Агата Кристи - Вечеринка в Хэллоуин

– Как Ольга?

– Совершенно верно.

– А Лесли был приятелем Ольги?

– Значит, вот к чему вы клоните. Да, был. Не думаю, чтобы миссис Ллуэллин-Смайт что-либо об этом знала. Ольга была достаточно осторожной. Она говорила, что на родине у нее есть жених. Не знаю, правда это или выдумка. Как я сказал, молодой Лесли был привлекательным парнем. Не понимаю, что такого он нашел в Ольге, – она не отличалась красотой. Все же… – Майкл немного подумал. – В ней ощущалась энергия, которая могла привлечь молодого англичанина. Короче говоря, у других подружек Лесли имелись основания для недовольства.

– Весьма интересно, – заметил Пуаро. – Я так и думал, что вы можете предоставить мне необходимую информацию.

Майкл Гарфилд с любопытством посмотрел на него:

– Почему? Что все это значит? При чем тут Лесли? Зачем ворошить прошлое?

– Для того, чтобы лучше знать причины недавних событий. Я собираюсь забраться еще глубже – до того времени, когда эти двое, Ольга Семенова и Лесли Ферриер, встречались тайком от миссис Ллуэллин-Смайт.

– Ну, я в этом не уверен. Это просто… просто мое предположение. Я видел их достаточно часто, но Ольга никогда не доверяла мне своих секретов. Что касается Лесли, то я едва его знал.

– Меня интересует то, что было до того. Насколько я понимаю, у Лесли Ферриера были неприятности в прошлом?

– По-моему, да. Во всяком случае, так здесь говорили. Мистер Фуллертон принял его на службу, надеясь сделать из него честного человека. Фуллертон – хороший старикан.

– Кажется, Ферриера обвинили в подделке?

– Да.

– Это было его первым преступлением, и у него имелись смягчающие обстоятельства – больная мать, отец-пьяница или что-то в этом роде. Как бы то ни было, он дешево отделался.

– Я никогда не слышал никаких подробностей. Сначала ему вроде бы удалось выйти сухим из воды, но потом его разоблачили. Толком я ничего не знаю. Это только слухи. Но его действительно обвинили в подделке.

– А когда миссис Ллуэллин-Смайт умерла и ее завещание представили на утверждение, было обнаружено, что оно поддельное?

– Вы считаете, что эти события связаны между собой?

– Человек, уже привлекавшийся за подделку, стал приятелем девушки, которая, если бы завещание вступило в силу, унаследовала бы большую часть огромного состояния.

– Да, верно.

– Лесли Ферриер даже бросил прежнюю возлюбленную, связавшись с иностранкой.

– Вы предполагаете, что он подделал это завещание?

– Это кажется вероятным, не так ли? Считалось, будто Ольга умела хорошо копировать почерк миссис Ллуэллин-Смайт, но мне это всегда представлялось довольно сомнительным. Она писала письма под диктовку старой леди, но их почерки едва ли были одинаковыми. Во всяком случае, не настолько похожими, чтобы ввести в заблуждение. Но если Ольга и Лесли были сообщниками, тогда другое дело. Он мог выполнить работу на достаточно хорошем уровне и надеяться, что все пройдет успешно. Очевидно, он был так же уверен и во время первого преступления, но ошибся. Вероятно, он ошибся и на сей раз. Когда адвокаты начали расследование, обратились к экспертам и стали задавать вопросы, Ольга, по-видимому, потеряла самообладание, поссорилась с Лесли и сбежала, рассчитывая, что он ответит за двоих.

Майкл резко тряхнул головой:

– Почему вы пришли расспрашивать меня об этом в мой прекрасный сад?

– Потому что я хочу знать.

– Лучше ничего не знать – оставить все как есть и не разгребать мусор.

– Вам нужна красота, – промолвил Пуаро. – Красота любой ценой. Ну а мне необходима правда.

Майкл рассмеялся:

– Отправляйтесь к вашим полицейским дружкам и оставьте меня здесь, в моем раю. Изыди, Сатана!

Пуаро снова начал подниматься на холм. Боль в ногах внезапно прошла. Ему наконец удалось соединить друг с другом факты, о которых он знал, что они связаны друг с другом, но не мог понять, каким образом. Теперь он ощущал опасность, грозящую одному человеку, которая может обрушиться на него в любую минуту, если не принять меры к ее предотвращению.

Элспет Маккей вышла из дома ему навстречу.

– Вы выглядите утомленным, – сказала она. – Проходите и садитесь.

– Ваш брат дома?

– Нет. Пошел в участок. Кажется, что-то случилось.

– Случилось? – испуганно переспросил Пуаро. – Так скоро? Не может быть!

– Что вы имеете в виду? – осведомилась Элспет.

– Ничего. Вы хотите сказать, что-то случилось с кем-то?

– Да, но я не знаю, с кем именно. Как бы то ни было, Тим Рэглен позвонил и попросил брата прийти. Принести вам чашку чаю?

