— Можешь ему не говорить этого. Он сам так думает.

— Ты уверена, что уходишь от него из-за этого похищения? — спросила Лиз. — Больше ничего за этим не кроется? Можешь не бояться довериться своей тетушке Лиззи, дорогая, — она вдруг замолчала. — Он все еще неплох в постели, а?

— Да, вполне.

— Тогда какого черта ты бесишься? Ради бога, распакуй этот проклятый чемодан, спустись вниз и поцелуй его.

— Лиз, — спокойно сказала Дайана. — Но ведь шестнадцать часов в сутки он не в постели.

— Дорогая, нельзя жадничать, — сказала Лиз, поднимая бровь.

— Пожалуйста, не шути, Лиз. Мне совсем не смешно.

— Прости.

— Этой ночью он стучал ко мне в дверь три раза, — сказала Дайана. — Последний раз мне показалось, что он плачет. Ты можешь себе представить плачущего Дуга? — Она замолчала. — Я не открыла ему. Он должен йонять, что я совершенно серьезна. Он должен знать, что я уеду от него, если он не заплатит выкуп.

— Почему бы тебе попросту не попросить его выстрелить себе в голову? — сказала Лиз.

— Я прошу его сделать только то, что сделал бы любой человек.

— Не употребляй слово «человек», когда речь идет о дельцах, — ответила Лиз. — Это особая разновидность.

— Тогда мне не Нужен делец. Если в жизни важны только деньги и власть…

— Это только ничтожная часть, — сказала Лиз. — Дельцы все страдают одной и той же болезнью. Мы, простые смертные, называем ее «шило в заднице». Такие люди, как твой Дуг и мой Гарольд, не могут усидеть на месте, даже если прибьешь их к стулу. Они должны постоянно двигаться, что-то делать. Лишить их этой возможности — все равно что выпустить из них всю кровь.

— И симптомы этой болезни — утрата жалости и сочувствия ко всем ближним? — спросила Дайана. — Это тоже признак болезни?

В дверь спальни постучали.

— Кто тем? — спросила Дайана.

— Это я, Пит.

— Ты не откроешь, Лиз?

Лиз Беляев лениво поднялась с шезлонга и подошла к двери. Открывая ее, она сказала — С добрым утром! — и Камерон с удивлением посмотрел на нее.

— Лиз! — сказал он. — Не ожидал увидеть вас здесь. Никогда бы. не подумал, что вы так рано встаете.

— Я всегда рано встаю, — ответила Лиз. — И всегда встаю свеженькая. А как вы спали, мистер Камерон?

— Прекрасно, миссис Беляев. Принимая во внимание все обе то ятельства.

— Значит, вы еще не доросли до настоящего дельца. Когда вы достигнете этой стадии, вы еще и всю ночь будете строить разные планы.

Камерон улыбнулся. — Я строю свои планы днем, Лиз.

— Строите планы днем, а выполняете их ночыо, — ответила Лиз. Они переглянулись. Дайана, укладывающая свои вещи в чемодан,/казалось, этого не заметила. — Что привело вас в дамский будуар? — спросила Лиз.

— Неотложное дело. У меня в кармане чек Дуга, Дайана… Что мне делать? Отвезти его в Бостон? Или порвать?

— Спросите у Дуга.

— Наверное, мне надо порвать чек, — сказал Камерон. — Он заплатит этот выкуп. Я в этом уверен.

— Почему вы так уверены?

— Он должен заплатить, разве вы не понимаете этого?

— Нет, боюсь, что не понимаю.

— Ну хорошо, слушайте. Скажем, я поеду в Бостон для заключения этой сделки, так? Тогда Дуглас Кинг получит контроль над компанией Грейнджер. Но газеты размажут его. Они напишут: Дуглас Кинг, новый хозяин компании Грейнджер, это тот самый, который отказался спасти жизнь маленькому ребенку. Черт побери, такая реклама его погубит! Вы думаете, после этого кто-нибудь станет покупать туфли фирмы Грейнджер?

— Вряд ли. Я не подумала об этом.

— Естественно, — сказал Камерон. — И можете быть уверены, Дуглас думает об этом в эту самую минуту. Поэтому он обязательно заплатит.

— Если это единственная причина для того, чтобы заплатить… — начала Дайана.

— Когда они должны позвонить? — прервала ее Лиз.

— Похитители? Они не сказали.

Лиз покачала головой. — А когда они позвонят, то зададут главный вопрос. По-моему, телевизионные конкурсы более гуманны, по крайней мере, они дают неделю на обдумывание.

У дверей спальни кто-то кашлянул. Все обернулись. Дуглас Кинг стоял у двери в халате и пижаме. Он был не брит, и глаза его покраснели, но лицо выражало суровую решимость. Он был похож на привидение, вызванное неосторожным словом. Он стоял молча, глядя в комнату.

— Доброе утро, Дуг, — сказал Камерон. — Хорошо провел ночь?

— Очень плохо.

— Господи, как тыужасно выглядишь, Дуг, — сказала Лиз.

— Я и должен ужасно выглядеть, разве не знаешь? Меня должны мучить угрызения совести. Я жестокий, бессердечный негодяй, вот я кто, — Кинг остановился. — А что вы все тут делаете так рано?

— Я позвонила Лиз прошлой ночью, Дуг, — сказала Дайана. — Мы с Бобби переедем к ней.

— Все готово к заключительной сцене на борту корабля, а? Женщины и дети спускаются в шлюпки первыми, — он повернулся к Камерону. — Когда ты вылетаешь, Пит?

