— На маленькой. Едва умещался в ней.

— Не можете больше сказать ничего? Этот человек — убийца!

Рот старушки широко раскрылся, но глаза сияли восторгом.

— Господи, молодой человек, с радостью бы сказала! Но я ничего не смыслю в машинах. Убийство, вот как? В этом городе люди ежеминутно подвергаются опасности. Двадцать два года назад, когда я только приехала сюда, мы почти не запирали дверей. А теперь, как я слышала, гангстеры, продажные полицейские и политиканы палят друг в друга из пулеметов. Это возмутительно, молодой человек, вот что я вам скажу.

— Несомненно. Что вы знаете о миссис Флориан?

Маленький рот скривился.

— Мы с ней почти не разговариваем. Она до поздней ночи крутит радио. Поет. Не общается ни с кем. — Старушка чуть подалась ко мне. — Я не уверена, но, кажется, она выпивает.

— Часто у нее бывают гости?

— Гостей у нее не бывает совсем.

— Вам, конечно, это известно, миссис…

— Миссис Моррисон. Господи, само собой! Что мне еще делать, как не смотреть в окна?

— Держу пари, это интересно. Миссис Флориан живет здесь давно?

— Лет десять, наверное. Раньше у нее был муж. Мне казалось, что скверный. Он умер. — Старушка умолкла и задумалась. — Кажется, естественной смертью.

— Он оставил ей деньги?

Глаза старушки отдалились от меня, за ними последовал подбородок. Ноздри с силой потянули воздух.

— Вы пили виски, — ледяным тоном заявила она.

— Мне только что выдернули зуб. Виски дал мне врач.

— Я не одобряю спиртного.

— Конечно, виски — скверная вещь, разве что как лекарство.

— Я не одобряю его и как лекарство.

— Должно быть, вы правы, — сказал я. — Оставил он ей деньги? Ее муж?

— Не знаю.

Рот старушки был величиной со сливу и таким же гладким. Я потерпел неудачу.

— Приходил к ней кто-нибудь после ухода полицейских?

— Не видела.

— Большое спасибо, миссис Моррисон. Не буду больше докучать вам. Вы были очень любезны и очень мне помогли.

Я вышел из комнаты и открыл дверь на улицу. Старушка последовала за мной, откашлялась и еще несколько раз щелкнула зубами.

— По какому телефону мне звонить? — спросила она немного помягче.

— Юниверсити четыре — пятьдесят ноль ноль. Спросите лейтенанта Налти. А на что живет миссис Флориан — на пособие?

— Здесь никто не живет на пособие, — холодно сказала она.

— Держу пари, эта вещь когда-то вызывала зависть в Сиу-Фоллз, — сказал я, глядя на резной буфет, стоящий в коридоре, потому что явно не помещался в столовой. Весь в инкрустациях, с закругленными углами, тонкими резными ножками, на дверце рисунок — корзина с фруктами.

— В Мейсон-Сити, — негромко ответила старушка. — Да, сэр, когда-то у нас был замечательный дом, у меня и у Джорджа. Там было гораздо лучше.

Я шагнул за порог и поблагодарил ее еще раз. Она уже улыбалась. Улыбка была резкой, как и взгляд.

— Первого числа каждого месяца ей приходят заказные письма, — внезапно сказала старушка.

Я повернулся и замер. Она придвинулась ко мне:

— Почтальон подходит к двери и зовет ее расписаться. Потом она одевается и уходит. Возвращается поздно. Поет чуть ли не до утра. Мне иногда хотелось вызвать полицию, так громко она пела.

Я потрепал ее по тонкой, костлявой руке.

— Вы единственная на тысячу, миссис Моррисон, — сказал я, надел шляпу, коснулся ее на прощание рукой и направился к калитке.

На полпути кое-что вспомнил и обернулся. Старушка все еще стояла в двери, за ее спиной виднелась распахнутая дверь в комнату. Я подошел к крыльцу:

— Завтра первое число. Первое апреля. День весенних обманов. Постарайтесь, пожалуйста, заметить, получит ли соседка свое заказное письмо.

Глаза старушки сверкнули. Она засмеялась — пронзительным старушечьим смехом.

— День весенних обманов. Может быть, и не получит.

Я ушел, а она продолжала смеяться. Звучал смех так, будто на курицу напала икота.

17

На мой стук и звонок никто не ответил. Я подергал дверь на веранду. Открыто. Подергал дверь в комнату. Не заперто. Я вошел.

Там все было прежним, даже запах джина. Трупов на полу не валялось. Грязный стакан стоял на столике возле качалки, где накануне сидела хозяйка. Приемник был выключен. Я подошел к кушетке и пошарил за подушками. К пустой бутылке прибавилась еще одна.

Я окликнул хозяйку. Никакого ответа. Потом послышалось медленное, тяжелое, похожее на стон дыхание. Я тихо прокрался в маленький коридор. Дверь в спальню была открыта, стонущий звук доносился оттуда. Я заглянул внутрь.

