Челленджер сел на пенёк срубленного дерева и застонал от нетерпения, но мы с Саммерли единодушно поддержали лорда Джона, считая, что, когда дело доходит до практики, право руководства должно принадлежать ему. Взбираться по утёсу теперь было гораздо легче, потому что в самом трудном месте нам помогал канат. Через час мы явились обратно с винтовками и дробовиком. Метисы, по распоряжению лорда Джона, перенесли наверх мешок со съестными припасами на тот случай, если наша первая вылазка в Неведомую страну затянется. Патроны были у каждого при себе.

– Ну-с, Челленджер, если вы непременно хотите быть первым… – сказал лорд Джон, когда все приготовления были закончены.

– Премного вам обязан за столь милостивое разрешение! – злобно ответил профессор, не признающий никаких авторитетов, кроме своего собственного. – Если вы ничего не имеете против, я воспользуюсь вашей любезностью и выступлю на сей раз в роли пионера.

Он перебросил топорик за спину, сел на дерево верхом и, отталкиваясь обеими руками, быстро перебрался по стволу на ту сторону. А там стал на землю и вскинул вверх руки.

– Наконец-то! – крикнул он. – Наконец!

Я со страхом следил за ним, ожидая, какую же судьбу готовит ему эта зелёная завеса. Но кругом было тихо, только какая-то странная пёстрая птица вспорхнула у профессора из-под ног и скрылась среди деревьев.

Вторым через пропасть перебрался Саммерли. Просто поразительно, сколько силы в этом тщедушном теле! Он пожелал непременно захватить с собой две винтовки, так что теперь оба профессора были вооружены. Потом наступил мой черёд. Я старался не смотреть в разверзшуюся подо мной страшную бездну: Саммерли протянул мне приклад винтовки, а секундой позже я уже ухватил его за руку. Что касается лорда Джона, то он просто перешёл по мосту – перешёл без всякой поддержки! Железные нервы у этого человека!

И вот мы четверо – в волшебной стране, в Затерянном мире, куда до сих пор проник один Мепл-Уайт! Настала минута величайшего торжества. Но кто мог подумать, что эта минута будет для нас началом величайших бедствий? Позвольте же мне рассказать в нескольких словах, как грянул над нами этот страшный удар.

Мы отошли от края пропасти и успели футов на пятьдесят пробраться сквозь густой кустарник, как вдруг позади раздался оглушительный грохот. Мы инстинктивно бросились назад. Нашего моста больше не существовало!

Заглянув вниз, я увидел на самом дне пропасти путаницу ветвей и щепок – всё, что осталось от бука. Неужели край площадки не выдержал такой тяжести и осыпался под ней? Это была первая мысль, которая пришла нам в голову. А потом из-за выступа пирамидального утёса медленно показалась чья-то коричневая физиономия. Это был наш метис Гомес. Но куда девались его сдержанная улыбка и непроницаемость сфинкса? Лицо, смотревшее на нас, искажала ненависть, утолённая месть зажгла сумасшедшим восторгом его глаза.

– Лорд Рокстон! – крикнул он. – Лорд Джон Рокстон!

– Что нужно? – отозвался наш спутник. – Я здесь!

До нас донёсся взрыв хохота.

– Да, ты там, английская собака, и тебе оттуда не выбраться! Я ждал, долго ждал, когда настанет мой час. Вам трудно было взбираться наверх, а спускаться вниз будет ещё труднее. Эх, дурачьё! Попались в ловушку? Все до одного попались!

Поражённые, мы не находили слов и молча смотрели на метиса. Большой сломанный сук, лежавший на траве, объяснил нам, что послужило ему рычагом, когда он сбрасывал наш мост. Его лицо исчезло в кустах, но через секунду появилось снова, ещё более искажённое ненавистью.

– Мы чуть не убили вас камнем у пещеры, – крикнул он, – но так будет лучше! Медленная смерть страшнее. Побелеют ваши косточки, и никто не узнает, где они покоятся, никто не придёт прикрыть их землёй. Когда будешь издыхать, вспомни Лопеса, которого ты убил пять лет тому назад у реки Путумайо! Я его брат, и, какая бы смерть ни настигла меня, я умру спокойно, потому что он отомщён!

Метис яростно погрозил нам кулаком и скрылся. Наступила тишина.

Если б Гомес утолил свою месть и тем и ограничился, всё сошло бы ему с рук. Его погубила безрассудная страсть к драматическим эффектам, свойственная всем людям латинской расы, а Рокстон, прослывший «бичом божьим» в трёх странах Южной Америки, не позволял с собой шутить. Метис уже спускался по противоположному склону утёса, но ему так и не удалось ступить на землю. Лорд Джон побежал по краю плато, чтобы не терять его из виду. Грянул выстрел, мы услышали пронзительный вопль и через секунду – глухой стук упавшего тела. Рокстон вернулся к нам; лицо у него было словно окаменевшее.

– Я слепец, простофиля! – с горечью сказал он. – Моя глупость погубила вас всех. Вольно же мне было забыть, что эти люди не прощают кровных обид, что с ними всегда надо быть начеку.

– Зачем же вы пощадили другого метиса? Ведь без его помощи Гомес не справился бы с деревом.

– Я бы мог покончить и с ним, да пожалел. Может, он тут ни при чём. Но, пожалуй, вы правы. Лучше было бы пристрелить и его: он, наверно, помогал Гомесу.

Теперь, когда истинная подоплёка этого предательства разъяснилась, мы начали вспоминать, что поведение метиса во многом было подозрительно. Всё стало понятно: и его упорное стремление проникнуть в планы экспедиции, и ссора у хижины, когда Самбо помешал ему подслушать наш разговор, и полные ненависти взгляды, которые нам частенько приходилось перехватывать. Мы продолжали толковать обо всём этом, в то же время стараясь освоиться с новым поворотом событий, как вдруг внимание наше привлекла любопытная сцена, разыгравшаяся внизу, у подножия каменной гряды. Человек, одетый в белое, – очевидно, оставшийся в живых метис – во все лопатки бежал по равнине, словно удирая от настигающей его смерти. За ним огромными прыжками нёсся чёрный, как смоль, великан – наш преданный негр Самбо. У нас на глазах он нагнал беглеца, вскочил ему на спину и обхватил его руками за шею. Они покатились по земле. Минуту спустя Самбо поднялся на ноги, взглянул на распростёртое перед ним тело и, радостно помахав нам руками, побежал к утёсу. Неподвижная белая фигура так и осталась лежать посреди равнины.

Возмездие настигло обоих предателей, но содеянное ими было непоправимо. Мы не могли вернуться на утёс. Когда-то нашим обиталищем был весь мир, теперь он сузился до размеров этого плато. То и другое существовало раздельно. Вот равнина, которая ведёт к тому месту, где у нас спрятаны челны. А там, за лиловатой дымкой горизонта, – река, обратный путь к цивилизации. Исчезло лишь одно-единственное связующее звено. Никакой изобретательности не хватит на то, чтобы перекинуть мост через пропасть, зияющую между нашим настоящим и прошлым. Достаточно было одного мига, и как всё изменилось!


И тут я понял, из какого теста слеплены мои три товарища. Правда, вид у них был очень серьёзный и сосредоточенный, но ничто не могло нарушить невозмутимое спокойствие этих людей. Нам не оставалось ничего другого, как сидеть в кустах и терпеливо поджидать Самбо. И вскоре его добродушная чёрная физиономия выглянула из-за камней, и он стал на вершине утёса во весь свой могучий рост.