— Что с ней?

— Ведь это же она дала яд Элизабет. Натан попросту купил ее.

Адвокат вопросительно поднял бровь и молча затянулся сигаретой.

— Мистер Мейсон, — женщина бросила взгляд на адвоката, — почему вы молчите?

— Ваш муж почему-то не говорит ни слова, — с едва уловимой иронией ответил Мейсон.

— Он предпочитает больше слушать. — Миссис Брэкстон нервно засмеялась. — В семье я говорю за всех, говорю, говорю, перескакиваю с одного на другое.

Мейсон кивнул.

— Нам хотелось бы узнать, что вы думаете и каковы ваши соображения относительно этого дела.

— Масса людей хотела бы узнать все это, — туманно заметил адвокат.

— Боюсь, я не понимаю.

— Вы представились мне как мистер и миссис Брэкстон. Я вас ни разу в своей жизни не видел. К тому же вы можете оказаться газетными репортерами, которые пытаются получить интервью у меня.

— Но, мистер Мейсон, Боже мой, ваша собственная секретарша сообщила нам, где вас найти. Мы прилетели рейсом в Эль-Пасо за полчаса до прибытия вашего самолета. Естественно, мы были как на иголках, беспокоились, мы хотели встретиться с вами побыстрее и предупредить вас о трудностях, с которыми столкнетесь.

— Спасибо.

— Мистер Мейсон, вы должны верить нам. Мы… Джим, у тебя есть какие-нибудь документы?

— Разумеется, — Джим был рад возможности вставить слово, — у меня есть водительские права.

— Позвольте взглянуть на них, — вежливо попросил Мейсон.

Он взял права, изучил их и сказал:

— Хорошо, я задам вам несколько вопросов, чтобы лучше прояснить ситуацию. Где вы были несколько дней назад?

— В Гонолулу.

— Кто был с вами?

— Мы трое, всей семьей. Моя сестра Викки, мы всегда были очень близки, и она в хороших отношениях с Джорджианой.

— У вас есть еще какие-нибудь другие документы? — спросил Мейсон.

— Конечно. У меня 'с собой визитные карточки и членский билет клуба.

— Позвольте взглянуть на них, — адвокат протянул руку.

Он взял документы, проглядел их и в конце концов промолвил:

— О’кей. Думаю, что все в порядке. Видимо, теперь вы расскажете, что мисс Стрит поручила вам мне передать. Она ведь не советовала вам прилетать сюда именно для того, чтобы просто поболтать со мной.

— Знаете, — Джорджиана нервно засмеялась, — я именно хотела познакомиться с вами.

— Теперь мы познакомились. Что такое сказали вы мисс Стрит, что она вдруг послала вас сюда?

— Есть такие вещи, про которые не то что говорить, подумать неприятно, — сказала она, немного помолчав.

— Но, дорогая, мистер Мейсон наш адвокат. Ему можно рассказывать все, иначе как же доверять ему ведение своих дел. Ведь так, мистер Мейсон?

Адвокат молча кивнул и веско произнес:

— Если у вас есть любая информация, проливающая свет на смерть вашей свояченицы, вы должны в любом случае поставить меня в известность.

— Джим, — она резко повернулась к мужу, — я тебя не понимаю. Все время, когда я только начинала говорить на эту тему, ты меня обрывал и предупреждал, чтобы я держала язык за зубами, иначе у меня могут быть серьезные неприятности. Сейчас ты вдруг меня заставляешь рассказать все человеку, которого я знаю всего несколько минут.

— Но, дорогая, ситуация полностью изменилась. Это должно быть… ну, закон защитит тебя.

— Знаете, мы не можем более терять время. — Мейсон посмотрел на часы. — Репортеры могут зайти в самолет в Тусоне.

— Ну ладно, — Джорджиана взяла себя в руки, — мне придется выпалить это одним духом. Мистер Мейсон, Натан Бейн отравил свою первую жену.

— Она съела, как считалось, что-то такое, что оказалось несовместимым с ее организмом, — мягко поправил Джеймс Брэкстон.

— На самом деле были налицо типичные признаки отравления мышьяком, — заявила миссис Брэкстон.

— Как вы узнали? — деловито осведомился Мейсон.

— А потому, — ответила она, — что я всегда подозрительно относилась к Натану Бейну с того момента, как он вошел в наш дом и стал ухаживать за Элизабет.

— И что дальше? — полюбопытствовал Мейсон.

— Случилось это так, мистер Мейсон. Он всегда говорил, что ему неприятно вспоминать о смерти своей первой жены, это, дескать, навевает на него тяжелые воспоминания, но однажды разоткровенничался и рассказал нам, как это было. По его словам, она съела что-то такое, что ей было противопоказано, а она якобы об этом не знала, это вызвало резкие желудочные боли. Когда он довольно красочно описал все симптомы, я начала думать… ну, в общем, мне в голову засела одна мысль, и я…

— Какие это были симптомы?

— Симптомы, типичные для отравления мышьяком. Их не очень приятно описывать, но, поверьте мне, мистер Мейсон, все сходится.

— Но вы-то как определили, что это именно те симптомы?

