— А вот цитата из Теннисона «И Эхо нам дает ответ свой вечный»[176].

— «Люби»? — предположила миссис Франклин.

— Но у Теннисона Эхо отвечает другое, — возразила Элизабет от окна. — «Умри».

Я услышал у себя за спиной подавленное восклицание. То была Джудит. Она прошла мимо нас на балкон.

— Между прочим, — сказал я, дойдя до следующего вопроса, — к «лекарству» от «любви постылой» ответ «верность» не подходит. Вторая буква должна быть «а».

— Ну, значит, это «парамур», — заявил Бойд.

Я услышал, как Барбара Франклин звякнула ложечкой о блюдце.

Следующая цитата была такая:

— «Ревности, зеленоглазой ведьмы…»

— Это из Шекспира, — уточнил Бойд.

— Но кто это сказал, Отелло или Эмилия? — спросила миссис Франклин.

— Ни тот, ни другая. Эти имена не подходят, слишком Длинные. Здесь всего три буквы.

— Яго[177].

— А я уверена, что это Отелло.

— И вовсе это не из «Отелло». Это слова Ромео, из диалога с Джульеттой.

Мы наперебой высказывали свои мнения. Вдруг с балкона Джудит крикнула:

— Смотрите-ка, звезда падает. Вот еще одна.

— Где? — встрепенулся Бойд Каррингтон. — Пусть все загадают желание.

Он вышел на балкон, присоединившись к Элизабет Коул, Нортону и Джудит. Сестра Крейвен тоже вышла, потом Франклин. Возбужденно переговариваясь, они смотрели на небо.

Я по-прежнему горбился над кроссвордом. Мне-то ни к чему загадывать желания. У меня вообще нет уже никаких желаний…

Неожиданно Бойд Каррингтон ворвался в комнату.

— Барбара, вы тоже должны выйти и посмотреть.

— Нет, не могу. Я слишком устала, — резко отвечала миссис Франклин.

— Ерунда, Бэбс. Вы должны подойти и загадать желание. — Он рассмеялся. — Не возражайте. Я вас насильно вынесу.

Бойд Каррингтон стремительно наклонился и поднял ее на руки. Она засмеялась, но воспротивилась:

— Билл, сейчас же положите меня обратно, дурачок.

— Маленькие девочки должны спешить загадать что-нибудь хорошее.

Бойд Каррингтон вынес миссис Франклин на балкон. А я еще ниже склонился над газетой. Я вспоминал.

…Ясная тропическая ночь… лягушки квакают… И падающая звезда… Я стоял тогда у окна, а потом обернулся, подхватил Синдерс на руки и вынес ее из дома в своих объятиях, чтобы она могла увидеть звезды и загадать желание…

Строчки кроссворда дрогнули и расплылись у меня перед глазами. Кто-то с балкона вошел в комнату. Джудит.

Нет, Джудит не должна видеть слезы у меня на глазах. Я поспешно нагнулся к книжной полке и притворился, что ищу нужную книгу. Я уже приметил старое издание шекспировских пьес. Да, вот оно. И я начал просматривать «Отелло».

— Чем ты занимаешься, папа?

Я что-то пробормотал насчет вопроса в кроссворде и стал перелистывать страницы. Да, это Яго:

«Ревности остерегайтесь,

Зеленоглазой ведьмы, генерал,

Которая смеется над добычей»[178].

А Джудит процитировала несколько других строк:

«Уже ему ни мак,

Ни сонная трава, ни мандрагора,[179]

Ничто, ничто не восстановит сна,

Которым спал он нынешнею ночью».[180]

Голос у нее был прекрасный и звучный. В комнату, смеясь и болтая, вернулись остальные.

Миссис Франклин снова устроилась на кушетке, ее муж сел на свое место у стола и начал помешивать ложечкой кофе. Нортон и Элизабет Коул уже выпили кофе и ушли, извинившись, что не могут остаться, так как обещали Латтреллам сыграть с ними партию в бридж.

Миссис Франклин допила кофе и приказала, чтобы ей принесли ее «капельки», а так как сестра Крейвен только что вышла из комнаты, капли из ванной принесла Джудит.

Доктор Франклин, машинально шагая по комнате, наткнулся на столик.

— Как ты неловок, Джон, — недовольно заметила его жена.

— Извини, Барбара, я задумался…

— Ведь ты у меня большой, неуклюжий мишка, да, дорогой? — несколько наигранно проворковала миссис Франклин.

Он довольно рассеянно взглянул на жену, а потом сказал:

— Чудесная ночь, пойду прогуляюсь.

И тоже ушел.

— Да, он, разумеется, гений. Это видно по всему. Я действительно ужасно им восхищаюсь, — сказала миссис Франклин. — Он весь без остатка в своей работе.

— Да, конечно, умный малый, — подтвердил довольно равнодушно Бойд Каррингтон.

Джудит порывисто встала и направилась к выходу, в дверях столкнувшись с сестрой Крейвен.

— А как насчет партии в пикет[181], Бэбс? — полюбопытствовал Бойд Каррингтон.

— Прекрасная мысль! Сестра, вы можете принести нам колоду карт?

