Агата Кристи - Труп в библиотеке

Начальник полиции пожелал уточнить:

– Это относится к обоим?

– Думаю, да. По отношению к Гэскеллу почти уверен. Возможно, то же ждет и миссис Джефферсон. Хотя тут уверенности меньше. Он относится к ней более тепло.

Харпер рассудительно заметил:

– В ней легче видеть дочь, чем считать сыном мистера Гэскелла? Иногда случается наоборот: теща охотно принимает в семью зятя, но редкая женщина полюбит жену сына… Не хотите ли пройтись этой тропинкой до теннисного корта, сэр? Я вижу там мисс Марпл и хотел бы попросить ее об этом одолжении. По совести, вы оба мне будете нужны.

– Для чего?

– Чтобы допросить человека, с которым мне говорить затруднительно. Буду искренне признателен за помощь, сэр! Я имею в виду камердинера мистера Джефферсона.

– Эдуарда? Но что он может рассказать?

– Многое. Все, что знает об отношениях в семье. Мнение об истории с Руби Кин. Именно его собственное мнение, потому что он знает все. Со мной он вряд ли будет откровенен. Но с вами, другом его хозяина, возможно, не станет скрытничать.

– Поскольку Конвей срочно вызвал меня, чтобы доискаться до истины… что ж, это одна из возможностей… – пробормотал сэр Генри и добавил: – А мисс Марпл вам зачем?

– Она побеседует со школьницами. Мы пригласили шестерых подруг Памелы Ривз. Может быть, они что-то знают? Если Памела в самом деле заглянула в магазин, она могла позвать с собой кого-то из них. А если покупки были только предлогом, надо доискаться, куда она шла на самом деле. Думаю, мисс Марпл наиболее пригодна для такого разговора.

– Вы угадали. Мисс Марпл прекрасно распутывает маленькие деревенские тайны. Ее не проведешь.

Начальник полиции улыбнулся:

– Да уж! Старая леди ничего не упустит.

Когда оба приблизились к ней, мисс Марпл подняла глаза и приветливо поздоровалась. На просьбу Харпера отозвалась с готовностью и откровенным удовольствием.

– Охотно окажу вам эту услугу, мистер Харпер. Я довольно часто имею дело с молоденькими девушками. Во-первых, у меня есть знакомые в воскресной школе. Потом, я член приютского комитета; видите ли, приют по соседству с моим домом. Ну и служанки у меня тоже обычно очень юные. Будьте спокойны, я прекрасно разбираюсь, когда эти малышки говорят правду, а когда пытаются что-то скрыть.

– Убежден, что в данной области вы крупный специалист, – любезно заметил сэр Генри.

– Прошу, сэр Генри, не подтрунивайте надо мной!

– И в мыслях не было! У вас гораздо чаще выпадает случай подшутить надо мной.

– Ах, в деревне наталкиваешься иногда на такие безобразия, – проговорила мисс Марпл, задумавшись.

– Кстати, – вспомнил сэр Генри, – я ведь разузнал то, что вас интересовало: в корзинке для мусора у Руби Кин действительно нашли обрезки ногтей.

Старая дама встрепенулась:

– Не может быть! Но ведь тогда…

– Почему вы считаете эту деталь такой важной, мисс Марпл? – тотчас спросил начальник полиции.

– Знаете, что меня заинтересовало больше всего, когда я увидела труп этой несчастной? Руки. Что-то в них было ненатуральное. Но что именно? Лишь после я сообразила: у девушек, которые следят за своей внешностью, обычно длинные полированные ногти. Правда, у некоторых дурная привычка их грызть, но кокетство обычно пересиливает. Я уж было подумала, что покойная не сумела отделаться от этой скверной привычки, как вдруг мальчуган… ну, этот Пит… принес доказательство, что ногти были длинные, просто один сломался. Предположив, что пришлось подровнять остальные, я и спросила сэра Генри об обрезках.

Сэр Генри захотел уточнить:

– Вы только что сказали: «заинтриговало больше всего». Значит, было еще что-то, заинтриговавшее вас?

– Платье, – серьезно сказала мисс Марпл. – На убитой было поношенное, небрежно выбранное ею платье.

Мужчины удивленно переглянулись.

– Но что из этого?.. – протянул сэр Генри.

– Совсем старое платье. Это сказала Джози. Да я и сама заметила.

– Никак не пойму, к чему вы клоните?

Мисс Марпл слегка покраснела:

– Но ведь Руби Кин переодевалась, чтобы поспешить на свидание с человеком, к которому она, как выражаются мои юные племянницы, «неровно дышит»?

– По крайней мере, так мы предполагаем, – ответил Харпер, мучительно моргая.

– Так почему же она надела старое платье?! – спросила мисс Марпл.

Харпер досадливо почесал затылок:

– Наконец-то уловил вашу мысль! Вы считаете более естественным, если бы она оделась понаряднее?

– Ну разумеется. Лучшее из гардероба, так поступила бы любая на ее месте.

– Логично, мисс Марпл. Но если для встречи с обожателем надо идти по плохой дороге или ехать в открытой машине? – вмешался сэр Генри. – Зачем же ей рисковать? Разумнее поберечь выходное платье.

– Вполне приемлемая мысль, – согласился Харпер.

