– Зовите врача! Быстро!

– Но...

– Я сказал: быстро! И скажите своим медсестрам, чтобы зашли сюда, только по очереди.

Уже у двери миссис Мэллоуз обернулась.

– Уверяю вас, ни одна из них не могла причинить вреда Мэри-Элин, – почти простонала она.

– Но кто-то же привел ее в такое состояние!

Через полуоткрытую дверь в коридор Роджер услышал, как хозяйка дома отдала распоряжение о враче и окликнула:

– Ребекка, суперинтендант хочет задать вам несколько вопросов.

– Хорошо, мэм.

Молодая ямаиканка грациозно вошла в комнату и замерла. Темные глаза скользнули взглядом по безжизненной руке, свисающей с постели, и недоверчиво уставились на суперинтенданта.

– Миссис Мэллоуз говорит, вы хотели меня видеть, сэр.

– Так и есть, Ребекка. – Роджер немного подумал. – Сколько раз за утро вы входили в эту комнату?

– Три раза, сэр.

– Как себя чувствовала пациентка?

– В первый раз, около половины восьмого, она еще спала. Я не стала ее беспокоить и тихонько вышла, потому что доктор настаивает...

Девушка умолкла, нервно прикусив губу. Но Роджер сделал вид, будто не замечает ее смятения.

– Перейдем ко второму разу.

– Было восемь часов, и Мэри-Элин только что проснулась. Я дала ей чашку чаю, а сама пошла за завтраком. Скажите... она ведь придет в себя, правда?

– После этого вы возвращались сюда?

– Да, забрала поднос с посудой после завтрака.

– Девушка все еще бодрствовала?

– О, разумеется!

– И больше вы не приходили?

– Нет, сэр. У меня начался перерыв, а когда я снова приступила к работе, доктор...

Медсестра снова смущенно умолкла.

– Как вас зовут, дитя мое?

– Ребекка Смит, сэр.

– Сестра Смит, вы дважды упомянули о "докторе". Кого вы имеете в виду?

Впервые с начала допроса девушка попыталась уклониться от ответа. Роджер видел, что она глубоко взволнована.

– Прошу вас, отвечайте, – мягко проговорил он.

– Уверяю вас... это... это получилось невольно...

– Что вы имеете в виду?

Как при перекрестном допросе, Уэст задавал вопросы так, чтобы не направлять свидетеля и не подсказывать возможный ответ. Он догадывался, что от внимательного уха за дверью не ускользает ни единый звук.

– Ну?

– Я говорила о... о миссис Мэллоуз, сэр.

– Вы ее и в глаза называете доктором?

Девушка повернулась к двери, словно моля о помощи, и в то же мгновение в комнату вошла Айви Мэллоуз. Ласково улыбнувшись медсестре, она ледяным тоном объяснила Роджеру:

– Ребекка сказала правду, персонал и в самом деле часто называет меня доктором. Я пытаюсь их от этого отучить, но безуспешно. Девушки знают, когда-то я была дипломированным гинекологом, и считают несправедливым, что мое имя вычеркнули из списков. Для своих служащих я по-прежнему остаюсь врачом.

– А что думаете об этом вы сами, мэм?

– Я вполне сознательно нарушила закон и за это была жестоко наказана. – Айви Мэллоуз подошла к Мэри-Элин, пощупала у нее пульс и опять повернулась к суперинтенданту. – Доктор Гэлбрейт приедет с минуты на минуту. Быть может, вы продолжите допрос в другой комнате?

– Нет, – отрезал Роджер. – Сестра Смит, выдавали сегодня какое-либо лекарство этой больной?

– Нет, сэр.

– Даже аспирина или безобидного снотворного?

– Я бы сказала вам об этом, сэр!

– Благодарю вас, можете идти. Теперь попрошу другую сестру, миссис Мэллоуз.

– Сестра Требизон ждет в коридоре, суперинтендант.

– Прошу вас, позовите ее.

Вторая медсестра оказалась пухленькой симпатичной брюнеткой невысокого роста и разительно отличалась от гибкой красавицы ямаиканки.

– Вы заходили в эту комнату сегодня утром? – спросил Роджер.

– Нет, сэр.

– Вы уверены?

– Я бы помнила об этом, сэр, тем более что эта больная не числится в моем списке.

– Это вы готовили для нее чай или завтрак?

– Честно говоря, нет, сэр.

Роджер повернулся к Айви Мэллоуз.

– Вы можете мне сказать, кто этим занимается?

– Конечно... у нас есть кухарка.

– Она сейчас на кухне?

– Конечно.

– Если вы ничего не имеете против, я бы хотел поговорить и с ней.

– Здесь?

– Ну да!

– Послушайте, суперинтендант, не лучше ли оставить больную...

– ...На милость того, кто снова попытается ее отравить?

– Не может быть, чтобы вы и в самом деле подозревали...

– По-моему, кто-то пытался заставить эту девушку навсегда умолкнуть, мэм. Если врач не станет возражать, я намерен перевезти ее в такое место, где ей не будет угрожать опасность. Таким образом, никого не придется больше подозревать в дурных намерениях.

Роджер заметил, что его слова возмутили медсестру, а на лице миссис Мэллоуз отразилось огорчение.

– Сходите за кухаркой, сестра, – слабым голосом сказала она.

