И тем не менее казалось, что он опять смеялся над телесными болячками. Тело, может быть, стало потяжелее и медлительнее, но с этим можно бороться. В «Уиндлшеме» в канун Рождества спустился к обеду. Он был в хорошем настроении, хотя ел только виноград. Доктор Джон Ламонд, пресвитерианский священник, который был его давним партнером по спиритизму и который часто слышал, как он имитировал профессора Челленджера, сейчас слушал, как он сквозь сдавленный смех рассказывал о своем визите к Барри в Стэнвей-Корт.

Поскольку они охраняли его покой и ограждали от назойливых посетителей, его здоровье весной 1930 года, как казалось, улучшилось. Вот еще один момент, который нельзя забыть. С самых первых дней жизни в «Уиндлшеме» у него была неизменная привычка выходить в сад, когда погода начинала проясняться и появлялись цветы, и срывать для Джин первый подснежник. И мы видим, как весной 1930 года этот усталый гигант опять вышел в сад, чтобы сорвать первый подснежник для жены.

Он чувствовал себя гораздо лучше или, по крайней мере, так говорил, когда нарисовал эскиз, изобразив себя старой клячей. Ему было забавно проследить все этапы своего пути.

«Старая кляча, — написал он под рисунком, — проделала долгий путь, таща тяжелый воз. Но так как о ней хорошо заботятся, она проведет шесть месяцев в конюшне и шесть месяцев на траве и опять будет готова выйти на дорогу». В начале лета он каждый день, как обычно, уходил в свой кабинет и работал: писал, разбирал корреспонденцию. Однажды, поднимаясь из кабинета в спальню, он тяжело упал в проходе. Слуге, который бросился ему на помощь, он приглушенным голосом сказал:

«Ничего! Осторожно поднимите меня! Никому ничего не говорите!»

Он не должен был тревожить Джин.

Часто они были вынуждены давать ему кислород, чтобы наполнились легкие и стабилизировалась работа сердца. Один такой случай хорошо запомнил Деннис. За белой дверью наверху в спальне ему давали кислород; его большая голова повернулась на подушке, и он посмотрел на Денниса.

«Тебе, должно быть, очень скучно, мой мальчик, — сказал он. — Пошел бы ты и взял книжку».

Одним из последних поступков в его жизни была попытка вопреки мольбам Джин и врачей поехать в Лондон, чтобы встретиться с министром внутренних дел и обсудить закон о медиумах спиритизма. Но старая кляча слишком далеко тащила свой тяжелый воз; больше она уже не выйдет на дорогу в этом мире.

В два часа ночи 7 июля Денниса и Адриана отправили за кислородом в Танбридж-Веллс на автомобиле, мчавшемся с огромной скоростью. На письменном столе в его кабинете лежали корректурные гранки его последнего рассказа, который был посвящен временам Регентства. Из спальни, открытые окна которой выходили на север, он увидел восходящее солнце прекрасного теплого дня.

У этой спальни были свои характерные отличия. На стенах висели боксерские фотографии Тома Крибба и Молино, сделанные в те великие дни, когда они выступали на ринге; характерны были и рисунки Уильяма Блейка. Над туалетным столиком была фотография вооруженного траулера «Конан Дойл». Там же висела деревянная дощечка с изображением Жиллетта в роли Шерлока Холмса. По углам лежали его гантели и боксерские перчатки; в этой же спальне, которую заботливо сохранили, и сейчас находился его любимый бильярдный кий.

В половине седьмого утра, хотя он и был очень слаб, ему захотелось встать с постели и посидеть в кресле. Ему помогли надеть халат, и он сел в большое кресло-корзинку лицом к окнам. Он мало говорил, потому что ему это было трудно. Но:

«Тебе надо отчеканить медаль, — сказал он Джин, — с надписью «Лучшая из всех сиделок».

Была почти половина восьмого. Джин сидела слева от него, держа его руку в обеих своих. Справа сидел Адриан, держа другую его руку. Рядом с Адрианом был Деннис, а Лена Джин — по другую сторону около Матери, которую они называли Мамуля.

Солнце взошло, хотя лужайка за открытыми окнами все еще оставалась в тени. В половине восьмого они почувствовали, что сэр Артур сжал руку. Он немного приподнялся, хотя не мог говорить, и по очереди посмотрел на каждого из них. Потом откинулся назад, и его глаза закрылись для всего, что оставалось на земле.

Эпилог

Сцена больше напоминала спокойную компанию в саду, чем похороны, когда его останки были погребены в «Уиндлшеме» у садового домика, которым он так часто пользовался как кабинетом. На Джин Конан Дойл было летнее платье в цветочек. Прошел слух о том, что они не хотели траура; и было мало его признаков в огромной толпе людей, которые солнечным днем 11 июля 1930 года пришли на похороны.

Но они ощущали его отсутствие. И его отсутствие чувствовал весь мир. Люди в Англии, люди в отдаленных местах рассматривали фотографии и предавались воспоминаниям, когда узнавали о том, что его больше нет. Когда поступили телеграммы и прибыл специальный поезд с цветами, казалось, что его помнят все на земле.

Итак, он был похоронен у садового домика, а присланные в его память цветы заполнили всю усадьбу, как будто на ней в человеческий рост вырос фантастический голландский сад. На надгробии Джин велела написать только его имя, дату рождения и слова: «ВЕРЕН КАК СТАЛЬ, ПРЯМ КАК КЛИНОК». Надгробие было из английского дуба.

Что еще можно сказать после этого?

Почти все остальное должно быть в умах тех, кто помнит. Стареющих мужчин и женщин, которые помнят о том, какое наслаждение доставляли его рассказы; стареющих мужчин и женщин, которые помнят, как он защищал беспомощных и надломленных; людей еще более старшего возраста, которые слышат эхо «Гусиных серых перьев» и помнят о том, как всю свою жизнь он честно служил Англии.

Все это должно говорить о нем полно. Не так, как те из нас, кто тащится по его следам и лишь пытается понять. Во имя спиритизма веры он отдал свое сердце, свое мирское богатство и, наконец, жизнь. И будь то сказано в духовном смысле или в смысле лишь земного воздействия, которое он оказал на нас, одно лишь следует добавить.

Не надо эпитафий.

Он не умер.

Лучшая из опубликованных биография сэра Артура Конан Дойла, подарившего миру бессмертное имя Шерлока Холмса.

Почему Конан Дойл не раз порывался «убить» своего суперсыщика? Действительно ли он сам расследовал уголовные дела? Зачем баллотировался в Парламент? Был ли предсказателем?

В книге известного английского писателя Джона Диксона Карра, автора более 60 детективов, соавтора сборника рассказов «Подвиги Шерлока Холмса» (написанного совместно с младшим сыном Артура Конан Дойла Адрианом), вы найдете ответы на эти и другие вопросы, а также много интересной и малоизвестной информации о жизни и творчестве Артура Конан Дойла и о его знаменитейшем персонаже Шерлоке Холмсе.

Книга основана только на достоверных свидетельствах: письмах, дневниках, записных книжках знаменитого англичанина, газетных публикациях и архивных документах, но от этого она не стала сухой сводкой сообщений. Наоборот: профессиональное перо Д. Карра делает ее еще более интересной и увлекательной — на то он и мастер детективной интриги.