– А может быть, дикарь решил разыграть с нами милую шуточку? – сказал Саммерли. – С таких элементарных развлечений, вероятно, начинается развитие человека.

– Это какой-то шифр, – сказал Челленджер.

– Или ребус, – подхватил лорд Джон, заглядывая мне через плечо, и вдруг вырвал кусок коры у меня из рук. – Честное слово, я, кажется, разгадал его! Юноша прав. Смотрите. Сколько здесь этих палочек? Восемнадцать. А сколько пещер по ту сторону склона? Тоже восемнадцать.

– И в самом деле! Ведь он на них и показывал! – сказал я.

– Значит, правильно. Это план пещер. Смотрите, всего восемнадцать палочек – есть короткие, есть длинные, а некоторые раздваиваются. Под одной крестик. Зачем? Вероятно, затем, чтобы выделить одну пещеру, которая глубже остальных.

– Сквозную! – крикнул я.

– Наш юный друг, по-видимому, прав, – поддержал меня Челленджер. – В противном случае зачем этому индейцу понадобилось бы отмечать её крестиком? Ведь у него есть все основания относиться к нам благожелательно. Но если пещера действительно сквозная и выходит с той стороны на таком же уровне, то до земли там не больше ста футов.

– Сто футов – сущие пустяки! – проворчал Саммерли.

– Но ведь наша верёвка длиннее! – воскликнул я. – Мы спустимся без всякого труда.

– А про индейцев вы забыли? – не сдавался Саммерли.

– Эти пещеры нежилые, – сказал я. – Они служат складами и амбарами. Давайте поднимемся туда сейчас же и произведём разведку.

На плато растёт крепкое смолистое дерево – вид араукарии, по словам нашего ботаника, – ветки которого идут у индейцев на факелы. Мы взяли каждый по охапке таких веток и поднялись по замшелым ступенькам в пещеру, отмеченную на плане крестиком. Как я и предполагал, она оказалась необитаемой, если не считать множества огромных летучих мышей, которые с громким хлопаньем крыльев всё время кружили у нас над головой. Не желая привлекать внимание индейцев, мы долго брели в темноте, нащупывая какие-то повороты, углы, и, только отойдя довольно далеко от входа, зажгли факелы. Нашим взорам открылся сухой, усыпанный белым гравием тоннель со сводчатым потолком и гладкими серыми стенами, покрытыми изображениями животных. Мы быстро устремились вперёд и вдруг все разочарованно вскрикнули: перед нами встала сплошная каменная стена – ни щели, ни трещинки, мышонок и тот не проберётся. Выхода здесь не было.

Мы с тоской смотрели на неожиданное препятствие, преградившее нам путь. Эта стена ничем не отличалась от боковых стен тоннеля, следовательно, обвала здесь не было, как в том уже знакомом нам подземном ходе. Это был самый настоящий тупик и ничего больше.

– Не огорчайтесь, друзья, – сказал неунывающий Челленджер. – Ведь я обещал вам сделать второй воздушный шар.

Саммерли застонал.

– Может быть, мы ошиблись пещерой? – сказал я.

– Бросьте, юноша! – Лорд Джон провёл пальцем по плану. – Семнадцатая пещера слева, она же вторая справа. Нет, ошибки быть не могло.

Я взглянул на крестик и вдруг вскрикнул, сам не свой от радости:

– Знаю! Знаю! Идите за мной, скорее! – И, подняв факел над головой, бросился назад. – Вот здесь, – я показал на обгорелые спички, валявшиеся на песке, – вот здесь мы зажгли факелы.

– Совершенно верно.

– Но ведь на рисунке ясно показано, что пещера разветвляется! Значит, мы просто-напросто прозевали в темноте это место. Будем держаться правой стороны, и я уверен, что мы найдём его.

Как я говорил, так и вышло. Ярдов через тридцать в стене зачернело большое отверстие. Мы свернули в него и очутились в гораздо более широком тоннеле. Нетерпение гнало нас вперёд. Сотня ярдов, другая, третья… и вдруг впереди забрезжил красноватый свет. Что бы это могло быть? Ровное, немигающее пламя загораживало нам путь. Мы ускорили шаги. Жара от этого огня не чувствовалось. Всё было тихо, ни шороха, ни звука… А между тем огненная завеса не исчезала, и её сияние серебром заливало тоннель, превращая белый песок в блистающие алмазы. Мы подошли ещё ближе, и край завесы чётко закруглился у нас на глазах.

– Это луна, клянусь вам! – крикнул лорд Джон. – Мы свободны, друзья! Свободны!


И действительно, в пролом, выходивший на ту сторону горного кряжа, светила полная луна. Пролом оказался небольшой, величиной с окно, но нам и этого было достаточно. Выглянув из него, мы увидели, что спуск будет не особенно трудный и что до земли недалеко. Разглядеть этот лаз при обходе плато нам, конечно, никогда бы не удалось. Кому бы пришло в голову искать место для подъёма именно здесь, среди низко нависших скал? Мы убедились, что отсюда можно будет спуститься по верёвке, и, счастливые, вернулись в лагерь готовиться к завтрашнему вечеру.