Искренне Ваш

Артур Конан-Дойль

Уиндлшем, Кроуборо, Сассекс, 5 февраля

Об ударах возмездия

«Сэтердэй ревью»

26 февраля 1916 г.


Милостивый государь!

Полностью поддерживаю проводимую Вами мысль о том, что ради предотвращения вражеских воздушных налётов следует пригрозить Германии ответными ударами по её городам, а в случае необходимости и нанести их. Наши оппоненты, выдвигая принцип «игры по правилам», сами ему не очень-то следуют, искажая суть вопроса потому только, что не согласны с самой его постановкой. Досточтимые епископы, лорд Бакмастер, полковник Джексон и другие противники ответных ударов в один голос твердят, будто их целью станет убийство детей и женщин. Это абсолютная чушь. Цель их — в том, чтобы не допустить этих убийств. На сегодняшний день Англия вынесла более тридцати воздушных налётов, в результате которых погибли сотни наших сограждан. Никакого способа остановить убийц до сих пор так и не найдено. Убеждён: если бы уже после первой бомбёжки мы громогласно и гневно осудили этот бесчеловечный метод ведения боевых действий, намекнув, что при всём отвращении к таковым вынуждены будем для самообороны к ним всё же прибегнуть, повторения бы не последовало, и жизни наших женщин и детей оказались бы спасены. Сделать это не поздно даже сейчас, и наоборот: если мы не продемонстрируем свою способность к нанесению ответных ударов, немцы ужесточат бомбардировки. Ведь нашу сдержанность они объясняют всего лишь бессилием, будучи неспособны понять, что есть на свете глупцы, которые, имея все возможности защитить своих граждан контрударом, удерживаются от такового из соображений ложно понятого благородства.

Опять-таки мы вовсе не предлагаем избрать своей целью гражданское население. Удары должны быть нанесены по Кёльну, Кобленцу и другим укреплённым рейнским городам, которые являют собой средоточие коммуникационных узлов с железными дорогами и мостами стратегической важности. Если в ходе этих боевых операций пострадает и гражданское население, что ж, тем больше вероятность того, что немцы, познав те самые чувства, которые испытываем сейчас мы, пересмотрят свою преступную политику. С другой стороны, если мы не предпримем столь очевидных профилактических действий и немецкие налёты продолжатся, всю ответственность за жертвы среди нашего мирного населения, я считаю, следует возложить на тех, кто помешал принятию мер, которые только и способны подействовать на врага.

Аргумент о том, что самолёты могут понадобиться нам для выполнения других задач, не заслуживает внимания. Оборонные нужды страны обеспечены мощными силами авиации. Но лучшая защита — это нападение, и мы вправе использовать для этого хотя бы часть самолётов.

С совершенным почтением

Артур Конан-Дойль

Уиндлшем, Кроуборо, Сассекс

21 февраля 1916 года

Упущенная возможность

«Таймс»

20 марта 1916 г.


Сэр! В то время, как волонтёры старательно постигают азы военного искусства, семейные рекруты из Дерби ещё и не удосужились приступить к учениям. Если бы, как предлагалось в своё время, действия двух этих подразделений были согласованы, и те и другие одинаково преуспели бы в военной учёбе. Теперь способствовать этому сможет разве что постановление министерства обороны, согласно которому бойцов неподготовленных будут призывать на службу прежде, чем волонтёров, получивших от командира свидетельство о прохождении курса начальной воинской подготовки в составе таких-то отделения, взвода, роты. Ежевечерние учения плюс воскресный марш-бросок наверняка помогут рекрутам завершить военную учёбу без отрыва от семьи и работы. Работа им предстоит тяжёлая, но в качестве альтернативы досрочному призыву, она, несомненно, будет воспринята с энтузиазмом. Вот только нельзя ли приступить к ней уже сейчас, пока холостые волонтёры всё ещё проходят последние сборы?

О компетентности инструкторов, которые работают с волонтёрами, я могу судить исходя лишь из собственного опыта, связанного с конкретной ротой. Могу утверждать, что все без исключения солдаты, призванные от нас на службу, почти сразу же получили сержантские нашивки. В том, что офицеры и солдаты, проведшие по 250 боевых учений, познали азы военных специальностей, не может быть никаких сомнений.

Искренне Ваш

Артур Конан-Дойль

Уиндлшем, Кроуборо, Сассекс, 18 марта

Сдача Кута

«Дэйли кроникл»

2 мая 1916 г.


Сэр! Хотелось бы надеяться, что сдача Кута будет воспринята общественностью в общем контексте хода войны. Речь идёт о потерях, сравнимых с теми, которые немецкая армия на Верденском фронте несёт ежедневно. Наши люди погибли не зря; они выполнили свою часть общей стратегической задачи, поскольку сумели отвлечь на себя значительное (и постоянно возраставшее) число турецких войск, облегчая задачу как России, так и Египту. По-видимому, постоянное присутствие армии генерала Лейка южнее Багдада будет и в дальнейшем оказывать тот же эффект.

