Агата Кристи - В 4.50 из Паддингтона

— Что думал по этому поводу Уимборн?

— Мы с ним этого не обсуждали. Только собирались это сделать, но тут пришла телеграмма от Мартины.

— И вы ничего больше не предпринимали?

— Предприняла. Я написала в Лондон по тому адресу и попросила переслать мое письмо на новое местожительство Мартины, если она переехала. Но никакого ответа так и не получила.

— Довольно странно… Хм…

Он пристально взглянул на нее.

— А что вы сами обо всем этом думаете?

— Я даже и не знаю, что вам сказать.

— А как вы реагировали на письмо? Подумали ли вы, что письмо настоящее, или согласились с отцом и братьями? Кстати, что подумал ваш зять?

— О, Брайен думал, что письмо подлинное.

— А вы?

— Я не уверена.

— Какие чувства вызвала она у вас? Предположили ли вы, что эта девушка действительно является вдовой вашего брата Эдмунда?

Лицо Эммы смягчилось.

— Я обожала Эдмунда. Он остался самым любимым моим братом. Письмо мне казалось именно таким, какое такая девушка, как Мартина, могла написать при определенных обстоятельствах. Она очень естественно написала о том, как все произошло. Я поняла, что до конца войны она или же вышла снова замуж или жила вместе с каким-то мужчиной, который заботился о ней и о ее ребенке. А потом, возможно, этот человек умер или покинул ее, и ей показалось правильным обратиться к семье Эдмунда еще и потому, что Эдмунд сам этого хотел. Письмо казалось мне правдивым и подлинным. Но, конечно, Гарольд правильно считал, что если письмо написано мошенницей, то это должна быть женщина, которая хорошо знала Мартину и располагала всеми фактами, чтобы быть в состоянии написать такое подробное и правдоподобное письмо. Я должна согласиться, что это разумное замечание, но тем не менее…

Она замолчала.

— Вы хотели бы, чтобы это оказалось правдой? — мягко спросил Крэддок.

Она с благодарностью посмотрела на него.

— Да, я хотела бы, чтобы это было правдой. Я бы очень обрадовалась, если бы у Эдмунда остался сын.

Крэддок кивнул.

— Значит, вы говорите, что письмо на первый взгляд выглядит вполне достоверно. Удивительное здесь в последующих событиях: в том, что Мартина Крекенторп внезапно уехала в Париж и что вы с тех пор ничего о ней не знаете. Вы ответили на ее письмо доброжелательно и приготовились встретить в своем доме. Почему же, даже в том случае, если она вернулась во Францию, она вновь не написала? Это допускает возможность подумать о ней как о подлинно существующем человеке. Если она мошенница, все объясняется легче. Я подумал сначала, что вы, по-видимому, проконсультировались с адвокатом мистером Уимборном, и что за этим последовало выяснение различных обстоятельств, которые встревожили эту женщину. Вы сказали, что адвокату ничего не говорили. Но все же возможно, что кто-то из ваших братьев мог сделать что-нибудь подобное. Возможно, что у Мартины могли оказаться какие-то особые дела, подоплека которых не допускала расследования. Она могла рассчитывать, что будет иметь дело лишь с сестрой Эдмунда, которая обожала его, а не с искушенным в делах человеком. Она могла надеяться на то, что получит какую-то сумму денег от вас для малыша, — хотя вряд ли он теперь уже малыш, это должен быть мальчик приблизительно лет пятнадцатишестнадцати, — без многочисленных вопросов, которые ей могли задать. Но вместо легких денег Мартина обнаружила, что ей придется столкнуться с чем-то совершенно другим. И потом я могу предположить, что возникли бы серьезные юридические вопросы. Если бы у Эдмунда Крекенторпа остался сын, рожденный в законном браке, он стал бы одним из наследников состояния вашего деда?

Эмма утвердительно кивнула.

— Более того, из всего сказанного следует, что он в свое время унаследовал бы и Рутерфорд-холл, и землю, примыкающую к нему, которая в настоящее время в большой цене, так как нужна для постройки больших домов.

Эмма посмотрела на него со слегка испуганным выражением.

— Да, я раньше об этом не думала.

— Ну, теперь беспокоиться не о чем, — сказал инспектор Крэддок. — Вы правильно поступили, придя сюда и рассказав обо всем. Я наведу справки. Но мне кажется совершенно ясным, что нет связи между женщиной, которая написала письмо и, очевидно, пыталась выудить у вас деньги надувательством, и женщиной, тело которой обнаружено в саркофаге.

Эмма поднялась с чувством облегчения.

— Я рада, что рассказала вам. Вы так добры ко мне.

Крэддок проводил ее до двери. Потом позвонил по телефону сержанту Уэтераллу из сыскного отделения.

— Боб, у меня есть для тебя дело, Пойди по адресу Элверс Крезент, дом 126, квартира 10. Возьми с собой фотографию женщины, обнаруженной в Рутерфорд-холле. Узнай все, что можно, о женщине, называющей себя миссис Мартина Крекенторп. Она или жила там, или заходила за письмами в период, скажем, с 15-го по конец декабря.

