– Не думаю, что есть смысл задавать еще вопросы, – произнес детектив. – Разгадка находится не здесь. Благодарю вас, мадам, и вас, мсье, за помощь. Остальное я узнаю своими силами.

Наш хозяин встал вслед за нами. Я заметил, что наш разговор не прошел для него бесследно. В глазах старика таилось отчаяние.

Мы вышли из дома прямо в дождь.

Глава 10

Силуэт смерти

– Кабинет следователя. Говорит Бенколин. Свяжите меня с судебно-медицинским отделом.

Щелчок пульта, загорелась лампочка, захрипел динамик. Потом из него раздался голос:

– Судебно-медицинский отдел.

– Следственный отдел. Прошу отчет о вскрытии Одетты Дюшен. Дело А-42.

– Дело А-42. Поступило в комиссариат в два часа дня 19 октября 1930 года. Тело женщины, найденное в реке близ моста Шанже, Находится в центральном отделе. Верно?

– Да.

– Часть кожного покрова повреждена в результате падения с высоты не менее двадцати футов. Непосредственной причиной смерти явилось ножевое ранение в грудь в районе третьего ребра. Нож не менее семи дюймов длины. На теле обнаружены синяки и царапины. Голова, лицо, руки, шея порезаны стеклом. Смерть наступила примерно за восемнадцать часов до обнаружения трупа.

– Это все… Дайте центральный отдел.

– Центральный, отдел, четвертое отделение.

– Следственный отдел. Кто ведет дело А-42?

– Инспектор Латрелл.

– Если он в отделе, попросите его к аппарату.

Блеклый осенний день догорал. Я недавно присоединился к Бенколину. Вскоре после ланча мы расстались, потому что у него было много текущих дел. После четырех часов я явился во Дворец правосудия. Даже тогда я не сразу нашел его. Он находился в своем личном кабинете на последнем этаже здания. Крошечный кабинет был оснащен кучей телефонов, связывающих его с Сюрте и с управлениями полиции.

Иль де ла Сите, остров, похожий на узкий длинный корабль, тянется примерно на милю вдоль Сены. С одной стороны видна махина собора Парижской богоматери, а впереди – цирк. Между ними высится Новый мост. Окна кабинета Бенколина находятся под самой крышей, и оттуда хорошо просматривается Новый мост и почти весь Париж.

Мы сидели в полумраке возле полок с книгами. На Бенколина падал слабый желтоватый свет маленькой лампы. Я слышал щелчки в динамике, неясное звучание голосов. Пальцы Бенколина нетерпеливо постукивали по ручке кресла. Стекла окна затянуло пеленой дождя.

Я видел расплывающиеся огни фонарей на Новом мосту, слабый свет автомобильных фар.

– Говорит инспектор Латрелл, – послышался в трубке голос.

– Латрелл? Это Бенколин. Вы ведете дело об убийстве Дюшен?

– Да. Днем я заходил к ее матери и узнал, что вы уже были там. Разговаривал с Дюраном. Он ведет дело Мартель, не так ли?

– Да.

– Он говорит, что вы считаете, что оба дела связаны с «Клубом разноцветных масок» на Севастопольском бульваре. Я хотел поехать туда, но он сказал, что вы запретили это. Это верно?

– Да, пока верно.

– Ну, если так, тогда все в порядке. Хотя я не знаю причины. Тело выловили возле моста Шанже. Там слабое течение. Очевидно, ее сбросили в воду где-то неподалеку. К тому же в конце Севастопольского бульвара есть мост. Вполне возможно, что из клуба ее перетащили на мост и там сбросили.

– Кто-нибудь видел что-либо подозрительное?

– Нет.

– Вы опросили всех по соседству?

– Они ничего не могут сказать. Тело слишком долго пробыло в воде. Есть одна ниточка, но раз вы советуете не трогать клуб…

– Порезы на лице? Возможно, стерло было необычным, какое-то темное стекло. Вы должны его найти. Ах, да, еще, инспектор. Или она выбросилась из окна, или ее выбросили, а окна в этом клубе похожи на…

На другом конце послышались какие-то восклицания.

– Да, – сказал хриплый голос, – в царапинах найдены осколки. Темно-красные. Вы видели? Мы опрашиваем всех стекольщиков в миле от Сен-Мартен. Если они узнают, где недавно выбиты стекла… Какие указания?

– Никаких. Помните одно: никакого вмешательства в дела клуба, пока я не дам распоряжения.

Разговор закончился. Бенколин нервно постучал пальцами по столу.

– Итак, – сказал я, – Одетта Дюшен была убита в клубе, Это кажется ясным. Но Клодин Мартель… Бенколин, ее убили, потому что она слишком многое знала о первом деле?.

Он медленно повернул ко мне голову.

– Что заставляет тебя так думать?

– Ее поведение дома в ночь исчезновения Одетты. Ты помнишь, что она сказала матери? «Ты не можешь мне помочь, мама. Никто не может мне помочь!» В основном она всегда владела собой… Ты не думаешь, – что они обе были членами клуба?

Бенколин достал бутылку бренди и ящик с сигарами.

– Ну, что ж, мы можем сделать кое-какие предположения. Думаю, Одетта Дюшен не была членом клуба, а Клодин Мартель, несомненно, – да.

– Почему «несомненно»?

