— Когда мисс Шелли освободится, вы найдете меня в саду, — сказал я и вышел на террасу.

Мисс Доллан что-то сказала, но я не расслышал, уселся на перила и закурил. Я был взволнован, но твердо решил увидеть сегодня эту женщину. Я решил дать ей 15 минут, прежде чем начать действовать. Я наблюдал за китайцами-садовниками, которые подравнивали кусты, посыпали дорожки песком и заботливо возились с цветами. За 15 минут я успел выкурить три сигареты. Затем я вернулся к мисс Доллан.

— Мисс Шелли еще не готова принять меня? — спросил я, положив руки на стол и наклонившись к девушке.

— Думаю, что нет. Она освободиться через некоторое время, как я вам уже сказала, мистер Винтерз.

— Не могли бы дать мне, мисс, почтовый конверт и бумагу?

Моя просьба вызвала удивление. После минутного колебания я получил бумагу и конверт.

— Спасибо, — поблагодарил я. — Вы не возражаете?

Я пододвинул к себе пишущую машинку мисс Доллан и сел. Девушка хотела что-то сказать, но передумала. Она продолжала деловито писать в толстой книге, но я видел, что секретарша мисс Шелли заинтригована.

Я напечатал следующее:


«Дорогая мисс Шелли!

Я жду вас уже 15 минут, и мисс Доллан сообщила мне, что вы намерены еще отложить нашу встречу. Я — человек долга и считаю необходимым напомнить вам, что каждую минуту пребывания в вашем прекрасном саду я трачу ваше время и ваши деньги. Есть такая поговорка: «Время — деньги». К тому же, имеется небольшое дело, касающееся вашей норковой шубки и требующего нашего совместного внимания».

Я подписал записку, вложил в конверт и нажал на кнопку на столе мисс Доллан. Через несколько секунд передо мной появился посыльный.

— Немедленно отнеси это письмо мисс Шелли, — сказал я ему.

— Хорошо, сэр.

Наступила гнетущая тишина. Я закурил, подошел к окну и стал смотреть в сад. Внешне я держался спокойно, чего нельзя было сказать о моем внутреннем состоянии. Время тянулось очень медленно. Я посматривал на часы и думал: «Неужели моя уловка потерпит крах?».

В этот момент кто-то постучал в дверь и она открылась. Возле меня послышался деликатный кашель. Я повернулся и увидел посыльного.

— Мисс Шелли просит вас к себе, сэр. Следуйте за мной, пожалуйста.

Я направился за ним. В дверях я обернулся, чтобы посмотреть на мисс Доллан. Она сидела неподвижно и тоже смотрела на меня. На ее лице застыло удивление. Я кивнул ей и поспешил за посыльным, ликуя в душе. Я не имел ни малейшего представления о том, как выглядит мисс Шелли.

Вестал Шелли лежала на тахте. Она была так мала, что я не сразу заметил ее. Копна рыжих волос окружала ее маленькую головку огненным нимбом. Она была какого-то болезненного вида. Ее костлявый нос был похож на клюв ястреба. Яркие красные губы подчеркивали большой рот. Ее огромные, глубоко посаженные глаза излучали необычайный блеск.

Мы смотрели друг на друга.

— Вы — Чад Винтерз? — у нее был удивительно глубокий голос, который странно контрастировал с ее ростом и худобой.

— Да, мисс Шелли. Я принял дела от Литбита. Не сомневаюсь, что мистер Стенвуд…

Я замолчал, так как заметил, что она намеревается перебить меня.

— Это вы написали? — В руке у нее была моя записка.

— Да.

В ее глазах промелькнули удивление и интерес.

— Продолжайте.

— До настоящего времени, мисс Шелли, вас не удовлетворяло ведение ваших дел моим банком. Как мне известно, банк давал советы, которые вы не могли принять. Одним словом, банк и вы находились на разных берегах реки. Я осмеливаюсь перейти реку и стать на вашей стороне.

Она продолжала изучать меня взглядом. Затем, после некоторой паузы, она произнесла:

— Вы меня заинтересовали, мистер Винтерз. Что же вы можете мне сказать о моей норковой шубке?

— Вы хотели, чтобы ее стоимость была включена в возмещение налогов. С точки зрения банка и налоговых властей, это безумное предложение.

Ее лицо ничего не выражало.

— Не следует обращать внимания на банк.

— Да, но вам нельзя с ним не считаться. Банковские счета принимаются налоговыми властями безоговорочно. Конечно, банк должен выдавать расписки, подтверждающие эти счета, но, насколько мне известно, они предоставляются достаточно редко.

— Продолжайте, мистер Винтерз.

— Единственное, что можно сделать для исполнения вашего желания… — Я сделал паузу, а потом закончил: — это совершить мошенничество.

Наступила довольно долгая тишина. Многое сейчас зависело от реакции мисс Шелли. Лицо ее по-прежнему ничего не выражало, а огромные глаза продолжали сверлить меня. На какое-то мгновение я потерял свою решимость и подумал, что я сам влезаю в петлю. Неужели она сейчас вызовет Стенвуда?

