Он должен открыть ее осторожно, спешить медленно. Старая поговорка.

Взгляд мальчика был взволнованным и напряженным, почти осязаемым. Роджер взял в руки отмычку и принялся ею орудовать. Он почувствовал, что замок стал медленно открываться.

Послышался звук, донесшийся, казалось, издалека; нечто похожее на шелест или хруст, сопровождаемый громким скрипом и треском. Он не обратил на это внимания, хотя слышал мужской голос, резко спросивший:

— Что это?!

Двое полисменов, взяв кирки, прыгнули уже вниз, здесь же, возле Роджера, находился один из газетчиков. Все, пораженные, оглядывались по сторонам.

Замок щелкнул.

— Черт побери! — выдохнул Роджер.— Давай, парень, жми, как сам дьявол!

Он прижал кирпич к одной стороне отверстия, парнишка к другой. Оба давили отчаянно, изо всех сил.

Дверь начала приоткрываться, за ней была темнота. Позади них раздался треск, скрежет, над ними, казалось, проплывает тень, медленно, но неотвратимо.

Уотлесбери проревел голосом, который перекрыл зловещие, угрожающие звуки:

— Уходи, Красавчик, стена падает!

Роджер услышал и в это мгновение с пугающей ясностью понял, что это был за шум. Мальчик тоже это понял. Они повернулись, двигаясь рывками, как заводные игрушки.

Громадная черная стена, возвышавшаяся над ними, медленно падала, и отделившиеся от нее кирпичи летели сверху, ударяясь о фундамент.

Никакой надежды на спасение не было. Газетчик и два полисмена с сумасшедшей скоростью улепетывали прочь, прикрывая головы руками.

Мальчишка окаменел. Роджера что-то словно толкнуло изнутри. Он быстро схватил мальчика и впихнул его за дверь, в темноту. Затем протиснулся в эту черную пустоту сам, натолкнулся на парня и ухватился за него.

А потом свет померк — лавина кирпичей обрушилась возле двери и дверь захлопнулась.

Треск, подобный грому, раздавался с оглушительной силой и пугающим ревом. Земля дрожала, стены содрогались.

 19. Дафни Моллоу

Лавина звуков постепенно затихла. Мужчина и мальчик стояли, прижавшись друг к другу, руки парня обвились вокруг пояса Роджера, лицо его было прижато к плечу Веста.

Помещение наполнилось пылью, которая была словно спрессована и затрудняла дыхание. Она, казалось, заполнила все и полностью вытеснила воздух.

Роджер судорожно дышал, пытаясь справиться со страхом, который охватил его. Ему ведь надо было позаботиться и о мальчике.

Стало совершенно тихо, вот разве что удушливая пыль...

— Все в порядке,— бодро сказал Роджер,— стена выдержала. Нам сегодня везет!

Говорить было трудно, и через каждые два-три слова приходилось делать паузу. Его голос казался незнакомым даже ему самому. Мальчик все еще держал Роджера за руку.

— Отпусти меня,— попросил Роджер,— я постараюсь зажечь свет.

Мальчик убрал руки. Его присутствие подействовало на Роджера успокаивающе, момент паники уже миновал. Пыль оставалась пылью — неприятно, но не смертельно, дышать они уже могли.

Роджер вытащил фонарь.

— Я его заправил вчера вечером,— сообщил он,— и нам пока будет хорошо. Думаю, они откопают нас.— Логика подсказывала ему, что люди снаружи уже принимают меры, но, возможно, кроме них были и другие, кого требовалось откапывать. Роджер подумал об Уотлесбери.

— Один момент,— сказал он и зажег свет.

Желтый свет фонаря казался сначала таким ярким, что ослепил их обоих.

Роджер прищурил глаза и огляделся вокруг.

На ящике, видимо служившем столом, стояла свеча, воткнутая в горлышко пивной бутылки. Потеки воска создавали отдаленное сходство с крошечным замерзшим водопадом. Парнишка дрожащим голосом произнес:

— Я... да... смотрите, здесь кто-то... кто-то живет...

Роджер шагнул вперед и зажег свечу. Стало несколько светлее и лучше видно.

Они увидели кровать, фотографии красоток, остатки пищи, стул, дверь железного шкафа. А также чемодан Дафни Моллоу с ярко-красными углами.

Роджер смотрел на него, не отводя глаз.

После долгой паузы паренек спросил:

— А что... а в чем дело?

Его вопрос побудил Роджера к действию.

Он был уже готов, не дрогнув, встретить убийственный факт, что Дафни Моллоу здесь нет, только ее чемодан да закрытая дверца железного шкафа. Все-таки он решил провести тщательное обследование.

Размышляя о том, что он увидел в комнате, и строя план дальнейших поисков, он даже и забыл, что они оба здесь погребены, но такая манера его поведения уменьшила страхи подростка.

— Попробуй открыть этот чемодан,— произнес Роджер почти грубо.— А я займусь дверью.

Роджер увидел странные куски блестящей кожи и шаблон для перчаток. Отметив это, он подошел к дверце шкафа, взялся за металлическую ручку, повернул ее и потянул. Она открылась. Тень Роджера упала на Дафни Моллоу, которая лежала на полу шкафа в куче всякого хлама.

