— Лучшие в мире изумруды добывают в Колумбии, — пояснил Шарплз. — Колумбийское правительство полностью контролирует их добычу, устанавливает ее размер, правила огранки и продажи. Неизвестно, чем именно определяются решения правительства — это государственная тайна. И если кто-то сумеет выяснить конъюнктуру, можно сказать, что ему крупно повезло.

— То есть? — поинтересовалась Берта.

— Гм, представьте себе, что на несколько лет добыча изумрудов прекращена… Правительство Колумбии будет утверждать, что это в интересах государства. Если вы сможете войти в доверие к кому-либо из членов правительства, то, пожалуй, вам покажут запас изумрудов — вот, дескать, тут все, а теперь добыча стоит очень дорого, и приходится ждать более благоприятной конъюнктуры…

— Ну и что? — спросила Берта.

— Дело в том, — продолжал Шарплз, — что неизвестно, действительно ли увиденное вами — весь запас изумрудов. Выяснить же это невозможно. Вам показывают какие-то камни, разложенные по полкам. Поди разберись…

— Кора Хендрикс владела не только золотыми приисками, но и месторождениями изумрудов? — уточнил я.

— Вовсе нет. Не торопитесь с выводами, молодой человек, это может привести к ошибкам. Мы работаем с гидравлической техникой на золотых приисках, расположенных весьма далеко от изумрудного пояса. Но у меня хорошие связи в деловых, кругах Колумбии, и я разбираюсь в конъюнктуре изумрудов.

— А при чем здесь Наттолл? — спросил я.

— Я довольно часто бываю в Колумбии, и, как уже сказал, там у меня есть деловые связи. Второй опекун, Роберт Кеймерон, бывает там еще чаще. Кое-что я знаю сам, кое-что — от Кеймерона. Сплетни, слухи — все это может пригодиться. А Наттолл — специалист по изумрудам, и потому нуждается в такого рода информации.

— И вы с ним откровенны?

— Не совсем. Бывают сведения конфиденциального характера, ну а со сплетнями и различными слухами я его знакомлю. Мы по-своему близки, хотя он очень ловок и скрытен, короче, хитер как черт. Что ж поделаешь — приходится.

— У вас с ним какие-то общие деловые интересы?

— Нет. Отношения чисто дружеские.

— Тогда при чем здесь он?

Шарплз откашлялся.

— Два дня назад я виделся с Наттоллом. Естественно, речь зашла об изумрудах. Он сказал, что недавно приобрел для продажи интересную4 изумрудную подвеску — камни редкой глубины цвета. Хочет отдать их в переогранку, а оправу переделать.

Шарплз снова откашлялся и положил ногу на ногу.

— Ну-ну? — Берте не терпелось узнать, что дальше.

— Наттолл показал мне эту подвеску. Я узнал ее. Я узнал бы ее из тысячи, хотя видел давно. Когда-то она принадлежала Коре Хендрикс и была завещана Ширли Брюс.

— Наттолл взял ее, чтобы переделать и переогранить или для продажи?

— Для продажи. Переделать подвеску — его идея.

— И что же?

— А то, что я хочу знать, почему Ширли отдала подвеску ювелиру. Если ей нужны деньги, то зачем и сколько.

— А вы не хотите спросить об этом у нее?

— Нет, если она сама не рассказала мне, не могу же я приставать с такими вопросами. Да и, может быть, все не так просто…

— Что вы имеете в виду?

— Ну, а если на нее оказали давление…

— Шантаж?

— Мне не нравится это слово, мистер Лэм. Лучше говорить о давлении.

— Разве это не одно и то же?

Шарплз промолчал.

— Так что же вы хотите от нас? — поинтересовалась Берта. -

— Узнать, во-первых, как попала подвеска к Наттол-лу. Думаю, это не простое ювелиры умеют хранить тайны клиентов. А во-вторых, зачем Ширли деньги и сколько именно.

— Каким образом я смогу познакомиться с мисс Брюс? — спросил я.

— Я представлю вас.

— А как быть с Наттоллом?

— Понятия не имею. Это ваша забота.

— Может быть, пойти к нему в магазин и поинтересоваться, есть ли в продаже изумрудная подвеска такого-то типа? — предложила Берта.

— Не говорите глупостей! — прервал ее Шарплз. — Один шанс из ста, что Наттолл покажет вам подвеску. А если и покажет, вам все равно не удастся узнать, как она к нему попала. Это не простое дело, мисс Кул.

Берта откашлялась.

— Обычно мы берем аванс…

— Это не в моих правилах.

— Без аванса мы не работаем, — вмешался-я. — Выпишите, пожалуйста, чек на пятьсот баксов и нарисуйте подвеску.

Шарплз молча смотрел на меня.

Берта протянула ему ручку.

— Спасибо, не надо, — отказался Шарплз. — Чтобы нарисовать ювелирное изделие, нужен карандаш. Иначе не передать игру света…

— Ручка нужна, чтобы подписать чек, — твердо сказал я.

Глава 2

Ювелирный магазин Наттолла напоминал ледяной дворец. Вошел я в него через автоматически раскрывающиеся двери. Я знал, что стоит йажать определенную кнопку, и двери эти станут непреодолимым препятствием на пути нежеланного гостя.

