– Подождите минуту, мистер Доу. – Он отошел и вернулся с пластиковым пакетом. Пакет он передал мне.

– Повернете тумблер направо, мистер Доу, и удирайте. Через десять минут будет много шуму и большие разрушения.

– Может, мне понадобится еще что-нибудь, – сказал я. – Например, чтобы потопить стотонную яхту. Возьмешься?

Он засунул одну руку в карман, а другой почесал в затылке.

– Это будет дорого стоить, мистер Доу. Я могу это устроить, но мне придется иметь дело с одним флотским сержантом, а он берет очень дорого.

– Но ты мог бы это устроить?

– За хорошие деньги можно сделать все.

– Хорошо. Возможно, я к тебе еще приду, – сказал я и, попрощавшись, вернулся к машине. Положил пластиковый пакет на заднее сиденье и сел за руль.

– Она самая? – спросил Билл, повернув голову и глядя на пакет.

– Да, – ответил я, включая мотор. – Поедем домой и будем ждать.

– Совсем не разбираюсь в них. Она безопасна?

– Абсолютно, так что успокойся.

Дома, в гараже, я раскрыл пакет и извлек из него черную квадратную коробочку. Как Хасан и сказал, сверху находился маленький тумблер.

Билл наблюдал за мной широко раскрытыми глазами.

– Надо повернуть тумблер направо, – объяснил я ему, – и через десять минут – бух!

Положив бомбу обратно в пакет и выйдя из автомобиля, мы поднялись на лифте в квартиру.

– У нас еще пять часов ожидания, – сказал я. – Давай выпьем кофе.

– Конечно. – Билл направился в кухню.

Положив бомбу на стол и закурив, я сел. Билл вошел с кофейником, чашкой и блюдцем.

– Я хочу немного поспать, Дирк. Разбуди меня, когда надо будет отправляться.

Он исчез в своей спальне, а я выпил кофе, выкурил еще пару сигарет и начал вышагивать взад и вперед по комнате, все время поглядывая на часы. В голове у меня была единственная мысль – как превратить жизнь Хенка Смедли в такой же кошмар, в какой он превратил мою.

В 1.45 я разбудил Билла, который спал детским безмятежным сном. Я позавидовал ему.

– Пошли, – предложил я. – Нужно еще осмотреть все.

С бомбой в пластиковом пакете и картонкой, на которой был написан лозунг ККК, мы поехали в район пристани. Вновь пошел дождь, и народу было совсем мало. Несколько рыбаков возвращались от своих лодок, туристы уже давно спали. Портовых полицейских тоже не было видно. Я нашел удобное место для машины в сотне метров от «Черной шкатулки».

– Пойду посмотрю, – сказал я Биллу, выходя из машины.

Пройдя мимо клуба, я услышал звуки джаза. Боковая аллейка, как я понял, вела к черному ходу. Не спеша, я прошел по аллее и наткнулся на заднее окошко, которое было полуоткрыто. Внутри двое черных бесцельно бродили взад и вперед. Помещение выглядело как временная кухня. Один из негров снимал грязный передник, видимо, готовясь идти домой. Другой сел на стол, уплетая сосиски.

Отойдя от окна, я медленно пошел к машине.

– С обратной стороны есть окно, – сообщил я, – так что никаких проблем.

Мы молча сидели и ждали. Теперь на набережной и пристани никого не было видно. Дождь не прекращался. Когда стрелки на моих часах подползли к 2.30, в клубе стали выключать свет. Послышались голоса, и около тридцати негров, мужчин и женщин, вышли на улицу. Они, не переставая, галдели как сороки. Через пару минут они разделились на маленькие группки и стали удаляться, крича и махая друг другу на прощание.

Затем появились еще четверо высоких негров, которые, по-видимому, составляли персонал клуба. Они направились к своим машинам, припаркованным неподалеку от нашей, и уехали.

Вскоре после трех часов ночи вышел Хенк Смедли. Фигуру этого огромного орангутанга нельзя было ни с кем спутать. С ним был еще мужчина, в широкополой шляпе и белом пиджаке. Он стоял и ждал, пока Хенк закрывал двери клуба. Потом они быстро подошли к «олдсу» Хенка, влезли в него и уехали.

– Кто этот парень в шляпе? – спросил Билл. – Он же белый.

– Не знаю и знать не хочу. Пошли, Билл, пора приниматься за работу.

Мы вышли из машины. Билл достал из дорожной сумки короткий ломик и отмычку, а я нес бомбу. Меньше минуты потребовалось Биллу, чтобы открыть окно на кухню. Со мной был мощный фонарь. Я включил его и попросил Билла подать мне бомбу.

– Ею займусь я, а ты пойди и прибей к двери лозунг ККК.

Из кухни через коридор я проник в большую комнату, где находилась танцевальная площадка, и положил бомбу на стойку бара. Затем с пистолетом в руке прочесал все помещения, чтобы убедиться, что никто не спит где-нибудь в доме. Удостоверившись в этом, я вернулся в бар и повернул тумблер на бомбе вправо. Потом вернулся в кухню, вылез в окно и сел в машину рядом с Биллом.

– Думаешь, мы достаточно далеко от клуба? – с беспокойством в голосе спросил Билл.

– Я хочу видеть эту картину, – признался я, сжимая руль, устремив взгляд на клуб и думая, что это первое звено в цепи мести за смерть Сюзи. Не скрою, я был доволен.

