– Подожди минуту, – сказал он. – Ты не раскроешь своего вонючего рта, или я сдеру с тебя шкуру.

Он не представлял, каким страшным был его гнев. Огромная, возвышавшаяся, как башня, фигура, решительное и злобное выражение лица, свирепость голоса наполнили Хоума паническим ужасом. Только одна мысль владела вьетнамцем – покинуть комнату и рассказать полиции о бриллиантах. Он метнулся в противоположный конец комнаты, между ним и Джеффом оказался стол, а затем резко и неожиданно бросился к двери.

Несмотря на внушительные размеры, частые выпивки и отсутствие тренировок, тело Джеффа все еще сохранило проворность.

В тот момент, когда потная рука Хоума схватилась за дверную ручку, пальцы Джеффа вонзились в его плечи. Чудовищная сила этих пальцев напугала Хоума. Ему показалось, будто стальные клещи разрывают его тело. Невыносимая боль заставила его закричать пронзительным криком испуганного кролика. Хилое тело Хоума беспомощно билось в могучих руках Джеффа. Он открыл рот и снова пронзительно закричал.

Огромная рука Джеффа зажала рот, пальцы вонзились в лицо вьетнамца, крик прекратился. Корчась от боли, Хоум пытался укусить руку Джеффа, пинал его ногами, но упругие мышцы Джеффа не ощущали ударов мягких подметок.

– Заткнись! – прорычал Джефф, что есть силы встряхивая вьетнамца.

Послышался слабый сухой щелчок, такой звук обычно издает переламываемая трость. Пальцы Джеффа вдруг ощутили набрякшую тяжесть лица Хоума. Его голова болталась, как будто не шея, а веревка прикрепляла ее к туловищу, глаза закатились, колени подогнулись. Отпустив вьетнамца, Джефф увидел, что ноги больше не держали его.

В паническом ужасе он наблюдал, как сползло по стене и распростерлось на полу тело Хоума, подобно тряпичной кукле, из которой высыпались опилки.

Он видел, как из полуоткрытого рта ярко-красной струйкой сочилась кровь. Он присел на корточки около вьетнамца и осторожно прикоснулся к нему.

– Эй, Хоум! Черт! Что с тобой?

По спине пробежала дрожь, он встал. Пугающая очевидность происшедшего потрясла его. Хоум мертв, и он был его убийцей.

Глава 2

Чувствуя, как колотится сердце, Джефф разглядывал скрюченное тело Хоума. Позвать на помощь – было его первой мыслью. Он повернулся к телефону, но, подумав немного, покачал головой.

Хоуму никто уже не может помочь. Он мертв. Сейчас следует думать о себе, а не о нем.

Он посмотрел на лестницу, стоящую возле стены. А если сказать полиции, что Хоум случайно свалился с лестницы и сломал себе шею?

Взгляд его перешел на отверстие в стене. Как только полиция увидит эту дыру, она сразу же заподозрит, что здесь находился тайник. Они вспомнят, что дом когда-то принадлежал Мей Чанг, любовнице генерала Нгуен Ван Тхо. Нетрудно будет догадаться, что в стене были спрятаны бриллианты.

Джефф подошел к трупу Хоума и внимательно его осмотрел. Кожа вокруг рта и на шее имела царапины и ссадины. Вряд ли кто поверит сказкам о несчастном случае с лестницей.

Можно рассказать полиции, что он вошел в комнату в тот момент, когда Хоум вытаскивал бриллианты. Хоум напал на него, и во время борьбы он был неожиданно убит. Такое объяснение снимет с него ответственность за убийство, но лишит бриллиантов, к тому же сохраняется риск заработать тюрьму.

Воспоминание о бриллиантах чуть успокоило Джеффа, мысли немного прояснились.

Если бы удалось вывезти бриллианты в Гонконг, их без затруднений можно было бы там реализовать. Он стал бы очень богатым человеком, мог бы начать новую жизнь. Деньги от продажи бриллиантов позволили бы ему делать все, что он пожелает. Весь вопрос в том, как выбраться в Гонконг.

Он плеснул в стакан изрядное количество виски, отпил половину, закурил сигарету, допил остальное.

Подумал, что нельзя в любой момент, когда ты захочешь, покинуть Вьетнам. Этот вопрос власти окружили хитроумным сплетением всевозможных ограничений и предписаний.

Оформление займет минимум неделю. Кроме того, требовалось заполнить множество таможенных документов, приложить специальные фотографии. Меньше чем за десять дней не управишься. А куда на это время девать труп Хоума?

Внезапный звук, донесшийся до его сознания, заставил его вздрогнуть, сердце заколотилось. Кто-то стучал в дверь черного хода.

Он стоял не двигаясь, сдерживая дыхание, прислушиваясь. Снова раздался несильный стук, затем он услышал, как заскрипела, отворяясь, дверь.

Охваченный страхом, он перешагнул труп и заспешил в буфетную, плотно притворив за собой дверь гостиной.

На верхней ступеньке стоял повар Донг Хам. Входная дверь была приоткрыта, и старик нерешительно заглядывал в буфетную.

Мужчины обменялись продолжительными взглядами.

По внешности Донг Хам был глубокий старик. Его темное лицо, похожее на измятый пергамент, бороздили глубокие морщины. Клочки редких седых волос едва покрывали обтянутый тонкой кожей череп. Такие же неопрятные космы были и на щеках. Носил он черный, с высоким воротником сюртук и черные брюки.