Миссис Флориан лежала в постели. На спине, натянув байковое одеяло до самого подбородка. Сбившаяся комьями бахрома лезла ей в рот. Узкое желтое лицо ее было вялым, полуживым. Грязные волосы разметались по подушке. Медленно открыв глаза, она поглядела на меня безо всякого выражения. В комнате стоял противный запах сна, перегара и нестираного белья. На грязно-белом письменном столе тикал дешевый будильник. Тиканье было громким, от него едва не дрожали стены. В зеркале над столом виднелось искаженное отражение лица женщины. Сундук, из которого она доставала фотографии, был до сих пор открыт.

— Добрый день, миссис Флориан, — сказал я. — Вы не заболели?

Женщина медленно сжала губы, пошевелила ими, потом облизнула их и задвигала челюстью. По глазам было видно, что она узнала меня, но отнюдь не рада мне. Голос ее звучал как заигранная пластинка.

— Вы поймали его?

— Лося?

— Ну да.

— Пока нет. Надеюсь, скоро поймаем.

Она зажмурилась, потом резко открыла глаза, словно пытаясь согнать с них пелену.

— Вам не мешало бы запереть дверь, — сказал я. — Он может вернуться.

— Думаете, я боюсь его?

— Судя по вчерашнему разговору, да.

Женщина задумалась. Эта работа оказалась для нее непосильной.

— Выпить есть?

— Нет, миссис Флориан, сегодня не принес. Деньги на исходе.

— Джин стоит дешево. А шибает крепко.

— Чуть погодя могу смотаться за ним. Значит, Мэллоя вы не боитесь.

— Чего мне пугаться его?

— Ладно. Что же тогда вас пугает?

В глазах ее вспыхнул огонек и тут же погас.

— А пошел ты. Век бы не видеть вас, фараонов.

Я ничего не ответил, прислонился к косяку, сунул в рот сигарету и попытался коснуться ею кончика носа. Это труднее, чем кажется.

— Фараонам, — медленно, словно размышляя вслух, произнесла женщина, — никогда не взять этого парня. Он умный, у него есть деньги и есть друзья. Зря теряешь время, фараон.

— Таков уж порядок, — сказал я. — Все равно, по сути дела, это было самозащитой. Где он может быть?

Женщина фыркнула и утерла рот байковым одеялом.

— Подмазываешься, — сказала она. — Дешевый номер. Полицейский закуп. Как он вам только не надоест!

— Лось мне понравился, — сказал я.

В ее глазах вспыхнуло любопытство.

— Ты его знаешь?

— Я был с ним вчера — когда он убил того негра на Сентрал-авеню.

Женщина, широко разинув рот, зашлась в еле слышном смехе. По лицу ее потекли слезы.

— Здоровенный, сильный парень, — сказал я. — И в какой-то мере мягкосердечный. Очень хочет отыскать свою Вельму.

Взгляд миссис Флориан потускнел.

— Я думала, ее ищут родственники, — негромко сказала она.

— Ищут. Однако вы сказали, что она умерла. Не здесь. Где же?

— В Дэлхарте, штат Техас. Простудилась, потом воспаление легких, и прости-прощай.

— Вы были там?

— Нет, не была. Просто слышала.

— А-а. Кто же сказал вам это, миссис Флориан?

— Один чечеточник. Фамилии сейчас не вспомню. Хороший глоток, может, и освежит мою память. Я чувствую себя Долиной смерти.

«И похожа на дохлого мула», — подумал я, но вслух не произнес.

— Еще одно дело, — сказал я, — и потом, возможно, отправлюсь за джином. Я ознакомился с правом собственности на ваш дом. Даже не знаю зачем.

Женщина застыла под одеялом, как деревянная. Даже полуопущенные веки замерли над мутными глазами. Дыхание ее замедлилось.

— Существует солидная долговая закладная, — сказал я. — Хотя дома в этом районе стоят дешево. Принадлежит она некоему мистеру Марриотту.

Женщина не шевельнулась, лишь торопливо замигала. Уставилась в пустоту.

— Я работала у него. Была служанкой у них в семье. И он немного заботится обо мне.

Вынув изо рта сигарету, я бессмысленно поглядел на нее и опять сунул в рот.

— Вчера, через несколько часов после нашей встречи, мистер Марриотт позвонил мне и предложил работу.

— Какую?

Голос женщины был очень хриплым.

Я пожал плечами:

— Не могу сказать. Секрет. Вчера вечером я был у него.

— Умный ты, сукин сын, — хрипло сказала женщина и шевельнула рукой под одеялом.

Я взглянул на нее и промолчал.

— Фараон-умник, — фыркнула она.

Я провел рукой по косяку. Он был липким. От прикосновения к нему захотелось принять ванну.

— Вот и все, — вкрадчиво сказал я. — Мне просто интересно, как это вышло. Может, ничего особенного тут нет. Просто совпадение. Только похоже, за этим что-то кроется.

— Фараон-умник, — бессмысленно повторила женщина. — Даже не настоящий фараон. Дешевый сыщик.

— Полагаю, что вы правы, — сказал я. — Что ж, до свидания, миссис Флориан. Между прочим, я думаю, что завтра вы не получите заказного письма.

Она сбросила одеяло и резко села, сверкая глазами. В правой руке что-то блеснуло. Маленький револьвер. Старый, облезлый, но, видимо, исправный.