— Я вам не мешаю? А то это студия для одиноких мужчин.

— Все подобные заведения на один манер, — заявил Дрейк, — зайди в любое, всюду одно и то же. Голые, полуголые, хоть анфас, хоть в профиль. Взгляни-ка сюда, Перри, нравится?

Делла Стрит посмотрела, куда указывал Пол, и насмешливо съязвила:

— Я молюсь, чтобы обуявшие вас земные страсти не повлияли на ваш аппетит!

— Кстати, — Дрейк оторвался от созерцания стройных ножек и бюстов, — мы же можем пойти и поесть на скорую руку, пока делаются фотографии.

— Сколько времени займет этот процесс? — спросил Мейсон.

— Насколько мне известно, восемнадцать минут в проявителе, а затем минут пятнадцать в гипосульфите, то есть закрепителе. А ведь сколько-то еще уйдет на промывку… да, у нас есть минут сорок — сорок пять!

В этот момент в комнату вошел фотограф.

— Как идут дела? — поинтересовался Мейсон.

— Нормально. Уже в растворе.

— Когда будут готовы?

— Проявитель я залил две минуты назад, то есть еще шестнадцать, температура поддерживается, потом промывка, потом закрепитель, окончательная промывка, но у меня есть добавки — закрепление можем сократить и высушить по-быстрому.

— Когда можно посмотреть, что получилось? — настаивал Мейсон.

— Первый раз можно взглянуть после того, как закрепятся, минимум минут пять.

— То есть через двадцать пять минут?

— Даже немного раньше.'Двадцать две минуты, двадцать три…

— Отлично! Тогда мы идем выпить по коктейлю. А когда вернемся и посмотрим негативы, отправимся ужинать. К этому времени вы сумеете, наверное, напечатать нам фотографии?

— О’кей! Желаете на глянцевой? Л

— А на ней лучше видно?

— Да.

— Тогда, естественно, на глянцевой.

— Договорились. Я буду в лаборатории.

— Я бы с удовольствием предложил вам выпить, — сказал Мейсон, — но…

— Все нормально, такова моя работа. Кто-то должен остаться и делать фотографии.

Приятель Дрейка посмотрел на Деллу Стрит и улыбнулся:

— Я извиняюсь за обилие женских форм на стенах, но женщины, как правило, сюда не приходят, а посетители-мужчины без этого не могут. К тому же ребята, которые работают со мной, не прочь иногда побаловаться с камерой, вот и хвастают друг перед другом.

— Я не в счет, — ничуть не смутившись, ответила Делла, — висят и пусть висят. Лишь бы вместо еды этим господам не захотелось чего-нибудь еще, я умираю с голоду.

— Прекрасно! Значит, я жду вас через двадцать пять минут. Негативы будут еще влажные, но на свет уже сможем определить. У вашего коллеги замечательная камера. Если знать, как ею пользоваться, можно снять все, что угодно.

Дрейк взял Деллу под руку:

— Мой коллега знает, как пользоваться фотокамерой.

Войдя в лифт и нажав кнопку, Пол заметил:

— Ненавижу лифты в таких домах. Ползают, как улитки. Я здесь бывал и раньше — заказывал фотографии, поэтому знаю. Обычно посетители пережидают в баре, это сов9ем рядом. Там хорошо обслуживают и отличные сухие бутерброды.

— Первый бутерброд мне, — подняла руку Делла Стрит.

Когдд они сели за столик, Мейсон для себя и для своего секретаря заказал двойной «бакарди», а Дрейк попросил принёсти сухого мартини.

Надкусив первый бутерброд, Делла Стрит сказала:

— Если, шеф, вы и впредь будете морить меня голодом, я вас разорю. Здесь же нечего есть, а я голодна как волк!..

Подбежал мальчишка — разносчик газет.

— Кому вечерний выпуск?

Мейсон взглянул на заголовки, протянул доллар и попросил три экземпляра. Все углубились в чтение.

Крупным шрифтом на первой полосе было набрано: «ПОХИЩЕННЫЕ ДЕНЬГИ ОБНАРУЖЕНЫ В ТРЕЙЛЕРЕ, ПРИНАДЛЕЖАЩЕМ МОЛОДОЙ ЖЕНЩИНЕ».

Тут же помещались несколько фотографий Арлен Дюваль, ее трейлера и приводились номера пропавших банкнотов.

— Не может быть! — удивился Дрейк. — Они напечатали номера. Невероятно! Как это они решились?

— Сейчас уже нет смысла держать их в секрете, — сказал Мейсон, — ибо большинство купюр найдены. Но я сомневаюсь, чтобы они опубликовали весь список целиком.

Делла Стрит так увлеклась, что забыла про бутерброды. Официант тем временем принес и поставил на стол вино.

Отложив газету в сторону, Мейсон поднял стакан.

— Ну вот вам и смятение в стане противника. Это их слегка запутает.

— По-моему, — заметил Дрейк, — большой путаницы тут не будет. Что скажешь об этих номерах, Перри?

— Я, Пол, сижу как на иголках. Все глаза проглядел — жду, когда же наконец закончатся эти проклятые двадцать пять минут. Предлагаю пари — я утверждаю, что числа на листке Сэккита есть не что иное, как номера исчезнувших из банковской упаковки купюр на сумму в пять тысяч долларов. Согласен?

