– Да, сэр, если вы собираетесь прервать…

– Я сказал, один момент!

Твигг побагровел, но сдержался.

– Я могу засвидетельствовать это, – сказал Эббот. – Я ее видел. И после осмотра павильона нет сомнений, что это была Глинис Стакли. Но не просите доктора Гарта свидетельствовать, что он видел ее в четыре часа. Теперь продолжайте.

– Очень благодарен вам за поправку, сэр. Я продолжаю. – Твигг повернулся к Гарту. – В то время как вы вышли к павильону, доктор, были ли на песке еще чьи-нибудь следы, кроме ваших?

– Нет, не было.

– Вы можете поклясться в этом?

– Да, могу.

– Вы хотите, чтобы я двигался дальше, и мистер Эббот хочет того же. Хорошо, пойдем дальше. Вы рассказывали мне, как обнаружили тело Стакли. Как вы перевернули ее, чтобы опознать. Как смахнули чашку – мы там нашли ее осколки. Как вы дотронулись до чайника и он оказался очень горячим…

– Да. Вам надо было потрогать чайник, чтобы самим убедиться. Вы, конечно, так и сделали, мистер Твигг?

– Вопросы задаю я, доктор; вы на них отвечаете. Постарайтесь об этом помнить. Теперь займемся кое-чем еще.

Гарт насторожился. В голосе Твигга появились какие-то новые интонации.

– Вы сказали, что на крюке вы обнаружили купальную накидку леди, коричневая саржа в желтую полоску. В кармане был носовой платок с инициалами «Г. С.», и вы положили платок обратно в карман. Правильно?

– Да. Купальная накидка и сейчас там.

– Так. Сейчас там. Вы принесли эту накидку в павильон? Или леди Колдер брала ее туда?

– Ни то ни другое. Накидка уже висела на крючке, когда я пришел.

– Вам, наверное, небезынтересно узнать, доктор, что на умершей женщине не было накидки, когда она шла купаться, и она не несла ее?

И снова все замерли. Гарт услышал, как тикают его часы.

– Ну, доктор? У нас есть два свидетеля, как вы знаете. Мистер Эббот один из них.

Гарт все еще молчал. Каллингфорд Эббот с некоторым раздражением коротко кивнул и взглянул прямо в глаза Гарту.

– Черт возьми, – сказал он, снова сунув в рот сигару. – Здесь я ничем не могу вам помочь. На ней не было накидки. Так-то.

Редкие брови Твигга поднялись.

– Получили, доктор? Только ваши следы и следы леди Колдер вели по песку к павильону. Никаких других следов нигде нет! Если Глинис Стакли не надела накидку и не взяла ее с собой, как накидка могла там оказаться?

И опять тишина.

– Могу только сказать…

– Лучше ничего не говорите, доктор, если не можете дать четкого ответа. А теперь на закуску. – Твигг поерзал на подлокотнике кресла и перевернул страницу блокнота. – О чае, который был горячим, – продолжал он. – Вы делаете на него слишком большую ставку – много крупнее, чем он того стоит, как скажет вам скромный полицейский. Возможно, чай был горячим, возможно, нет. Когда мы с мистером Эбботом повязали вас с леди Колдер возле павильона, мы затолкали вас сюда, чтобы не мешали нам разбираться с вещами. К тому времени, когда я получил возможность проверить чайник, он был таким холодным, что чай в нем могли заварить и в прошлом январе. Получили?

– Вполне. Леди Колдер и я нужны, чтобы прикрыть ваше пренебрежительное отношение к вещественным доказательствам.

– Я не больше вашего хочу неприятностей, хвастунишка, – тихо сказал Твигг. – Получили?

Любой, кто видел бы Дэвида Гарта в этот момент, его стиснутые челюсти, капли пота на висках, подумал бы, что он сдался и впал в отчаяние. Почти так оно и было. Почти. Но не совсем.

– Итак, давайте отбросим все лишнее, – продолжал Твигг, – и возьмем только суть. Вы хотите, чтобы я поверил, что вы с леди Колдер совершенно невинны и Господь мог бы создать новый райский сад и вернуть вас туда. Давайте приглядимся к вашей невинности.

Вы сказали, что настолько удивились, обнаружив обжигающе горячий чай, что смахнули со стола чашку. Это произошло, когда леди Колдер подбежала к павильону и позвала вас по имени. Так?

– Да!

– Доктор, откуда она знала, что вы там?

– Я вам сто раз говорил, что леди Колдер ждала меня.

– Хорошо. Допустим, она ждала. Но в павильоне нет окон. В нем две двери. Выходная дверь была наполовину закрыта шторой, и деревянная дверь чуть приоткрыта. Никто, находясь снаружи, не мог видеть вас. Откуда же она знала, что вы там?

И не говорите мне, – добавил Твигг, подняв руку и мешая Гарту хоть что-нибудь сказать, – ради сладких райских яблочек, не говорите мне, что она могла узнать ваши следы на песке. Ха! Вы предлагаете судье поверить, что не она, находясь внутри павильона, задушила свою сестру, с вашей помощью или без?

– Да, – отрезал Гарт и шагнул вперед, – потому что это правда.

– Она колесила по округе около двух часов? И ни разу не проехала мимо этого места, я уж не говорю, чтоб зайти внутрь.

– Да! Это тоже правда!

– Вот как, да? Давайте проверим.

Твигг убрал блокнот в карман. Он поднялся с подлокотника кресла, неуклюжий, с бесцветными глазами на красном лице, подошел к двери, ведущей в коридор, и открыл ее.