Роджер стоял молча, не в силах пошевелиться.

— Боже! — выдохнул мальчишка.— Окровавленный труп!


Дафни была жива.

Теперь она лежала на одеяле, обувь и одежда сняты, тело покрыто одеждой, пульс очень слабый.

Трудно было сказать, доживет ли она до того, как подоспеет помощь.

Воздух оставался сильно загрязненным, хотя пыль уже несколько улеглась.

Десны и губы Дафни были воспалены и сильно кровоточили из-за того шарфа, которым она была связана и который обрезал Роджер. Запястья сильно потерты веревкой.

Придется ли им находиться здесь несколько часов или несколько дней? От этого зависела жизнь Дафни.

В тусклом свете свечи она казалась прекрасной, хотя ее воспаленные губы были вялыми, лоб испещрен морщинами, под глазами — темные круги. Трудно было поверить, что она дышит.

Парнишка хриплым голосом спросил:

— Она умрет, мистер?

— Нет, мы постараемся ее спасти,— ответил Роджер.

Было пять часов. Светящийся циферблат часов Роджера не был поврежден, и время можно было узнать в темноте. Свечи хватит ненадолго, и ее в любом случае следует на время погасить.

Неожиданно Роджер поймал себя на мысли, что Дафни Моллоу уже не занимает его, появились другие проблемы: например, как выжить, пока не подоспеет помощь.

— Послушай, парень,-— спросил он мальчишку,— как все-таки тебя зовут?

— Джордж Смит, вы разве не знаете?

Роджер улыбнулся и принялся рассуждать с Джорджем Смитом, как если бы он разговаривал при подобных обстоятельствах с Мартином или Ричардом.

— Слушай, нам неизвестно, сколько времени мы пробудем здесь. Может быть, долго. Помещение маленькое, здесь очень душно, свежий воздух не поступает. Ты улавливаешь мою мысль?

— Мы можем умереть от недостатка кислорода,— угадал Джордж,— как те ребята на Эвересте?

— Да, это так. Но если мы все будем делать медленно, то сможем сохранить кислород. Самое главное в данном случае — это лечь спать. Перед этим мы должны еще кое-что сделать, но учти, очень медленно. Не дергайся, хорошо?

— Хорошо!

— Чудесно. Поищи-ка свечей, спичек и чего-нибудь поесть. Вон там чайник и еще ведро — смотри, как нам повезло! А я займусь другими делами, поищу следы Джина, посмотрю, не оставил ли он здесь чего-нибудь.

— Вы имеете в виду драгоценные камни или еще что-то? — азартно спросил Джордж.

— Вполне возможно.

Оба принялись за дело, но двигались чрезвычайно медленно. Роджер обнаружил еще несколько кусков кожи, преимущественно черной глянцевой замши, но была и свиная кожа, и немного простой коричневой кожи для перчаток.

Очевидно, Глэдис делала здесь большую часть работы, как бы подчеркивая этим свою любовь к Джину, а он убил ее так безжалостно, как отправил бы на тот свет кролика.

— Нам бы сюда печку, воды да еще и пищи, и мы долго могли бы здесь пробыть,— небрежно пробормотал Джордж, забывший о своих страхах и о женщине, находящейся в бессознательном состоянии. Но, вспомнив о Дафни, он заметил, что чашка чая, если б она у них была, не повредила бы ей.

— Неплохая мысль, Джордж,— ответил Роджер,— если только она придет в себя.

Он был уверен, что Дафни Моллоу ничто не может помочь, кроме свежего воздуха и доктора.

Но почему до них не доносится никаких звуков снаружи?

Перебирая вещи, Роджер нашел несколько листков бумаги для заметок и несколько конвертов с адресом:

— «Милдмэй лимитед. Конторское и канцелярское оборудование. Батт Лэйн, 27, Холберн Е. К. 2».

Какое отношение имел Джин к фирме Милдмэя?

Нервы Роджера напряглись до предела.

Внезапно он обнаружил сверток, развернул его и увидел, что это пакет, адресованный Глэдис Домуэл, в дом ее сестры. На нем была странная паукообразная подпись, похожая на ту, что была на письме к Моллоу от Милдмэя — почерк Питербая, лондонского управляющего.

Роджер стоял, рассматривая конверт, его мозг лихорадочно осмысливал новые данные.

Потом он положил пакет на место, поднял флакон с белыми таблетками и прочитал на ярлыке: «Никотиновая кислота». Нахмурившись, он рассматривал флакон, и в этот момент над его головой раздался глухой звук — первый звук, донесшийся снаружи.

Джордж зацепился за чайник и опрокинул бутылку с метиловым спиртом. По комнате распространился резкий удушающий запах, спирт разлился по пыльному полу, пары могли в любую минуту вспыхнуть.

Наступила гнетущая тишина.

Джордж потянулся за свечой.

—- Убери огонь! —закричал Роджер.— Убери его прочь!


Над их головами работали полицейские, факельщики, группа ремонтников от ближайшего подрядчика. Люди разбирали обломки кирпича, бетона, балки, работая руками или небольшими лопатами. Среди них был и Уотлесбери, в его обычно спокойных глазах был страх.