Дрейк покачал головой.

— Что ж, — заметил Мейсон, — будем довольствоваться тем, что есть.

— Но, Перри, — торопливо перебил его Дрейк, — ты же не можешь винить моего человека за то, что на него вышла полиция и что окружной прокурор сказал ему, что делать, а что — нет, и за то, что он не посмел ослушаться. В конце концов, он детектив и в этом городе ему еще жить и работать.

— Конечно нет, Пол. Но мне жутко интересно, действительно ли сказал ему многоуважаемый господин Бюргер, кроме того, что не делать, еще и то, что делать. Я имею в виду опознание.

— Видишь ли, Перри, нужно знать Манди. Он консерватор. Порядочный, надежный, работящий. Если он что-то говорит, проверять не надо. Единственная заковырка с ним — излишняя робость, он не боец. Выходит из игры, как только запахнет жареным. У него хороший глаз, он безупречный исполнитель, но… он не боец, Перри.

— Другими словами, он бы не стал сопротивляться окружному, так?

— Он никогда бы не поклялся ни в чем, чего не видел своими глазами и в чем не уверен на все сто.

— Но с окружным прокурором бороться не стал бы?

— Нет. И нельзя от него это требовать. Ну, а почему бы в самом деле тебе туда не пойти, на это могла быть веская причина… В убийстве тебя подозревать никто не собирается. Твой ночной визит важен только в том смысле, что помогает установить элемент времени. А что, Арлен Дюваль пришла сразу, как ты уехал?

— По крайней мере, так утверждает Манди.

— Ну если Манди это утверждает, то скорее всего так оно и есть. Что будешь делать, Перри?

— Ничего. Но если Бюргер вызовет меня в качестве свидетеля и сумеет правильно поставить вопросы, мне придется пожертвовать клиентом.

— И что она тогда сделает?

— Чтобы спасти свою голову, она сделает единственно возможное — покажет, что нашла его мертвым, когда я ушел.

— И тогда Гамильтон Бюргер…

— Трудно сказать. Он может повернуть дело так, что Большой совет предъявит обвинение нам обоим. Он взбешен, не забывай… О, Пол, давай хоть на минуту о нем забудем! Что у нас с Арлен? Что там было?

— Арлен — сущий дьявол. Когда полицейские сыщики обнаружили,' что следят за пустым трейлером, они сильно расстроились. Сегодня утром они ворвались туда и устроили обыск.

— Черт! Обыск без ордера?

— Насколько мне известно, без. Не знаю как, но постепенно до них дошло, что их ночная пташка выпорхнула, ничего им не сказав. Они подкрались поближе, посовещались, и один побежал звонить. Мои люди не пропустили ничего.

— И что произошло?

— Двое других подошли вплотную и постучались. Два или три раза. Само собой, ответа не было. Тогда они попробовали дверь — она была открыта, — и они вошли.

— Как долго они находились внутри?

— Да они и сейчас там, Перри! Ребята, должно быть, дотошные. Проверяют основательно.

— Ладно, Пол, постарайся как-нибудь снова не потерять Сэккита. Все внимание ему.

— А ты, Перри? Что ты хочешь предпринять с Манди? Тебе это серьезно повредит?

— Я не сомневаюсь, что в данный момент Гамильтон Бюргер увещевает Большой совет присяжных выдвинуть против меня обвинение в лжесвидетельстве.

— Что, если ему это удастся?

Мейсон пожал плечами.

— А все-таки, Перри, что, если он их убедит?

— Я подпишу обязательство.

— А дальше?

— Дальше не знаю:

— Ты что-то немного говоришь сегодня.

— А пока и говорить-то особенно нечего. Приставь еще людей за Сэккитом, Пол. Он для нас важен. Чертовски важен! И не дай ему надуть тебя еще раз.

— Нужно ли дать понять, что мы за ним следим?

— Лучше не надо. Если, конечно, нельзя этого избежать. И брось на него больше людей.

— О’кей, Перри! Что еще?

— Узнал ли что-нибудь об убийстве Балларда?

— Ничего нового. Кто-то зашел сзади и нанес удар по голове тяжелым предметом. Чем-то вроде дубинки. А когда тот уже стоял на коленях, трижды пырнул в него кухонным резаком.

— Откуда взялся резак?

— Это был нож Балларда. Кто бы им ни воспользовался, он взял его с магнитной вешалки над сушилкой.

— Это делает смерть еще более трагичной — жертву убили его же собственным ножом. Но одновременно исключает и преднамеренность и превращает дело в тот случай, когда действия разворачиваются на месте по непредвиденному сценарию.

— Кто это сделал, Перри?

— В том-то и загвоздка, пропади все пропадом! Согласно рассуждениям полицейских, а они вроде бы рассуждают логично и никакого изъяна в их логической цепочке я пока не вижу, убить Балларда могли только двое — Арлен Дюваль и Перри Мейсон, Но я-то этого не делал, черт меня побери!

— А как они мыслят?

