Агата Кристи - Знаменитые расследования Эркюля Пуаро в одном томе

– Это семейный адвокат, месье Пуаро, – пояснил Мелроуз.

– Для молодого Реймонда наступили тяжелые времена, – пробормотал детектив. – Но этот молодой человек кажется мне очень деловым.

– Насколько я помню, мистер Экройд считал его отличным секретарем.

– И сколько он здесь уже работает?

– Кажется, что-то около двух лет.

– Свои обязанности он выполняет очень пунктуально, в этом я ничуть не сомневаюсь. А вот как он проводит свое свободное время? Занимается le sport[98]?

– У частных секретарей обычно не так уж много времени на развлечения, – улыбнувшись, ответил полковник. – Мне кажется, Реймонд играет в гольф. А летом – еще и в теннис.

– А он не посещает круг? То есть, я хочу сказать, лошадиные бега?

– Вы имеете в виду скачки? Нет, мне кажется, что ими он не увлекается.

Пуаро кивнул и, казалось, потерял к беседе всякий интерес. Он медленно обвел взглядом кабинет.

– Думаю, что я увидел все, что должен был увидеть.

Я тоже огляделся.

– Если бы только эти стены могли говорить, – вырвалось у меня.

Пуаро покачал головой.

– Просто языка недостаточно. Должны быть еще глаза и уши, – заметил он. – Но не думайте, что эти старые вещи, – тут детектив дотронулся до книжного шкафа, – абсолютно немы. Со мною они иногда разговаривают – стулья, столы, – и у каждого своя история.

Он повернулся к двери.

– Какая история? – воскликнул я. – И что же они рассказали вам сегодня?

Пуаро оглянулся через плечо и загадочно приподнял одну бровь.

– Открытое окно, – сказал он, – запертая дверь. Кресло, которое, похоже, само себя двигает. Ко всем трем у меня только один вопрос – почему? И пока я не услышал на него ответа.

Сыщик покачал головой, надулся и уставился на нас глазами, в которых было что-то дьявольское. Выглядел он смехотворно важно. Мне даже пришла в голову мысль: так ли он хорош как детектив? Может быть, его репутация – это просто комбинация обстоятельств и простого везения?

Думаю, что такая же мысль пришла в голову полковнику Мелроузу, потому что он, нахмурившись, отрывисто спросил:

– Вы хотите еще что-нибудь увидеть, месье Пуаро?

– Может быть, вы будете так добры и покажете мне витрину, из которой взяли орудие убийства? После этого я больше не буду злоупотреблять вашей добротой.

Мы прошли в гостиную, но по дороге полковника остановил констебль. После чуть слышного разговора Мелроуз извинился и оставил нас одних. Я показал Пуаро витрину. Он пару раз поднял ее крышку и позволил ей с шумом закрыться. После этого открыл окно и вышел на террасу. Я последовал за ним.

Инспектор Рэглан как раз показался из-за угла дома и направился к нам. Он выглядел мрачным, но удовлетворенным.

– Ах вот вы где, месье Пуаро, – сказал он. – В этом деле не будет ничего сложного. Мне очень жаль, но этот достаточно молодой человек выбрал не тот путь в жизни.

Лицо Пуаро вытянулось, и он мягко сказал:

– Тогда, боюсь, я ничем не смогу вам помочь.

– Может быть, в следующий раз, – успокоил его инспектор. – Правда, в этом богом забытом уголке убийства случаются не каждый день.

Во взгляде Пуаро появилось восхищение.

– Вы фантастически быстры, – заметил он. – Как же вы подошли к этой задаче, если мне позволено будет задать такой вопрос?

– Прежде всего во всем должна быть система. Я не устаю это повторять – СИСТЕМА!

– Ах вот как! – воскликнул маленький детектив. – Я тоже не устаю это повторять. Система, порядок и маленькие серые клеточки.

– Клеточки? – повторил инспектор, удивленно воззрившись на него.

– Ну да, те маленькие клеточки, из которых состоит ваш мозг, – пояснил бельгиец.

– Ах да, конечно… Ну мы все их используем, я полагаю.

– В большей или меньшей степени, – пробормотал Пуаро. – Кроме того, есть некоторое различие в их качестве. А еще существует психология преступника. Ее тоже не грех изучить.

– Так, значит, и вы, – сказал инспектор, – не смогли пройти мимо этого психоанализа? Знаете, я человек простой…

– Я уверен, что миссис Рэглан не согласится с этим утверждением, – сказал Пуаро, слегка поклонившись.

Немного ошарашенный инспектор поклонился в ответ.

– Вы не понимаете, – сказал он, широко улыбаясь. – Боже, как многое зависит от того, какими словами ты пользуешься! Я рассказываю вам, как взялся за это дело. Прежде всего – система. В последний раз мистера Экройда видела живым его племянница, мисс Флора Экройд, без четверти десять. Это факт номер один, правильно?