Изысканно одетый молодой человек с безупречными манерами придирчиво окинул меня взглядом и вышел навстречу. * *

— Наттолл на месте? — спросил я.

— Не знаю. Утром я его не видел. Если он здесь, что передать?

— Скажите, что его спрашивает Дональд Л эм.

— По какому делу?

— Я детектив.

— В этом я почти не сомневался, — улыбнулся молодой человек.

— А я не сомневался, что вы не сомневались, — парировал я.

— Зачем вам мистер Наттолл?

— У меня к нему небольшое дело.

— Какое?

— Недавно была заложена одна вещица. Она меня интересует.

— Вы ищете ее у нас?

— Да.

— А зачем она вам?

—, Для дела.

— Вы не могли бы ее описать?

— Я хотел бы поговорить с вашим шефом.

— Минутку. Подождите, пожалуйста, здесь.

Слово «здесь» он произнес так, будто приказал мне стоять по стойке «смирно».

Я закурил. Молодой человек быстро направился к телефону, что-то проговорил в трубку, затем так же быстро вышел через служебную дверь. Вскоре он вернулся.

— Мистер Наттолл уделит вам несколько минут.

Мы поднялись по широкой лестнице, прошли через приемную, где сидела секретарша, и оказались в просторном кабинете. Мягкое освещение, ковер и удобные кресла создавали атмосферу особой, изысканной роскоши.

Человек, сидевший за письменным столом, неприязненно посмотрел на меня. Таким взглядом обычно встречают налоговых инспекторов.

— Наттолл, — представился он.

— Лэм.

— Документы у вас с собой?

Я протянул свое удостоверение.

— Что вам угодно?

— Меня интересует изумрудная подвеска.

— Какая? — Ни один мускул не дрогнул на его лице.

Я достал из кармана листок с рисунком Шарплза и положил на стол.

Наттолл, внимательно рассмотрев рисунок, заметил:

— Разве вы не знакомы с порядком розыска вещей такого рода?

— Это не совсем обычное дело.

Наттолл продолжал рассматривать рисунок. После минутной паузы он сказал:

— Ничего подобного у меня не было и нет. Зачем вы пришли?

— Мне говорили, что вы хорошо разбираетесь в изумрудах.

— В некоторой степени. Но такой подвески у меня нет, да я никогда и не видел ничего похожего.

Я протянул руку за листком. Наттолл еще раз глянул на него и вернул мне.

— Вы говорите, эта подвеска нужна для дела, которым вы занимаетесь?

— Да.

— Вы не могли бы сказать, что это за дело?

— Зачем? Вы же не видели подвеску?

— Она может попасть ко мне.

— Если попадет, позвоните в полицию.

— Зачем мне брать на себя такую ответственность?

— Можете сослаться на меня.

— Мистер Лэм, я не привык проявлять подобного рода инициативу. Если вам нужно, сообщите в полицию сами.

Я сложил листок с рисунком и засунул в бумажник.

— Мой клиент, мистер Наттолл, пока еще не обратился в полицию. Пока еще.

— Если бы вы были чуть более откровенны, мистер Лэм, я, возможно, постарался бы как-то помочь вам…

— Но вы же не видели подвеску.

— Нет. До свидания, мистер Лэм.

Я вышел из кабинета и спустился по лестнице. Автоматически раскрылись двери, пропуская меня на улицу. Затылком я чувствовал враждебные взгляды продавцов.

Берта ждала меня, сидя в нашей служебной машине, которую поставила за углом. Она была в своих лучших мехах, в ушах — бриллиантовые серьги. Она с трудом сдерживала волнение.

— Теперь твоя очередь, Берта. Не забудь: как только кто-нибудь поднимется к Наттоллу, подашь мне знак. Помни: ты просто капризная покупательница. У этих продавцов наметанный глаз. Малейший промах — и тебя вычислят.

— Не вычислят. Я знаю, как с ними разговаривать, — прервала меня Берта, вышла из машины и направилась к магазину. Я переставил машину поближе к его дверям и стал ждать…

Минут через десять в магазин вошел мужчина. Вооб-ще-то я предполагал увидеть женщину, но незнакомец заинтересовал меня.

Вскоре появилась Берта. Достав из сумочки носовой платок, она вытерла нос.

Я завел мотор.

Незнакомец вышел из магазина не сразу. Он был сильно взволнован. Попытался поймать такси, но свободных не было видно, и он отправился пешком. Я ехал за ним на небольшом расстоянии; к счастью, он ни разу не обернулся. Наконец, он зашел в какую-то контору. «Питер Джер-рет, посредник» — гласила табличка на двери.

Минут через двадцать у этих дверей появился великолепно одетый мужчина лет за пятьдесят. От него веяло уверенностью и каким-то особым спокойствием. Недолго побыв в конторе, он вышел и сел в роскошный синий «бьюик». Я записал номер — 4-Е-4704. Можно было поехать за ним, но я решил не рисковать. Да и зачем? Такие господа не ездят на угнанных машинах. Я вернулся в нашу контору и посмотрел списки автовладельцев. «Бьюик» с номером 4-Е-4704 был зарегистрирован на имя Роберта Кеймерона, проживающего по адресу: 2904, Гризвелл-Драйв. Имя оказалось мне знакомым: это был второй опекун наследства Коры Хендрикс.