— Но ведь это может быть раскрыто.

Я с облегчением вздохнул. Она сказала именно то, что мне было нужно. Остальное ерунда! Если бы она не решилась на обман, то я бы пропал, но в ее голосе не было никакого колебания. Единственное, что ее интересовало, это смогут или нет раскрыть мошенничество.

— Если учесть то, как именно я собираюсь обставить это дело, то риск может быть сведен к минимуму.

— Что вы собираетесь делать?

— В 1936 году ваш отец произвел ремонт на нескольких фермах. Этот ремонт был законным расходом и ему тогда удалось вытребовать возмещение расходов. Налоговые власти не потребовали расписок, а поверили на слово, что ремонт был сделан. У меня есть расписки, на которых я могу изменить даты. Эти расписки касаются ремонта трех ферм на сумму 30 тысяч долларов. Замечу, что этих расписок налоговое управление никогда не видело. Я думаю, что эта сумма покроит стоимость вашей шубки, мисс Шелли.

— Но, предположим, что чиновники захотят проверить сделанный ремонт…

— Но это очень маленькая вероятность и, конечно, если они проверят, то мы провалились. Однако должен вам сказать, что у них очень много дел и они считаются с «Пасифик». Обычно они верят нам на слово. За это я могу вам ручаться.

Мисс Шелли улыбнулась и кивнула. У нее были мелкие белые зубы.

— Я думаю, что за это стоит выпить бутылку шампанского. Вы, кажется, довольно умны, молодой человек.

Она дотянулась до звонка у своего изголовья.

— Надеюсь, что мы с вами поработаем достаточно долго.

Начало было великолепным. Перед мной открылись двери мира, в который я так стремился проникнуть. Теперь я должен был продвигаться вперед…

Харитс принес бутылку шампанского в серебряном ведерке со льдом. Он поставил ведерко на стол и открыл бутылку легким движением пальцев. Только время могло выработать такую сноровку. Он разлил шампанское в бокалы, один из которых подал Вестал, другой — мне, и удалился.

— За долгое, плодотворное сотрудничество! — сказала Вестал, подняв свой бокал.

Мы выпили. Это было самое отвратительное шампанское, какое мне когда-либо приходилось пить. Я едва сдержал гримасу, поднял глаза и увидел, что Вестал внимательно наблюдает за мной.

— Кажется, Харитс выжил из ума, — сказала она, поставив свой бокал. — Обычно такую дрянь я даю слугам по праздникам.

От злости меня бросило в жар.

— Может быть, он считает, что и это слишком хорошо для меня? — раздраженно спросил я.

— Может быть, мистер Винтерз, — ответила она, улыбаясь. — С этими старыми слугами иногда приходится нелегко. Не обращайте внимания. Он оценит вас, как только узнает поближе. Теперь, когда мы покончили с норковой шубкой, что вы мне можете сказать по поводу повышения платы за квартиру?

Не думайте, что я смотрел на все это так, как будто принимал ее улыбки за чистую монету. Она была снисходительна и приветлива лишь потому, что я согласился на то, что Литбит отказывался выполнять. Я был уверен в том, что она будет снисходительна лишь до тех пор, пока я буду ей нужен. Ей необходимо было получить возмещение за норковую шубку. Она также хочет повысить плату за квартиру и стремится продать дом на Западной авеню.

— Повышение квартирной платы? — спросил я удивленно. — Это легко устроить, если вы хотите.

— Каким образом?

— Следует сменить фирму, которая занимается сбором квартирной платы. Я знаю одну фирму, которая охотно займется вашими делами, мисс.

— В чем же дело?

— Вы должны написать «Харрисон и Форд» о том, что отказываетесь от их услуг с первого числа следующего месяца.

— Но они собирали квартплату для нашей семьи в течение сорока лет.

— Когда слуга становится не нужен, от него следует отказаться.

Вестал посмотрела на меня, и я заметил злобный огонек в ее глазах.

— Это правило распространяется и на вас?

— Осторожней! — отпарировал я. — Я не считаю себя вашим слугой. Ваш лакей думает, что он может подать мне любой квас, вместо шампанского, но эта шутка ему даром не пройдет. Я могу быть вам полезным, мисс Шелли, но только не думайте, что я ваш слуга.

— Не сердитесь, — сказала она. — И не обращайте внимания на Харитса, ведь он годится вам в отцы. Я уверена, что мы с вами поладим.

Я промолчал. Нужно было дать ей понять, что со мной следует считаться, а если ей это не по нраву, то пусть вернет Литбита. После небольшой паузы я сказал:

— Я составлю письмо «Харрисон и Форд», а вам нужно будет его подписать.

Она откинулась назад, сморщив свой крючковатый нос. Не знаю, пыталась ли она в это время выглядеть очаровательной, но для меня она была лишь маленькой сморщенной куклой.

— Да, вот это было утро, мистер Винтерз. Не помню, чтобы когда-нибудь прежде я могла так успешно улаживать свои дела с банковскими служащими.

— Вы хотите продать свой дом на Западной авеню Вургазу?

Она посмотрела на меня тяжелым взглядом.