– Положи трубку!

– Тебе же нужен доктор, Джонни.

– Положи трубку и послушай, что я тебе скажу.

Он приподнялся на локтях, и я метнулся к нему. Помог переместиться в большое кожаное кресло.

– В машине есть бербон, – прошептал он.

Я побежал к “мерседесу”. Нашел две бутылки, полную и початую. Поспешил с ними в коттедж.

Меня ждал сюрприз.

На диване сидела женщина трагической красоты и озабоченно смотрела на Джерико. Рыжеватые волосы падали ей на плечи. Она повернулась на звук захлопнувшейся за мной двери. Огромные фиолетовые глаза уставились на меня.

– Вы, однако, не торопитесь, – она поднялась мне навстречу, протянула руку к бутылкам, ее качнуло.

– Спиртного ей не давай, – прошептал Джерико.

Я, конечно, видел, что она пьяна, но не придал этому особого значения. Историю Марсии Поттер я узнал позже. А тут отдал ей одну из бутылок, принес из кухни стакан, наполнил его и протянул Джерико.

– Ты не сказал мне, что она здесь, – заметил он.

– Я этого не знал. Она, должно быть, пряталась в ванной.

Джерико выпил бербона.

– Длинная история, – он глянул на кухню, где женщина наливала себе второй стакан. – Я принес ключи от “мерседеса”?

– Не знаю.

Он нащупал ключи в кармане, кивнул, поморщился от боли.

– А теперь я вызову тебе доктора, – я шагнул к телефону.

– Нет, сначала я должен рассказать тебе, что здесь творится.

– Ты, похоже, неплохо устроился, – я кивнул в сторону кухни.

– Приведи ее сюда.

Я подошел к двери.

– Маэстро желает вас видеть.

Женщина улыбнулась.

– Передайте ему, что я занята, – и вновь налила себе бербона. – Я чуть не задохнулась в этой вонючей ванной, пока вы пили мое виски! Кто вы такой?

– Друг Джона... Артур Холлэм.

– Вы, конечно, провинились, выпив мое виски, но, если хотите, можете составить мне компанию, – она указала на быстро пустеющую бутылку.

– Холли! Приведи ее! – Джерико заговорил чуть громче.

– Хозяин зовет, – я подошел к ней, взял за руку.

Она вырвалась, отпрянула.

– Убери свои грязные лапы!

Я так изумился, что отступил на пару шагов и столкнулся с Джерико, который возник в дверном проеме.

– Пьянчужка, – процедил он, одним шагом покрыл разделявшее их расстояние, вырвал из ее рук бутылку, повернулся к раковине и вылил остатки бербона. Мгновением позже женщина набросилась на него, колотя по спине. Джерико бросил пустую бутылку в раковину, оттолкнул женщину. Она отлетела в угол и замерла на полу.

Джерико сам едва не упал, но успел ухватиться за раковину.

– Кто это? – спросил я.

– Марсия Поттер, алкоголичка. Из-за нее я и вызвал тебя, Холли. Пойдем в гостиную, там и поговорим.

– Ты собираешься оставить ее здесь? Может, лучше перенести на одну из кроватей?

– Разницы она не заметит, – без всякого сочувствия ответил он и двинулся к двери. Сел в кресло, налил себе бербона.

– Ее разыскивает полиция, Холли. Ей приписывают убийство, которого она не совершала, могу в этом поклясться. Но сейчас мы прячем подозреваемого. Если ты не хочешь влезать в это дело, садись в свою тарантайку и поезжай домой.

– Не говори глупостей, – отмахнулся я.

– Не изображай героя, пока у тебя нет полной уверенности, что ты хочешь составить мне компанию. Противник играет жестко, – кончиками пальцев он прикоснулся к затылку.

– Составлю я тебе компанию или нет, но доктор тебе необходим.

– Доктор подождет. Комната уже не кружится. Выслушай меня, а потом решим с доктором.

И Джерико рассказал мне все то, о чем написано выше. Один раз я остановил его, чтобы налить себе немного бербона с водой. Марсия так и лежала в углу, наверное, заснула. За окном стемнело, и я зажег настольную лампу. Джерико становилось лучше прямо на глазах.

– Я думаю, в доме Уилеров меня ударили неспроста, – продолжил он. – Пять месяцев тому назад в этом городе что-то произошло. Мальчик стал невольным свидетелем, и его убили. Возможно, с этим связано и избиение Дона Уилера, хотя полной уверенности у меня нет. Но я готов дать голову на отсечение, что Джим Поттер, Бартрэм, Салли, Дон Уилер знают, как умер мальчик. Знал об этом и Джерри Хиллард. Все известно судье. Полагаю, старик Стюарт тоже сообразил что к чему.

– А эта женщина на кухне?

– Нет. Она думает только о погибшем сыне... и пьет. Они закрыли дело, обвинив ее в смерти Томми Поттера, и публика приняла эту версию: все знали, что Марсия – алкоголичка. Ни у кого не возникло и тени сомнения. А теперь на нее навесят убийство Хилларда, и Кромвель это проглотит по тем же причинам. Все будет шито-крыто, если, конечно, мы уедем, прикинувшись, что не заметили ничего подозрительного.

– А может, это самый лучший вариант, – задумчиво заметил я.

– Безусловно. Ты можешь отправляться домой, Холли.

– Не могу. Тебе нужна сестра-сиделка. Но мне нужно заканчивать роман, поэтому я не могу сидеть сложа руки. Какой у тебя план?

