— Выяснил, кто ее туда поставил?

— Да, одного из работников гаража вызвали в Нью-Йорк, чтобы срочно ее забрать вечером в субботу после Дня благодарения. Он говорит, ему было велено взять ее в одном из нью-йоркских гаражей, пригнать сюда и спрятать.

— Кто велел ему это сделать?

— Он сказал, что мистер Биндлоу. Это здешний заправила.

— Биндлоу? — У Мюррея упало сердце. — Ты уверен?

— Да, но работник сказал, что машина не принадлежит мистеру Биндлоу, что это машина другого здешнего босса. Айры Миллера.

Сердце Мюррей вновь забилось сильнее. Он не сразу обрел голос.

— Молодец, Джин. Отличная работа. Теперь вот что сделай. Поезжай в ближайший город — там есть какой-то город поблизости, так ведь?

— Да, примерно в двух милях.

— Отлично. Поезжай туда, поговори с шерифом, с начальником полиции или кто он там. Скажи…

Внезапно раздался голос Бруно:

— Постой, Мюррей. Кто угодно из Эйкеса может купить местных полицейских. Они не нужны тебе, нужна полиция штата. Джин, слышишь меня?

— Слышу, — ответил Риго. — Значит, я еду в полицию штата. Дальше что? Бруно, это ты? Увидеть бы тебе это место!

— Это что, встреча старых друзей? — резко перебил Мюррей. — Слушай меня, Риго. Запиши регистрационный номер этой машины и поезжай к ближайшему отделению полиции штата. Покажи им сообщение нью-йоркской полиции о несчастном случае, дай регистрационный номер и описание этой машины, скажи, пусть немедленно ее заберут. Если у них возникнут какие-то вопросы, пусть звонят сюда, спросят миссис Нэпп. Все понятно?

— Понятно, мистер Керк.

Мюррей положил трубку.

Бруно вернулся в комнату и закрыл за собой дверь. Задумчиво посмотрел на Мюррея и произнес:

— Айра Миллер.

— Айра Миллер. — Мюррей кивнул. — Вот что я имел в виду, когда говорил о Шерлоке Холмсе. Как только услышал слова Меган, я тут же вспомнил одну вещь, исчезнувшую из твоего отчета о Миллере. Нет машины. Совсем нет. Как обходиться без нее такому человеку, как Миллер? Тем более что ему приходится часто ездить по делам в Эйкес. Собака, которая не залаяла, и машина, которой не было. Знаешь, Фрэнку понравилась бы эта связь.

— Только она и понравилась бы ему во всем этом деле, — сказал Бруно. — Хорошо, ты получил машину и получил Миллера. Но Ландин по-прежнему в неприятном положении, а Миллер все еще в безопасности. Что скажешь по этому поводу?

— Позволь ответить вопросом на воспрос, — сказал Мюррей. — Играешь ты в шашки?

— Играю, конечно.

— Хорошо, вот чем мы будем теперь заниматься. Вот так. — Мюррей положил на столе в ряд три скрепки. — Это Уайкофф, это Шрейд, это Миллер — три шашки, которые мы расставляем. А когда они расставлены, мы берем их — раз, два, три в один ход — и убираем с доски.

— А если одна из шашек выйдет из ряда раньше времени? Что тогда с нами будет?

— Тогда… — Мюррей провел указательным пальцем по шее.

— Я так и думал, — сказал Бруно. — Теперь жалею, что спросил. Ладно, давай с этим кончать. Снаружи, наверное, холодно, но с каждой минутой, пока Уайкофф сидит там, ему становится все жарче.

— Нет, сначала свяжись с миссис Нэпп по поводу Шрейда. Кто сейчас следит за ним?

— Должен Лео Морриси.

— Тогда спроси ее, когда Морриси звонил последний раз и что сообщил.

Обычно медлительный Бруно быстро вышел и вернулся.

— Она говорит, звонил он примерно двадцать минут назад, и Шрейд все еще там. Это хорошо?

— Очень хорошо. Теперь за работу, — сказал Мюррей.

— Знал бы ты, как я рад этому.


Бруно стоял в дверном проеме здания, держа портативный магнитофон, а Мюррей прошел несколько шагов по улице и остановился у витрины табачного магазина. Используя ее как зеркало, смотрел, как Кэкстон вылезает из машины и идет к нему.

— Мистер Керк? — Кэкстон снял фуражку и прижал к груди, жест, подобающий горделивому шоферу горделивого магната. — Мистер Уайкофф велел передать, что, если хотите поговорить с ним, будьте добры сесть в автомобиль. Он рядом.

— Я знаю. Передай мистеру Уайкоффу, что я буду говорить с ним здесь. Скажи, свежий воздух пойдет ему на пользу.

Было ясно, что если Уайкофф рядом, то решения принимает не Кэкстон. Билли вернулся к машине, и Мюррей видел в витринном стекле, что он оживленно обращается к Уайкоффу. В стекле были и другие отражения, заметил Мюррей — отражения ходящих туда-сюда по улице людей, делающих двухдолларовые ставки. Мужчины и женщины разного роста, сложения, достатка проходили мимо, не зная, что вылезающий из лимузина человек — строго одетый, располагающий к себе, возможно, государственный муж преклонного возраста — это тот, кого они возвышали над собой своими двумя долларами. Он долгое время обладал правом высокого, среднего и низкого правосудия над ними, а они ничего об этом не знали и не хотели знать.

