Роберт поднял брови: он впервые слышал о благотворительной деятельности сестры, но мистер Рафлз Хоу одобрительно кивнул головой.

— Роберт рассказывал нам о ваших чудесных оранжереях, — продолжала Лаура. — Хорошо бы разместить в одной из них наших бедных прихожан, чтобы они там побыли в тепле.

— Ничего нет проще. Боюсь только, не покажется ли им потом еще труднее, когда придется снова вернуться в свои дома. У меня только что закончилась постройка одной новой оранжереи, я еще не успел показать ее вашему брату. Думаю, она будет самой подходящей: это уголок индийских джунглей, там жарко в полном смысле этого слова.

— Ах, как мне хотелось бы побывать в индийских джунглях! — воскликнула Лаура, хлопая в ладоши. — Увидеть Индию — моя давнишняя заветная мечта. Я так много о ней читала — о ее храмах, лесах, великих реках и тиграх. Вы не поверите, мистер Хоу, но я еще никогда в жизни не видела настоящего тигра — только на картинках!

— Это легко исправить, — спокойно улыбнувшись, сказал мистер Хоу. — Вам хочется увидеть живого тигра?

— Да, ужасно хочется!

— Я вам его пришлю. Позвольте… Сейчас около двенадцати. До часа я успею протелеграфировать в Ливерпуль. Там есть человек, занимающийся такими вещами. Завтра утром, полагаю, тигра уже пришлют. Итак, надеюсь видеть вас у себя в ближайшее время. Я у вас засиделся, а мне еще предстоит несколько часов провести в лаборатории. У меня строгий распорядок дня.

Он сердечно пожал всем руки и, закурив в дверях трубку, вышел из дому.

— Ну, что вы скажете? — спросил Роберт.

Все трое провожали глазами удалявшуюся по снегу темную фигуру.

— Ему нельзя доверять деньги, прямо как младенцу! — визгливо крикнул старик. — Я еле сдержался, едва он начал болтать чепуху об уничтожении холмов, покупке тигров и прочий вздор, и это когда честные люди лишены возможности развернуть свои способности и вершить настоящие крупные дела и им только не хватает небольшого капитала! Это просто безбожно, вот как я это называю!

— Он очарователен — вот мое мнение! — сказала Лаура. — Не забудь, Роберт, ты обещал взять нас с собой посмотреть его дом. Он сам пожелал, чтобы мы его навестили в ближайшее время. Как ты думаешь, не пойти ли сегодня же вечером?

— Нет, Лаура, это неудобно. Положись на меня — я все устрою. А теперь надо пойти поработать, зимой так быстро темнеет.


Ночью, когда Роберт уже лег в постель и начал дремать, он вдруг почувствовал, как его кто-то тронул за плечо. Он приподнялся и увидел, что у постели в белой сорочке и в шали, накинутой на плечи, вся залитая лунным светом стоит сестра.

— Роберт, дорогой, — зашептала она, наклонясь над ним. — Я хотела кое о чем тебя попросить, но мне все время мешал папа. Ты обещаешь исполнить мою просьбу, Роберт?

— Конечно, Лаура. Что за просьба?

— Ты знаешь, дорогой, как я не люблю, когда обсуждают мои личные дела. Если мистер Рафлз Хоу заговорит обо мне и станет задавать какие-нибудь вопросы, не говори ему ничего о Гекторе. Ты сделаешь, как я прошу тебя, ты не откажешь твоей сестренке?

— Разумеется, раз ты этого хочешь.

— Какой ты милый, Роберт!

Лаура кинулась к брату и нежно его поцеловала. Она редко проявляла такие чувства, и Роберт потом, уже засыпая, долго недоумевал, не зная, как объяснить поведение сестры, пока, наконец, не заснул.

