За столом восседал Лейн Эссекс.

Мне никогда не попадались его фотографии, и я заранее пытался представить, как он выглядит. Один вид низкорослого лысеющего мужчины в массивных очках в роговой оправе, с носом наподобие воробьиного клювика и с тонкими губами объяснил мне лучше всяких слов, почему миссис Эссекс ищет развлечений на стороне.

– Входите, Крейн. – Это было сказано повелительным тоном. – Садитесь.

Я сел на стул против письменного стола. И тут, поглядев на него в упор, я понял, как он заработал свои миллиарды. Сквозь очки меня, как иглой, пронзили холодные серые глаза.

– Миссис Эссекс рассказала мне про вас. Судя по всему, вы спасли ей жизнь. Долг платежом красен. Я поручил изучить ваш послужной список. В «Локхиде» вам дали хорошую рекомендацию. Согласны ли вы на должность начальника моего аэродрома?

– Да, сэр.

– Я хочу заказать новый «кондор». Возьметесь за это?

– Буду рад, сэр.

Зазвонил телефон, и Эссекс сделал знак Джексону, тот снял трубку, послушал и тихонько заговорил.

– Крейн, вам предоставляется возможность сделать у нас неплохую карьеру, – продолжал Эссекс. – Хочу, чтобы вы запомнили: для нас не существует слова «невозможно». Вы получите такое финансовое обеспечение, какое сочтете нужным, но не советую являться ко мне за тем, чтобы сказать, будто сделать того, что я требую, нельзя. В противном случае мы распрощаемся.

– Понимаю, сэр.

Джексон повесил трубку.

Эссекс перевел взгляд на него.

– Крейн назначается начальником аэродрома и ответственным за новый «кондор». Дайте ему пятьдесят в год. – Он обернулся ко мне: – Вы женаты?

– Нет, сэр.

– Отведите ему хорошую квартиру из нашего фонда для холостяков. Подберите хорошую машину, наймите приходящую горничную. – Он снова обернулся ко мне: – У вас есть банковский счет?

– Здесь нет, сэр.

– Джексон, откройте счет на его имя в Национальном банке Флориды, внесите сразу двадцать тысяч – это премиальные. Жалованье переводите ежемесячно, налоги оплачивайте из средств компании. – Он посмотрел на меня: – Такие условия устраивают вас?

– Огромное спасибо, сэр. – У меня даже захватило дух.

– Отдохните неделю. Эти укусы – не шутка. Через неделю, в понедельник, приходите к Джексону. – И он дал понять, что больше не задерживает меня.

Джексон вышел вслед за мной из кабинета и с такой бережностью закрыл дверь, точно она хрустальная. Затем молча провел меня по коридору в другой кабинет, такой же просторный, но уже без великолепного вида из окна.

– Сейчас я все устрою, Крейн. Присядьте.

– Спасибо, Джексон.

Он потемнел и уставился на меня. Я спокойно выдержал его взгляд. Ему явно хотелось сказать, что для меня он остается мистером Джексоном, однако его смутила моя твердость. Сняв трубку, он попросил к телефону мисс Бернс.

– Мисс Бернс занимается у нас информацией и рекламой, – объяснил он. – Она позаботится о вас.

Мисс Бернс оказалась стройной, интересной женщиной лет тридцати шести, блондинкой с пытливыми карими глазами и решительно вздернутым подбородком.

Я был немного смущен, когда Джексон давал ей поручения относительно квартиры, машины, кредита в банке. Он перечислял все эти подробности похоронным голосом и в конце сказал:

– Так, значит, через неделю, в понедельник, в девять утра, Крейн.

– Точно. Ну, пока, Джексон. Спасибо за помощь. – Я заметил, как у мисс Бернс глаза вылезли на лоб, и вышел вслед за ней из кабинета. Когда Джексон уже не мог слышать нас, она обернулась и удивленно спросила:

– Что же вы такое сделали? Спасли Эссекса от банкротства?

– Я спас жизнь госпоже.

– Да, здесь на подобное вряд ли кто-нибудь способен, так что вы большой оригинал. – Она провела меня в свой кабинет.

Спустя четыре часа я разместился в роскошной трехкомнатной квартире с видом на море, в гараже меня ждал красно-бежевый «кадиллак» с откидным верхом, да еще в банке – двадцать тысяч долларов, а впереди – шесть свободных дней.

Я уже обновил, не скупясь на расходы, свой гардероб и, если не считать следы пережитых приключений на лице, выглядел вполне прилично.

Я сел в «кадиллак» и поехал в галерею к Кендрику.

Луи де Марни спешно проводил меня в кабинет Кендрика. Жирный гомик метался, как в клетке, и чуть ли не грыз ногти.

– Ну наконец-то! – воскликнул он при моем появлении. – Что случилось?

Я поведал ему всю историю без утайки. Он слушал, потел и то и дело снимал свой нелепый парик и вытирал лысину носовым платком.

– Вот так, – закончил я. – Промашка вышла. Вы знали, что у Берни слабое сердце?

– Нет, конечно! Неужели, дружочек, я доверил бы ему такую операцию, если бы знал? Как насчет денег?

– Верну их Орсоко. Это не трудно. Только вот будет ли он держать язык за зубами? Если узнают, что самолет упал в джунгли, а не в море, то всем нам не поздоровится, в том числе и вам.

– Я поговорю с ним. При условии возврата денег он смирится с неудачей. – Кендрик посмотрел на меня со значением. – Дружочек, вы задолжали мне две тысячи.

