Агата Кристи - Трагедия в трех актах

Сэр Чарлз опустился в кресло. Теперь голос его звучал совсем по-другому: он распоряжался, он был режиссером спектакля.

– Во-первых, следует уяснить для себя положение дел. Уверены ли мы, что и Беббингтона, и Бартоломью Стренджа убил один и тот же человек?

– Да, – сказала Мими.

– Да, – повторил вслед за ней мистер Саттертуэйт.

– Уверены ли мы, что первое убийство повлекло за собой второе? То есть уверены ли мы, что Бартоломью Стренджа убили потому, что он мог разоблачить убийцу пастора или, по крайней мере, догадывался, кто этот человек?

– Да, – на этот раз в один голос сказали Мими и мистер Саттертуэйт.

– Значит, мы должны расследовать вначале первое, а не второе убийство.

Мими кивнула.

– Пока мы не выясним мотивы первого убийства, – продолжал сэр Чарлз, – нам едва ли удастся найти убийцу. Конечно, я понимаю, сделать это чрезвычайно трудно. Невозможно представить, чтобы у мистера Беббингтона, такого приятного, безобидного джентльмена, имелся смертельный враг. И все-таки его убили. Значит, была какая-то причина. Вот это мы и должны выяснить.

Он помолчал, затем очень спокойно сказал:

– Давайте на этом и сосредоточим свои усилия. Какие существуют причины для убийства? Во-первых, я думаю, корысть.

– Месть, – сказала Мими.

– Мания убийства, – сказал мистер Саттертуэйт. – Убийство в состоянии аффекта? В нашем случае вряд ли. Убийство из страха…

Чарлз Картрайт кивнул, что-то торопливо записывая на клочке бумаги.

– Кажется, все перечислили. Первое – корысть. Выиграл ли кто-нибудь от смерти Беббингтона? Были ли у него деньги? Может быть, он рассчитывал их получить?

– Думаю, это маловероятно, – сказала Мими.

– Согласен, но все-таки об этом надо подумать и поговорить с миссис Беббингтон. Затем – месть. Мог ли Беббингтон кому-нибудь причинить зло? Может быть, давно, в молодости? Например, отбить чью-то невесту? Этим тоже надо поинтересоваться.

Далее – мания убийства. Могло ли случиться, что и Беббингтон и Толли убиты маньяком? Думаю, эта версия критики не выдерживает. Даже маньяк просто так, без побудительной причины, не убивает. Скажем, один маньяк одержим мыслью, что ему свыше предназначено убивать докторов, другой видит свое призвание в том, чтобы убивать священников, но одновременно и тех и других? Нет, не то. Думаю, от этой версии можно отказаться. Стало быть, остается страх.

Откровенно говоря, эта версия кажется наиболее убедительной. Возможно, Беббингтону о ком-то стало известно что-то компрометирующее.., или он кого-то опознал. Это могло стать причиной убийства.

– Не понимаю, что мог знать мистер Беббингтон? Такое, из-за чего его убили? – вставила Мими.

– Может быть, он и сам не догадывался, что ему известно нечто важное, – предположил сэр Чарлз. – Как бы это объяснить? Предположим, например (подчеркиваю, это только пример), что существует некое лицо, которое Беббингтон случайно видел в такой-то день, в таком-то месте. Допустим, это лицо строит свое алиби на том, что в указанный день оно было в сотне миль от указанного места. Таким образом, Беббингтон, сам того не ведая, в любой момент мог это лицо разоблачить.

– Поняла, – сказала Мими. – Скажем, в Лондоне совершено убийство. Беббингтон случайно встречает убийцу на Паддингтонском вокзале. Убийца же строит свое алиби на том, что в указанное время был, скажем, в Лидсе. Значит, Беббингтон может его разоблачить.

– Именно об этом я и говорю. Конечно, это только пример. Тут может быть все что угодно. Допустим, в тот вечер Беббингтон встретил в моем доме кого-то, кого он знавал под другим именем…

– А может быть, какого-нибудь двоеженца, – сказала Мими. – Ведь Беббингтон был пастор, кому, как не ему, знать про эти дела.

– Конечно. Или же открылась какая-то тайна, касающаяся чьего-то рождения, а может быть, смерти, – сказал мистер Саттертуэйт.

– Гадать можно сколько угодно, – нахмурилась Мими. – Надо подойти к делу с другого конца. Припомним всех, кто был на обеде. Составим список тех, кто был у вас, сэр Чарлз, и у сэра Бартоломью.

Сэр Чарлз протянул ей бумагу и карандаш.

– Дейкерсы – они были и там и там. Потом эта кочерыжка сушеная, как там ее… Уиллс, да? Затем мисс Сатклифф.

– Анджелу можно не считать, – заметил сэр Чарлз. – Я сто лет с ней знаком.

– Мало ли что, – воспротивилась Мими. – Это не причина. Мы должны отбросить эмоции. Кроме того, лично мне ничего о ней не известно. Она вполне годится на роль убийцы, даже, пожалуй, больше, чем кто-либо. У всех актрис сомнительное прошлое. В общем, по-моему, ее-то как раз и можно заподозрить в первую очередь.

Мими бросила на сэра Чарлза вызывающий взгляд.

– В таком случае мы должны оставить в списке и Оливера Мендерса, – сверкнул глазами сэр Чарлз.

– Оливера?! Он же у Беббингтонов свой человек.

– Не важно. Он был и там и там, к тому же появление его у сэра Бартоломью очень подозрительно.

