— Это письмо прибыло несколько дней назад, — сказал он. — Может быть, вы не откажете мне в любезности передать его по назначению. Прошу вас при этом сказать мисс Голкомб о моем искреннем сожалении, что пока я не могу ей помочь ничем, кроме совета.

Он говорил, а я смотрел на письмо. Оно было адресовано «Мисс Голкомб, через мистера Гилмора и Кирла, Ченсери-Лейн». Почерк был мне совсем незнаком.

Уходя, я задал ему последний вопрос:

— Не знаете ли вы, сэр Персиваль Глайд по-прежнему в Париже?

— Он вернулся в Лондон, — отвечал мистер Кирл. — По крайней мере, так я слышал от его поверенного, которого вчера встретил.

После этого я ушел.

Покидая контору, я из предосторожности шел прямо, не оглядываясь, чтобы не привлекать к себе внимания прохожих. Я дошел до одного из самых малолюдных скверов в Холборне, потом сразу остановился и посмотрел назад — за мной простирался длинный отрезок тротуара.

Двое мужчин, которые тоже остановились на углу сквера, разговаривали друг с другом. После минутного раздумья я повернулся, чтобы пройти мимо них. При моем приближении один из них отошел и завернул за угол. Другой остался. Проходя мимо, я взглянул на него и сразу же узнал одного из тех, кто следил за мной до моего отъезда из Англии.

Если бы я был свободен в своих желаниях, я бы, наверно, заговорил с этим человеком и кончил тем, что ударил бы его. Но я должен был учесть последствия. Если хоть однажды я публично себя скомпрометирую, тем самым я дам оружие в руки сэру Персивалю. Оставалось только ответить на хитрость хитростью. Я свернул на улицу, куда пошел второй человек, и, увидев, что он спрятался в подъезде, прошел мимо него. Я не знал его в лицо и обрадовался возможности рассмотреть его вблизи на случай будущих неприятностей. После этого я пошел к скверу до Нью-Род. Свернув в западном направлении (оба сыщика шли за мной по пятам), я подождал первого попавшегося кеба. Как только кеб поравнялся со мной, я вскочил в него и приказал кучеру быстро ехать к Хайд-Парку. Другого кеба на улице не было. Оглянувшись, я увидел, как эти двое бросились за мной в погоню, очевидно решив добежать до стоянки кебов. Но мы опередили их, и, когда я остановил кучера и вышел, их нигде не было. Я прошел через весь Хайд-Парк и убедился, что за мной никто не следит. Когда наконец я повернул к дому, прошло уже много часов, было уже совсем темно.

Мэриан ждала меня одна в нашей крошечной гостиной. Она уговорила Лору лечь спать, обещав показать мне ее рисунки, как только я вернусь.



Бедный, робкий набросок, такой незначительный сам по себе, но такой трогательный по существу, стоял на столе. Его освещала единственная свеча, которую мы могли себе позволить. Чтобы рисунок не упал, его с двух сторон поддерживали книги. Я сел и начал смотреть на него, шепотом рассказывая Мэриан обо всем случившемся. Перегородка, отделявшая нас от второй комнаты, была так тонка, что до нас доносилось еле слышное дыхание спящей Лоры, и если бы мы заговорили громко, мы могли бы разбудить ее.