– Накладные расходы. Считайте, что уплатили налог. – Я встал. – Если вы нейтрализуете Орсоко, то мы вздохнем свободно. Страховая компания организовала поисковые работы, так что посоветуйте Орсоко побыстрей замести следы. Как мне передать ему деньги?

В глазах Кендрика мелькнуло любопытство.

– Дружочек, вы в самом деле собираетесь отдать полтора миллиона?

– Именно. Они мне не нужны. Я получил работу у Эссекса. Меня хлебом не корми – дай поработать. Так как быть: написать в банк, чтобы перевели деньги на имя Орсоко?

– Я спрошу у него. Вдруг его это не устроит. Дайте мне два дня.

На том и порешили.

Потом я заехал в цветочный магазин и купил тридцать шесть длинных-предлинных роз. А на карточке написал: «С искренними пожеланиями скорого выздоровления. Джек Крейн». Вполне безобидная записка, а то ведь персонал Эссекса наверняка проявит любопытство. Продавщице я велел немедленно отправить эти розы миссис Виктории Эссекс.

Затем, решив, что переделал уже кучу полезных дел, я вернулся в свою новую квартиру и позвонил отцу, доложил, что его ненаглядный сыночек жив и здоров и собирается приступить к работе.

Мой старик заверещал от радости, один раз у него даже сорвался голос, значит, прослезился, и я подумал, какой же я все-таки негодяй.

Глава 9

Наутро я проснулся часов в десять. Я чувствовал себя отдохнувшим, лицо и руки подживали, на душе было легко. Мне принесли в постель яичницу с ветчиной, и я со вкусом позавтракал. Вот это жизнь! Я выглянул в окно: внизу сверкало море; искупаюсь, решил я, потом подцеплю красотку, пообедаем вместе и поедем кататься на «кадиллаке». Если окажется не слишком глупой, вечерком кутнем где-нибудь, а после привезу ее к себе.

Я курил свою первую сигарету и размышлял о будущем, как вдруг раздался телефонный звонок.

– Джек? Хочу поблагодарить тебя за розы.

При звуке ее голоса у меня что-то перевернулось внутри. В голове пронеслось, что эта женщина – миссис Виктория Эссекс – теперь представляет для меня смертельную опасность. Сейчас я любимчик Лейна Эссекса. Меня назначили начальником аэродрома. Я буду отвечать за строительство нового десятимиллионного самолета. Мне платят пятьдесят тысяч в год, и он даже освободил меня от уплаты налогов. Однако стоит ему проведать, что я сплю с его супругой, и все пойдет прахом.

Там, в кровати, под грузом телефонной трубки, меня вдруг осенило, что именно о такой работе я, оказывается, и мечтал: мечтал поступить на службу к миллиардеру, получить солидную должность.

Под ложечкой неприятно засосало и повеяло холодком. Я понимал: с этой женщиной надо обращаться очень и очень осторожно. Все, кто служит у Эссекса, предупреждали меня, что она порядочная злыдня. До сих пор мы ладили, потому что совпадали наши желания, а теперь у меня начисто пропала к ней охота.

– Викки! Как ты себя чувствуешь? – спросил я со всей пылкостью, какую смог изобразить.

– Поправляюсь. Ноги еще побаливают. Лейн сказал, что позаботился о тебе. Ты доволен, Джек? Скажи только слово, и я уломаю Лейна.

У меня по носу скатилась холодная капелька пота, и я смахнул ее.

– Доволен ли я? Да он носится со мной, как наседка, и все благодаря тебе.

– Ну и хорошо. – Помолчала, потом сказала: – Он только что улетел в Москву. Я собираюсь в свой коттедж, приезжай в шесть. – И повесила трубку.

Я хмуро поглядел на телефон.

День, суливший тридцать три удовольствия, неожиданно померк. Ясно ведь, что при каждом нашем свидании я рискую своим местом. Стоит кому-нибудь увидеть нас вместе и обмолвиться Эссексу, как с моей карьерой будет покончено раз и навсегда, однако понимал я и то, что отказывать миссис Виктории Эссекс чересчур опасно.

Мечты о беззаботном валянье на пляже с пустоголовой красоткой развеялись как дым. Придется ехать на тайное свидание, рисковать своим будущим, ибо так угодно миссис Виктории Эссекс.

Утро и большую часть дня я провел дома, предаваясь мрачным мыслям. Неумеренно пил. Ничего не ел. Часов в пять вечера спустился в гараж, сел за руль «кадиллака» и поехал в коттедж.

Из дома вышел Сэм. Я кивнул в ответ на его лучезарную улыбку, и он взял мою сумку. Вот, может, он и предаст меня, подумал я. Шепнет словечко Эссексу, и останусь я на бобах.

Викки лежала на диване в простеньком хлопчатобумажном красном платье до самых щиколоток и потягивала сухой мартини.

– Джек!

– Ну, как ты?

У нее на лице еще оставалось несколько темных пятнышек от комариных укусов, но они были обработаны опытной рукой. Прелестна – как всегда.

Она посмотрела на меня снизу вверх, и я увидел в ее больших лиловых глазах неуемную страсть. Она допила мартини и отставила стакан в сторону.

– Джек, запри дверь. Я соскучилась.

Поворачивая ключ в замке, я отчетливо сознавал, что угодил в ловушку, но все же меня влекло к ней, и, уверяю, ни один мужчина из плоти и крови не устоял бы перед ее чарами.