— Слушаюсь, сэр.

Крэддок занялся другими делами, которые ждали на столе своей очереди. После полудня он вышел повидаться со своим другом, театральным агентом. Его расследования оказались безрезультатными.

Позднее в тот же день, вернувшись на работу, он нашел у себя на столе телеграмму из Парижа.

У Крэддока вырвался вздох облегчения, ему показалось, что у него свалилась с плеч гора. Морщинки на его лбу разгладились.

«Наконец-то. Теперь легче разобраться с этой Мартиной Крекенторп», — подумал он и решил этой же ночью вылететь в Париж.

— Так любезно с вашей стороны было пригласить меня на чай, — сказала мисс Марпл Эмме Крекенторп.

Мисс Марпл сегодня выглядела особенно полной, она вся была закутана в шерстяные вещи, настоящая пожилая приятная дама. Оглядевшись по сторонам, она заулыбалась, увидев Гарольда Крекенторпа в хорошо сшитом темном костюме, Альфреда, с очаровательной улыбкой предлагавшего ей сандвичи, Гедрика, стоявшего у камина в своем поношенном твидовом пиджаке и сердито смотревшего на всех остальных членов семьи.

— Мы очень рады, что вы смогли приехать к нам, — сказала вежливо Эмма.

Сейчас уже не осталось и намека на ту сцену, которая немного раньше, как раз после обеда, разыгралась здесь после того, как Эмма воскликнула:

— О, господи! Я совсем забыла сказать. Я разрешила мисс Айлесбэроу пригласить к нам сегодня на чай свою престарелую тетушку.

— На что она нам здесь нужна, — бесцеремонно заявил Гарольд. — Мы еще сами о многом не переговорили. И нам ни к чему здесь посторонние люди.

— Пусть выпьет чаю на кухне или еще где-нибудь вместе со своей племянницей, — сказал Альфред.

— Нет, я так не могу, — твердо заявила Эмма. — Это чересчур уж невежливо.

— Пусть, пусть она придет сюда, — сказал Гедрик. — Мы сможем что-нибудь выведать у нее об этой необыкновенной Люси. Мне бы хотелось побольше узнать о ней, вот что я скажу. Я не полностью доверяю ей. Уж слишком она ловкая.

— У нее большие связи, и она совершенно искренна, — сказал Гарольд. — Это уж я постарался выяснить. В таких вещах нужна уверенность. Ведь Люси совала свой нос где надо и где не надо и обнаружила труп.

— Да, если бы нам узнать, кто эта чертова шельма, — сказал Альфред.

Гарольд гневно добавил:

— Я должен сказать тебе, Эмма, ты совсем сошла с ума, когда пошла в полицию и сделала заявление, что убитая женщина, возможно, французская подружка Эдмунда. Это заставит их поверить, что она приехала сюда и что кто-то из нас убил ее.

— О нет, Гарольд, пожалуйста, не преувеличивай.

— Гарольд совершенно прав, — сказал Альфред. — Что руководило тобой, Эмма, не знаю, но у меня такое чувство, будто за мной по пятам уже ходят сыщики.

— А я говорил, чтобы она не сообщала, — сказал Гедрик. — Это Куимпер ей насоветовал.

— А уж это вовсе не дело Куимпера, — гневно сказал Гарольд. — Пусть лучше занимается своими таблетками и порошками, да еще своими делами в комитете по охране здоровья.

— О, перестаньте ссориться, — попыталась возразить Эмма. — Я даже рада, что старая мисс… как ее зовут? — приедет сегодня к чаю. Для всех нас лучше, что в доме появится посторонний человек, хоть это помешает нам без конца перебирать старое. Я сейчас должна пойти и хоть немного привести себя в порядок.

Она вышла из комнаты.

— Эта Люси Айлесбэроу, — начал Гарольд и, помолчав, продолжил. — Гедрик уже говорил о своем недоумении, зачем это ей вдруг понадобилось совать свой нос в сарай и даже открывать саркофаг. Адская же работа! Может быть, принять по отношению к ней какие-то меры? И мне кажется, — добавил он, — что ее поведение за обедом было подозрительно недоброжелательным.

— Предоставьте все это мне, — сказал Альфред.

— Я скоро выясню, имеет ли она какое-либо отношение к этому делу.

— Мне тоже совсем непонятно, зачем ей понадобилось открывать саркофаг.

— Может, она на самом деле никакая не Люси Айлесбэроу, — предположил Гедрик.

— Так в чем же дело? — Гарольд казался действительно сильно встревоженным. — О, черт!

Они смотрели друг на друга взволнованно.

— Да, и в дополнение ко всему придет еще к чаю ее отвратительная назойливая старая тетка. Как раз когда мы все хотим еще раз обдумать.

— Ну, ладно, мы обдумаем это сегодня вечером, — сказал Альфред. — А пока постараемся выкачать из этой старой шельмы сведения относительно Люси.

И вот Люси, встретив радушно мисс Марпл, усадила ее у камина. Мисс Марпл благодарно улыбалась Альфреду, предлагавшему ей сандвичи. Она всегда радовалась, когда видела симпатичного человека.