– Не нужно так нервничать, крошка! Вам необходимо выбрать… Но можно, в конце концов, и договориться. Я мог бы вытащить вас отсюда, и не обращаясь к военным, но мы должны заключить соглашение.

– Какое?

– Вы пообещаете мне, что оставите своего отца в покое. А также и то, что не станете больше работать в этой дурацкой организации и сниматься в порнографических фильмах.

Она выпрямилась и вздохнула.

– Вы действительно наемник моего отца?

– Нет, моя радость, я тружусь только на себя. Вами я занялся исключительно ради денег. Но если я берусь за какое-то дело, то довожу его до конца. Дайте мне слово, и я помогу вам. Честно говоря, Джулиан, мне в высшей степени наплевать и на вас, и на вашего отца. Если вы серьезно полагаете, что сможете выкрутиться сами и снова вернуться в Париж, чтобы опять делать эти свинские фильмы, действуйте!

– Это шантаж, – сказала Джулиан, немного успокоившись.

– Ну и что? Разве он противоречит вашим принципам? У нас есть время… подумайте, а я буду любоваться пейзажем.

Он встал, открыл балконную дверь и вышел. Луч прожектора продолжал шарить по лесу. Он заметил группу мужчин в ливреях, пересекающих лужайку. Вскоре Гирланд услышал металлический голос, предупреждающий об электрифицированных стенах.

Скрытый темнотой, он некоторое время наблюдал за движением внизу, радуясь, что уже нет собак.

Постепенно людей прибавилось, их стало около тридцати. Пересчитать их было трудно, поскольку они непрерывно появлялись и исчезали в ярких лучах прожектора.

Наконец Гирланд решил, что теперь Джулиан успела сосредоточиться. Если она откажется, он все равно не оставит ее. Но он надеялся, что его блеф принесет нужный результат. Гирланд вернулся в комнату.

– Ну как? Скажем друг другу «до свидания»?

– Если я дам такое обещание, какая гарантия, что вы сможете вытащить меня отсюда?

– А какая гарантия, что вы сдержите свое слово? – возразил Гирланд, усаживаясь в темноте рядом с нею на кровать.

– Когда я что-то обещаю, я выполняю это! Да, пусть я шлюха и ничего не стою, но я честный человек!

– Если вы нарушите наше условие, – заметил Гирланд, – вам не поможет ничто в мире!

– Перестаньте запугивать меня! – зло закричала она. – Я же сказала, что свое слово держу. Сколько раз можно повторять! Но у вас есть возможность вытащить меня отсюда живой?

– Я не могу этого гарантировать, Джулиан. Внизу добрых тридцать человек, хорошо вооруженных… да еще электрифицированные стены. Есть и снайпер, хорошо знающий свое дело. Есть граф, который так просто не выпустит. У нас немного шансов, но я попытаюсь. Без вас я бы наверняка вырвался, но с вами операция становится рискованной, трудной, но не невозможной. Нужно, чтобы вы полностью мне подчинились. Это нелегко, но не невыполнимо.

– Хорошо… когда вы вызволите меня отсюда… я снова вам пообещаю, и я не обману…

– Верю. А пока… у нас еще вся ночь впереди…

– Вы что, собираетесь спать?

– А почему бы и нет? Времени полно.

– А нельзя ли попытаться выбраться сейчас?

– Мне нужны фильмы. Ваш отец заплатит за них десять тысяч долларов. Такие деньги мне не помешают. Поэтому нужно оставаться здесь и ждать, пока их не привезут. Прежде мы не уйдем отсюда!

– Вы спятили! Вы не сможете достать их! Нам никогда не позволят убежать!

– Спокойно, Джулиан, доверьтесь мне. Я не уйду отсюда без этих фильмов. Я же сказал, что у нас есть шанс выбраться. Положитесь на меня. А сейчас я хочу в постель.


* * *

Видя, что люди идут в лес как раз к тому месту, где он стоит, Малик быстро шмыгнул в заросли. У каждого в руках был мощный электрический фонарь, но не это беспокоило Малика – лично он никогда бы не приказал производить поиски ночью в лесу.

Он поднял голову и различил в темноте сук на небольшой высоте. Он немного отступил, разбежался, подпрыгнул и, подтянувшись, взобрался на дерево. Удобно устроившись, он стал смотреть вниз на лучи фонарей и слушать треск ветвей под ногами. Поиски продолжались около часа. Наконец руководитель группы решил, что он напрасно тратит время.

Было примерно пять часов, и Малик, глядя вслед удаляющейся группе, думал об обеде. Он видел, как люди скрылись за служебной дверью. Коренастый толстый человек, одетый в ливрею, взбежал по ступенькам и поклонился двум мужчинам, ожидающим его на террасе.

– Ну? – сухо спросил фон Гольц.

– Увы, господин граф, – ответил человек. – Никаких шансов найти их в темноте… завтра, может быть… но сегодня…

– Вы уверены, что сумеете отыскать их завтра?

Человек замялся.

– Нужно время, господин граф. Ведь смыться они не могут. К тому же завтра им захочется есть и пить.

Фон Гольц надменным жестом отослал его.

Едва он удалился, Лю Сьюк выпил свой стакан виски и, пожав плечами, посмотрел на фон Гольца.