— Но как он мог их раздобыть, Перри? Нет, мне кажется, это невозможно. Только одному шишке отдела из ФБР было известно, какие это. номера.

— Ты согласен или нет? Ставлю пятьдесят долларов за то, что номера в списке Сэккита соответствуют номерам в газете. Более того, что каждый номер из газеты мы найдем в листке этого негодяя. Ну так что?

Дрейк молчал.

— Состоится пари или нет?

— Состоится. Но не пятьдесят долларов. Ставлю десять. У меня нет таких денег, чтобы тягаться с богатыми юристами.

— О’кей, Пол! Десять так десять!

Вскоре все уже было выпито, бутерброды съедены до крошки.

— Может быть, еще? — спросил Мейсон у Деллы.

Она бросила взгляд на часы:

— Нет времени. Нам пора возвращаться. Лучше прийти немного пораньше.

Фотограф в студии их уже ждал.

— Вы бы могли спокойно сидеть в баре еще четыре минуты.

— Посидим здесь, — ответил Мейсон, — это чертовски важно — узнать, что на снимках. — Он бросил на стол вечернюю газету, заголовком вверх. — Мы считаем, что приведенные здесь номера могут совпасть с теми, на пленке..

— А что в них, собственно, ценного? — не понял фотограф. — Если они опубликованы, спишите их оттуда, и делу конец.

— Не совсем так, — возразил ему Мейсон, — нам нужен полный список. Как улика он может оказаться решающим.

— Понимаю вас. О, время вышло, идемте смотреть.

Он провел гостей сквозь узенький зигзагообразный коридорчик, ведущий в лабораторию, и в нос им ударил едкий запах уксусной кислоты. В лаборатории горел только один красный фонарь.

— Красный свет используется при печатании. Увеличитель я уже настроил, но это после того, как пленка, высохнет. Мы можем включить свет, идите ближе, бачок у меня закрыт.

Щелкнул выключатель, и под потолком загорелась большая лампа. Все, затаив дыхание, наблюдали, как фотограф поднял изготовленную из нержавеющей стали крышку бачка, залез в него рукой и извлек оттуда пленку.

— Проклятье! — хозяин лаборатории выругался.

— В чем дело? — забеспокоился Мейсон.

— Пленка засвечена.

— Что?!

— Все кадры до единого! Убедитесь сами. Негативы черны, как ваша шляпа.

В яростном бессилии Мейсон посмотрел на Дрейка:

— А твой дружок Найлз, оказывается, смыслит в фотографии меньше, чем я думал. Впрочем, нельзя его винить, он торопился, перезаряжал прямо на ходу, вот и забыл, наверное, как следует закрыть крышку…

— Подождите, подождите, — перебил Мейсона фотограф, — если бы крышка не была плотно закрыта и в камеру попал свет, то испортилась бы только часть пленки. А вся засвечивается только тогда, когда… Ничего не могу понять. Ровная черная полоска. Производственный брак, не иначе.

— Такое часто встречается?

— Мне такого дефекта не попадалось ни разу. Бывает, что когда посылаешь пленку на проявку, то ее возвращают с вежливой припиской, что небольшой брак имел место в процессе обработки или изготовления пленки, и компания, как правило, предлагает бесплатно заменить ее на новую.

— Не могу сказать, что вы меня обнадежили, — кисло усмехнулся Мейсон. — Подумать только, из всех пленок именно эта… Пол, теперь у нас ускользнула самая главная улика. Ушла из-под носа!.. — Он опять посмотрел на фотографа. — Вы должны извинить мою подозрительность, но поймите правильно — вы там случайно не закуривали, спичек не жгли?

— Мистер Мейсон, — возмутился тот, — я занимаюсь этим делом двадцать с лишним лет. Если склеить вместе все проявленные мною пленки, то до Луны хватит. В этой студии ошибок не бывает.

— Простите, я вспылил, — извинился Мейсон, — я просто не понимаю, как такое могло случиться.

— Да я и сам ничего не соображу. Наваждение какое-то…

— Может быть, дело в растворах? Не мог их кто-нибудь заменить или подлить чего-нибудь?

— Не думаю, мистер Мейсон. Но я проверю, прогоню через них пленку-другую. Надо бы вообще проверить каждый наведенный здесь раствор. Я этим займусь тотчас же, не хочу, чтоб меня винили.

— Искать виновного уже бесполезно, — сказал Мейсон, — после драки кулаками не машут. Нас надули, мы проиграли. Теперь я с удовольствием пропущу еще стаканчик.

Все трое удрученно покинули лабораторию.

Пока ждали лифт, Мейсон отдал новые указания:

— Вы с Деллой немедленно отправляйтесь ужинать, а я поеду к Арлен Дюваль. Настало время повидать клиента. Что бы она мне ни сообщила, хуже сегодня уже не будет.

— Возможно, она сообщит такое, что станет лучше, — бодрым тоном заметил Дрейк.

Голос Мейсона был сух и невыразителен:

— Что ж, вполне допускаю.

Глава 12

Мейсон сидел с одной стороны сетчатой перегородки в тюремной комнате для свиданий, а Арлен Дюваль — с другой.