Мисс Марпл оживленно обернулась к нему:

– Тогда стоило выбрать брюки и свитер. Я не большая модница, но женщина ее стиля оделась бы именно так. Девушка со вкусом, – продолжала мисс Марпл, – инстинктивно выбирает туалет соответственно обстоятельствам. Каким бы жарким ни был день, но поздно вечером она не наденет на свидание платье из белого шелка.

– А каков классический костюм молодой девушки, которая отправляется на свидание? – без иронии спросил сэр Генри.

– Если встреча назначена в отеле или в другом месте, где принят вечерний туалет, она надела бы свое лучшее бальное платье. Но на улице, под открытым небом, декольте выглядит нелепо и более уместен спортивный костюм.

– Готов согласиться с вами, милый знаток хорошего тона. Но ведь несчастная Руби… гм…

– Да, пожалуй, – согласилась старая дама. – Руби не была… То есть она не имела светского воспитания. Она принадлежит к разряду людей, которые носят одежду, не сообразуясь с правилами. Помню один прошлогодний пикник в Скрэнтор-Рокс. Вы бы ахнули, увидев, во что вырядились тамошние барышни. На пешую прогулку, правда, надевают теперь нечто вроде униформы. Но и тут девушки не понимают, что шорты красят только стройных и худеньких.

Начальник полиции решительно вернулся к началу разговора:

– Значит, вы думаете, что Руби Кин…

– Я думаю, что Руби Кин не снимала бы того розового платья, которое было на ней весь вечер. Она могла сменить его только на более красивое.

– В таком случае, мисс Марпл, как вы объясните, что на ней было белое и отнюдь не лучшее платье? – спросил Харпер.

– Сознаюсь, пока не понимаю. Однако убеждена: это деталь первостепенной важности.

Внутри просторного корта, окруженного проволочной сеткой, Реймонд Старр заканчивал урок тенниса. Полная дама среднего возраста игриво помахала ему на прощание и, подхватив небесно-голубой свитер, направилась к отелю. Реймонд проводил ее дежурным комплиментом. Потом направился к скамье, где расположились трое зрителей. Он выглядел усталым.

Сэр Генри мысленно задал себе вопрос: сколько лет может быть этому человеку? Двадцать пять или под сорок? Угадать невозможно.

– Такие уроки, видимо, порядком надоедают? – участливо спросила мисс Марпл.

– Да, особенно в конце сезона.

Начальник полиции встал с озабоченным видом:

– Если позволите, я зайду через полчаса.

– Отлично. Буду вам благодарна.

Реймонд проводил Харпера взглядом, затем спросил:

– Вы мне разрешите присесть рядом?

– Сделайте одолжение, – отозвался сэр Генри. – Не хотите ли сигарету?

Он протянул портсигар, удивляясь собственному предубеждению по отношению к этому человеку. Может быть, не вызывал уважения род его занятий? Что касается танцев, то, пожалуй, да. Как истый англичанин, сэр Генри относился с подозрительностью к профессиональным танцорам. В движениях молодого человека был явный излишек грации… Реймонд… Рамон… В самом деле, какое у него настоящее имя? Он напрямик спросил об этом у Старра.

– Когда я начал выступать, меня называли Районом. «Рамон и Джози» – нечто испанское. Но я заметил, что к иностранцам завсегдатаи отеля относятся неважно, и взял имя Реймонд, английское.

– Но это ненастоящее ваше имя? – спросила мисс Марпл.

Молодой человек с улыбкой покачал головой:

– Нет, меня действительно зовут Рамон. Моя бабушка родом из Аргентины.

«Вот откуда это покачивание бедрами!» – подумал сэр Генри.

– Но зато второе имя Томас, – добавил танцор. – Что может быть прозаичнее? – Он обернулся к сэру Генри. – Вы ведь из Девоншира? Из Стейна? Мои родители живут по соседству, в Алмонстоуне.

Сэра Генри внезапно осенило:

– Так вы из Старров, что в Алмонстоуне?!

– Именно.

– Вот бы никогда не подумал!

– Неудивительно, – с горечью сказал Реймонд.

Сэр Генри сочувственно пробормотал:

– Видимо, превратности судьбы?..

– Пожалуй что так, – грустно согласился молодой Старр. – Моей семье пришлось продать имение, которое переходило по наследству более трехсот лет. Но наш род не прервался. Старший брат обосновался в Нью-Йорке, у него издательское дело. Остальные тоже разбрелись чуть не по всему земному шару. В наше время университетский диплом – еще не гарантия преуспевания. Я был менее удачлив и устроился продавцом в магазин сантехники. В магазине имелись великолепные залы образчиков. Но я вечно путал цены, забывал дни доставки. Меня, естественно, уволили. Единственное, что я знал и умел, – это танцы и теннис. Пришлось предложить свои услуги в одном из отелей Ривьеры, куда съезжаются сливки общества. Я уже прилично зарабатывал, когда вдруг услышал, как один полковник, джентльмен с ног до головы, громогласно вопрошал директора: «Где этот танцоришка? Я его ищу. Моя жена и дочь хотят повальсировать. Приволоките его!» – Реймонд помолчал. – Я имел неосторожность обидеться и тотчас лишился места. В конце концов попал сюда. Здесь менее доходно, но обстановка корректная. Я провожу время в обучении теннису грузных матрон, а вечером танцую с их дочками. Что поделать, такова жизнь. Простите, что обрушил на вас свои глупые излияния.