— Что?

— Я спросил, когда ты вылетаешь?

— Ну, я… я не знаю.

— Что значит, не знаешь? Какой у тебя рейс?

— Я еще не заказал билет, — сказал Камерон.

— Почему?

— Я подумал…

— Думать Не твое дело. Я велел тебе заказать билет, верно? Я дал тебе чек, который ты должен вручить, верно?

— Да, но… Я не знал, хочешь ли ты еще…

— Ничего не изменилось. Сойди вниз и позвони в аэропорт, — Камерон кивнул и вышел из спальни.

— Я думаю, мне лучше уложить все свои вещи, — безнадежно сказала Дайана.

Кинг несколько мгновений смотрел на нее, потом амшел из спальни и спустился вниз. Камерон был уже у телефона.

— Восточная линия, пожалуйста, — сказал он. — Алло? Мне бы хотелось заказать билет на самый ранний рейс в Бостон. Сегодня утром, — он замолчал. — Да, сегодня утром. — Он снова остановился. — Да, сегодня утром. Да, я подожду. — Прикрыв ладонью трубку, он повернулся к Кингу. — Они смотрят, есть ли свободные места, Дуг.

— Ты должен был заказать билет вчера ночью.

— Значит, ты позволишь, чтобы они убили мальчика, Дуг? — Кинг открыл рот для ответа, но Камерон снова повернулся к телефону. — Алло? Да? Двенадцать? Подождите минуту, пожалуйста. — Он снова прикрыл трубку. — Самый ранний рейс в двенадцать часов. На остальные мест нет.

— Заказывай, — сказал Кинг.

— Хорошо, пожалуйста, запишите, — сказал Камерон в трубку. — Мистер Питер Камерон, Ка, Карл, а-м-е-р-о-н. Камерон, кредитная карточка, да, обувная компания Грейнджер… правильно, г, Георгий… Когда регистрация?.. Хорошо, спасибо. — Он повесил трубку и повернулся к Кингу. — Ну что ж, — сказал он. — Мы только что отрубили голову Джеффу Рейнолдсу.

— Прекрати.

— Разве не так?

— Я сказал прекрати!

— Ты убнввипп восьмилетнего ребенка, разве не так?

— Да, да! Я убиваю восьмилетнего ребенка, так? Я пью кровь маленьких детей, так? Тебе не нравится мое поведение? Тогда складывай чемоданы и убирайся к черту!

— Погоди минутку, Дуг. У меня нет причин…

— Мне не нужны никакие причины! Я просто безжалостная грязная машина; если не нравится, как от меня пахнет, можешь убираться вместе со всеми остальными!

— Что ж, сказано предельно ясно.

— Да, вполне ясно, уж поверь. Решай.

— Все-таки это убийство, — произнес Камерон.

— Хорошо. Ты так думаешь, и отлично. Мне нужны люди, которые…

— Дуг, послушай. Ради бога, если наши отношения для тебя хоть что-то когда-нибудь значили, послушай меня. Брось эту сделку! Спаси мальчика! Это маленький, беззащитный ребенок! Ты не можешь просто…

— С каких это пор ты так полюбил маленьких беззащитных детей?

— Господи, Дуг, все любят детей! Неужели ты настолько…

— Все, и особенно Пит Камерой, а? Великий друг детей. Ты разве не знаешь, что наша сделка и тебе принесет пользу? Ведь ты это знаешь, Пит. Неужели за все эти годы ты не перенял хоть немного моей хладнокровной; деловой расчетливости? а

— Я, конечно, знаю это, но…

— Но это не важно, да? Ты так любишь детишек, да? Так любишь маленького сопливого Джеффа Рейнолдса, что тебя не волнует карьера Пита Камерона. Вот это интересно. Очень-очень интересно.

— Я не говорю, что он волнует меня больше, чем карьера, Дуг. Я хочу сказать…

— Ну что, что ты хочешь сказать? — прокричал Кинг, и в комнате воцарилась тишина.

— Что важно спасти жизнь ребенка.

— Это важнее, чем наша сделка, верно?

— Нет, не важнее, но…

— Что важнее — сделка или жизнь ребенка'

— Ну, если ты так ставишь вопрос, то…

— Если я заплачу выкуп, сделке конец. Ну как, хочешь, чтобы сделка сорвалась, или не хочешь? Что с тобой, Пит? Никогда раньше не было, чтобы ты вот так мямлил. Тебя пугает убийство?

— Нет, нет, просто…

— Хочешь, чтобы эта сделка сорвалась или нет? Отвечай!

— Нет, не хочу, — произнес Камерон.

— Тогда почему тебя так волнует здоровье и безопасность Джеффи Рейнолдса? Когда это в тебе с такой силой проснулся отцовский инстинкт, Пит? Удивительно, когда ты успел ггать примерным семьянином?

— Это все из-за мальчика, — сказал Камерон. — Как можно стоять в стороне и допустить, чтобы маленького беззащитного…

— Если я еще раз услышу от тебя эту чушь о маленьком беззшцитном ребенке, меня вырвет. В чем дело, Пит? Где настоящая причина? — Кинг остановился. Его глаза блесну-,ТС— ЧТо-иибуДь состряпал? Так?

— Что? Я? Состри… Я?

— Ладно. Так, — сказал Кинг. Он придвинулся ближе к Камерону, холодная усмешка искривила его губы. — Ла дне. Так.' Вот теперь мы ближе к разгадке, а? Сейчас мы ближе к разгадке, а? Сейчас мы…