда нельзя!

Шах-шах-мими, не обращая ни малейшего внимания на предупреждение хозяйки, прыгнул на стол и, спокойно усевшись, принялся умываться, изредка поглядывая на пришельцев.

— Проходите же! — пригласила миссис Хэмминг. — О нет, не сюда… Я совсем забыла.

Она открыла дверь налево. Аммиачный запах резко усилился.

— Входите, мои красавицы, входите! — нежно позвала своих кошек миссис Хэмминг.

На полу, стульях, столах — всюду валялись всевозможные щетки и гребешки, забитые кошачьей шерстью. Кроме этого в комнате было несколько грязных линялых подушек и по крайней мере еще шесть кошек.

— Я живу ради них, — сообщила миссис Хэмминг. — Они понимают каждое мое слово!

Инспектор Хардкасл мужественно шагнул в комнату. К сожалению, он принадлежал к числу несчастных, страдающих аллергией на кошачью шерсть. Как известно, кошки без ума от таких людей, и они тут же всем скопом направились в его сторону. Одна прыгнула ему на колени, другая стала нежно тереться о брюки. Инспектор Хардкасл был мужественным человеком — он только покрепче стиснул зубы и приготовился к дальнейшим испытаниям.

— Миссис Хэмминг, я хотел бы задать вам несколько вопросов.

— Пожалуйста, инспектор! Задавайте любые вопросы. Мне нечего скрывать. Я могу показать, чем их кормлю, где они спят… Пять в моей комнате и семеро — здесь. Я покупаю для них самую лучшую рыбу, и сама ее готовлю.

— Мои вопросы не имеют никакого отношения к вашим кошкам, — Хардкасл слегка повысил голос. — Я пришел поговорить с вами о печальном событии, происшедшем в соседнем доме. Вы, вероятно, слышали.

— В соседнем доме? Вы имеете в виду собаку мистера Джошуа?

— Нет, — отрезал Хардкасл. — Я имею в виду дом девятнадцать, где вчера был обнаружен труп.

— В самом деле? — явно из вежливости удивилась миссис Хэмминг, не сводя взгляда со своих питомцев.

— Скажите, вы были вчера дома после полудня?

— Да, конечно! Обычно к этому времени я уже возвращаюсь из магазина, готовлю моим любимцам ленч и расчесываю их.

— И вы ничего не видели? Ни полицейских машин, ни скорой помощи?

— Я не смотрела в окна, выходящие на улицу. Я была за домом: искала мою дорогую Арабеллу. Она еще такая юная… Представляете, эта проказница забралась на дерево, и я боялась, что она не сумеет слезть. Я даже подсовывала ей блюдечко с рыбой, но бедняжка была слишком напугана… И тогда я ушла. Вы не поверите, но как только я подошла к двери, Арабелла тотчас же спрыгнула с дерева и бросилась ко мне, — миссис Хэмминг торжествующе перевела взгляд с одного мужчины на другого, наслаждаясь произведенным, по ее мнению, эффектом.

— Нисколько не сомневаюсь, что… гм-м… Арабелла на это способна, — пробормотал Колин, которому дальнейшее молчание уже было невмоготу.

— Простите, что вы сказали? — удивленно посмотрела на него миссис Хэмминг.

— Я очень люблю кошек, — продолжал Колин, — и даже изучал их повадки. В том, что вы рассказали, вся их сущность — они совершенно непредсказуемы. Видите, как они обступили моего друга, который, честно говоря, абсолютно к ним безразличен? А на меня, сколько бы я с ними ни заигрывал, не обращают ни малейшего внимания.

Вряд ли миссис Хэмминг обратила внимание, с какой подозрительной фамильярностью этот сержант говорит о своем шефе. Во всяком случае, на ее лице это никак не отразилось, и она лишь рассеянно пробормотала: «Милые создания! Они все понимают. Не правда ли?»

Роскошный серый персидский кот, положив передние лапы на колени инспектора Хардкасла, не сводил с него обожающего взгляда. Чтобы как-то обратить на себя внимание, он выпустил когти, и они вонзились в колено инспектора, как в подушечку для булавок. Инспектор поспешно встал.

— Мадам, вы позволите нам осмотреть ту часть сада, которая за домом?

Колин чуть заметно ухмыльнулся.

— О, разумеется, разумеется! Осматривайте все, что вам угодно! — миссис Хэмминг тоже поднялась со стула.

Рыжий кот, изогнувшись, спрыгнул с шеи своей хозяйки. Она тут же подобрала и небрежно повесила на его место другого — серого персидского, после чего вышла из комнаты в коридор. Мужчины последовали за ней.

— С тобой мы уже вроде бы встречались, — сказал Колин рыжему коту.

На столике возле китайской лампы сидел, лениво помахивая хвостом, еще один кот — тоже персидский и серый.

— А ведь ты красавец! Верно? — Колин погладил кота, пощекотал его за ухом, и серый соблаговолил замурлыкать.

— Закройте, пожалуйста, за собой дверь, мистер… э-э!.. — сказала миссис Хэмминг. — Сегодня очень ветрено, и я не хочу, чтобы мои лапоньки простудились. Хватит с них и этих ужасных мальчишек! Из-за них мои крошки не могут спокойно погулять в саду!