Глава VI

Необычайный гость

На следующее утро после визита Рафлза Хоу семья Макинтайр сидела за столом и завтракала, как вдруг, к их удивлению, со стороны деревни донесся шум и гул голосов. Шум становился все явственнее, и вдруг к садовой ограде подлетели два закусивших удила коня — они били копытами, вставали на дыбы, прядали ушами, в глазах у них светился страх. Коней еле удерживали под уздцы два конюха; третий со всех ног бросился по усыпанной гравием дорожке к дому. Не успели еще Макинтайры сообразить, что все это значит, как в столовую ворвалась Мэри, служанка, с выражением ужаса на круглом веснушчатом лице.

— Прошу прощения! — взвизгнула она. — Мисс Лаура! Ваш тигр приехал!

— Господи! — воскликнул Роберт, кидаясь к двери с недопитой чашкой в руке. — Это уж слишком! Полюбуйтесь, вон железная клетка на колесах, и в ней скачет огромный тигр. И, конечно, сбежалась вся деревня.

— Он не в своем уме! — закричал старый Макинтайр. — Да это сразу было видно! На деньги, какие он потратил на этого зверя, я мог бы начать большое дело! Ну, слыхано ли такое? Велите кучеру везти клетку в полицию.

— Ни в коем случае, папа! — заявила Лаура, с достоинством вставая из-за стола и окутывая плечи шалью. Глаза у нее сияли, щеки разрумянились, у нее был вид торжествующей королевы.

Роберт, все еще держа чашку в руке, забыл про странного гостя в клетке: он залюбовался красотой сестры.

— Мистер Рафлз Хоу прислал тигра из любезности ко мне, — проговорила она, плавной походкой направляясь к двери. — Я считаю это знаком большого ко мне внимания. Я непременно выйду и посмотрю на тигра.

— Прошу прощения, сэр, — сказал появившийся в дверях кучер. — Нам никак не сдержать коней.

— Давайте все выйдем и посмотрим, — предложил Роберт.

Макинтайры подошли к ограде: по ту сторону ее стояла вся деревня, от школьников до седых стариков из дома призрения, — все изумленно глядели на невиданное зрелище. Тигр, длинный, гибкий, грозного вида зверь, с горящими зелеными глазами, крадущимися шагами кружил по клетке, ударяя себя по бокам хвостом и тычась мордой в железные прутья.

— Какие вам даны распоряжения? — спросил Роберт у кучера.

— Тигр приехал из Ливерпуля специальным экспрессом, сэр. Поезд подтянули к Тэмфилду, он стоит на станции, ждет, чтобы забрать зверя обратно. Служащие на станции оказали ему такой почет, будто это не тигр, а какая-нибудь королевская особа. Нам приказано отвезти его обратно, как только вы скажете. Тяжелая была работка, сэр, просто руки вывихнули, когда сдерживали коней.

— Чудное, прелестное создание! — восклицала Лаура. — Сколько в нем грации, изящества! Просто не понимаю, как люди могут бояться такого красавца!

— Прошу прощения, мисс, — заметил кучер, притрагиваясь рукой к козырьку кожаного картуза. — На станции он просунул лапу между прутьями, и, не успей я вовремя оттащить моего приятеля Билла, он угодил бы на тот свет. Прямо скажу, на волосок от смерти был!

— В жизни не видела ничего очаровательнее, — продолжала восхищаться Лаура, высокомерно пропуская мимо ушей рассказ кучера. — Я получила огромное удовольствие. Надеюсь, Роберт, ты не забудешь передать это мистеру Рафлзу Хоу при встрече?

— Кони очень беспокойны, — заметил брат. — Если ты достаточно налюбовалась на тигра, Лаура, не лучше ли отправить его на станцию?

Лаура кивнула ему все с тем же царственным видом, какой она так неожиданно приняла, Роберт крикнул конюхам — один из них вскочил на козлы, двое других отпустили поводья, и клетка с тигром покатила обратно, а за ней, изо всех сил стараясь не отставать, побежали все обитатели Тэмфилда.

— Какие чудеса могут творить деньги! — сказала Лаура, когда они все трое стояли на пороге, счищая с ботинок снег. — Кажется, нет такого желания, какое мистеру Хоу было бы не под силу выполнить.

