— Нет, сэр. Однако у нас есть какие-то банковские накопления.

— Конечно. Но смерть мисс Кари связала мне руки даже в деле с завещанием… Если она сама оставила завещание… Нет, это безнадежно.

— Тогда какого черта сидят внизу Орри и Фред, получая по восемь долларов за час? Для местного колорита, что ли?

— Нет. Я не выхожу из игры, пока не увижусь с мистером Кремером. И с остальными. Они до вечера должны прийти: человека два-три из их компании обязательно захотят со мной повидаться.

— Безусловно, — согласился я. — Стоффер попробует вас подкупить. Дейзи попытается подсунуть вам второй василек. Сейра, конечно же, поручит отыскать ее фотоаппарат. Ох, совсем позабыл! Она жаловалась, что кто-то его украл.

— Мисс Данн? Когда?

— Вчера вечером, как раз перед моим допросом. Фотоаппарат исчез еще днем из ее комнаты в доме Хауторнов. Также пропали две кассеты. Они хранились в сумке. Сейра уверяет, что справлялась решительно у всех, даже у прислуги, но вещи как в воду канули.

— Пленки были отснятые?

— Не знаю. Не было возможности толком ее расспросить: меня уже Кремер вызвал.

— Раздобудь мисс Данн. Немедленно.

Я вытаращил глаза.

— Никакого вознаграждения за аппарат она не предлагала.

— Привези её, пожалуйста. Надо же, первый шанс обнаружить что-то стоящее! Возможно, это всего лишь дело рук вороватой служанки, но вряд ли, ведь пленки тоже исчезли. Кто-нибудь в курсе, что она тебе это рассказывала?

— Энди и Селия. Я могу ей позвонить… хотя полиция…

— Я просил вовсе не позвонить! Кажется, ясно сказал: «Раздобудь». Привези ее сюда, и поживее!

Глава 15

Сидя в своем «родстере» по дороге к особняку Хауторнов, я придумал четыре весьма эффективных способа выкрасть нужную мне особу из дома, не раздражая ни ее родственников, ни полицию, но к тому времени, когда прибыл на Шестьдесят седьмую улицу, решил, что прямой путь, пожалуй, наиболее продуктивный.

Цербер, дежуривший у входа, в обязанности которого входило отгонять оттуда зевак, кажется, посчитал меня лишним, но я быстренько его заговорил, нажал на кнопку звонка и был впущен в дом внушительным дворецким: для него я оказался «своим».

Я спросил мистера Данна.

Через несколько минут тот спустился в приемную. По его виду можно было подумать, что он не только не спал целую неделю, но и вообще не надеялся когда-нибудь этим заняться. Я объяснил ему, что Ниро Вульф накануне уехал, дабы получить полную свободу и предпринять кое-какие действия без ограничений со стороны полиции. Сейчас он вовсю трудится дома.

Бедняга был до того пьян, что не сумел ответить ничего связного. Пробормотал невразумительно о том, что вряд ли Ниро Вульф чем-нибудь поможет, но он-де не теряет надежду, а если у Вульфа есть какой-то план, то и подавно…

Никогда не думал, что мне доведется для подбадривания дружески хлопать Джона Чарльза Данна по плечу. Но так уж случилось, и я минут двадцать истратил, внушая ему, что Ниро Вульф непременно разгонит черные тучи и солнце вновь засияет. Частично все это проделывалось для подготовки его к известию о том, что Вульф требует к себе Сейру, но в результате он даже не полюбопытствовал, зачем она могла понадобиться. Несколько месяцев он жил в страшном напряжении, а последняя история его практически доконала.

Он послал за дочерью дворецкого. Не теряя времени, она накинула на себя что-то легкое и уселась рядом со мной в «родстер».

Возле дома Вульфа я не остановился, а затормозил, только проехав еще ярдов восемьдесят.

Сейра посмотрела на меня вопросительно.

— Что случилось? Теперь нам придется возвращаться?

— Да. К сожалению, машина перед входом принадлежит инспектору Кремеру. Он человек обидчивый, а то, чего он знать не будет, его не заденет. Так что подождем здесь, пока он не отправится восвояси.

— Ох, черт подери, какая прелесть! Все эти предосторожности были бы просто восхитительны, если бы не касались нашей собственной семьи.

— Отлично, сестренка. Когда-нибудь вы научитесь у меня искусству сыска. Из вас получится превосходный детектив!

Я потрепал Сейру по руке: у нее дрожали губы, и мне хотелось, чтобы она не расплакалась. Но после этого угрожающие признаки только усилились, и я прекратил свою деятельность Всеобщего Утешителя. Повернувшись на сиденье, я принялся наблюдать за домом через заднее стекло.

Прошло минут десять, прежде чем Кремер вышел из дверей и начал спускаться по ступенькам. Тогда я включил мотор, объехал вокруг всего квартала и остановился уже перед входом.

Пока я сидел и слушал, как Вульф терзает Сейру, во мне росло чувство раздражения. Не потому, что у меня не хватало мозгов сопоставить факт похищения фотоаппарата и пленок с завещанием или убийством. Вне всякого сомнения, это было возможно. Но я относился к такой идее более чем прохладно по двум причинам. Во-первых, благодаря фиктивному признанию Сейры в предательстве отца и убийстве дядюшки. После такого мне обязательно требовались доказательства любых ее слов. Во-вторых, хотя она и была слегка чокнутой, но назвать ее глупой не рискнул бы никто, и потому она наверняка понимала, что, если расследование кражи приведет к положительным результатам, виновным окажется близкий ей человек.

