– Здесь вам будет безопаснее, советник, – сказал человек, которого они знали под именем Макмердо. – А ты, Болдуин, если не уберешь руку с револьвера, до виселицы не доживешь. Медленно достань его, или, клянусь Создателем… Вот так-то лучше. Вокруг дома сорок вооруженных людей, сами посчитайте, какие у вас шансы. Заберите их оружие, Марвин!

Под дулами ружей сопротивление было совершенно бесполезно. Заговорщиков разоружили. Подавленные, с хмурыми лицами они молча сидели за столом, затравленно озираясь по сторонам.

– Прежде чем мы расстанемся, я бы хотел сказать вам пару слов, – произнес человек, заманивший их в ловушку. – Думаю, что в следующий раз мы с вами увидимся на суде, когда я буду давать свидетельские показания. Мне бы хотелось, чтобы у вас было над чем подумать на досуге. Теперь, когда вы знаете, кто я, я наконец могу раскрыть карты. Я – Берди Эдвардс из агентства Пинкертона. Мне было дано задание развалить вашу шайку. Это была трудная и опасная игра. Ни одна душа, никто, даже самые близкие и дорогие мне люди, не знали, чем я занимаюсь на самом деле. Об этом было известно только присутствующему здесь капитану Марвину и тем, кто поручил мне это задание. И сегодня я, слава Богу, вышел из этой игры победителем.

Семь бледных лиц по-прежнему были обращены к нему. В их глазах отчетливо читалась лютая ненависть. Обведя их взглядом, он сказал:

– Может быть, вы думаете, что игра еще не окончена? Что ж, я готов рискнуть. Но, по крайней мере, некоторые из вас уже вышли из игры, и сегодня же еще шестьдесят человек окажутся за решеткой. Я хочу сказать, что, принимаясь за эту работу, я не верил, что может существовать такое общество, как ваше. Мне казалось, что вся эта шумиха раздута газетами и я смогу доказать это. Мне сказали, что дело напрямую связано с вольными тружениками, поэтому я отправился в Чикаго и стал одним из них. Там я еще больше убедился, что все это – пустая болтовня, потому что в обществе том я не увидел ничего злого, зато нашел много добра.

Но работу нужно было выполнить, поэтому я отправился в шахтерские районы. Попав сюда, я понял, что ошибался и дело обстоит намного серьезнее, чем могло показаться. Поэтому я остался, чтобы во всем разобраться. В Чикаго я никого не убивал. За свою жизнь я не изготовил ни одного фальшивого доллара. Те монеты, которые я вам раздавал, были настоящие, но я никогда в жизни еще не тратил деньги лучше. Понимая, как добиться вашего расположения, я все обставил так, будто меня преследует полиция. Все прошло, как я задумал.

Вскоре я вступил в вашу дьявольскую ложу и стал ходить на собрания. Кто-то может сказать, что я стал таким же. Это их право, но я все-таки вас взял. К тому же что происходило на самом деле? В ту ночь, когда я был принят в ложу, вы избили старика Стейнджера. Предупредить его об опасности я не мог – не было времени, но я остановил тебя, Болдуин, когда ты хотел убить его. Если я что-то и предлагал вам, чтобы утвердиться в обществе, то только если был уверен, что смогу предотвратить зло. Данна и Мензиса я спасти не мог, потому что у меня не было достаточно информации, но, уж поверьте, я прослежу, чтобы их убийц повесили. Честера Вилкокса я предупредил, и когда был взорван его дом, он сам и его семья находились в безопасном месте. Многих преступлений мне не удалось предотвратить, но, если вы вспомните, сколько раз ваши жертвы либо возвращались домой не той дорогой, либо уезжали в город, когда вы приходили за ними, или оставались дома, когда вы думали, что они будут выходить, вы увидите мою работу.

– Проклятый иуда! – прошипел сквозь стиснутые зубы Макгинти.

– Если вам, Джон Макгинти, от этого легче, можете называть меня как хотите. Вы и подобные вам были в этих местах настоящими врагами Бога и людей. Кто-то должен был встать между вами и теми несчастными мужчинами и женщинами, которых вы держали в своих лапах. Был лишь один способ сделать это, и я им воспользовался. Вы называете меня предателем, но тысячи других назовут меня избавителем, который спустился в ад, чтобы спасти их. Я провел в этом аду три месяца, и ни за какие сокровища в мире не согласился бы прожить еще три таких месяца. Пока дело не было доведено до конца, я не мог уехать отсюда. Я должен был выведать все тайны, узнать все имена, и я ждал бы еще дольше, если бы случайно не узнал, что моя тайна может быть вот-вот раскрыта. В город пришло письмо, которое могло бы раскрыть вам глаза на то, что происходит у вас под носом. И тогда мне пришлось действовать, и действовать быстро.

Больше мне нечего вам сказать, кроме того, что, когда настанет мой час, мне будет легче умирать с мыслью о той работе, которую я провел в этой долине. Все, Марвин, дольше я вас задерживать не стану. Забирайте их.

Мало что еще можно добавить к этой истории. Сканлану было дано поручение отнести запечатанный конверт на адрес мисс Этти Шафтер. Принимая письмо, он подмигнул и понимающе заулыбался. Ранним утром прекрасная женщина и мужчина с поднятым воротником, с лицом, закутанным по самые глаза шарфом, сели в специальный поезд, предоставленный железнодорожной компанией, и быстро, без остановок уехали из этого опасного края. Больше ни Этти, ни ее возлюбленный в Долину Ужаса не возвращались никогда. Через десять дней они поженились в Чикаго, свидетелем на их свадьбе был старик Джейкоб Шафтер.

