Найо Марш - Убийство в стиле винтаж

– Джордж Мэйсон, – заявила она громко, – скорей согласился бы подрабатывать в грошовых шоу, чем разбогатеть таким способом.

– Вот именно! – энергично поддержал ее Гаскойн. – Я работаю в фирме уже двадцать пять лет, и все это время мы были как одна дружная семья. Каждый божий день. А эти двое вкладывали в свое дело душу. Во всем участвовали, за все болели. Возьмите хоть сегодняшний праздник: всегда в гуще людей. Мистер Мейер каждое утро сидел в своем офисе, он, кстати, и сегодня пришел на работу. Босс был честным человеком, черт побери, а о многих ли антрепренерах это скажешь? Мейер и Джордж – самые благородные люди в театральном бизнесе.

– Верно! – воскликнула Сьюзен, теребя свой плюмаж и одобрительно глядя на Гаскойна.

– Ну а что, – буркнул Вернон, – я с фирмой не ссорился. Надеюсь, Джордж оставит меня в труппе.

– Ладно, ладно, – запротестовал Акройд. – Я не спорю, что Джордж – настоящий ангелочек, но и на солнце есть пятна, верно?

– Что вы хотите этим сказать? – спросил Вернон.

– Я как-то слышал старую историю, как труппа оказалась на мели в Америке, – ответил Акройд. – Ну, вы знаете, такое иногда случается.

– Тогда зачем об этом вспоминать? – пробормотал сквозь зубы Вернон.

– Вот именно, – откликнулся Гаскойн.

– Ах, ах, боже мой, кажется, я впал в немилость, – кривляясь, произнес Акройд. Он повернулся к Гаскойну: – Вы все твердите про эту чертову бутылку, Тед: мол, трюк был полностью продуман, никаких ошибок, никаких сбоев. Но если все это так, значит, Альфреда Мейера кто-то убил. Вуаля!

Валери Гэйнс вскрикнула и бросилась через всю комнату к Ливерсиджу.

– Фрэнки! – всхлипнула она, падая на соседний стул. – Фрэнки! Только не это! Этого не может быть!

– Они шутят, детка, они шутят, – успокоил ее Ливерсидж, гладя девушку по руке с покровительственным видом.

Открылась дверь, и в комнату вошел Джордж Мэйсон. Его лицо все еще было смертельно бледным.

– Простите, – сказал он и вернулся на свое место.

– Вам уже лучше, мистер Мэйсон? – спросила Сьюзен.

– Да, спасибо, Сьюзи. Где Каролин и Хейли?

– Еще не вернулись.

– Хорошо, пока все в сборе, – спокойно продолжал Мэйсон, – хочу сказать одну вещь. Что бы ни случилось, завтра в полдень объявляется общий сбор. Надо подумать, что делать дальше. Ровно в двенадцать все должны быть на сцене, мистер Гаскойн.

– Хорошо, мистер Мэйсон, – ответил Тед. – Дамы и господа, все слышали: завтра в двенадцать.

Вошел Пакер:

– Шеф хочет поговорить с рабочими сцены.

Маленькая группа в конце комнаты гуськом подошла к двери и исчезла в коридоре.

– Минутку, – вмешался Мэйсон. – А где мисс Дэйкрес и мистер Хэмблдон?

– Думаю, они не вернутся, сэр.

– Не вернутся?

– Их арестовали! – вскрикнула Валери Гэйнс. – Боже, их арестовали!

– Тише! – осадил ее Мэйсон. – Кто-нибудь, успокойте эту девицу!

– Они просто ушли домой, мисс, – объяснил Пакер.

– Советую вам слезть с котурнов и взять себя в руки, юная леди, – заметил Мэйсон. – Хватит разыгрывать трагедию.

– Я не могу с собой справиться, – жалобно захныкала Валери. – Не могу, не могу!