– Как скажете.

– Вот я так и говорю. Наш доктор говорит, что в половине одиннадцатого убитый был мертв уже полчаса. Вы это подтверждаете, доктор?

– Конечно, – ответил я. – Полчаса или чуть дольше.

– Отлично. Это указывает нам на те пятнадцать минут, за которые было совершено преступление. Так вот, я составил список всех, кто в это время находился в доме, и серьезно проработал его, записав против каждого имени, где они были и что делали в период с без четверти десять до десяти часов вечера.

Он протянул Пуаро листок бумаги, покрытый аккуратными буквами. Я стал читать через плечо сыщика. Вот что там было написано:

– Кухарка работает здесь семь лет, буфетчица – полтора года, Паркер – чуть больше года. Все остальные – новички. Все кажутся вполне достойными людьми, кроме Паркера, в котором есть что-то скользкое.

– Весьма исчерпывающий список, – сказал Пуаро, возвращая бумагу владельцу. – Уверен, что Паркер убийства не совершал, – добавил он мрачным тоном.

– Вы говорите так же, как и моя сестра, – вмешался я. – А она обычно в таких делах не ошибается.

Но на мое выступление никто не обратил внимания.

– Это достаточно точно показывает, чем занимались домашние. А теперь мы подходим к грустной теме: женщина в сторожке, Мэри Блэк, как раз задергивала вечером шторы и видела, как через ворота прошел Ральф Пейтон и направился к дому.

– А она в этом уверена? – резко спросил я.

– Абсолютно уверена. Она хорошо знает, как он выглядит. Пейтон быстро прошел мимо сторожки и направился по правой тропинке, а это самый короткий путь к террасе.

– И во сколько это было? – спросил Пуаро, который сидел с абсолютно неподвижным лицом.

– Точно в двадцать пять минут десятого, – инспектор был мрачен.

В комнате повисла тишина. Потом Рэглан заговорил опять:

– Так что все достаточно понятно. Все совпадает до минуты. В двадцать пять минут десятого капитана Пейтона видят возле сторожки; в девять тридцать или около того мистер Джоффри Реймонд слышит, как в кабинете кто-то просит деньги, а мистер Экройд ему отказывает. Что произошло потом? Капитан Пейтон уходит тем же путем, каким и пришел, – через окно. Злой и сбитый с толку, он идет по террасе. По пути у него открытое окно в гостиную. Времени примерно без четверти десять. Мисс Флора желает своему дяде спокойной ночи. Майор Блант, мистер Реймонд и миссис Экройд в бильярдной. Гостиная пуста. Пейтон проникает в нее, берет из витрины кинжал и возвращается к окну в кабинет. Снимает ботинки, залезает в окно и… думаю, что мне не стоит углубляться в детали. Затем он опять выбирается через окно и исчезает. Ему не хватает храбрости вернуться в гостиницу. Он идет на станцию, делает оттуда звонок…

– Зачем? – мягко поинтересовался Пуаро.

Я подпрыгнул от неожиданности. Маленький сыщик всем телом подался вперед, его глаза светились странным зеленым светом.

На секунду инспектор растерялся.

– Сложно точно сказать, зачем он это сделал, – проговорил он в конце концов. – Но иногда убийцы ведут себя очень странно. Вы бы это хорошо знали, если б служили в полиции. Самые умные из них иногда совершают глупейшие ошибки. Лучше пойдемте, я покажу вам следы.

Вслед за ним мы обошли террасу и подошли к окну. Рэглан отдал приказ, и констебль принес туфли, которые были взяты в местной гостинице. Инспектор наложил их на отпечатки.

– Абсолютно идентичны, – уверенно заявил он. – То есть следы оставлены другой парой, в которой он сбежал. А это еще одна пара, такая же, но постарше – посмотрите, как сношены резиновые шипы.

– Но ведь многие люди носят туфли с резиновыми шипами в подошве, – заметил Пуаро.

– Это, конечно, так, – ответил инспектор, – и я бы не стал обращать на эти отпечатки такого внимания, если б не все остальное.

– Исключительно глупый молодой человек этот капитан Пейтон, – задумчиво произнес Пуаро. – Оставить так много следов своего присутствия в доме…

– Ничего не поделаешь, – сказал инспектор. – Была прекрасная сухая ночь. Он не оставил никаких следов ни на террасе, ни на галечной тропинке. Но, на его беду, практически накануне в конце тропинки, идущей от подъездной аллеи, забил ключ. Вот, посмотрите сюда. – В нескольких футах от нас узенькая галечная тропинка подходила к террасе. В одном месте, за несколько ярдов от ее конца, почва была влажной и рыхлой. В этом мокром месте опять появлялось много следов, и среди них – следы туфель с резиновыми шипами.