— Я решила особо изучить этот вопрос и прочитала кое-какую специальную литературу.

— Почему?

— Потому-что я с подозрением относилась к Натану Бейну с самого первого дня, как он появился в нашей семье. У меня всегда было твердое убеждение, что он… гадина.

— Давайте вернемся к обстоятельствам смерти его первой жены, — прервал ее Мейсон. — Эти данные могут иметь исключительно важное значение на судебном процессе, если дело дойдет до этого.

— Ваша секретарша тоже так считает, — заметил Джим Брэкстон. — Вот почему она посоветовала нам как можно скорее связаться с вами.

— Итак, расскажите мне все по порядку: как Натан Бейн познакомился с вашей сестрой и как получилось, что она вышла за него замуж. Насколько я знаю, она была довольно привлекательной женщиной?

— Да, это так.

— Нужно сказать, — заметил Джим Брэкстон, — что два года назад, когда она с ним познакомилась, и Натан выглядел гораздо лучше, чем сейчас. И потом, ему нельзя отказать в обходительности и умении ухаживать за женщинами.

— Ничего подобного, — возразила жена. — Он и тогда был уже безобразно толстым. Разве ты не помнишь, как он вечно жаловался, что ему без конца приходится покупать новую одежду, так как старая, а ей еще и месяца не было, уже ему тесна? И эта его вечная болтовня, что он начинает худеть с завтрашнего дня. Сначала он твердил, что сбросит пять фунтов за полтора месяца, потом двадцать за полгода. И все время толстел. Каждый раз, когда он наклонялся, у меня было ощущение, что его брюки лопнут по швам. И главное, никак не хотел соблюдать диету, а жрал все подряд, причем исключительно жирную пищу. Бывало за обедом он…

— Это ничего не добавляет к рассказу о смерти его первой жены, — нетерпеливо остановил ее адвокат. — У нас очень мало времени.

— Значит так, — сказала она, — его первая жена умерла за три года до свадьбы с Элизабет.

— Он что-нибудь получил после ее смерти? — прервал ее Мейсон.

— Что-нибудь получил, тоже скажете! Он прибрал к рукам около пятидесяти пяти тысяч долларов. Вначале он занялся биржевыми операциями, затем полез в Голливуд. Он несколько раз прогорал и, поняв наконец, что бизнес — не его стезя, обдуманно бросив все свои дела, направил взоры на тех, у кого водятся денежки. Скажу вам, мистер Мейсон, именно ради денег он и женился на Элизабет. Он прямо трясся при мысли о ее деньгах, только и всего. Мельком увидев его, я сразу же раскусила этого человека. Достаточно на него взглянуть один раз, и все будет понятно. Именно таким способом я и распознаю людей, точно определяя их характер. Могу взглянуть на человека и тотчас сказать, о чем он думал в последние десять минут. И более того, мне никогда не приходится менять свое мнение. Приму решение и никогда, ни при каких условиях не меняю его.

— Это верно, — подтвердил Джим Брэкстон. Его вид красноречиво говорил о том, кто в этой семье главный.

— Продолжайте, — попросил Мейсон.

— Ну в общем-то, мистер Мейсон, это все. О Натане Бейне я скажу еще одно. Он — великолепный оратор. Дайте ему возможность поговорить, и он ворону заставит отдать свой сыр. А когда начал завлекать Элизабет, то действительно творил чудеса. Был приятнейшим, деликатнейшим человеком — такого жениха вы еще не встречали. Но меня не проведешь, я за версту чую людей такого сорта. Иногда мне казалось, что по нему растекается лицемерие, словно это был какой-то сосуд, доверху залитый хитростью. Провести меня он не мог и чувствовал это.

— Вы высказали Элизабет все, что вы думали о нем?

— Естественно, я выложила ей все, как есть. Я ее предупреждала и… но она меня не послушала.

— И что дальше?

— Ну естественно, наши отношения несколько испортились, поскольку она была полностью загипнотизирована Натаном. И ничего нельзя было сделать: она тут же бежала к Натану и все пересказывала.

— Дорогая, обожди-ка минутку, — вмешался Джим. — Ты-ведь не знала, приходила ли она к Натану и…

— Не лезь туда, в чем ты не смыслишь. — Джорджиа-на резко ето оборвала. — Я знаю наверняка, что она делала и что нет. Я могла бы назвать каждую минуту, когда она делилась со своим Натаном. Могу судить по перемене, которая сразу же происходила в нем. Сначала он пытался гипнотизировать меня как свою родственницу, но с той минуты, когда он узнал мою позицию, тут же свернулся, как улитка, и затаил злобу.

— Продолжайте, — попросил адвокат, — давайте поговорим о том, что можно использовать в качестве свидетельских показаний, если они у нас будут.

— Хорошо, мистер Мейсон, я как раз рассказываю вам, что сразу же после свадьбы он был, правда недолго, самым внимательным мужем. Прикинулся тихоней, прямо-таки танцевал вокруг нее. Затем мало-помалу стал именно тем, кем есть на самом деле. Во-первых, он' начал полнеть. Вернее, стал по-настоящему жиреть. Он просто жрал, жрал и жрал…