Оставшись наедине с полицейскими, миссис Мэллоуз молча стояла, не отводя глаз от Мэри-Элин. Вскоре дверь открылась и в комнату вошла толстая краснощекая женщина. Трудно было поверить, что природа способна окрасить человеческие волосы в такой ярко-оранжевый цвет. Черты лица кухарки ясно говорили о ее ирландском происхождении. На круглых щеках и ядовито-зеленом фартуке виднелись следы муки.

– Я суперинтендант Уэст из Скотленд-Ярда, – заявил Роджер не столько, чтобы представиться, сколько желая сразу же внушить свидетелю должное почтение. – Ваша фамилия?

– Миссис Морин О'Мали, – ответила кухарка, и не понятно, чего в ее выговоре было больше, ирландского акцента или насмешки.

– Спасибо. Скажите, сегодня утром завтрак для той больной готовили вы?

– Само собой. И я даже добавила ей от себя еще одно яйцо и большой ломоть бекона. Сестра Смит сказала, что девочка здорово проголодалась и что она к тому же ирландка.

Голубые глазки кухарки лукаво блеснули.

– Кто-нибудь помогал вам готовить?

– Хотела в я взглянуть на этого "кого-нибудь"! Неужто вы думаете, я без посторонней помощи не смогу накормить девчушку, тоненькую, как мизинчик? Тут вообще всего ничего – восемь-девять порций, а вот когда я работала в "Ройял"...

– Спасибо. Кто-нибудь, кроме вас, был сегодня на кухне?

– А если и так? Что я, не могу предложить полисмену перекусить?

– А к вам не приходил какой-нибудь гость?

– Да, но он пробыл тут всего минуточку...

– А это случайно не та минуточка, когда вы готовили завтрак этой больной?

– Право слово... теперь, когда вы сказали, я припоминаю, что вроде бы да.

– Кто этот человек?

– Просто земляк. Мне его послал родственник из Дублина. Парень торгует мукой, и, должна признаться, его приход меня очень порадовал. Но почему вы задаете мне такие вопросы, суперинтендант?

– Потому что я хочу знать, не мог ли приятель вашего родственника подмешать к завтраку яд, а если это сделал не он, то кто?

Кухарка собралась было дать волю своему ирландскому темпераменту, но в дверь позвонили и почти тотчас же миссис Мэллоуз ввела в комнату доктора Гэлбрейта. Это был мужчина средних лет, одетый со строгим вкусом. Кивнув Роджеру, он наклонился над больной.

– Пусть все выйдут, мне нужна только медсестра, – сказал он, пощупав пульс.

Кухарка торжествующе посмотрела на Роджера.

– Можно мне зайти туда, где вы готовите? – спросил суперинтендант, когда все они вышли в коридор.

– Пожалуйста, но сразу скажу, что такой чистенькой кухоньки вы не найдете на всех британских островах!

И она нисколько не преувеличила: небольшая, но модернизированная кухня сияла образцовой чистотой. Миссис О'Мали показала Роджеру, где стоял поднос с завтраком Мэри-Элин и где сидел ее гость, после чего без лишних колебаний признала, что, при желании, он вполне мог насыпать какого-нибудь порошка в кофе или в тарелку с яичницей.

– С тем же успехом нечто подобное могли бы проделать и вы, воспользовавшись тем, что я отвернулась. Хотите чашечку кофе, суперинтендант?

– Спасибо, не сейчас.

Выйдя из кухни, он усмехнулся и покачал головой.

Заключение врача было кратким, но исчерпывающим:

– Этой больной дали изрядную дозу морфина. Наркотик, несомненно, подмешали к пище. Я сильно сомневаюсь, что жизнь девушки под угрозой, но распорядился немедленно перевезти ее в больницу. Насколько я понимаю, вы будете держать ее под наблюдением, пока опасность не минует окончательно?

– Разумеется, – кивнул Роджер. – Я отправлю вместе с ней своего человека и вызову женщину-полицейского дежурить в палате. Вы совершенно уверены, что морфин подмешали к пище?

– Не может быть сомнений. На теле никаких следов инъекций.

Мужчины с нескрываемой враждебностью сверлили друг друга взглядом. Гэлбрейт, видимо, предпочитал молчать и отвечать на вопросы полицейского как можно более кратко. В свою очередь Роджер колебался, не решаясь допрашивать врача так, как ему бы хотелось. В конце концов он счел, что сейчас есть проблемы и поважнее, а кроме того, Гэлбрейта наверняка удобнее расспрашивать о "доме отдыха" миссис Мэллоуз либо у него в консультации, либо дома. И Роджер отложил серьезный разговор с доктором на потом.

– Я еще зайду к вам, – сказал он. – Вы намерены поговорить с доктором Мэллоуз?

– Вы хотите сказать, с миссис Мэллоуз? Да, мне нужно сообщить ей результаты обследования и предупредить, что ее больная перебирается в больницу.

– Позвольте сначала поговорить с миссис Мэллоуз несколько минут мне.

Врачу пришлось уступить, но было видно, что это вызвало у него раздражение. Роджер направился в кабинет хозяйки квартиры. Когда он толкнул приоткрытую дверь, миссис Мэллоуз повернула к нему измученное лицо. Очевидно, эта история ее достаточно вымотала.

– А знаете, закон совсем не всегда бывает жесток, – отеческим тоном заметил Уэст. – Доктор отвезет Мэри-Элин в больницу, а значит, вам пока нечего опасаться судебного расследования. Но мне бы хотелось в ближайшее время еще раз побеседовать с вами.