— Прежде всего, они знают, что Арлен Дюваль приехала на место, когда я был у Балларда и с ним разговаривал. Войти она не захотела, ждала, пока я уйду. Переждав за домом, она затем пробралась внутрь через заднее окошко и, пробыв в доме у Балларда минут пять, выбежала сломя голову через главный вход, после чего с успехом избавилась от твоих пинкертонов. Что за дьявол, Пол, почему вчера ночью с твоими сыщиками расправлялись, как со слепыми котятами?

— Это случается, Перри, — удрученно согласился Дрейк, — ты знаешь эту игру не хуже, чем я. Так бывало и в прошлом, мы не застрахованы от этого и впредь. Таковы правила, и элемент везения не исключить. Но как они узнали, что Баллард был мертв в тот момент, когда Арлен Дюваль выбежала из дома?

— А это, Пол, как раз и есть сейчас моя последняя надежда. Если у Арлен хватит благоразумия и она ничего не скажет, то мы сможем запутать свидетелей относительно временного фактора. Уже наблюдается расхождение показаний. Но что-то там в доме такое случилось, отчего она и впрямь потеряла голову и бросилась наутек. Многое зависит от дальнейшего хода событий.

— То есть как?

— Рано или поздно ее поймают, и если она покажет, что Баллард в момент ее ухода из дома был жив и здоров, то от нее потребуют объяснения, зачем тогда она проникла к нему через окно на кухне и почему сбежала как сумасшедшая, даже не прикрыв за собой переднюю дверь. Но в случае, если она признается, что вошла и, застав Балларда мертвым, испугалась и поэтому убежала, то… то тогда земля у меня под ногами будет гореть жарким пламенем. И все же нам нельзя не учитывать одну гнусную возможность…

— Какую?

— Отвратительную возможность того, что Арлен Дюваль сама в запале ударила его по голове — они, вероятно, перед этим крупно повздорили, — потом схватила попавшийся под руку нож, всадила его Балларду в спину, а после всего случившегося пытается выкрутиться и спихнуть убийство на меня.

— В запале, ты сказал? То есть в приступе ярости?

— Вот именно.

— Но тогда это убийство уже не будет проходить по высшей категории.

— Возможно, Пол, мы за это и ухватимся. Высокая категория или вторая, а это определяется наличием либо отсутствием обдуманности убийства заранее, — вот за что, возможно, нам придется бороться.

— Но каков мог быть мотив? Отчего вдруг она могла впасть в безудержную ярость?

— Оттого, что внезапно обнаружила, что этот Джордан Л. Баллард и есть тот самый негодяй, провернувший манипуляцию с подменой денег и сваливший вину на ее отца. Впрочем, я вовсе не собираюсь гадать, по какому мостику переходить ручей, пока я к этому ручью даже не подошел. Мы подождем до тех пор…

Зазвонил телефон. Мейсон кивнул Делле Стрит, та сняла трубку, поднесла к уху, послушала и сказала:

— Это вас, Пол.

Пол встал.

— Слушаю вас. — Какое-то время он молчал, затем выругался и повернулся к Перри Мейсону: — Ну вот и все, Перри. Пламя разгорается.

— Что ты сказал?

— Полиция обнаружила Арлен Дюваль. Она призналась, что была у Балларда в доме. Почему пошла туда, не говорит, но признает, что забралась через кухонное окошко после того, как заглянула туда и увидела его лежащим на полу. Заявила, что, когда она вошла в дом, он был уже мертв.

Мейсон посмотрел на часы:

— Это означает не что иное, как то, что время работает против нас.

— Сколько у нас его еще, Перри?

Мейсон пожал плечами.

— Бюргер, мне кажется, и пальцем не пошевелит, пока не напишет обвинительный акт. Но он может начать дело и приступить к предварительному слушанию. Делла, подготовь, пожалуйста, представление для рассмотрения законности ареста. Составь его от имени Арлен Дюваль, и тогда посмотрим, что он сделает — заглотит наживку или сам закинет удочку.

— А ты как думаешь? — спросил Дрейк.

— Я полагаю, что он сделает и то, и то. Если, конечно, у него ума хватит.

— Не понимаю?

— Он обойдет Большой совет и возбудит дело об убийстве против Арлен Дюваль. Затем он может потребовать предварительного расследования и вызвать меня свидетелем от обвинения. Это заставит меня играть в открытую и вынудит Арлен Дюваль либо принять на себя обвинение в убийстве, либо навесить его на меня. И в любом случае Гамильтон Бюргер будет иметь на руках все козыри.

Некоторое время Пол Дрейк обдумывал ситуацию.

— Вот уж когда я бы не хотел оказаться на твоем месте, Перри!

Мейсон усмехнулся.

— Да, на моем месте сейчас никому бы не поздоровилось!..

— Но сколько у нас времени? — спросил Дрейк. — Насколько мы их опережаем?

— Не намного. Нам необходимо доказать, что именно произошло. Убийство совершила или Арлен Дюваль, или кто-то еще. Естественно, что, когда мы с Баллардом вошли в его дом, там еще мог прятаться и кто-то посторонний, и вот эту-то ситуацию м'ы должны расследовать со всех сторон, Пол.