– Удовлетворены?

– Мои люди прекрасно знают эти места, – сказал граф, – но они правы: в темноте найти беглецов невозможно. Когда рассветет, мы схватим их. Гирланд совсем не вооружен, это я знаю точно. Когда он был в бассейне, мы обыскали его вещи. Так что поимка гостей только вопрос времени…

Появился слуга и почтительно объявил, что подан обед.

Фон Гольц и Сьюк уселись за прекрасно сервированный стол. Граф немного обиделся, заметив, что Сьюк едва прикоснулся к снеди.

– Может, попробуете этого?

– Спасибо, мне достаточно, я не голоден, – пробормотал Сьюк, решительно отодвигая тарелку.

Фон Гольц раздраженно приказал слуге принести второе блюдо.

– Что вас беспокоит? – спросил он у Лю Сьюка.

– Поговорим позднее.

Подали баранину, но фон Гольц тоже потерял аппетит и начал нервничать. Радниц предупреждал его, что Гирланда надо опасаться. Сейчас американец ускользнул. Рубильник, который пускает ток, находится в комнате охраны, называемой павильоном. Утром, когда приходят слуги, его обязательно выключают, чтобы они могли проникнуть в дом. Если же Гирланд узнает точное время отключения, он может попытаться тогда перебраться через стену. Но как он это выяснит?

Фон Гольц отодвинул тарелку и попросил у слуги, стоящего за его стулом, прислать старшего. Лю Сьюк тоже в очередной раз отставил свое кушанье.

– Что случилось? – спросил он.

– Гирланд! – пробормотал фон Гольц, поднимаясь. – Мне не дает покоя мысль о том, что он на свободе. Я знаю, что удрать он не сможет, но…

Дверь отворилась, и вошел старший лакей.

– Что происходит в павильоне? – спросил граф.

– Все нормально. Трое вооруженных людей проведут там всю ночь.

Фон Гольц расслабился. Некоторое время он что-то соображал и прикидывал, потом сказал!

– Пусть они будут начеку!

– Конечно, господин граф, – старший поклонился и исчез.

– Может, хоть сыра отведаете? – предложил граф, снова садясь за стол.

Хорошие новости вернули ему аппетит. Он уже жалел, что приказал убрать баранину.

Впрочем, скоро он опять встал и прошел на террасу, откуда видна была лужайка, освещенная луной, и темный лес.

Сьюк маячил рядом. Гольцу очень не нравился этот убийца. У Сьюка не было никакого достоинства, и его невозмутимая физиономия действовала графу на нервы.

Но он знал, что Сьюк пользуется доверием дяди. Граф не сомневался, что, если Сьюк отзовется о нем плохо, его, как племянника, вытурят из замка. Когда Радниц был недоволен кем-то, этого человека изгоняли, если не случалось еще худшее – он вообще исчезал.

– Что еще? – спросил фон Гольц.

– Я пытаюсь поставить себя на место Гирланда, – ответил Лю Сьюк, раскуривая сигарету. – Я начинаю думать: а не ввел ли он нас в заблуждение? Мы исходим из предположения, что если Раснольд попытался убежать, то и Гирланд с девушкой решатся на такой же шаг. Мы считаем, что, пока Раснольд боролся с собаками, они спустились на террасу и рванули в лес прямо, а не через лужайку, как Раснольд. Но предположите, что они этого не сделали, а поднялись по лестнице? На месте Гирланда я поступил бы именно так. В замке полно комнат, чтобы спрятаться. Можно потратить несколько дней на поиски в лесу, тогда как они, вероятно, здесь.

Фон Гольц замер.

– Уж не думаете ли вы, что Гирланд настолько глуп, чтобы остаться в доме? У него была возможность удрать, и я не сомневаюсь, что он воспользовался ею.

– Вы полагаете? Но ведь он не знал, что у вас нет других псов! Я уверен, что они с девушкой до сих пор в замке… Скоро мы это узнаем. Я заставлю обыскать весь дом… то есть, конечно, не я, а вы заставите своих слуг.

– Правильно. Даже если их здесь нет, это как-то отвлечет наших людей от бездействия.

– Вот именно. Прикажите обыскать дом, – повторил Сьюк и направился к столу. – Знаете, пожалуй, я все же сьем немного сыру.

Фон Гольц послал за старшим.

Того побеспокоили уже второй раз за время обеда, и он с ругательствами отбросил вилку, понимая, что необходимо идти немедленно. Пятеро слуг, с которыми он сидел за столом, улыбнулись про себя: они не любили старшего.

– Возможно, – сказал ему фон Гольц, накладывая себе большую порцию сыра, – что те люди и не скрывались в лесу. Они могут прятаться здесь, в доме. Возьмите людей и самым тщательным образом обыщите замок.

Старший подумал о прерванной трапезе.

– Хорошо, господин граф, – поклонился он. – Но позвольте заметить, что в подвалах нет освещения и они захламлены старой мебелью. Искать при свете электрических фонарей будет невероятно трудно. Я посоветовал бы перенести поиски на утро. Мы сможем открыть ставни и работать при дневном свете.

Фон Гольц повернулся к Сьюку, тот пожал плечами.