– Одно я знаю наверняка. Они понимают, что я – главная опасность. Задаю не те вопросы. Думаю, их слабое место – Дон Уилер. Похоже, после нашей утренней встречи они решили увезти его из города, чтобы я не мог вновь переговорить с ним. Но я приехал слишком быстро. Он еще был дома. Поговорить нам не дали, хотя ради этого им пришлось ударить меня по голове, и я едва не отдал богу душу. Инвалиду с парализованными ногами такое не под силу. Судье – тоже. Меня не так-то легко застать врасплох. Я думаю, меня ударил тот парень, что водит машину Уилера. Судья назвал его Майк Торнтон. Но сейчас более важно для нас другое – надо выяснить, где они прячут Дона Уилера, чтобы еще раз встретиться с ним.

– Разумное решение. Но, может, сначала передать властям женщину и ее пистолет? Тогда ты не войдешь в конфликт с законом, продолжая расследовать это дело. А так лишь оттягиваешь ее неминуемый арест, да и сам можешь оказаться в щекотливом положении.

Джерико нахмурился.

– Видишь ли, Холли, это трудно объяснить, но, я думаю, ты бы все понял, если б утром оказался в доме Поттеров, когда туда ввалились муж Марсии, Бартрэм и Салли. Может, ты ощутил бы ее страх и отчаяние – тогда она была трезвой. Словно три хищные барракуды окружили маленького беззащитного пескаря. В руках этих бандюг несчастная женщина признается в чем угодно. У каждого из нас есть предельная черта, Холли, и я чувствую, что Марсия подошла к ней слишком близко.

– Тебе она нравится? – спросил я.

– Откуда мне знать? – Джерико чуть шевельнул плечами. – Но я уверен, что против нее ведут грязную игру, и не хочу, чтобы несправедливость восторжествовала, – он сухо улыбнулся. – Теперь дело даже не в ней. Кто-то должен заплатить за шишку на моей голове, и парой тумаков они не отделаются. Я привлеку к ответу всех, а не только того парня, что сжимал в кулаке свинчатку.

Мы допили остатки бербона, обсуждая план дальнейших действий. А по ходу перенесли Марсию на кровать Джерико, укрыли пледом. Глядя на бледное лицо на подушке, я начал понимать чувства Джерико. Эта женщина не могла осилить ношу, которую жизнь взвалила на ее плечи. Ей требовалась поддержка.

На ужин я поджарил яичницу с ветчиной, и за кофе мы продолжили разговор. Джерико непрерывно курил. Он признал, что поначалу основывался только на догадках и интуиции. Томми Поттер мог утонуть. А его тело, в силу неведомой аномалии, как и предположил Бартрэм, не всплыло на поверхность Дона Уилера могли избить хулиганы-подростки, и это происшествие не имело никакого отношения к смерти мальчика. Марсия могла застрелить Джерри Хилларда, когда тот стал домогаться ее. Зная, что ей не поверят, она удрала из дома, а теперь отрицала причастность к убийству. Возможно, Салли, Джима Поттера и Бартрэма действительно связывала дружба, и ими двигало лишь желание помочь больной женщине. Не было никакого заговора, несмотря на намеки Дона Уилера и Джедедии Стюарта. Эта версия имела право на существование.

– Но я не падал с лестницы дома Уилеров и не ударялся головой о стойку, – белые зубы Джерико впились в чубук трубки. – Меня ударили. И сомнений в этом нет, что бы ни говорили судья и доктор. А ударили меня по одной простой причине – чтобы я перестал раскапывать эту кучу дерьма. Значит, им есть что скрывать, а у меня нет оснований не доверять своей интуиции.

– Допустим, мы признали, что ты прав, но что теперь? Что нам делать с этой женщиной? Ее нельзя оставить одну. Сегодня днем она ушла из дома, чтобы найти бутылку виски.

– Скорее всего, украла ее в одном из соседских домов, – пробурчал Джерико. – Все равно, перефразируя незабвенного Оливера Голдсмита[5], мы должны уберечь ее от злого глаза, иначе местные молодчики быстренько разделаются с ней. Может, тебе стоит увезти ее в Нью-Йорк и спрятать там?

Я ответил не сразу.

– Я верю твоей интуиции, Джонни. Она редко подводила тебя. Но скажи мне, чем вызван этот заговор? Что хотели скрыть, даже ценою убийства, уважаемые в городе люди, судья и его сын, окружной прокурор, полицейский, муж Марсии и покойник, владелец книжного магазина, известный добрыми делами?

– Не знаю. Пока. Но я это выясню, – тут он вспомнил, что я привез из Нью-Йорка все необходимое для снятия отпечатков пальцев. Дал мне ключ от ящичка на приборном щитке “мерседеса” и попросил принести черный футляр с пистолетом, завернутый в его носовой платок. Я выполнил его просьбу и поставил перед ним черную коробочку.

Как оказалось, Джерико знал, что нужно делать с порошком и кисточками, полученными мною у лейтенанта Пасколя.

– На футляре ни одного отпечатка, – пробормотал Джерико, поднял крышку и достал пистолет. – На пистолете мы наверняка ничего не найдем, но попробовать надо, – пять минут спустя он поднял голову и посмотрел на меня. – Ничего, Холли. Чистая работа. Стрелявший позаботился о том, чтобы не оставить следов.

– Это могла сделать Марсия, – заметил я.