– Превосходно, – сказала Мими. – В таком случае, – добавила она, помолчав, – я включу в список и нас с мамой. Получается семь человек.

– Возражаю.

– Нет уж! Всех так всех! – Глаза ее метали молнии. «Пора вмешаться», – подумал мистер Саттертуэйт и позвонил, чтобы подавали напитки. Мир был восстановлен.

Сэр Чарлз отошел в дальний угол и остановился перед великолепной скульптурой – головой негра. Мими приблизилась к мистеру Саттертуэйту и взяла его под руку.

– Зря я погорячилась. Глупо вышло, – тихо сказала она. – Ужасно глупо… Но все-таки почему не считать мисс Сатклифф? И почему он так на этом настаивал? О, Господи! Ну почему, почему я так непростительно ревнива!

Мистер Саттертуэйт с улыбкой похлопал ее по руке.

– Не стоит давать волю ревности, моя дорогая, – сказал он. – Во всяком случае, не показывайте виду, что ревнуете. Кстати, скажите положа руку на сердце, можно ли заподозрить Мендерса?

Мими улыбнулась – открыто, по-детски доверчиво.

– Конечно нет. Я вписала Оливера, только чтобы успокоить его. – Мими бросила взгляд в угол, где сэр Чарлз с мрачным видом созерцал голову негра. – Понимаете, я не хочу, чтобы он думал, что я вешаюсь ему на шею. Но чтобы он подумал, что я увлечена Оливером – тоже не хочу… Потому что на самом деле это не так. Как все сложно! Чуть что, сэр Чарлз становится в позу: «Благословляю вас, дети мои!» А я этого вовсе не желаю!

– Терпение, моя дорогая, – сказал мистер Саттертуэйт, – все будет хорошо, поверьте.

– Чего у меня нет, так это терпения. Мне все подавай немедленно или даже скорее.

Мистер Саттертуэйт засмеялся, сэр Чарлз обернулся и двинулся к ним.

Неторопливо потягивая коктейли, они наметили план действий. Сэр Чарлз вернется в «Вороново гнездо», на которое пока не нашлось покупателя. Мими с леди Мэри тоже отбудут в коттедж «Роза» раньше, чем намеревались. Миссис Беббингтон все еще в Лумауте. Они постараются выяснить у нее все, что возможно, а потом решат, как действовать дальше.

– У нас все получится, – сказала Мими. – Вот увидите.

Мими смотрела на сэра Чарлза, глаза у нее сияли. Она протянула к нему свой стакан. Они чокнулись.

– За наш успех! – воскликнула девушка. Сэр Чарлз поднял на нее взгляд. Глаза их встретились. Медленно-медленно он поднес к губам свой коктейль.

– За успех, – сказал он. – И за будущее…

Миссис Беббингтон переселилась в небольшой коттедж недалеко от гавани. Она не строила пока планов на будущее, ожидая, что месяцев через шесть вернется из Японии ее сестра. По счастью, ей подвернулся этот коттедж, и она на полгода его сняла. Потрясенная внезапной невосполнимой утратой, она не смогла сразу покинуть Лумаут, где они с мужем прожили почти семнадцать лет. Семнадцать спокойных и, можно было бы сказать, счастливых лет, если бы не скорбь по погибшему сыну Робину. Остальных сыновей судьба раскидала по всему свету: Эдвард жил на Цейлоне, Ллойд – в Южной Африке, Стивен служил третьим офицером на «Анголе». От всех троих она часто получала письма, полные любви, но ни у кого из них не могла бы обрести домашний очаг и некому было скрасить ее одиночество.

Нет, она не позволяла себе унывать. Она трудилась в церковном приходе – новый викарий не был женат – и много времени проводила в своем крохотном палисаднике. Жизни без цветов она себе не мыслила.

Однажды на закате дня, когда она рыхлила землю на клумбе, вдруг лязгнул засов на калитке, и она увидела сэра Чарлза Картрайта и Мими Литтон Гор.

Появлению Мими Маргарет не удивилась. Она знала, что Литтон Горы вот-вот должны вернуться. Но увидеть сэра Чарлза она не ожидала. Ходили слухи, что он навсегда покинул Лумаут. В газетах писали, что он живет во Франции, на юге. На воротах виллы «Вороново гнездо» висела дощечка с надписью «Продается». Никто не предполагал, что сэр Чарлз может вернуться. А он вернулся.

Тряхнув головой, миссис Беббингтон откинула с разгоряченного лба непослушную прядь и смущенно посмотрела на свои перепачканные землей руки.

– Не могу вам подать руки, – сказала она. – Надо бы, конечно, работать в перчатках. Вообще-то я их иногда надеваю, но потом все равно снимаю. Гораздо удобнее полоть голыми руками.

Она пригласила гостей в дом. Маленькая уютная гостиная была обита ситцем. На стенах висели фотографии, и повсюду стояли вазы с хризантемами.

– Какая приятная неожиданность, сэр Чарлз. Я думала, вы навсегда уехали из Лумаута.

– Я и сам так думал, – признался он. – Но порой, миссис Беббингтон, судьба играет нами.

Миссис Беббингтон не нашлась, что ответить. Она обратилась было к Мими, но девушка ее опередила:

– Понимаете, миссис Беббингтон, мы пришли к вам не просто так. Мы с сэром Чарлзом должны сообщить вам нечто важное. Только я.., мне так не хочется вас огорчать.