Дафна дю Морье - Замок Дор

— Ну и ну, — пробормотал мистер Бозанко, — а моя мать ничего об этом не ведала. Ее звали Мэри Хоэль, из Порглоу, и, насколько мне известно, она ни разу не бывала в Замке Кархэйз.

Гость не смог удержаться от самодовольной улыбки:

— Я же говорю о Кархэйз, каким он был в шестом веке нашей эры, мой добрый Бозанко. В те дни замок был скорее крепостью на холме, а король Хоэль, по всей вероятности, варваром. Я не могу вам гарантировать, что у вашего предка были возвышенные чувства и изысканные манеры.

— А носил ли он корону, сэр? Вот что хочется узнать этим детям. Разве я не прав, Джонни?

Фермер подмигнул сыну, словно весь разговор был шуткой, но Джонни и Мэри были столь же серьезны, как и сам лектор. Мистер Трежантиль, заподозрив, что на старших членов семьи его сообщение не произвело должного впечатления, сделался немного чопорным и отказался от второго куска яблочного пирога.

— Корону? Вряд ли, — ответил он, взмахом руки отметая такую ребяческую идею. — По всей вероятности, это был какой-то особый головной убор, отличавший его от подданных, но не более того.

Мэри, которая стала теперь чрезвычайно ранимой, почувствовала, что он задет, и, поскольку была дочерью своей матери, интуитивно постаралась загладить неловкость и вернуть гостю хорошее расположение духа.

— Ваш предок тоже был королем, мистер Трежантиль? — вежливо поинтересовалась она. — И он правил своими подданными в Пенквайте?

Так уж вышло, что отец мистера Трежантиля не был родовит. Он нажил свое небольшое состояние торговлей скобяными товарами, а его сын, выйдя в отставку после того, как тридцать лет был чайным плантатором, смог наслаждаться плодами отцовских трудов, взяв в долгосрочную аренду особняк, в котором сейчас проживал. Результаты исследований пока что не давали ему права претендовать на родство с древним родом де Пенкуа, существующим и ныне. Мистер Трежантиль был разочарован, и получилось, что Мэри ненамеренно коснулась больной темы. Однако это дитя проявило интерес, в отличие от своих родителей, и заслуживало того, чтобы ей ответили.

— Трежантили никогда не селились у реки, — важно ответил он, — они явились с гор. — Он взмахнул рукой в сторону севера. — Когда-то у них были манор и земли недалеко от Сент-Колумба, и, хотя трудно определить их точное местонахождение, я предлагаю в ближайшем будущем совершить экскурсию по той округе. Вполне может оказаться, что у Трежантилей есть права феодала на сам Замок ан-Динас.

Он подождал, пока эти сведения произведут должный эффект. Джонни, не спускавший глаз с мистера Трежантиля с тех пор, как тот упомянул Хоэля Первого, наконец не выдержал:

— А что это такое? — спросил он.

Гость выпрямился на стуле, словно проглотил палку.

— Величайшее земляное укрепление во всем Корнуолле, — ответил он.

Джонни просто зашелся от восторга. Он моментально представил себе мистера Трежантиля стоящим на огромном крепостном валу, а за ним — десять тысяч вооруженных воинов, подчиняющихся каждому ему приказу.

— Мне бы ужасно хотелось на него взглянуть! — заявил он.

К величайшему удивлению родителей Джонни, мистер Трежантиль не оставил эту просьбу без внимания, а отозвался на нее с удовольствием.

— В самом деле, почему бы и нет? — сказал он. — Нет ничего проще. Экскурсия в Замок ан-Динас должна входить в образование каждого корнуэльского мальчика.

Джонни сразу же ухватился за представившуюся возможность.

— Мэри тоже должна поехать, — настоятельно сказал он, — и Амиот, потому что он — рыцарь Мэри. Мы все должны поехать.

— Мой дорогой, успокойся, — вмешалась миссис Бозанко. — У мистера Трежантиля есть другие дела, помимо того чтобы сопровождать такую ораву по вересковым пустошам в это время года, когда дни становятся короче и всякое такое.

И тут она заметила в петлице Амиота красную ленту. «Надеюсь, это не означает, что Мэри забивает себе голову глупостями», — мелькнула у нее мысль.

— Уверяю вас, миссис Бозанко, — серьезно заявил гость, — что для меня нет большего удовольствия, нежели сопровождать вашу семью в Замок ан-Динас, тем более если Амиот тоже поедет с нами. Мы можем назначить день и, выехав пораньше, вернуться до наступления темноты. Нечасто встречаешь молодых людей, проявляющих подобный интерес к истории.

Итак, жена фермера позволила себя убедить. В конце концов, эта идея могла ничем не кончиться и оказаться одной из фантазий мистера Трежантиля — вроде происхождения ее мужа от короля Хоэля. На следующей неделе ему взбредет в голову что-нибудь другое, и он забудет о замках и королях.

После ухода гостя Мэри и Джонни не могли говорить ни о чем другом. Зимой развлечений мало, и до них еще далеко, а визит в родовой замок мистера Трежантиля, пожалуй, самое лучшее, что можно придумать до Рождества. Только Амиот молчал, и мистер Бозанко, положив руку ему на плечо, добродушно осведомился:

— Что тебя беспокоит, парень? Тебе не хочется побродить по вересковым пустошам в поисках замков?

