— Это значит, что посланная десятка была напечатана не государством. Что-нибудь еще?

— Да. Под черным светом (что это значит?) видны маленькие различия в составе чернил. Но в письме подчеркивалось, что невооруженным глазом подделку не обнаружить и что десятка одурачит любого банковского кассира.

Я опять кивнул. Такого оборота событий я не ожидал.

— От кого было это письмо, миссис Лейси?

— Я не знаю, кто написал это письмо. Он подписался Биллом. Это был обычный лист бумаги. А, еще кое-что. Билл написал, что Фред должен немедленно передать десятку в ФБР, потому что эти деньги нанесут много бед, если попадут в обращение. Но, конечно, Фред не стал обращаться в Бюро, а написал вам.

— Конечно, — заметил я. — Это был выстрел в темноте, и вряд ли он попал куда-нибудь. По крайней мере, не в этой тьме.

Она кивнула, словно я что-то сказал.

— Чем сейчас занимается Фред?

— Тем же, чем и раньше. Бриджем и покером. В бридж он играет каждый день в спортивном клубе, а в покер по ночам. Так что сами понимаете, он не может связаться с фальшивыми деньгами, даже в самой незначительной степени. Всегда найдется человек, который не поверит, что он ни при чем. Фред также играет на скачках, но это для развлечения. Так он заработал пятьсот долларов, которые, положил мне в туфельку в качестве подарка, в «Индиан-Хед»-отеле.

Мне хотелось выскочить на двор, немного повыть на луну, поколотить себя по груди, чтобы выпустить пар. Но все, что я мог сделать, это сидеть и с умным видом хлебать коктейль. Я допил стакан, позвякал кубиками льда, и хозяйка принесла еще. Отхлебнул, глубоко вздохнул и сказал:

— Если банкнота настолько хороша, как он узнал, что она фальшивая? Понимаете, о чем я?

— О… понимаю, — ее глаза слегка расширились. — Нет, конечно, нет. Их было пятьдесят десятидолларовых бумажек, все новые, а в туфельку он положил совсем не эти деньги.

Интересно, подумал я, если я вырву все волосы, мне станет легче? Голова так раскалывалась, что я не мог думать. Чарли. Старина Чарли. О’кей, скоро я вернусь со своей бандой.

— Послушайте, миссис Лейси. Он мне не сказал о туфельке. Фред всегда держит деньги в туфлях или на этот раз так получилось потому, что он выиграл их на скачках, а лошади носят подковы?

— Говорю вам, это был подарок. Когда я надену туфельку, то, конечно, сразу найду деньги.

— О, — я пожевал верхнюю губу. — Но вы не нашли их?

— Как я могла их найти, если послала служанку в обувную мастерскую в поселок, чтобы они починили эти туфли. Я не заглянула вовнутрь. Я ведь не знала, что Фред что-то в них положил.

Вдали мелькнул свет, очень слабый, как от светлячка. Кажется, дело начало проясняться, хотя и очень медленно.

— И Фред узнал об этом, — заметил я. — Итак, горничная отнесла туфли в поселок. Что дальше?

— Гертруда, так зовут горничную, тоже заявила, что не заметила денег. Поэтому Фред, когда узнал об этом, пошел в обувную мастерскую. Обувщик еще не взялся за них, и поэтому деньги лежали в туфельке. Фред досмеялся, спрятал деньги и дал обувщику пятерку, потому что все так удачно сложилось.

Я закончил второй коктейль и облокотился на свинку стула.

— Теперь ясно. Когда Фред разглядел их, то понял, что это не те деньги, так как он клал в туфельку не только десятки и не все новые.

Она удивилась, что я все знаю. Интересно, какое письмо, она думает, написал мне ее муж?

— Итак, Фред предположил, — продолжил я, — что деньги заменили не случайно. Он послал одну банкноту другу на проверку. В ответе говорилось, что это фальшивка, хотя и хорошая. Кого он расспрашивал в отеле?

— Никого, по-моему, за исключением Гертруды. Он не хотел поднимать шум. Кажется, муж написал только вам.

Я погасил сигарету и посмотрел в окно на освещенное лунным светом озеро, по которому тихо скользил катер с сильным прожектором, исчезнувший за покрытым деревьями мысом.

Я взглянул на миссис Лейси. Ее подбородок все еще покоился на худой руке, а глаза были где-то далеко.

— Жаль, что Фреда нет, — произнесла она.

— А где он?

— Не знаю. Он уехал с Франком Людерсом из Вудлэнд Клаба, что на противоположном берегу озера. Фред сказал, что Людерс владеет долей клуба. Недавно я позвонила мистеру Людерсу и выясняла, что Фред вышел в поселке около почты. Я думала, что он позвонит и попросит меня приехать за ним. Мужа уже нет несколько часов.

— Может, он играет в карты в Вудлэнд Клабе?

Она кивнула.

— И все же он всегда звонил.

Я с минуту смотрел на пол, стараясь убедить себя, что я не подлец. Затем встал.

— Мне, наверное, лучше вернуться в отель. Кстати, кажется, я встречался с мистером Лейси. Он плотный мужчина лет сорока пяти, немного лысый, с усиками?

Она проводила меня до двери.

— Да, это Фред.

