— Когда мы едем?

— Прямо сейчас.

— Мне надо взять пальто, — сказала Джейн.

Поднявшись в свою комнату, она остановилась, прислушиваясь. В доме стояла тишина. На цыпочках она прокралась через коридор в спальню миссис Велден. Там должен быть телефон, подумала она, и не ошиблась. Схватив трубку, она быстро набрала номер.

— Вас слушают, — ответил голос Уилмота. — Что случилось? — спросил он, узнав Джейн.

— Нет времени объяснять, — торопливо промолвила девушка. — Алекс везет меня в аэропорт в машине хозяйки. По дороге мы заедем в контору на Леннокс-стрит. Вы можете организовать наблюдение?

— Будет сделано, — ответил Уилмот. — Но почему…

Однако Джейн уже положила трубку.

Когда они попали наконец на Леннокс-стрит, было уже половина шестого вечера. Алекс поднялся в контору за бумагами, и Джейн, оставшись в машине одна, незаметно окинула взглядом улицу. Удалось ли Уилмоту выполнить ее просьбу? Кроме стоявшего вдали зеленого фургончика, на котором развозят посылки, она ничего не заметила.

К шести часам, когда опустились сумерки, они минули мост Кью и влились в поток машин, идущих по Твикенхэм-роуд к центру.

— Так будет ближе, — пояснил Алекс. — Пока идут ремонтные работы на главной магистрали, приходится делать объезд. Правда, не я один такой догадливый. Мы сделаем еще один поворот и срежем расстояние.

Он умело свернул с перегруженной центральной улицы в боковую, тихую, с небольшими аккуратными домиками, палисадниками, гаражами. Улица была довольно длинной, и, когда кончились последние фонари, машина внезапно выехала на большой строительный пустырь и остановилась.

— Да ведь это тупик! — испуганно воскликнула Джейн.

— В последний раз, когда я ехал этим путем, здесь тупика не было, — ответил Алекс. — Сейчас взглянем на карту. Она где-то здесь.

Он потянулся через ее колени к ящичку на щитке, задев ее плечом. Джейн почувствовала легкий укол в предплечье, но сначала не придала этому значения — возможно, в рукаве пальто Алекса случайно оказалась булавка. Но тут же страшная догадка осенила ее. Изо всех сил она оттолкнула тяжелое плечо Алекса. Но он всей своей тяжестью прижал ее к сиденью, и его рука в кожаной шоферской перчатке уже тянулась, чтобы зажать ей рот.


Минуту спустя юноша со вздохом облегчения опустился на сиденье. Он ввел Джейн полную дозу пеландрамина. Целый час она будет без сознания, а в последующий час мало на что будет способна, так что времени у него достаточно.

Он взглянул на себя в зеркальце над лобовым стеклом и остался доволен — лицо его было совершенно спокойным. Он стянул с рук перчатки и проверил пульс — восемьдесят четыре удара. На двенадцать ударов больше, чем обычно, но не так уж плохо. Он вынул расческу и провел по волосам.

Наконец он посмотрел на девушку. Она тяжело дышала, открыв рот. Любой принял бы ее за человека, находящегося в состоянии сильного опьянения. Как раз то, что нужно.

Он вынул из кармашка на дверце машины бутылку джина и смочил девушке губы, подбородок и перед ее платья. В случае, если машину остановят, не уловить запах спиртного будет невозможно.

Он вышел из машины. Вокруг никого. Размахнувшись, он бросил бутылку с джином и пустой шприц через забор строительного участка, сел за руль и, медленно ведя машину, покинул пустырь.

Опустился туман. Доехав до Слау, он свернул на шоссе, ведущее в Стайнс. Он ехал на небольшой скорости. Миновав мост, у Эгхэма он выехал на развилку. Налево сверкала оранжевыми неоновыми фонарями главная магистраль с многочисленными стоянками у обочин и густым потоком машин. Направо вдоль Темзы шло небольшое шоссе, ведущее на Виндзор. Летом по нему спешили на своих машинах лондонцы, чтобы отдохнуть на зеленых лугах Раннимида.

Проехав с полмили, Алекс выключил фары и осторожно свернул с асфальта на траву обочины. Он опасался, как бы не увязнуть в болотистом грунте, но колеса машины были одинаково пригодны для городских и сельских дорог и никогда еще не подводили. Он боялся другого. Впереди, где кончалась набережная, берег Темзы нигде не был укреплен.

Алекс вышел из машины и, считая шаги, приблизился к краю берега — всего пятьдесят шагов. Вернувшись, он сел за руль и осторожно, на самой малой скорости, подъехал как можно ближе к реке. Теперь его отделяло от нее всего пять ярдов. В выбранном им месте Темза делала поворот, здесь на случай подъема воды берег был укреплен мешками с цементом.

Он глянул вниз на серую, маслянисто поблескивающую воду и вернулся к машине. Бесчувственное тело Джейн сползло с сиденья. Он подхватил ее под руки, выволок из машины и уложил на мокрую траву.

Один, скрытый от всех пеленой тумана, вправе сделать все, что захочет, со своей жертвой, он испытывал странное чувство, кружащее голову, как дурман, — чувство собственного могущества, власти. Присев на корточки у распростертого тела девушки, он ждал, когда уймется стук крови в ушах, перестанут сверкать искры в глазах. Наконец, успокоившись, он медленно встал, вынул из багажника отрезок плетеной веревки и две гири. Связав девушке руки спереди, он привязал свободный конец веревки к ручкам гирь.