– Глупости! – громко заявила Сьюзен. – Каролин и Хейли арестованы! Как такое могло прийти в голову?

– Простите! Констебль сказал, что они не вернутся. И у меня сразу мелькнуло в голове – в моей несчастной, измученной голове, – как сильно он ее любил. Ведь всем известно, что…

– Не важно, – перебил Ливерсидж. – Давайте поговорим о чем-нибудь другом.

– Хорошая мысль, – весело одобрил Аллейн. – Например, о потерянных вами деньгах, мисс Гэйнс. Они так и не нашлись?

Это произвело эффект холодного душа. Валери сразу перестала хныкать и пришла в себя.

– Нет… Я… Нет, не нашлись. Но мистер Мейер был так… добр, что вернул мне часть денег. А теперь…

– Неужели? Какая щедрость.

– Да. Он сказал, что чувствует свою ответственность, потому что я нахожусь под его крылом. И что фирма не дает своим людям оставаться без наличных средств. А теперь…

– То есть он вам просто их отдал? – спросил Акройд.

– Ну… да. Буквально заставил меня взять. Я говорила, что не нужно, но он настаивал. А теперь лежит там, уби…

– Это так на него похоже, – вставил Кортни Бродхед. – Он всегда был очень щедр.

– И по отношению к вам тоже, верно, Курт? – спросил Ливерсидж.

– Верно. – Бродхед посмотрел ему в глаза. – Так и есть.

– Расскажите нам об этом, Курт, – предложил Гордон Палмер.

– Заткнитесь, Гордон. – Мистер Уэстон заговорил в первый раз тех пор, как Аллейн вошел в комнату. – Не лезьте не в свое дело.

– Что верно, то верно, – заметил Ливерсидж, которому, судя по всему, стало намного лучше. – Пара фунтов в кармане никогда не помешает. И благодаря вам, Курт, они у меня есть. Спасибо, дружище. Хотите сыграть на пару – всегда к вашим услугам.

– Вам везет в покер, мистер Ливерсидж? – небрежно спросил Аллейн.

– Да. А вот Курт в этом совсем не крут.

Он рассмеялся.

– Вам весело? – буркнул Акройд. – Надо же, вам весело!

– Мне кажется, сейчас не время шутить, – начала Валери. – Сейчас, когда…

– Мы просто составляем эпитафию, – вмешался Гордон Палмер. – По крайней мере, Курт. – Он с вызовом взглянул на Уэстона и снова повернулся к Бродхеду. – Я хочу вас кое о чем спросить, Кортни. И для этого у меня есть очень важная причина.

– О чем именно? – отозвался Бродхед.

– Вот о чем. Где вы взяли деньги, чтобы оплатить карточный долг?

В гробовом молчании, наступившем после этого вопроса, Аллейн бросил взгляд на Ливерсиджа. Тот пристально смотрел на Кортни Бродхеда.

– Мне нечего скрывать, – ответил Бродхед. Он сильно покраснел, но спокойно ответил на взгляд Палмера. – Я одолжил их у мистера Мейера.

– Вот как, – обронил Гордон. Он искоса взглянул на Ливерсиджа.

– Гордон, – бесстрастно бросил Джеффри Уэстон, – хватит грубить.

– «Карузерс, негодяй, вы позорите честь нашего колледжа», – с усмешкой процитировал Гордон. – Джефф, вы неподражаемы.

– Вижу, вы напрашиваетесь на взбучку, – сказал мистер Уэстон. – Не сомневайтесь, вы ее получите.