– Есть ряд причин. Во-первых, она определенно знала мадемуазель Огюстен, и знала очень неплохо. Мадемуазель Огюстен хорошо помнила ее, хотя и не знала имени. Должно быть, Клодин Мартель имела привычку входить в клуб через музей восковых фигур. Отсюда следует вывод, что она была постоянной посетительницей…

– Один момент! Допустим, ее лицо было известно мадемуазель Огюстен и та быстро вспомнила Мартель лишь потому, что видела ее мертвой?

– Понимаю, Джефф. Ты пытаешься впутать в это дело нашу очаровательную хозяйку музея. Ну, что ж, это возможно с разных точек зрения. Мы их обсудим с тобой позднее. Но что касается членства мадемуазель Мартель в клубе, то черная маска, которую мы нашли возле ее тела, принадлежала, очевидно ей.

– Что за черт! – воскликнул я. – Я ясно слышал, как ты сказал Дюрану и доказал это, что маска не принадлежит убитой!

– Да, – сказал он, усмехаясь, – да. Боюсь, мне пришлось обмануть тебя ради того, чтобы обмануть инспектора Дюрана. Я боялся, что когда он увидит щель в моем…

– Но зачем?

– Я обманул его? Затем, что инспектор слишком опрометчивый человек, чтобы быть благоразумным. Он поверил, что ее, невинную девушку, завлекли в клуб: и жестоко убили. А именно это мне и нужно. Я хочу, чтобы все так думали. Если бы Дюран узнал, что она была членом клуба, он бы непременно сообщил об этом ее родителям и друзьям. В результате они выгнали бы нас из дома или вообще не впустили бы в дом. В любом случае мы не получили бы ни капли информации. Как ты, возможно, заметил, я не произнес ни слова о клубе.

Я покачал головой:

– Какая-то дьявольски запутанная игра.

– Еще бы. Поэтому у нас есть кое-какие успехи. Общественный скандал вокруг клуба свел бы на нет нашу надежду узнать правду. Ну а что касается маски, инспектору я выложил весьма слабый аргумент. Если ты помнишь, женщина, чье исчезновение я вывел из разных фактов, не могла быть никем, кроме как самой убитой. Невысокая, длинные каштановые волосы и так далее. Все это доказывает маска. Но в остальном я убедил Дюрана…

– А губная помада на маске? Ты же сказал, что у убитой губы не были накрашены?

На этот раз усмешка переросла в громкий смех.

– И тем не менее ты сам укладывал в сумочку ее помаду! Ну, Джефф, неужели ты считаешь, что если в момент убийства у нее не были накрашены губы, то это означает, что она вообще не пользовалась помадой? Слава богу, что Дюран легко поверил мне. Напротив, все это доказывает, что она определенно когда-то надевала маску, но в момент убийства она ее не носила.

– А порванная резинка?

– Ее мог порвать убийца во время лихорадочного обыска сумочки. Понимаешь? Маска была у нее в сумочке, когда она вышла из дома. Вполне возможно, что Клодин Мартель, имея таких старомодных и суровых родителей, дома не красила губы, а позже забыла это сделать. Она явно направлялась в клуб. Это значит, что она была членом клуба… Давай обсудим это дело.

Он откинулся на спинку кресла и посмотрел в окно.

– С самого начала мы узнаем, что дама в коричневой шляпке – Джина Прево – как-то связана с исчезновением Одетты Дюшен. Старый Огюстен видел ее, когда она спускалась вниз по лестнице и принял за привидение. Мы можем также сказать, что и Клодин Мартель связана с этим исчезновением, да и ее поведение и членство в клубе нельзя интерпретировать иначе. Я не говорю, что обе они обязательно причастны к убийству. Напротив, думаю, что я знаю, как они были замешаны в нем. Они боялись, Джефф, ужасно боялись, что их могут впутать в убийство. Поэтому они договорились встретиться, Джина Прево и Клодин Мартель, и именно в эту ночь была убита последняя. В сорок минут двенадцатого Джина Прево ждет у входа в музей, где ее видел полицейский. Она не только расстроена, но и нерешительна. Без сомнения, она должна была встретиться с другом или в самом музее, или в коридоре. Девушки, такие, как она, не будут просто слоняться в подобном месте. Ты сам это понимаешь. Но что случилось? Что-то не то, Джефф, и нам придется потрудиться, чтобы узнать это. Она была у музея в двадцать три сорок, но музей закрыт. Явный повод для беспокойства. Это испортило все, и я – вина этому. Мой звонок Огюстену и назначенная встреча заставили его запереть музей раньше обычного. Приехав туда, Джина. Прево нашла музей закрытым. Такого раньше не случалось, и она растерялась. Она колебалась и решила попасть в музей со стороны Севастопольского бульвара. Клодин Мартель появилась раньше ее. Намного раньше или нет – не знаю, но когда и она прибыла, музей уже был закрыт. Тогда она решила войти через бульвар. В любом случае она собиралась в музей, а не в клуб…

– Почему?

– У нее не было билета, Джефф, – нетерпеливо сказал Бенколин, – Ты же слышал, что каждый член клуба, проходя через муз,ей, должен был купить билет. Но среди ее вещей не было музейного билета. Не можем же мы быть идиотами и считать, что билет специально украл убийца? Он оставил ее в музее, и, конечно же, не делал тайны из ее присутствия там.