Миссис Лейси закрыла собаку в доме и стояла на крыльце, пока я не уехал. Господи, она выглядела такой одинокой!

4

Я лежал на кровати, жевал сигарету и пытался понять, почему я должен ковыряться в этом деле, когда раздался стук в дверь. В номер вошла девушка в рабочем халате с полотенцами. У нее были темно-рыжие волосы, длинные ноги, и она знала, как надо пользоваться косметикой. Девушка извинилась, повесила полотенца на вешалку и направилась к двери, искоса посмотрев на меня. Ее ресницы при этом задрожали.

— Хэллоу, Гертруда, — рискнул я.

Она остановилась, повернула рыжую головку, и ее рот приоткрылся в улыбке.

— Как вы узнали мое имя?

— Я не знал. Просто я хочу поговорить с горничной, которую зовут Гертрудой.

Она облокотилась на дверь, зажав под мышкой полотенца.

— Вот как? — ее ленивые глаза изучали меня.

— Постоянно живете здесь или приезжаете на лето? — поинтересовался я.

— Нет, я здесь не живу, — ее губы искривились. — Жить рядом с этими горными кретинами!.. Нет, уж увольте.

— У вас все в порядке?

Она кивнула.

— И я не нуждаюсь в компании, мистер. — Однако создавалось впечатление, что ее можно уговорить.

Я с минуту разглядывал рыжую горничную.

— Расскажите мне о деньгах, спрятанных в туфельке.

— Кто вы? — холодно спросила девушка.

— Эванс, детектив из Лос-Анджелеса, — я усмехнулся, довольный.

Ее лицо слегка напряглось. Рука вцепилась в полотенца, и ногти царапнули ткань. Гертруда отошла от двери, уселась на стул, стоящий у стены. В ее глазах появилась тревога.

— Шпик? — выдохнула она. — Что происходит?

— Разве вы не знаете?

— Я слышала только, что мистер Лейси оставил деньги в туфельке, в которой нужно было починить каблук. Я отнесла их обувщику, который деньги не тронул. Я тоже их не брала. Она ведь получила деньги обратно?

— Не любите легавых? Кажется, мне знакомо ваше лицо, — заметил я.

Ее лицо еще больше напряглось.

— Послушай, легавый. У меня есть работа, и я сумею справиться с ней без помощи фараонов. Я никому не должна ни цента.

— Конечно, — согласился я. — Забрав туфли, вы сразу отправились в мастерскую?

Она молча кивнула.

— По пути нигде не останавливались?

— Зачем?

— Откуда мне знать, меня там не было.

— Нет, не останавливалась. Только предупредила Вебера, что иду по поручению жильца.

— Кто такой мистер Вебер?

— Помощник заведующего. Он постоянно околачивается в баре.

— Бледный парень, записывающий результаты скачек?

— Он самый, — кивнула девушка.

— Понятно, — я закурил сигарету и посмотрел на нее сквозь дым. — Большое спасибо.

Она встала и открыла дверь.

— Не думаю, что помню вас, — Гертруда оглянулась.

— Похоже, вы повидали немало нашего брата.

Она покраснела, и ее глаза злобно сверкнули.

— В этой гостинице всегда меняют полотенца так поздно? — поинтересовался я, чтобы прервать молчание.

— Очень умный?

— Стараюсь, — скромно улыбнулся я.

— Ничего не выйдет, — заметила Гертруда с внезапным сильным акцентом.

— Кто, кроме вас, держал те туфли?

— Никто. Я же сказала, что только остановилась предупредить мистера Вебера… — она запнулась и с минуту о чем-то думала. — Я пошла принести ему кофе и оставила туфли у него на столе около кассы. Откуда, черт побери, мне знать, трогал их кто-нибудь или нет? И какая разница, если деньги остались на месте?

— Вижу, что вы стараетесь помочь мне. Расскажите об этом Вебере. Он здесь давно?

— Давно, — с отвращением ответила Гертруда. — Девушкам небезопасно проходить мимо него. Надеюсь, вы понимаете, что я хочу сказать. Так о чем я?

— О мистере Вебере.

— К черту мистера Вебера! — она покраснела. — И вы идите к черту!

Рыжая девушка сердито улыбнулась и вышла.

В коридоре раздался звук ее шагов. По-моему, больше она нигде не останавливалась. Я посмотрел на часы — было чуть позже половины десятого.

В коридоре послышались тяжелые шаги. Кто-то вошел в соседний номер и хлопнул дверью. Мужчина начал откашливаться и сбросил туфли. Заскрипели пружины кровати, и он стал ворочаться. Через пять минут сосед встал. Босые ноги прошлепали по полу, и раздался звон бутылки о стакан. Он выпил, опять улегся и почти сразу захрапел. С озера доносилось ворчание моторных лодок, откуда-то раздавалась негромкая музыка, сигналили машины, в тире грохотали ружья 22-го калибра, дети кричали друг на друга.

Я заметил, что дверь наполовину открылась и в комнату тихо вошел мужчина. Он прикрыл дверь и взглянул на меня. Это был высокий, худощавый, бледный человек, в глазах которого сквозила недвусмысленная угроза.

— О’кей, фраер, — сказал он. — Давай показывай.