– А я убегу. Я бегаю лучше вас. Хватит дурачиться, Джефф. Я сказал, что для моего вопроса есть веская причина. И объясню какая. Когда мы сошли с корабля, Кортни спросил, не могу ли я подождать с долгом, пока он не отыграется. Я сказал – да, все в порядке. Он стал жаловаться, что свалял дурака и остался без гроша в кармане. В ту же ночь Вэл ограбили в поезде на сотню фунтов. На следующий день Кортни заплатил мне и Фрэнки Ливерсиджу все до последнего пенни. Тогда он заявил, что ему обломилось что-то от родных. А теперь говорит, что одолжил деньги у мистера Мейера. Очень мило. Жаль, конечно, что мистер Мейер уже не может подтвердить…

– Чертов ублюдок! – рявкнул Кортни Бродхед и бросился к нему.

– Бродхед!

От голоса Аллейна все подпрыгнули на месте. Кортни в ярости обернулся.

– На вашем месте я бы этого не делал, – произнес Аллейн.

– Он разговаривает со мной так, словно я какой-то…

– Если у вас есть что сказать по делу, – испуганно, но упрямо гнул свое Гордон, – то почему бы так и не сделать? Или вы хотите, чтобы вам надрали задницу?

Рука Бродхеда взлетела в воздух. Аллейн перехватил ее на взмахе, сделал одно легкое и быстрое движение, и она снова опустилась вниз.

– Хотите, чтобы сержант стал вашим рефери, дурья вы голова? – спросил Аллейн. – Вернитесь на место.

К общему удивлению, Кортни так и сделал.

– А вы, – Аллейн обернулся к Гордону Палмеру, – послушайте меня внимательно. Если у вас есть какая-то полезная информация по этому делу, сообщите о ней полиции.

– Я могу говорить все, что хочу, – буркнул Гордон, шагнув назад.

– Заткнись, – произнес Уэстон.

– Если ваше заявление подпадет под закон о клевете, вы потом очень долго не сможете делать что хотите, – заметил Аллейн. – Придержите свой язык и послушайте людей, которые старше и умнее. Вы чертовски вздорный и нахальный юнец, и я сильно сомневаюсь, что когда-нибудь из вас получится что-то дельное.

– Да кто вы такой, чтобы…

– Заткнись, – повторил Уэстон.

Гордон отступил и сел на стул, бормоча что-то под нос.

– Я думаю, – заметил Ливерсидж, – будет гораздо лучше, если вы все просто и спокойно объясните, Курт. Для вашего же собственного блага.

– Но объяснять особо нечего, – возразил Бродхед. – Я проигрался в покер и не мог заплатить долги. В первое же утро, как мы сюда приехали, я пошел к мистеру Мейеру и рассказал ему об этом. Он проявил большую щедрость и одолжил мне деньги. Мы договорились, что я выплачу их из своего жалованья.

– Если так, мой друг, вам не о чем беспокоиться, – кивнул Ливерсидж. – Все записано в бухгалтерских книгах, не так ли, мистер Мэйсон? Полагаю, мистер Мейер говорил с вами об этом?

– Я согласен с мистером Аллейном, – спокойно ответил Мэйсон. – Нет смысла сейчас обсуждать эту тему.

– В книгах ничего нет, – возразил Кортни Бродхед. – Это был частный заем.

Наступило неловкое молчание.

– Я не понимаю, – произнесла вдруг Валери Гэйнс. – Ясно, что Курт не брал мои деньги. При чем тут это? Их украли еще на корабле. Наверное, стюард взял.

Последнюю фразу девушка произнесла едва слышно. Она взглянула на Ливерсиджа и отвела глаза.

– Я уверена, что это был стюард, Фрэнки, – добавила она.

В ее голосе слышались почти умоляющие нотки.

– Разумеется, виноват стюард, – охотно подтвердил Ливерсидж.

Он с ослепительной улыбкой взглянул на Кортни Бродхеда.

– Неважно, кто это был, стюард или не стюард, – резко вмешалась Сьюзен. – Пусть хоть капитан корабля. Главное, что это был не Кортни Бродхед. А тот, кто так утверждает, – дурак или подлец.

– О, вы всегда на страже униженных и оскорбленных, верно, Сьюзи? – мягко заметил Ливерсидж.