Уайкофф подошел к Мюррею, и они стояли, разглядывая выставленные на витрине товары — красивые трубки и экзотические виды табака, — что, как мог видеть любой прохожий, сейчас представляло единственный их интерес в жизни.

— Цена, — произнес Уайкофф. — Какова цена?

— Низкая, — ответил Мюррей. — Никаких денег. Всего несколько любезностей, которые я хочу получить от тебя.

Уайкофф восторженно посмотрел на пенковую трубку.

— Ты хочешь! Кто ты такой, чтобы говорить мне, чего хочешь, сукин ты сын? Я хочу вернуть свою книгу. Вот для чего я здесь.

— Книг две, — сказал Мюррей. — Наверху у меня есть машинка, делающая две из одной. Одна твоя, другая моя. Моя заперта в сейфе вместе со страховкой жизни. Но у меня, Уайкофф, есть для тебя сюрприз. Если заключишь сейчас со мной сделку, можешь получить обе. Неприятно это говорить, но твоя бухгалтерская книга ничего ни для кого не стоит.

— Это ты так считаешь. Какая сделка?

— Простая. Прежде всего я хочу, чтобы ты отвез меня в Бруклин и ждал там, пока я не закончу одно дело. Потом сегодня вечером, около девяти, я хочу, чтобы ты появился в квартире Айры Миллера. И захвати с собой Лоскальцо. Вот и все, получишь там свои книги. Это самая выгодная сделка, какую ты можешь пожелать.

Уайкофф склонил набок голову, чтобы прочесть ценник на пенковой трубке.

— Устройство неприятностей для Айры ты называешь сделкой? Даю тебе слово, я не предам Айру ни за кого и ни за что. А что это по поводу Лоскальцо? С каких пор я отдаю ему приказания? Если знаешь, что он за человек…

— Знаю, но ты можешь придумать какую-то историю, чтобы заманить его туда. А что до Миллера, ты будешь там, чтобы о нем позаботиться, так ведь? И либо это, Уайкофф, либо никаких книг. Ты повешен за большие пальцы.

— Так думаешь?

— Не юли, Уайкофф. Решай быстро или начинай думать, кто получит эти книги первым — Лоскальцо или министерство финансов.

Уайкофф отвернулся от трубки.

— Садись в машину.

— Кое-кто должен поехать вместе со мной.

— Ладно, садитесь оба. Какая мне разница? — сказал Уайкофф, но когда Мюррей жестом пригласил Бруно из дверного проема, на лице его отразилось удивление, но он тут же взял себя в руки.

— А, это ты, — недовольно произнес он. — Что ж больше не проверяешь пробки в домах? Получил повышение?


Из-за двери Шрейда доносились звуки скверной игры на пианино. Когда Мюррей постучал, они сразу же прекратились.

— Да? — поизнес Шрейд. — Кто это?

— Эдди, это Мюррей Керк. Помнишь, недели две назад ты сказал, что если мне нужен небольшой оркестр для игры по какому-то случаю…

Дверь распахнулась.

— Входите, входите, — сказал Шрейд. — Рад, что вы заинтересовались. Если я…

Мюррей втолкнул его обратно в комнату, а Бруно захлопнул дверь и угрожающе встал перед ней. Шрейд изумленно уставился на обоих.

— Послушайте, что это значит? Что здесь происходит? Полегче с грубым обращением, мне оно не нравится.

— Очень жаль, — сказал Мюррей, — потому что человеку, который послал нас сюда, нравится. Но, может быть, Эдди, ты к нему привыкнешь. Может, после парочки синяков даже не станешь обращать на него внимание.

Шрейд с трудом сглотнул.

— Какой человек? О чем вы говорите?

— Какой? — Мюррей повернулся к Бруно: — Он хочет знать, кто нас послал. Скажешь ему?

Бруно зловеще улыбнулся:

— Конечно. Нас послал Джордж Уайкофф. Тебя это удивляет?

— Я не верю вам! — выкрикнул Шрейд. — Вы оба обманщики. Чего Джорджу от меня нужно? Какое ему дело до меня?

— Ты мелкий лжец, — заговорил Мюррей, — дело у него серьезное. Ты не поверил истории, которую я рассказал тебе в прошлый раз, так? Тогда меня послал Джордж, потому что он слышал все о тебе, Миллере и Пирози, но хотел дать тебе шанс полностью признаться. У тебя был шанс, Эдди, и ты его не использовал. Что скажешь об этом?

Никто не сделал к нему ни шага, но Шрейд пятился, пока не коснулся спиной стены, вытянув руки, словно для защиты от надвигающейся опасности.

— Все равно я говорю, что вы обманщики. Как мог Джордж знать то, чего нет? Вы не работаете у него. Не имеете с ним никаких дел. Теперь уходите, а то я подниму крик и доставлю вам серьезные неприятности. Слышите? Убирайтесь отсюда, оба!

Мюррей взял магнитофон у Бруно, поставил на стол и открыл его.

— Эдди, тебе дается еще один шанс. Джордж не хочет смотреть на это по-моему, но я убедил его, что смогу получить от тебя правдивую историю. Если сознаешься, то будешь совершенно чист, а Миллеру придется самому отвечать за себя. Просто поговори в эту штуку, и Джордж, когда выслушает тебя, будет знать, на чьей ты стороне. Давай, давай, она тебя не укусит.