Нет ничего отвратительнее, чем вопли тех, кто пытается осмеять смелую военную вылазку, закончившуюся неудачей. Подобная критика, если её воспринимать всерьёз, угробит любую инициативу, поставив под сомнение самые блестящие триумфы, которые только знает история войн. Что бы сказали эти наши нытики о парадоксальном манёвре Наполеона, который, зная о британском преимуществе на море, перебросил армию из Марселя в Египет? Или (если обратиться к свежим примерам) о броске британской кавалерии, от Тель-аль-Кебира без прикрытия двинувшейся к Каиру? Война требует риска, и те, кто осуждают его, оплакивая отдельные неудачи, подрывают саму основу будущих успешных инициатив. Мы проиграли у Галлиполи, где пошли на оправданный риск; потерпели временную неудачу и у Багдада. Не станем же опускать рук: придёт день, и фортуна вновь к нам повернётся лицом. Прийти к победе можно только таким путём.

Главное же, сохраним сплочённость. Сердце болит от всех этих бесконечных распрей. Найдётся ли безумец, который осмелится утверждать, будто наш Кабинет не желает победы в войне? Готов ли кто-нибудь оспорить тот факт, что правительство объединило в себе людей высокого интеллекта, которые обладают волей, знаниями и возможностью обратиться при случае к лучшим экспертам? Может ли кто-нибудь, наконец, предложить любой другой состав правительства (за исключением коалиционного), который немедленно не вверг бы страну в состояние кризиса? В таком случае какой смысл во всей этой придирчиво-злобной критической кампании? Каждый вправе предлагать собственные методы и решения. Но многие наши газеты и деятели изрыгают одну только брань. Чего они смогут этим достичь? Помогут ли британскому правительству, воюющему с Германией, выстрелы в спину от своих же сограждан?

Было время, когда нашим национальным символом считался бульдог. Собственно, народ в целом, хоть и поддаётся иногда на обман, сохраняет прежние единство и твёрдость. Но пресса и кое-кто из политиков больше напоминают щенков, скулящих в корзинке. Впрочем, они — «пена», не более. Мы же стиснем зубы и будем сражаться молча. Так делали наши отцы. Это у нас в крови.

Артур Конан-Дойль

Портман-Лодж, Борнмут

29 апреля 1916 года

О правосудии в Ирландии

«Дэйли кроникл»

9 мая 1916 г.


Сэр! Нельзя не согласиться с Вашими справедливыми замечаниями о том, как опасно было бы способствовать возникновению в Ирландии культа жертв политического преследования. С другой стороны, необходимо признать, что там были совершены жестокие убийства, и если преступники не понесут суровое наказание, ирландское правосудие превратится в фарс. Что можно сказать о расстрелянных на месте пожилых ветеранах, о восстании даже и не слыхавших? О безоружных офицерах, убитых на улицах Дублина? О никому не угрожавшем полисмене, застреленном у Каслгейта? О приехавших на лечение раненых, которые погибли, вступившись за посторонних? О кэбмене, застреленном у входа в отель «Шелбурн»?

После этого никакие усилия по выявлению негодяев не покажутся чрезмерными. Вот только судить их нужно не как повстанцев (что действительно создало бы им мученический ореол), но как подлых убийц.

А. Конан-Дойль

Уиндлшем, Кроуборо

6 мая 1916 года

О проекте строительства туннеля под проливом

«Глазго геральд»

23 июня 1916 г.


Милостивый государь!

Говорят, народам приходится расплачиваться за грехи, но глупость обходится им дороже. Расплаты заслуживаем и мы, потому что по недомыслию отказались от заведомо выигрышного предприятия, позволив запугать себя смехотворнейшей угрозой неприятельского вторжения через кроличью нору длиной в 26 миль. Поистине глупость народная нашла здесь себе наивысший предел. С того дня, как (после Агадира) вероятность войны с Германией возросла, я направил три различных обращения — в военное ведомство, в Адмиралтейство и в Совет национальной обороны, — в которых доказал огромную важность наличия такого туннеля для обороноспособности государства. Предугадав угрозу со стороны субмарин, я показал и то, как устранил бы её туннель. Я утверждал, что поскольку нашим коммуникационным линиям с этих пор не страшна будет непогода, значительную часть флота (не говоря уже о кораблях-конвоирах) можно будет освободить для выполнения других задач. Наш сегодняшний дефицит тоннажа во многом и объясняется тем, что сделать этого не удалось. Не знаю, сколько было бы сэкономлено десятков миллионов фунтов, если бы хоть одно из трёх упомянутых учреждений встретило мои аргументы с сочувствием. Ведь у нас была возможность построить туннель до начала войны. Сейчас, когда стало ясно, что единственная волна отравляющего газа, пущенного в туннель, уничтожила бы там целую вражескую армию, остаётся надеяться, что нелепые ужасы, которыми нас пугали, отомрут сами собой и по окончании военных действий здравый смысл в решении этого вопроса наконец-то восторжествует.