Сестра Крейвен удалилась за картами, я же пожелал миссис Франклин покойной ночи и поблагодарил за кофе.

Выйдя, я поравнялся с Франклином и Джудит. Они стояли у окна в коридоре, просто стояли, молча, бок о бок. Когда я подошел, Франклин оглянулся и, шагнув вперед, нерешительно предложил:

— Прогуляемся, Джудит?

Но дочь покачала головой.

— Не сегодня. — И отрывисто добавила: — Я иду спать. Покойной ночи.

Я спустился вниз вместе с Франклином. Он тихо насвистывал и чему-то улыбался.

Настроение у меня было неважнецкое, и я осведомился довольно ядовито:

— Вы сегодня выглядите очень довольным?

— Да, я закончил одно дело и очень удовлетворен результатом, — подтвердил он.

Внизу я с ним попрощался и на минутку наведался к игравшим в бридж. Незаметно для миссис Латтрелл Нортон мне подмигнул. Игра проходила в атмосфере непривычного для противников дружелюбия.

Аллертон все еще не вернулся из поездки, и мне казалось, что без него угнетающая атмосфера в доме несколько разрядилась и стало немного веселее.

Я направился к Пуаро. У него была Джудит. Когда я вошел, она молча улыбнулась.

— Она вас простила, mon ami, — сказал Пуаро.

Вот уж действительно!

— Да неужели, — пробормотал я, — а я и не предполагал, что…

Джудит встала, обняла меня за шею и поцеловала.

— Бедный папа. Дядюшка Эркюль вовсе не собирался уязвлять твое самолюбие. Это меня нужно прощать. Поэтому скажи, что прощаешь, и пожелай мне спокойной ночи.

Не знаю почему, но я ответил:

— Извини меня, Джудит. Я очень, очень обо всем сожалею. Но я совсем не хотел…

Однако она перебила меня.

— Все в порядке. Давай не будем об этом больше… Теперь все в порядке.

Она улыбнулась задумчивой, нездешней улыбкой, словно мысли ее бродили где-то очень далеко, и повторила:

— Теперь все в порядке… — и тихо вышла из комнаты.

Пуаро устремил на меня взгляд.

— Так как же? — требовательно спросил он. — Что случилось сегодня вечером?

Я лишь развел руками:

— Да ничего не случилось и вряд ли случится.

Но я очень и очень ошибался, так как в ту ночь как раз кое-что случилось. Внезапно миссис Франклин почувствовала себя очень скверно. Послали за двумя докторами, но все оказалось напрасно. Утром она умерла.

Не прошло и суток, как мы узнали, что причина смерти — отравление физостигмином.

Глава 14

1

Вскоре нам сообщили результаты судебно-медицинской экспертизы. Во второй раз в этом доме мне пришлось присутствовать на их оглашении. Коронер был пожилой человек с проницательным взглядом и суховатой манерой речи.

Сначала было представлено медицинское свидетельство. Оно подтвердило факт смерти вследствие отравления физостигмином в сочетании с другими алкалоидами, содержащимися в калабарском бобе. Яд попал в организм покойной предыдущим вечером между девятнадцатью часами и полночью. Полицейский-патологоанатом и его помощник затруднились указать более точное время.

Потом в качестве свидетеля выступил доктор Франклин. В общем, он произвел благоприятное впечатление, так как говорил ясно и просто. После смерти жены он проверил в своей лаборатории все растворы и обнаружил, что одна из колб, содержавших насыщенный раствор алкалоидов калабарского боба, с которым он проводил эксперименты, была доверху заполнена обыкновенной водой, и присутствие там алкалоидов было минимальным. Он не может сказать с уверенностью, когда была совершена подмена, так как именно эту колбу он не использовал в опытах уже несколько дней.

Естественно, затем возник вопрос о том, кто имел доступ в лабораторию. Доктор Франклин подтвердил, что лаборатория всегда запиралась и обычно он держал ключ в кармане рабочего халата. У его ассистентки, мисс Гастингс, был дубликат ключа. Любой, кто захотел бы попасть в лабораторию, должен был взять ключ у него или у мисс Гастингс. Иногда его жена просила дать ей ключ, когда, зайдя его навестить, забывала в лаборатории какие-нибудь свои вещи. Сам он никогда не приносил раствор физостигмина в дом или в комнату жены и полагает, что она никоим образом не могла принять раствор случайно.

Отвечая на дальнейшие вопросы коронера, он сказал, что в течение некоторого времени его жена находилась в угнетенном, невротическом состоянии. Органических болезней у нее не было, но она страдала от депрессии и частой смены настроений.

Однако в последние дни она чувствовала себя неплохо, и он считал, что ее физическое и психологическое состояние улучшилось. Они не ссорились, отношения между ними были дружелюбные. В последний вечер миссис Франклин тоже была в добром здравии и хорошем настроении.

Он сообщил также, что время от времени жена заводила разговоры о смерти, но он не принимал их всерьез. На прямой вопрос коронера он твердо и уверенно отвечал, что, по его мнению как врача, жена не относилась к суицидному психологическому типу. Таковы его медицинский диагноз и личный вывод.