— Твоего желания, ты хочешь сказать, — прервал ее отец. — Совсем другое дело, если бы нужно было что-нибудь сделать для старого, измученного человека, всю жизнь трудившегося для детей. Да, тут любовь с первого взгляда, это ясно.

— Ну как ты можешь говорить так грубо, папа! — воскликнула Лаура. Глаза ее, однако, искрились, зубки блестели, по-видимому, догадка отца показалась ей не так уж неприятна.

— Бога ради, будь осторожна, Лаура! — заволновался вдруг Роберт. — Мне сперва это не пришло в голову, но похоже, что отец прав. Лаура, ведь ты не свободна. А Рафлз Хоу не из тех, с кем можно играть.

— Милый мой Роберт. — Лаура положила руку ему на плечо. — Что ты понимаешь в таких делах? Занимайся лучше своей живописью да помни, что ты мне обещал вчера.

— Что за обещание, что такое? — подозрительно спросил старик Макинтайр.

— Ничего, папа, пустяки. Знай, Роберт, если ты нарушишь обещание, я не прощу тебе этого никогда в жизни!

Глава VII

Сила золота

Неудивительно, что по прошествии нескольких недель имя и деятельность таинственного владельца Нового Дома приобрели известность по всей округе, и слух о нем шел все дальше, пока не докатился до самых отдаленных уголков Уоркшира и Стаффордшира. В Бирмингеме, с одной стороны, и в Ковентри и Лемингтоне — с другой, судачили о его неслыханном богатстве, о необыкновенных причудах, о странном образе его жизни. Его имя передавалось из уст в уста, тысячи усилий были направлены на то, чтобы разузнать, кто он такой. Однако, невзирая на все эти старания, любопытным не удавалось ни выяснить хоть что-нибудь о нем самом, ни раскрыть секрет его богатства.

Неудивительно также, что вокруг имени Рафлза Хоу росли все новые легенды, ибо не проходило дня без нового доказательства его неограниченного могущества и беспредельной доброты. От сельского викария, Роберта Макинтайра и других жителей Тэмфилда Рафлз Хоу разузнавал о нуждах деревни, и не один прихожанин, когда жизнь припирала его к стене, получал вдруг краткую записку с приложением чека, устраняющего разом все его беды и заботы. Сегодня старики в доме призрения получили по теплой двубортной куртке и паре крепких, добротных сапог, а завтра у мисс Свайр, престарелой женщины из хорошей семьи, кое-как шитьем добывавшей себе пропитание, внезапно появилась новенькая, первоклассная швейная машинка, взамен старой ножной, работать на которой мисс Свайр с ее ревматическими суставами было мучительно трудно. Бледный молодой учитель, долго и почти без отдыха бившийся с бестолковыми тэмфилдскими юнцами, получил по почте билет на двухмесячную туристскую поездку по Южной Европе и оплаченные квитанции номеров в отелях и все прочее. Фермер Джон Хэккет, мужественно боровшийся с судьбой долгих пять неурожайных лет кряду, на шестой не устоял, и к нему уже явились описывать имущество, когда неожиданно прибежал добрый викарий и, размахивая ассигнацией, сообщил, что не только вся задолженность фермера погашена, но и осталось достаточно, чтобы купить новые, усовершенствованные сельскохозяйственные машины и впредь быть увереннее в завтрашнем дне. Деревенских жителей охватывало почти суеверное чувство, когда они глядели на великолепный дом, на огромные, блестевшие на солнце оранжереи и особенно, когда видели ночью его бесчисленные окна, из которых лился ослепительный электрический свет. Им казалось, что в этом громадном дворце обитает какое-то божество, невидимое, но всевидящее, обладающее безграничной силой и добротой, всегда готовое помочь и утешить. Совершая свои благодеяния, Рафлз Хоу сам оставался в тени, приятная обязанность осыпать дарами сирых и убогих выпала на долю викария и Роберта.