– Нет, благодарю вас, – ответил Пуаро. – Пожалуй, я пойду домой. – Мысль о крепком горьковатом чае приводила его в ужас. – Мои ноги, – объяснил он, найдя предлог, дабы не быть заподозренным в дурных манерах. – У меня не слишком подходящая обувь для ходьбы по сельской местности. Было бы желательно сменить туфли.

Элспет Маккей устремила взгляд на упомянутую обувь.

– Пожалуй, – согласилась она. – Лакированная кожа натирает ноги. Кстати, вам письмо. С заграничными марками. Сейчас принесу.

Элспет вернулась минуты через две и вручила ему письмо.

– Если вам не нужен конверт, я оставлю его для одного из моих племянников – он собирает марки.

– Разумеется.

Пуаро вскрыл письмо и протянул ей конверт. Она поблагодарила и вернулась в дом.

Пуаро развернул письмо и прочитал его.

Действия мистера Гоби за рубежом демонстрировали ту же компетентность, что и в Англии. Он не допускал излишних расходов и быстро добивался результатов.

Правда, на сей раз результаты были не особо значительными, но Пуаро на другое и не рассчитывал.

Ольга Семенова не возвращалась в свой родной город. У нее там не осталось родственников – только пожилая приятельница, с которой она время от времени переписывалась, сообщая ей новости о своей жизни в Англии. У Ольги были хорошие отношения с хозяйкой – женщиной требовательной, но щедрой.

Последние письма, полученные от Ольги, пришли года полтора назад. В них она упоминала молодого человека, не называя его имени, и намекала, что они думают пожениться, но, так как молодой человек любит все делать по-своему, толком еще ничего не решено. В самом последнем письме Ольга сообщала о радужных перспективах на будущее. Когда письма перестали приходить, пожилая приятельница решила, что Ольга вышла замуж за своего англичанина и сменила адрес. Такое часто случалось с девушками, уезжавшими в Англию. Если они счастливо выходили замуж, то часто больше не писали писем, поэтому приятельница не тревожилась.

«Все соответствует, – подумал Пуаро. – Лесли говорил о браке, но это могло не входить в его намерения. Миссис Ллуэллин-Смайт была охарактеризована как „щедрая“. Кто-то дал денег Лесли – возможно, Ольга отдала ему деньги, полученные ранее от хозяев, – чтобы убедить его подделать завещание…»

Элспет Маккей снова вышла на террасу. Пуаро поделился с ней своими предположениями насчет отношений Ольги и Лесли.

Женщина задумалась. Вскоре оракул заговорил:

– Если так, то они об этом помалкивали. Не было никаких слухов об этой паре. В таком месте этого избежать трудно.

– У молодого Ферриера была связь с замужней женщиной. Он мог предупредить девушку, чтобы та ничего не говорила о нем ее хозяйке.

– Вполне возможно. Миссис Смайт могла знать, что Лесли Ферриер – никчемный тип, и посоветовать девушке не иметь с ним дело.

Пуаро сложил письмо и спрятал его в карман.

– Жаль, вы не позволили мне угостить вас чаем.

– Нет, нет, я должен вернуться в гостиницу и сменить обувь. Вы не знаете, когда придет ваш брат?

– Понятия не имею. Они не сказали, что от него хотят.

Пуаро зашагал по дороге к гостинице. До нее было всего несколько сотен ярдов. Когда он подошел к двери, ему навстречу вышла хозяйка – жизнерадостная особа лет тридцати с лишним.

– Вас хочет повидать леди, – сообщила она. – Я сказала ей, что не знаю, куда вы ушли и когда вернетесь, но она ответила, что подождет. Это миссис Дрейк. По-моему, она нервничает. Миссис Дрейк всегда такая спокойная, но сейчас ее что-то сильно расстроило. Она в гостиной. Принести вам туда чаю и еще чего-нибудь?

– Думаю, лучше не надо, – ответил Пуаро. – Сначала я хочу услышать, что она мне скажет.

Он вошел в гостиную. Ровена Дрейк стояла у окна, которое не выходило на дорожку к входу, поэтому она не видела приближения Пуаро. При звуке открываемой двери женщина резко повернулась:

– Наконец-то, мсье Пуаро! Время тянулось так медленно.

– Сожалею, мадам. Я был в лесу Куорри и беседовал с моей приятельницей миссис Оливер, а потом разговаривал с двоими юношами, Николасом и Дезмондом.

– Николасом и Дезмондом? А, знаю. Я подумала… Всякое приходит в голову.

– Вы расстроены, – мягко заметил Пуаро.

Он не предполагал, что когда-либо увидит Ровену Дрейк в таком состоянии – не хозяйкой положения и опытным организатором, навязывающим свои решения другим.

– Вы уже слышали, не так ли? – спросила она. – Или, возможно, еще нет?

– Что я должен был слышать?

– Нечто ужасное. Он… он мертв. Кто-то убил его.

– Кто мертв, мадам?

– Значит, вы в самом деле ничего не слышали. Он ведь тоже всего лишь ребенок, и я считала… Какая же я была дура! Мне следовало все вам рассказать, когда вы меня спросили. Теперь я чувствую себя виноватой в том, что думала, будто все знаю, но, честное слово, мсье Пуаро, у меня и в мыслях не было…