– Решившись на одно преступление, – добавила она, – обычно уже не останавливаются перед вторым и даже третьим.

– Как? Вы допускаете третье?!

– Все может статься.

– Мисс Марпл, вы меня пугаете! – воскликнул сэр Генри. – Но кто же, ради всего святого, может стать этой третьей жертвой?!

– Кое-какие опасения у меня существуют.

Глава 25

Полковник Мэлчетт и начальник полиции Харпер мрачно переглянулись. Харпер только что вернулся из Мач-Бенхэма для консультации с шефом. Главный констебль сказал с тяжелым вздохом:

– Придется вести оба расследования одновременно. Убийство Руби Кин и убийство Памелы Ривз. Опознать несчастную девочку удалось только по обугленной туфельке да по пуговице от школьной формы. Какая ужасная гибель!

Харпер не замедлил согласиться:

– Совершенно верно, сэр.

– Доктор сделал заключение, что она была уже мертва, когда ее бросили на заднее сиденье и подожгли машину. Все-таки немного легче: хоть не сгорела заживо. Видимо, бедняжку ударили по голове.

– Или задушили.

– Вы хотите сказать, Харпер…

– Что у некоторых убийц свой излюбленный прием.

– М-да… Я повидался с родителями. Мать в невменяемом состоянии, жалко смотреть на нее. Что ж, поищем связь между этими двумя преступлениями. Если таковая, конечно, существует.

Харпер коротко изложил происшествие:

– Памела Ривз участвовала в молодежном празднике в дюнах Дейнмута. Подруги утверждают, что она была здорова и весела. Однако в обратный автобус со всеми не села, сославшись на необходимость сделать какие-то покупки в Дейнмуте. Оттуда, более поздним автобусом, она и собиралась вернуться. Все правдоподобно: в Дейнмуте имеется большой магазин, а девочка не часто попадала в город. Дорога туда идет между дюнами, но делает крюк. Памела захотела сократить путь, пересекла поле и свернула на тропинку к «Маджестику», подходя к отелю с западной стороны. Тут-то она, возможно, видела что-то, имеющее отношение к Руби Кин. Ну, скажем, слышала, как ей назначали свидание на одиннадцать часов. Школьница могла опознать и выдать убийцу. Он это отлично понял.

– Следовательно, убийство Руби Кин было задумано ранее, а не произошло под влиянием минуты?

– Очевидно, – подтвердил Харпер. – Хотя первое впечатление говорило в пользу внезапного приступа ярости. Но теперь я думаю по-иному. Если Памела была свидетельницей преступления, то как объяснить, что она оказалась около отеля так поздно? Ведь родители начали тревожиться о ней уже в девять часов вечера.

– Возможна другая версия. Она ускользнула в Дейнмут, чтобы встретиться с кем-то, о ком ни ее подруги, ни родители не знали. Тогда смерть не имеет отношения к убийству танцовщицы.

– Совершенно верно, сэр. Но лично я так не думаю. Заметьте, старая дама, мисс Марпл, тоже заподозрила связь между обоими убийствами. Первое, о чем она спросила, – это не опознали ли мы в сгоревшем трупе Памелу Ривз. У нее острый ум!

– Мисс Марпл не впервые проявляет проницательность, – заметил полковник Мэлчетт.

– Не будем забывать и о машине, сэр. Она принадлежала Джорджу Бартлетту. Вот вам еще ниточка к «Маджестику»!

Несколько минут они задумчиво смотрели друг на друга.

– Джордж Бартлетт, – повторил полковник. – А вдруг он? Как вы думаете?

Харпер вновь стал методично перечислять факты, загибая пальцы:

– Руби Кин последний раз видели с Бартлеттом. Он сказал, что она поднялась к себе. Это подтверждает брошенное на кресло бальное платье. А если она отправилась переодеться для прогулки именно с ним? Они могли договориться об этом раньше. Скажем, перед ужином? Тогда возле отеля могла находиться и Памела, которая услышала их разговор.

– Бартлетт сообщил о пропаже автомобиля только на следующее утро, и очень сбивчиво. Например, не мог вспомнить, когда видел собственную машину во дворе в последний раз.

– Допустим, он лжет, сэр. И вовсе не идиот, а хитрый актер.

– Прежде чем разрабатывать эту версию, нам нужен повод для убийства. Какой смысл Бартлетту душить Руби Кин?

– Вечный камень преткновения – повод! Сведения из Дворца танцев тоже ни с чем не вяжутся.

– Совершенно ни с чем, Харпер! Все в один голос утверждают: никаких мужчин в жизни Руби Кин не было. Уж если Слэк ни до чего не докопался…

– После него там делать нечего. Он составил список всех, кто хоть однажды протанцевал с Руби Кин. Приличные, безобидные молодые люди. Кстати, у всех твердое алиби на эту ночь.

– Ох эти мне алиби, – вздохнул начальник полиции. – Чуть что, натыкаешься на алиби.

Мэлчетт взглянул на него недовольно:

– Эта часть расследования поручена вам.

– Разумеется, сэр. Я все проделал самым добросовестным образом. Из Лондона получен ответ на наш запрос.

– Ну и?..

– Мистер Конвей Джефферсон весьма ошибся, оценивая имущественное положение зятя и невестки. Они не только не богаты, но попали в большие затруднения.

– Вот как?