– Войдите, мистер Омистон, – сказал он.

Каллингфорд Эббот, зажав сигару в углу рта, повернулся в кресле. Хэл Омистон, теперь одетый в пыльник поверх жакета и фланелевых брюк, сдернув с головы канотье, вошел в гостиную с таким решительным видом, будто готовился совершить нечто героическое. Твигг захлопнул дверь.

Гарт отвернулся. Хэл – нет. Может быть, дурные предчувствия и рождались в его душе, но нос был задран, а подбородок выпячен. Впрочем, радушное приветствие Твигга успокоило бы любого.

– Я не задержу вас долго, сэр, – сказал Твигг, коснувшись одним пальцем полей котелка. – И можно только пожалеть (вам, я имею в виду), что ваша машина осталась в Фэрфилде и вы обратно пойдете пешком. Но правосудие прежде всего. Хотя, может быть, прежде, чем вы сообщите, что произошло с вашей машиной, вы расскажете о женщине, которую видели на пляже, когда подвозили мистера Эббота в Рейвенспорт?

– С радостью, инспектор, – сказал Хэл.

– Ну, сэр?

– Это была не старушка Бет. Я еще тогда подумал, что она какая-то не такая, ей-богу! Дорога там извилистая, если вы понимаете, что я имею в виду. Но все же не настолько извилистая, чтобы я не заметил то, что заметил.

Твигг повернулся к Эбботу и Гарту.

– Я не собираюсь вам подсказывать, мистер Омистон, упаси боже! Я помню правила. Не можете ли вы нам сказать, что было на этой женщине? Из одежды?

– Коричневый купальник без рукавов. Она была в резиновой шапочке и без чулок, в парусиновых туфлях на резиновой подошве. Вот и все. Во всяком случае, это все, что я увидел.

– Несла ли она полотенце или что-нибудь в этом роде?

– Нет.

– А накидку? Нет? Ах, именно так! И это было около четырех часов, не так ли? Хорошо. Скажите мне, сэр, это ваш дядя стоит там?

– Это старик Нанки. Не моя вина, если он влип.

– Именно так, мистер Омистон. Вы сегодня днем видели доктора Гарта здесь?

– Точно, видел.

– В какое время?

– Я встретил его у дома, – ответил Хэл, старательно выговаривая слова, без десяти минут шесть. Он, Нанки, был чем-то взбудоражен.

– Вы видели, как он подошел к павильону?

– Не путайте меня! – возмутился Хэл. – Я этого не люблю. Я видел, как он куда-то туда пошел. И это все, что я видел. Нанки задолжал мне немного денег, он мне их отдал, и я уехал.

– Во сколько это было, сэр?

– Примерно без десяти шесть. Чуть позже, где-то на пару минут.

– Я вам глубоко признателен за этот ответ. Были ли какие-нибудь следы или пятна на песке до того, как доктор Гарт туда направился?

– Откуда я знаю? Я не видел.

– Сэр, видели ли вы потом леди Колдер?

– Вы имеете в виду старушку Бет? Нет. Я ее не видел. Я вообще ее не видел.

Каллингфорд Эббот поднялся на ноги, выбросил наполовину выкуренную сигару в камин и снова сел. Гарт стоял неподвижно. А Твигг, который явно ждал, что Гарт прыгнет вперед, предупреждающе вскинул руку:

– Я спрашиваю вас, уверены ли вы в этом, мистер Омистон. Леди Колдер каталась на велосипеде отсюда до Фэрфилда, и, возможно, вы не заметили ее, когда проезжали мимо по дороге.

Брови Хэла взлетели.

– Если вам так сказали, то это, бесспорно, наглая ложь. Я никого не встретил по дороге, ни одной живой души.

– Ну-ну, – после паузы заметил Твигг, – ну-ну!

Хэл – нос задран, подбородок вперед – твердо смотрел на Гарта. Твигг медленно повернулся:

– Вот что получается, доктор. Вы можете говорить про горячий чай. Можете утверждать, что обнаружили убитую внутри павильона в то время, которое вы назвали. Это плохо для вас. По словам мистера Омистона, вы пошли к павильону примерно без десяти минут шесть. Мы с мистером Эбботом были здесь десять минут седьмого и нашли вас и леди Колдер возле ступеней. В эти двадцать минут ни один свидетель вас не видел; нет свидетелей, которые видели бы леди Колдер. Есть только ваши с ней следы, ведущие к павильону; никто не возвращался оттуда. Если ни вы, ни она не убивали, кто еще мог убить Глинис Стакли? – Твигг сделал паузу и вздохнул. – У меня нет идей на этот счет, доктор Гарт, и не очень выдающиеся умственные способности. Во всяком случае, не такие, как у полицейских в романах. Это уж как есть. Но я могу кое-что предъявить вашей святой леди Колдер. Посмотрим, как вы ее вызволите.

– Да, – сказал Гарт, – вызволю.

– Чего?

– Я сказал, что я ее вызволю, – повторил Гарт, со злорадством наблюдая врага, ступившего, наконец, на его, Гарта, территорию.

Казалось, все деревянные предметы в комнате затрещали и заскрипели на разные голоса. Хэл Омистон смотрел вдаль. Гарт медленно поднимался, не спуская с Твигга глаз.

– Мистер Твигг, – официальным тоном произнес он, – я не был допущен в павильон после того, как вы приехали. Полагаю, вы покажете мне фотографии, которые сделал ваш сотрудник? Или хотя бы скажете мне, что вы нашли там на полу?