Стрелки на часах, вмонтированных в панель кабины, ползли как черепахи. Наконец прошло десять минут. Билл обеспокоенно заерзал.

– Может, он нас надул? – прошептал Билл, когда стрелки отсчитали уже пятнадцать минут.

– Успокойся и жди! – отрезал я. Не успел я договорить, как бомба взорвалась. Удар и взрывная волна качнули нас и машину.

Передние рамы окон вылетели на набережную. Раздался треск, крыша клуба слетела. Передняя дверь, вся покореженная, с прибитым к ней лозунгом ККК валялась на земле. Послышался еще шум и грохот. Это здание развалилось на куски.

Все было кончено. Я завел мотор, и мы уехали, прежде чем успели подъехать копы и пожарные.

Я сделал то, что хотел. «Черная шкатулка» перестала существовать. С моей души свалился огромный камень.

– Ну и бомба! – изумленно сказал Билл. – А что дальше?

– Ты знаешь, где живет Хенк?

– Конечно.

– Поехали к нему и разобьем его машину.

Мы поехали по Сигров-роуд.

– Вон его дом, – сказал Билл, – направо.

Затем мы оба, вооружившись мощными тупорылыми молотками с короткими ручками, вышли из машины и направились к подземному гаражу.

Нам потребовалось меньше десяти минут, чтобы превратить машину Хенка в кучу металлолома. В то время как я бил стекла, Билл крошил двигатель. Конечно, было шумно, но кто в 4.15 обращает на это внимание. Мы вспороли покрышки, потом я фломастером написал на единственной нетронутой дверце «ККК».

– Ну что, удовлетворен? – спросил Билл, когда мы вернулись в машину и я завел мотор.

– Да, теперь я впервые за эти дни усну спокойно. Спасибо, Билл. – И я направил машину к дому.


Впервые после смерти Сюзи я спал без сновидений. Утром, когда я встал, побрился, принял душ и оделся, было уже 11.15. Билл успел приготовить завтрак, и когда мы ели, он все время кидал на меня тревожные взгляды.

– Ну, Дирк, теперь, я думаю, ты избавился от своего подавленного состояния, – проговорил он, разбивая третье яйцо.

– В какой-то мере, – ответил я. – Хенк вел машину, но был и второй человек, который плеснул в лицо Сюзи кислоту. Его-то я и должен найти.

– Хорошо. Мы до него доберемся. Нужно только хорошенько поспрашивать.

После завтрака мы с Биллом отправились на побережье. С трудом найдя место для стоянки, мы вылезли из машины и двинулись мимо торговых ларьков и рыболовных траулеров в направлении к «Черной шкатулке», или, вернее, к тому, что от нее осталось. Вокруг стояли группы любопытных туристов. Желающих подойти ближе сдерживали копы. Я заметил детектива Тома Лепски, разговаривавшего с пожарными.

– Подожди здесь, – попросил я Билла, а сам двинулся к Лепски, расталкивая по дороге толпу туристов.

– Привет, Том, – окликнул я его.

– Ты только взгляни, – проговорил он, махнув рукой в сторону остатков ночного клуба. – Ничего подобного я никогда не видел.

Мне с трудом удалось скрыть свое удовлетворение, когда я осматривал все это. Да, бомбочка оказалась на славу.

– Похоже на бомбу, – сказал я.

– Конечно, черт возьми. В нашем городе такого никогда еще не было. Мэр мечет икру. – Лепски усмехнулся. – Кто-то все-таки добрался до них. Рано или поздно это должно было случиться.

– Да, кому-то они здорово насолили, – предположил я, заметив при этом, что Лепски очень внимательно смотрит на меня.

– Тут, правда, есть ку-клукс-клановский плакат, но это, конечно, для отвода глаз. Здесь поработал кто-то, кто крепко ненавидит Смедли.

Я понимающе кивнул.

– Вполне согласен с тобой, Том. А ты видел Смедли?

– Конечно, он уже был у нас. Но это еще не все. Кто-то расколошматил его машину. Мы считаем, что это сделал тот же человек, который подложил бомбу. Смедли совсем рехнулся, умоляет нас найти того парня. – Он пожал плечами. – Мы, конечно, будем искать, но Смедли сам виноват. Он настроил многих людей против себя. – И опять подозрительный взгляд полицейского в мою сторону. – Я слышал, Дирк, ты ушел из агентства?

– Верно. Смерть Сюзи подкосила меня. Но со временем я, может быть, вернусь туда. Кстати, Том, как проходит расследование по делу Сюзи?

– Копаем понемногу. Мы нашли еще одну свидетельницу, которая описала малого, плеснувшего кислотой. Не такое уж подробное описание, но, может быть, это поможет. Это был широкоплечий парень в белом пиджаке, на голове широкополая шляпа. Ищем отвечающих этому описанию.

Я вспомнил, что Хенк выходил из клуба с человеком, носившим белый пиджак и широкополую шляпу.

Лепски продолжал пристально смотреть на меня.

– Послушай, Дирк. Хенк уже достаточно поплатился. Нам больше не хотелось бы таких неприятностей. Бомбы отпугивают богатых туристов, а новость о взорвавшейся бомбе уже распространилась. В отелях уже отменяют заказы на следующий месяц. Нам здесь не нужны бомбы. Ты понял меня, Дирк?

– А почему ты мне это говоришь, Том? Ты скажи это тому, кто бросил бомбу, если он тебя послушает.

Лепски пожал плечами.