Наши учёные мужи нерешительно переглянулись.

– Я не берусь сколько-нибудь точно определить это существо, – сказал Саммерли, раскуривая трубку у костра.

– Такая осторожность свойственна людям с истинно научным складом мышления. – Челленджер снизошёл даже до комплиментов! – Я тоже ограничусь лишь общим утверждением, что сегодня ночью мы столкнулись с одним из видов плотоядного динозавра. О возможности их существования на плато вы уже от меня слышали.

– Ведь о многих доисторических видах до нас не дошло никаких сведений, – сказал Саммерли. – С нашей стороны было бы опрометчиво думать, что мы сможем назвать каждое живое существо, которое нам встретится здесь.

– Вы совершенно правы. Наши возможности ограничиваются самой приблизительной классификацией. Подождём до завтра, там будет виднее, а пока что давайте-ка лучше вернёмся к прерванному сну.

– Но при условии, что один из нас останется дежурить, – решительно сказал лорд Джон. – В такой стране шутки плохи, друзья. Впредь предлагаю установить ночные дежурства, по два часа в смену.

– Тогда первым часовым буду я, мне как раз хочется докурить трубку, – сказал профессор Саммерли.

И с этих пор мы никогда не ложились спать без охраны.


Утром причина неистовых криков, разбудивших нас, разъяснилась. Прогалина, где мы видели игуанодонов, стала ареной настоящего побоища. Глядя на эти лужи крови и огромные куски мяса, разбросанные по зелёной траве, можно было предположить, что здесь полегло немало зверей, но при ближайшем рассмотрении все эти останки оказались частью туши одного игуанодона, буквально растерзанного на клочки другим зверем, если не более крупным, то более свирепым, наверное.