«Слышал ли старик крики Хоума? – думал Джефф. – По-видимому, слышал, иначе зачем он бы притащился сюда?» Он никогда не заходил в дом. Он всегда находился во дворе. А сейчас он решился войти, и, не подойди Джефф так быстро к дверям, старик отважился бы пройти в гостиную.

– В чем дело? – спросил Джефф. Голос был хриплым, отрывистым.

Донг Хам посмотрел на Джеффа, а затем его пустые глаза остановились на закрытой двери гостиной.

– Хоума спрашивают, сэр, – сказал он. Он медленно и плохо говорил по-французски. Старик растворил пошире дверь и отошел в сторону, чтобы Джефф смог увидеть.

Около кухни в тени стояла девушка-вьетнамка. На ней была белая одежда, соломенная шляпа закрывала лицо. Вначале Джеффу показалось, что это Нхан, сердце забилось радостно, но девушка подняла голову, и он узнал невесту Хоума.

Джефф часто видел, как она с восточным терпением ожидала, когда Хоум закончит свою работу. Хоум говорил ему, что собирается жениться после окончания курсов.

Джефф никогда не обращал внимания на эту девушку. Только однажды, направляясь в гараж, он едва посмотрел в ее сторону. Но сейчас, чувствуя, какую опасность она представляет для него, он впился в нее глазами.

Интересно, давно ли она здесь стоит и слышала ли крики Хоума?

Девушка была очень молодой. Ее волосы, перевязанные на затылке, падали толстой черной косой, достигавшей узенькой талии. Для вьетнамки, подумалось ему, она выглядела чересчур простенькой и непривлекательной.

По ее встревоженному взгляду нетрудно было догадаться, что она слышала крики. Но узнала ли она голос Хоума? Джефф ощущал враждебные, подозрительные взгляды девушки и старика, но чувствовалось, что оба были растеряны и напуганы.

Джефф сказал первое, что пришло ему в голову:

– Хоум ушел. Я послал его к приятелю, у него сегодня обед, и ему нужны слуги. Нет смысла его ждать. Он вернется поздно.

Донг Хам медленно попятился вниз по ступенькам. Покрытое морщинками лицо было бесстрастным. Джефф быстро взглянул на девушку. Она опустила голову. Соломенная шляпа закрывала лицо.

Джефф отступил назад, притворив за собой дверь, осторожно задвинул засов. Он подошел к закрытому ставнями окну и сквозь щелку начал наблюдать, что делалось во дворе.

Старик тупо смотрел на закрытую дверь, нервно почесывая загрубевшие руки. Девушка тоже не отводила от дверей глаз. Она что-то сказала. Старик медленно, едва передвигая ноги, подошел к ней. Они затараторили что-то непонятное, в тишине раскаленного воздуха громко звучали их перебивавшие друг друга голоса.

Джеффу было стыдно за свою ложь, но что еще ему оставалось делать при сложившихся обстоятельствах. Должен же был он что-нибудь ответить. Действительно, Джефф иногда одалживал Хоума своим приятелям, когда у них собирались гости. В таких случаях Хоум всегда надевал свой белый костюм и тщательно готовился к предстоящему вечеру. Он гордился такого рода поручениями и любил похвастаться ими перед Донг Хамом.

В это воскресенье он был одет в голубой рабочий костюм. В таком виде он никогда не пошел бы ни к одному из приятелей Джеффа. Старику это было известно. Ему и девушке легко было бы разоблачить наивную ложь Джеффа. Для этого им стоило только зайти в комнату Хоума и найти его белый костюм. Что они думают делать? Джеффу было ясно: они не решаются что-либо предпринять, тем более не рискуют вызвать полицию. Даже если они слышали крики Хоума и не поверили лжи, что Хоума нет дома, они не пойдут в полицию. Вероятнее всего, они весь вечер будут спорить, стараясь убедить один другого, что не слышали крика. Они постараются поверить, что Хоум ушел в своей рабочей одежде. Но, безусловно, рано или поздно они придут к мысли, что с ним что-то произошло, и тогда для Джеффа начнутся неприятности.

Но пока что у него есть немного времени. Эти двое будут хоть до утра ждать возвращения Хоума, и лишь тогда девушка, возможно, обратится в полицию.

Джефф вернулся в гостиную. Остановился у трупа, мысли его мешались. Появилось желание попросить у кого-нибудь помощи. Может быть, обратиться в посольство…

Он сжал руки.

«Не распускайся, – сказал он себе. – Я должен выиграть время и найти способ выбраться из этой проклятой страны. Надо действовать по порядку. Его нельзя оставлять здесь. Вдруг кто зайдет? Мало ли кто может забежать в воскресенье? Труп надо унести и спрятать».

Поборов отвращение, он поднял Хоума и понес его наверх. Маленький вьетнамец почти не имел веса, он как будто бы нес ребенка.

Джефф вошел в спальню, осторожно опустил Хоума на пол, подошел к шкафу с одеждой, отворил его, освободил на дне шкафа место и посадил туда Хоума, прислонив его спиной к стене. Он поспешно захлопнул дверку, повернул ключ и спрятал его в карман.

Хотя в спальне было прохладно, он подошел к кондиционеру и включил его на полную мощность. Немного кружилась голова, ноги подгибались, мышцы обмякли. Собственная слабость раздражала.