Амиот вздрогнул: он был погружен в раздумья, а взгляд его был сосредоточен на открытой двери.

— Отчего же, сэр, я с радостью поеду, — ответил он. — Просто я гадал, где мог прежде слышать это имя — Динас. Я мог бы поклясться, что когда-то знал человека с таким именем, но не помню, кем он был и когда это было.

Мистер Трежантиль, чтобы добраться до Пенквайта засветло, бежал по тропинке вприпрыжку. Он пришел к печальному выводу, что у фермера Бозанко нет чувства истории. Его совершенно не взволновала новость о Хоэле Первом. И, по всей вероятности, ничего бы не изменилось, даже если бы он продолжил свою лекцию и поведал этому славному человеку, что Хоэль Первый был отцом молодого рыцаря Каэрдина и Изольды Белорукой, несчастной девицы, которая попыталась утешить легендарного Тристана, когда тот расстался с ее тезкой, Изольдой Белокурой, женой короля Марка. Правда, Готфрид Страсбургский дал отцу имя Джовелин и сделал его герцогом Арундельским, но это была явная ошибка.

Однако доктор Карфэкс просил своего пациента придерживаться фактов, и мистер Трежантиль, хорошенько обдумав этот вопрос, решил не беспокоить своего врача таким незначительным делом, как происхождение Габриеля Бозанко от Хоэля Первого, а дать эти сведения в сноске, когда будет возвращать доктору его книги и бумаги.

Эпидемия простуд, наступившая раньше обычного, удерживала доктора Карфэкса в Трое с самой сессии суда присяжных, и поэтому он не ездил в последнее время «за город» (так обитатели Троя называли местность, находившуюся всего в миле от города), дабы нанести свой обычный визит мистеру Трежантилю в Пенквайте или семье Бозанко в Лантиэне.

Когда доктор последний раз слышал о них, чайный плантатор в отставке пребывал в добром здравии и посвящал все время своему новому увлечению — этимологии, которая увела его так далеко от изначальной задачи — разобрать бумаги доктора, — что последний потребовал, чтобы пациент отослал ему всю кипу бумаг обратно. Ну а что касается Джонни Бозанко, который легко отделался шрамом на лбу, то ему, скорее, нужна была розга учителя, нежели врачебная помощь.

Однажды вечером, в конце месяца, окончив прием пациентов, доктор Карфэкс прошел в столовую и в ожидании обеда разбирал свою почту; среди прочей корреспонденции он обнаружил записку от миссис Бозанко. Она просила его благословения на предмет предполагаемой экспедиции в Замок ан-Динас.

«Дорогой доктор, — писала она, — мистер Трежантиль весьма любезно предложил показать детям большой земляной замок возле Сент-Колум-ба, где, по-видимому, несколько столетий назад жили его предки. Не будет ли это слишком большой нагрузкой для Джонни и не отложить ли эту экскурсию до весны? Я не хочу их разочаровывать, и если Вы скажете, что им можно поехать, они поедут. Мне приятно Вам сообщить, что Джонни, кажется, совсем поправился. Искренне Ваша Элис Бозанко».

Издав негромкий смешок, доктор отложил это письмо. Итак, в результате своих изысканий его пациент дошел до того, что претендует на родство с неизвестными обитателями Замка ан-Динас — «земляного замка возле Сент-Колумба», как определила его миссис Бозанко, — пожалуй, это самая лучшая новость, услышанная им сегодня. Дальше Трежантиль заявит о своем происхождении от самой девственницы Колумбы, чем вызовет возмущение у великого множества народа, особенно у тех, кто поклоняется этой святой в церкви Сент-Колумб. Правда, если бы они узнали, что манор Тресаддерн, к западу от этого земляного укрепления, назван так потому, что это был Тре-Саддарн, или город бога Сатурна, то были бы потрясены еще больше.

Что же касается детей, то ничто не могло быть для них полезнее, нежели прогулка в горы, при которой они выбрались бы на некоторое время из своей долины; и было бы совсем хорошо, если бы эта экскурсия затянулась на пару дней, а то и более.

— Мона, — обратился он к своей экономке, когда та внесла основное блюдо — это был упитанный фазан, подстреленный владельцем ближайшего поместья и присланный доктору в знак уважения, — Мона, ваша любезная сестрица в Тресаддерн-Фарм все еще принимает постояльцев?

— Да, доктор, — ответила Мона, — и все лето у нее было полно народу. Хотя я представить себе не могу, что им там делать, — разве что прогуливаться пешком да удить рыбу в ручье, который находится за целую милю оттуда. У некоторых людей очень странные идеи насчет того, как следует проводить свободное время.

Доктор Карфэкс вздохнул с облегчением, убедившись, что экономка не забыла обвалять фазана в сухарях, уселся за стол и отрезал от этой сочной птицы крылышко и грудку.

— Вы думаете, у нее найдется место для мистера Трежантиля и детей Бозанко, если бы они остановились там на пару дней? Джонни не помешала бы смена обстановки и свежий воздух, а мистер Трежантиль получил бы возможность разыскать своих предков.