– Да, сэр. Мистер Джефферсон, конечно, наделил и сына и дочь значительным капиталом, но когда это было? Фрэнк Джефферсон считал, что он тоже обладает финансовой сметкой, что в биржевой игре осторожен, не пускается в рискованные спекуляции, но ему просто не повезло. Он ошибся в расчетах, ценные бумаги принесли убыток. Его вдове в результате нечем даже оплатить приличную школу для своего сына.

– Она просила свекра о помощи?

– Не думаю, сэр. Пока она живет при нем, траты у нее минимальные.

– К тому же его здоровье не сулит долгую жизнь, так?

– Пожалуй, и это, сэр. Что касается мистера Гэскелла, то он ведь игрок и быстро спустил состояние жены. Да еще долгов наделал. Ему теперь не просто нужны деньги, ему нужно много денег.

– Этот человек никогда не вызывал у меня симпатии, – признался полковник Мэлчетт. – Отчаянный сорвиголова. Для него удочерение Руби означало потерю двадцати пяти тысяч фунтов стерлингов. Веский довод, чтобы избавиться от девушки.

– Но тот же повод был и у миссис Джефферсон.

– Пока я говорю не о ней.

– Знаю, сэр. Однако у них обоих одинаковые алиби. Они физически не могли совершить это преступление.

– Вы составили описание их действий в тот вечер по минутам?

– Да, сэр. Начну с мистера Гэскелла. Он ужинал со своим тестем и миссис Джефферсон. Когда Руби Кин к ним присоединилась, все вместе перешли к кофе. Затем мистер Гэскелл сказал, что у него остались недописанные письма, и ушел. На самом деле он сел за руль и ездил к морю. Мне он признался, что сидеть за бриджем весь вечер выше его сил. А мистер Джефферсон, как назло, обожает эту игру. Итак, письма были пустой отговоркой. Руби Кин оставалась в салоне. Когда Гэскелл вернулся, она танцевала с Реймондом Старром. После своего номера Руби вновь подошла к Джефферсонам, выпила с ними прохладительного. Позже она ушла под руку с Бартлеттом. Гэскелл и остальная компания начали карточную партию. Было без двенадцати одиннадцать. Из-за стола Марк Гэскелл встал только после двенадцати. Сомнений быть не может, на этом сходятся все: партнеры по бриджу, официанты… словом, все. Убийцей он быть не может. У миссис Джефферсон тоже алиби. Обоих следует исключить… В том случае, если считать, что девушка убита до полуночи, – медленно добавил Харпер.

– Таково мнение доктора Хейдока. На его профессиональные знания можно положиться.

– И все-таки некоторые обстоятельства могут привести к ошибке.

– Я подскажу эту мысль Хейдоку. – Мэлчетт снял телефонную трубку, мельком взглянул на часы. – Хейдок должен быть уже здесь… Ну а если ее убили после полуночи?

– Тогда они могут оказаться замешанными, ведь каждый входил и выходил по нескольку раз. Предположим, Гэскелл попросил девушку встретиться с ним где-нибудь в двадцать минут первого. Он покидает салон на несколько минут, душит ее, возвращается в салон, а от трупа избавляется на рассвете…

– …То есть везет его в своей машине за тридцать километров, чтобы втащить в библиотеку Бантри? Абсолютная чушь.

– Пожалуй, – согласился начальник полиции.

Разговор прервал телефонный звонок. Мэлчетт снял трубку.

– Алло, Хейдок! Это вы? Скажите, есть вероятность, что Руби Кин задушена после полуночи?

– Я уже говорил: смерть наступила между десятью и двенадцатью часами!

– Да-да, помню. Но разве в вашей практике не было случаев, когда опровергались бесспорные выводы?

– Это просто невозможно. Если я говорю, что это так, значит, это так. Медицину нельзя опровергнуть.

– Разумеется, разумеется… Но не могут ли сыграть роль какие-нибудь особые обстоятельства?

– Опять-таки вы заблуждаетесь. Девушка была абсолютно здорова, никаких аномалий. Я не могу кривить душой, чтобы угодить полиции и помочь ей накинуть петлю на шею какого-нибудь бедняги, которого вы подозреваете. Прошу вас, сэр, не протестуйте. Мне известны некоторые ошибки… Между прочим, девушка была задушена в бессознательном состоянии. Ей сначала ввели сильный наркотик. – Доктор Хейдок повесил трубку.

– Вот видите.

– По правде говоря, я разрабатывал еще один след. Но и он завел в тупик.

– Простите, о чем речь?

– Это вы, сэр, обратили на него мое внимание. Я говорю о Бэзиле Блэйке. Он живет рядом с Госсингтоном.

– Ах, этот вертопрах! – Полковник насупился, вспомнив грубости Бэзила.

– Во-первых, он был знаком с Руби Кин. Часто ужинал в отеле. Говорят, танцевал с ней. Помните, что сказала Джози Реймонду Старру, когда они выходили из комнаты Руби? Сказала: «Не с киношником ли она?» Я дознался, что имелся в виду Блэйк.

– А что? Многообещающий след!

– Гораздо менее, чем кажется, сэр. В эту ночь Блэйк присутствовал на приеме в студии. Вам известно подобное времяпрепровождение? В восемь вечера начинают с коктейлей и веселятся до тех пор, пока сквозь табачный дым уже перестают видеть друг друга. Тогда расходятся. Инспектор Слэк провел расследование, допросил Блэйка: он расстался со своими приятелями примерно в полночь. Руби Кин была уже убита.