Суд над «сердитыми» прошел далеко от тех мест, где их сторонники могли запугать слуг закона. Напрасно они пытались доказать свою невиновность, напрасно в попытке спасти их лились рекой деньги ложи, деньги, которые выжимались шантажом и насилием из всего шахтерского района. Четкие, уверенные и спокойные показания того, кому были известны все подробности их жизни, организации их общества и их преступлений, перевесили уловки и хитрости их защитников. Наконец после стольких лет они были сломлены и получили по заслугам. Страх навсегда покинул долину.

Макгинти встретил свою судьбу на виселице. Перед смертью он умолял пощадить его и скулил от страха. Восемь его главных помощников разделили его судьбу. Пятьдесят с лишним человек получили разные сроки заключения. Работа Берди Эдвардса закончилась успехом.

И все же, как он и предсказывал, игра не была окончена. Предстояло разыграть еще партию, потом еще одну и еще. Виселицы удалось избежать, например, Теду Болдуину, братьям Виллаби и еще нескольким самым жестоким участникам банды. Мир не видел их десять лет, но потом настал день, когда они снова оказались на свободе. Эдвардс, который прекрасно знал этих людей, понимал, что в этот день его спокойная жизнь закончилась. Они поклялись на всем, что для них было свято, отомстить ему за своих товарищей. И они были готовы на все, чтобы сдержать обещание.

Из Чикаго Эдвардсу пришлось бежать после двух покушений, едва не закончившихся для него смертью. Под вымышленным именем он уехал в Калифорнию, и там на какое-то время свет померк для него, когда умерла Этти Эдвардс. Потом он пережил еще одно покушение, от которого ему удалось спастись лишь чудом. После этого, сменив фамилию на Дуглас, он организовал рудник в одном из уединенных каньонов и вместе со своим английским партнером по фамилии Баркер сколотил приличное состояние. В конце концов он получил известие, что неумолимые преследователи снова вышли на его след, и едва успел уехать в Англию. Таким образом в графстве Суссекс появился некий джентльмен по имени Джон Дуглас, который повторно женился на достойной женщине и пять лет прожил в тихом местечке Берлстоун, пока не случились странные события, о которых нам уже известно.

Эпилог

Полицейский суд рассмотрел дело Джона Дугласа и передал его в вышестоящую инстанцию. Уголовный суд четвертных сессий его оправдал, установив, что его действия можно квалифицировать как самозащиту.

«Любой ценой увезите его из Англии, – написал Холмс его жене. – Здесь существуют силы более могущественные, чем те, от которых он спасся. Вашему мужу оставаться в Англии опасно».

Прошло два месяца, мы начали постепенно забывать об этом деле, но однажды утром в нашем почтовом ящике оказалось странное короткое письмо. «Ну-ну, мистер Холмс. Ну-ну», – было написано в этом загадочном послании без обратного адреса и подписи. Я рассмеялся, прочитав эту чудную записку, но Холмс неожиданно посерьезнел.

– Это шутка дьявола, Ватсон, – заметил он и потом еще долго сидел, хмуро глядя в камин.

Вчера поздно вечером к нам вошла миссис Хадсон, наша хозяйка, и сообщила, что мистера Холмса хочет видеть какой-то джентльмен по неотложному делу. Вслед за ней явился Сесил Баркер, наш знакомый по берлстоунской усадьбе с подъемным мостом. Вид у него был безрадостный.

– У меня плохая новость… Ужасная новость, мистер Холмс, – мрачно произнес он.

– Я этого и боялся, – сказал Холмс.

– Вы что, тоже получили каблограмму?

– Нет, но я получил письмо от того, кто получил.

– Бедный Дуглас. Мне говорили, что на самом деле его фамилия Эдвардс, но для меня он всегда будет Джеком Дугласом из каньона Бенито. Я ведь говорил вам, что три недели назад они отплыли в Южную Африку на «Пальмире».

– Да.

– Вчера вечером корабль прибыл в Кейптаун, и сегодня утром я получил от миссис Дуглас вот эту каблограмму: «Джека смыло за борт во время шторма у берегов Святой Елены. Айви Дуглас».

– Вот, значит, как это произошло, – словно подумал вслух Холмс и вздохнул. – Не сомневаюсь, все было исполнено идеально.

– Вы хотите сказать, что это не был несчастный случай?

– Никоим образом.

– Его убили?

– Несомненно.

– Я тоже так думаю. Эти адские отродья «сердитые», это гнездо убийц…

– Нет-нет, дорогой сэр, – покачал головой Холмс. – Здесь чувствуется рука мастера. Никаких укороченных дробовиков, никаких неуклюжих револьверов. Настоящего гения можно узнать по мазку кисти. Я вижу здесь работу Мориарти. Это преступление было задумано в Лондоне, а не в Америке.

– Но мотив?

– Мотив очень простой. За этим убийством стоит человек, который не может позволить себе не довести дело до конца, человек, который достиг вершины потому, что все, за что он берется, обязательно должно закончиться успехом. Великий разум и мощь огромной преступной машины были направлены на то, чтобы уничтожить одного человека. Это все равно что колоть орехи паровым молотом… Абсурдное расточительство энергии, но орех-то расколот.