— Можно мне взглянуть на него сейчас?

— Да, да... конечно.

Велосипед находился рядом с гаражом и выглядел совершенно обычно. Вест осмотрел его молча. Уотлесбери также не сделал никаких замечаний. Поблагодарив Дафни, Вест знаком подозвал полисмена, который ожидал их на улице, и поручил ему охранять велосипед до тех пор, пока кто-нибудь из Хула не приедет за ним.

Затем они вернулись к машине. Вест уселся за баранку, Уотлесбери поместился рядом с ним. Дафни Моллоу, стоя у открытой двери, следила за ними, но она находилась на расстоянии 30—40 ярдов, и на таком расстоянии уловить выражение ее лица было невозможно.

— Прекрасная женщина! — торжественно произнес Вест.

— Хм? Да. О, да. Великолепная.— Уотлесбери осекся, слегка сконфуженный.

Вест знал, что он один из лучших работников местной полиции. Он, разумеется, благоговел перед Ярдом, вел себя очень осторожно и если о чем-нибудь спрашивал, то только о самом необходимом. Полковник не решался расспрашивать Веста о его методах, хотя и был полностью в курсе расследования.

Вест преодолевал тем временем ухабистую каменистую дорогу. Окрестности Хула изобиловали плохими дорогами, но та, по которой они ехали, вообще никуда не годилась. Громадные ямы, наполненные водой, встречались на каждом шагу, хотя дождей не было уже три дня.

— Так вы хотели спросить, почему мы не заставили ее разговориться? — неожиданно спросил Вест у начальника полиции.

— Да... хм, действительно, почему?

-- Я видел, что она расстроена,— пояснил Вест.— Вопрос о Роусоне сильно ее взволновал. Но она быстро сориентировалась. Вы заметили? Я хотел бы знать чуть больше к тому моменту, как мы затеем разговор с ней вторично, это необходимо. Вы обратили внимание на деньги? — - добавил Вест небрежным тоном.

— Какие деньги?

— Когда мы подошли к парадной двери, у нее в руках как раз была пачка зеленых однофунтовых банкнот. Она, казалось, не знала, что с ними делать...— Вест достал что-то из кармана и спросил полковника: — Что это такое?

Это был кусок плотной бумаги. Уотлесбери взял его с ладони Веста и развернул с величайшим вниманием. Его движения были удивительно быстрыми и четкими. Бумагу он взял за углы, очевидно чтобы не стереть чьих-либо отпечатков пальцев, и то, как он это делал, подсказало Весту, что Уотлесбери — высококвалифицированный работник сыска.

— Конверт,— произнес он.— Адресован миссис Моллоу. Штамп — Лондон, Ист-Сайд, № 3. Написано небрежно, карандашом.— Он добавил почти про себя: — Бумага прекрасного качества. Производство Милдмэя?

— Думаю, не только они изготовляют такие конверты,— заметил Вест,— но в любом случае это интересно. Хотя бы потому, что подскажет нам точные размеры пачки банкнот. Конверт был у нее в руках в тот момент, когда мы поднимались, она его обронила, уходя из комнаты. И деньги тоже были у нее.— Он помолчал.— Что вы думаете об этом?

— Трудно сказать... хм...

Да, Уотлесбери был очень осторожен. Порой это раздражало, но характерной чертой полковника была высокая квалификация. Да и подчиненные его также были на высоте, хотя бы тот парень, который обнаружил на дороге следы велосипеда и установил, что это велосипед миссис Моллоу.

— Поедем осмотрим труп? — спросил он у Веста.

Полковник сидел, откинувшись на сиденье, его громадная туша давила на плечо инспектору. Секунду спустя он достал газету и осторожно завернул в нее измятый конверт.

— Или в коттедж? Надо его детально осмотреть, а потом сообщить в управление, что Моллоу исчез.

----- Мы позвоним туда,— ответил Вест.— Я думаю, вам известен номер его машины?

—- Местный констебль знает,- - произнес Уотлесбери.

Они проезжали вблизи телефонной будки. Уотлесбери вышел и набрал номер своего управления. Он уточнил номер автомобиля Моллоу и сделал запрос, действительно ли Моллоу был командирован в Шотландию.

Он повесил трубку через минуту и молчал, пока они снова не сели в машину. Затем сказал:

— Странно, почему она сегодня ездила в коттедж Роусона?

— Но они же близкие друзья?

— Да, конечно, и она иногда туда ездила одна. Ничего особенного, хотя... если бы что-то было, то пошли бы слухи.— Уотлесбери говорил несколько загадочно.— Я думаю, не была ли она расстроена из-за того, что не имела сведений о Роусоне?

— У меня не сложилось впечатления, что она беспокоилась о Роусоне до того момента, пока не поняла, что с ним что-то случилось,— ответил Вест,— так что давайте-ка сначала съездим в коттедж, а тем временем закончат вскрытие трупа.

— О’кей,— согласился Уотлесбери.— Поезжайте сначала направо, потом налево, потом снова налево. Только имейте в виду: наши деревенские дороги паршивые.

Машина двигалась по неровной каменистой дороге, то и дело объезжая воронки и ямы.

— Власти боятся потратить лишние полкроны на ремонт дорог, хотя многие приезжие об этом только и говорят. А с утеса Хул выглядит очень живописным.