Только следующей зимой, когда мы вдвоем отправились в театр, она заявила, что все время считала убийцей Хауторна и Нейоми Кари одного очень несимпатичного ей человека.

Похоже, Вульф в похищение поверил.

Он выяснил все подробности и убедился, что Сейра на самом деле оставила аппарат в спальне, а кассеты в сумке. Поинтересовался, как и когда она рассказывала домочадцам о своей пропаже, что они отвечали и так далее. Все это она сообщила без видимого колебания или недовольства, за исключением того случая, когда речь зашла об Осрике Стоффере. Тут она на минуту запнулась и наконец пробормотала, что у Стоффера ничего не спрашивала. Вульф захотел узнать почему, и она пояснила, что все равно не поверила бы ни единому его слову, а значит, и никакого смысла здесь не было.

Откуда она знает, что Стоффер лгун?

А она этого и не знает, просто ей не нравятся его глаза и рот. Лично она бы с ним не посчиталась.

Брови у Вульфа приподнялись.

— По-вашему, мисс Данн, я должен предположить, что фотоаппарат украл Стоффер?

Она покачала головой.

— Никакие предположения мне не нужны. Я считала, что детективы вообще не предполагают. По-моему, они делают выводы. Дедуктивным методом…

Вульф хихикнул.

— Делают, если получается. Так или иначе, но факт нелюбви вашей к глазам и рту мистера Стоффера вряд ли поможет уличить его в каком-то противозаконном поступке. — Он посмотрел на часы, показывающие четверть второго. — Давайте перед ленчем попробуем еще один путь. Вы говорите, что пропавшие пленки не были использованы. Естественно предположить, что вор охотился за отснятым материалом. И второпях захватил первое, что попалось под руку. Но единственная отснятая кассета, которую он украл, была в самом аппарате?

Сейра покачала головой.

— Он вообще ничего не получил. Кассета там отсутствовала.

Вульф нахмурился.

— Вы же сами сказали, что теми кадрами, которые снимали в пятницу в этом кабинете, пленка заканчивалась и вам пришлось отнести фотоаппарат к себе в спальню.

— Говорила, не отказываюсь, но вы не дали мне возможность закончить. Вечером того же дня пленку я вынула и сдала в фотолабораторию для проявления. Там же и купила две новых и в кассеты там вставила…

— Все ясно. Где они?

— Что вы спросили?

— Где снимки?

— В лаборатории. — Она порылась в сумочке и вытащила оттуда клочок бумаги.

— Вот квитанция. Мне пообещали напечатать фотографии на следующий же день, то есть вчера…

— Разрешите? — Вульф протянул руку. — Спасибо. Арчи, позови Фреда и Орри.

Я пошел на кухню — эти лоботрясы скалили зубы после сытного завтрака — и привел их в кабинет. Вульф вручил Орри квитанцию.

— Получите любительское фото. Адрес написан. Мисс Данн сдавала пленку в пятницу вечером. Возьмите машину. Мне нужны и снимки, и негативы, как можно скорее. Мне кажется, там что-то есть.

— Хорошо, сэр.

Ловко повернувшись на каблуках, Орри и Фред ушли на задание.

Вульф поднялся и хмуро посмотрел на Сейру.

— Вы не станете возражать против того, чтобы снять шляпу? Я имею в виду тот предмет, который находится у вас на голове. Благодарю, мисс Данн. Не люблю, чтобы у меня в столовой люди чувствовали себя как в ресторане.

Значит, он собирается пригласить ее к ленчу? Весьма странно.

Я бы по пальцам пересчитал случаи, когда требования дела заставляли Вульфа ускорить прием пищи, один из них произошел сегодня. Первые полчаса, посвященные телячьим котлетам, брынзе и дыне, Вульф поддерживал обычное равновесие между трапезой и разговором. Но когда Фриц принес блюдо с салатом из дичи и сообщил, что Орри с Фредом возвратились и ожидают в кабинете, я дважды был потрясен до глубины души. Сперва тем, что Вульф самолично нарушил священное правило не разговаривать за столом о работе и спросил дворецкого, все ли у них получилось, а во второй раз, когда с салатом было покончено за пять минут вместо обычных двадцати. Кожуру с персиков он очистил в рекордно короткие сроки и, даже не нарезав их тонкими ломтиками и не полив вином, съел целиком. И если преувеличением было сказать, что в кабинет он побежал, то обвинить его в неторопливости тоже было нельзя.

Выхватив у Орри конверт с фотографиями, он велел обоим обождать дальнейших распоряжений, уселся за стол, разложил перед собой снимки и обратился к Сейре:

— Вам придется объяснить, мисс Данн, где и когда они сделаны.

Я хотел придвинуть ей стул, но, опередив меня, она присела на ручку Вульфова кресла и оперлась для прочности о его плечо. Он поморщился, но стерпел. Я завершил скульптурную группу, приблизившись к нему с другой стороны, поскольку снимки были небольшими и требовали пристального внимания. Всего их насчитывалось тридцать шесть, но большей части просто великолепных.