Сделав все, как положено, он распрямился, поднял голову и с удивлением увидел три пары желтых глаз, глядевших на него из тумана. Сначала он подумал, что ему померещилось, но тут же услышал шум мотора, удары автомобильных колес по неровной поверхности грунта.

Быстро вскинув на плечи обмякшее тело девушки, он поспешил к реке.

Мужской голос крикнул что-то из тумана и желтый луч света прорезал тьму.

Алекс, напрягшись, с силой сбросил свою ношу в реку и, не раздумывая, прыгнул вслед. Почти одновременно, на полкорпуса опередив его, в воду прыгнул еще кто-то.


Сознание Джейн медленно освобождалось от кошмара темноты, холода, слепящих вспышек света и голосов, возвращаясь в тихую реальность больничной палаты. Она увидела косой луч солнца, упавший на пол через незашторенное окно, и фигуру сержанта Уилмота, сидевшего на кончике стула у ее кровати.

— Доброе утро, — приветствовал он ее. — Желаете что-нибудь сказать?

— Все в порядке, — ответила Джейн. — Я не прочь одеться, если вы принесете мою одежду.

— Доктор сказал, что отпустит вас домой через денек или два, если вы будете хорошо себя вести. А теперь рассказывайте все по порядку.

Джейн рассказала все, что могла вспомнить. Сержант крупным детским почерком старательно записал все в блокнот.

— Я почувствовала укол в руку, а потом уже ничего не помню.

— Алекс отвез вас в Раннимид и бросил в реку, привязав парочку тяжелых гирь. Интересно, от скольких своих подружек он избавился таким же способом? — Сержант вытащил из кармана кусок веревки. — Просто и без осечки. Надо отдать должное его изобретательности — веревка-то бумажная, сплетена из десятков длинных бумажных полос. Вес гирь выдерживает какое-то время, но спустя два-три дня пребывания в воде размокает и исчезает бесследно.

Джейн невольно поежилась.

— Простите. Я никогда не отличался тактичностью, — извинился Уилмот и сунул веревку в карман.

— Кто вытащил меня из воды? — спросила Джейн.

— Это сделал я, — признался Уилмот. — Акт геройства, достойный медали. Мы следили за вами. Если бы не туман и пробка на мосту у Стейнса, мы бы вмешались раньше и спасли бы вас от купания.

— А что вы сделали с Алексом?

— Он в больнице в Скрабсе. Разумеется, в отдельной палате и останется там, пока не вернется Патрик.

— Есть какие-нибудь вести от инспектора?

— У нас не было с ним связи целых двое суток. Но он вот-вот должен появиться, не беспокойтесь.

— Откуда вы взяли, что я беспокоюсь? — не выдержав, спросила Джейн и расхохоталась. — В таком случае, если мне предстоит оставаться здесь еще несколько дней, окажите мне услугу. Принесите мне фотоснимки с известного вам дневника и подробный план улиц Лондона. У меня родилась одна мысль, хочу проверить ее.

Когда Уилмот ушел, она с наслаждением вытянулась на удобной кровати. Ей понравилось, что Уилмот назвал Петреллу по имени. И еще она подумала — отважится ли она на это когда-нибудь. С этими мыслями Джейн уснула.

Утром следующего дня, часов в одиннадцать, дверь палаты отворилась. Джейн, погруженная в изучение планов лондонских улиц и других бумаг, грудой лежавших на ее постели, не поднимая головы, сказала: — Спасибо, сестра, поставьте на столик.

И вдруг, подняв голову, увидела на пороге инспектора Петреллу.

— Здравствуйте, — растерянно пролепетала она.

— Стоило мне уехать, как вы уже наделали глупостей, — вместо приветствия промолвил Петрелла.

— И это говорите вы? — воскликнула Джейн. — Что с вашей ногой?

— Был сбит автомобилем. Кому-то это понадобилось. Но, как видите, жив.

— А я упала в реку. Тоже мало приятного.

И они рассмеялись. Петрелла присел на краешек кровати.

— Вы знаете, почему они хотели от вас избавиться?

— Это, очевидно, связано с книгами в библиотеке миссис Велден, куда я так неосторожно сунула свой нос. Но только не пойму, каким образом связано.

— Я вам сейчас объясню. В 1951 году выездная сессия суда в Эксетере приговорила двух человек к тюремному заключению за избиение управляющего банком. Одним из приговоренных был Джерри Лайт из Айлингтона. Другой же, некий Олвин Кордер — директор фирмы, где работал Джерри Лайт. Олвин Кордер, выйдя из тюрьмы, исчез, словно в воду канул. Даже дотошному сержанту Эдвардсу не удалось найти хоть какой-то его след. А все потому, что мы упустили из виду одну маленькую деталь — перемену фамилии. Кордер, выйдя из тюрьмы, тут же сменил имя и фамилию — он стал мистером Кеннетом Белденом. Смена фамилии произведена вполне законно, ничего не скажешь, с последующей регистрацией в Верховном суде. Сегодня я это сам все проверил. А затем он женился на Констанции Мерчант, сестре Дугласа Мерчанта. Брак по расчету. Дуглас был вторым директором их общей фирмы.