— Я не знаю города,— произнес Роджер Вест.— На первый взгляд он действительно выглядит чудесно.

— Это самый красивый приморский городок на юге Англии,— самодовольно сказал Уотлесбери,— наш Хул. Я прожил здесь всю жизнь и ни на что другое его не променяю.— Он немного помолчал, потом спросил почти виновато: — Но Роусон, он, кажется, не имеет ни друзей, ни родственников. Миссис Моллоу сказала, что он типичный холостяк. Кому нужно было его убивать?

— Мы, конечно, скорее узнаем это, чем он сам,— ответил Вест.— Вы сказали, второй поворот направо? — уточнил он.

— Да, возле того старого забора.

Дорога круто поднималась вверх, проходя по лесистой местности, где еще доцветали колокольчики, уже поблекшие, с опадающими лепестками. В воздухе порхали и играли птицы. Солнце стояло высоко, и в машине было жарко. Они свернули на узкую дорогу, покрытую гудроном и, видимо, недавно отделанную светлым гравием. Слева виднелось ущелье с неясными очертаниями скал, а дальше — море, на спокойной глади которого выделялась яхта с ослепительно белыми парусами.

— Подъезжайте к вершине и там остановитесь на минутку,— попросил Уотлесбери.

Вест так и сделал, остановившись в тени высокой скалы, которая даже в лучах солнца казалась темной и зловещей.

— Это скала Дьявола, закрывающая вход в бухту Дьявола,- объявил Уотлесбери.— В этой бухте в плохую погоду опасно. Давайте выйдем, я расскажу вам об окрестностях.

Они вышли. Бриз, дувший с моря, овевал их лица, воздух был свежим, чистым и бодрящим, непривычным для человека из пропахшего бензином Лондона.

Они смотрели назад, в сторону дороги, по которой только что проехали.

Город Хул зимой насчитывал 9400 жителей, а летом их число доходило до 29 тысяч. Он был расположен в долине среди холмов, которые в этой части Сессекса спускаются прямо к морю. Та часть долины, где находились Вест и начальник местной полиции, была покрыта растительностью. Среди деревьев виднелись небольшие домики, очень похожие на домик Моллоу с его островерхой крышей.

На горизонте виднелись две деревни. Одна с церковью в нормандском стиле, в другой выделялось большое здание с изящным серым шпилем.

Сам Хул делился на две части узенькой речкой, ослепительно сверкающей под утренним солнцем. Вест насчитал три моста: один висячий и два сводчатых. Отсюда сводчатые мосты выглядели очень старыми. В городе было два парка, красивых и зеленых, и дюжина церквей

— Вон тот домик на отшибе,— показал местный детектив,— коттедж Роусона.— Он был восстановлен только после того, как перешел к нему. Когда Роусон его приобрел, он был почти развалиной. Он вложил деньги, провел электричество, привел все в порядок и после этого переехал туда жить.

— Откуда?

— Насколько мне известно, из Лондона,— ответил Уотлесбери.

— Интересно, откуда он взял деньги? — лениво произнес Вест. Ну, поехали, посмотрим на месте.

Вскоре показался коттедж. Он был почти целиком сделан из дерева, красная черепица крыши раскрошилась и покрылась пятнами. Окна были очень маленькими, хотя одно из них, казалось, недавно было несколько расширено — обрамление выглядело новым. Над крышей торчали три печные трубы.

— Весной жители городка поднимаются сюда, чтобы полюбоваться садом,— сказал Уотлесбери.— Здесь бывает очень много горных цветов: герань, фиалки, плющ, тюльпаны, много всего. Прямо изобилие. Его карликовые азалии великолепны. Жалко, что сейчас не сезон.

Вест остановил машину и вышел. Сад был великолепен, прекрасно спланирован. Там были ручьи, два небольших озера, бассейн с золотыми рыбками, сверкающие водопады — все в миниатюре, и ничто не казалось искусственным. Все было выполнено с любовью.

— Что, Роусон все это сделал сам? — спросил Вест.

— Да, несомненно. Он обожал это место. За домом у него, вон там, на заднем дворе, огород. Там несколько дней в неделю работал человек. Овощи он продавал и имел от этого немалую выгоду. Гараж у него за углом. Это просто старый сарай. На виду он не хотел иметь ничего, что органически не вписывается в общий пейзаж. Машина и сейчас там стоит.— Уотлесбери тяжело вздохнул.— Если бы я мог поступить по своему усмотрению, я бы уже сюда съездил, но мой шеф говорит: «Подождите, раньше осмотрите его белье и марку прачечной на нем». В карманах ничего интересного не было, вы же знаете. Я был бы очень удивлен, если бы то тело, которое мы вытащили сегодня из моря,— не Роусон. Я часто видел эти маленькие пятнышки за его правым ухом,

а в совпадения я не верю. Ну что, войдем через переднюю дверь или через заднюю?

— Попытаемся через переднюю,— ответил Вест.

Они медленно подошли, осматривая все кругом. Коттедж, с его длинными, плавными, изогнутыми линиями, выглядел совсем иначе, чем изуродованное тело, которое лежало на скамье в морге, при отделении полиции. А сад выглядел так, будто за ним кто-то любовно и тщательно ухаживал.