Не отвечая, он протянул руку и взял у нее завещание. Медленно прочел его.

— Это написано вашим мужем?

— Не думаю.

Он подозрительно посмотрел на нее.

— Похоже, что оно написано одним почерком.

— Но по–моему, это не его почерк.

Мейсон засмеялся.

— Это вам ничего не даст. Ваш муж показывал завещание Карлу Гриффину и Артуру Этвуду, его адвокату. Он сказал им, что написал его собственноручно.

Она нетерпеливо покачала головой.

— Может, им он показывал завещание, которое написал собственноручно. Но это не могло помешать Гриффину уничтожить то завещание и подложить фальшивое.

79

Он смерил ее холодным взглядом.

— Послушайте. Вы слишком бросаетесь словами. Отдаете ли вы себе отчет в том, что говорите?

— Разумеется.

— Это опасное обвинение, вы что, располагаете каким–нибудь доказательством?

— Пока нет, — медленно проговорила она.

— Хорошо, тогда воздержитесь от бездоказательных обвинений, — предостерег Мейсон.

В ее голосе прозвучало нетерпение.

— Повторяете мне постоянно, что вы мой адвокат, что я должна вам обо всем говорить. А когда я начинаю говорить, то вы на меня кричите.

— Оставим это! — Мейсон отдал ей документ. — Эту мину обиженной невинности приберегите для суда. А теперь расскажите мне об этом завещании' Как вы его нашли?

— Оно было в кабинете, — ответила она осторожно. — Сейф был открыт. Я вынула завещание и захлопнула сейф.

— Вы знаете, это даже смешно.

— Вы не верите мне?

— Конечно, нет.

— Почему?

— Потому, что в кабинете, вероятно, дежурит полицейский. И уж во всяком случае, если бы сейф был открыт, полиция это бы заметила и составила опись его содержимого.

Она опустила глаза.

— Вы помните, как мы поднялись наверх? — спросила она медленно. — Вы осматривали тело, заглядывали под халат.

— Да, — сказал Мейсон, и глаза у него сузились.

— Именно тогда я вынула завещание из сейфа. Он был открыт, я закрыла его. Вы все это время занимались телом.

Мейсон заморгал.

— Боже мой, вы действительно это сделали. Вы находились между столом и сейфом. Зачем вы это сделали? Почему не сказали мне, что вы собираетесь сделать?

— Я хотела убедиться в том, насколько выгодно для меня это завещание и возможно ли его уничтожить. Вы считаете, что я должна его уничтожить?

— Нет, — резко сказал Мейсон.

Наступлиа тишина.

— У вас есть еще какие–нибудь вопросы ко мне? — спросила она наконец.

— Да. Садитесь вот здесь на кровать, чтобы я вас хорошо видел. Я должен еще кое–что узнать. Мне не хотелось задавать вам вопросы до полиции, чтобы вас окончательно не вывести из

80

равновесия. Я хотел, чтобы вы были как можно спокойней. Теперь ситуация изменилась. Я хочу знать, как это было на самом деле.

Она расширила глаза, придавая лицу заученное выражение притворной невинности.

— Я ведь уже вам все сказала.

Он покачал головой.

— Ничего вы мне не сказали.

— Вы обвиняете меня во лжи?

Мейсон вздохнул.

— Господи, когда вы наконец кончите эти игры и посмотрите правде в глаза?

— Но что, собственно, вы хотите знать?

— Для кого вы так оделись вечером?

— Что вы имеете в виду?

— Вы прекрасно знаете. Вы были одеты, как на бал. В вечернем платье с голыми плечами, в атласных туфельках, в шелковых чулках.

— Да.

— А ваш муж купался.

— И что из этого?

— Вряд ли вы так оделись для мужа.

— Конечно, нет.

— Вы что — каждый вечер так одеваетесь?

— Иногда.

— Не подлежит сомнению, что вы выходили из домад вернулись только перед тем, как ваш муж был убит. Вряд ли вы будете это отрицать.

Она поспешно покачала головой. У нее снова был холодный, высокомерный вид.

— Я была весь вечер дома.

Мейсон смерил ее ледяным взглядом.

— Я заходил в кухню за кофе и разговаривал с вашей прислугой, — рискнул он. — Она слышала, как горничная говорила вам, что кто–то звонил с сообщением о каких–то туфлях.

Было видно, что она захвачена врасплох и с трудом взяла себя в руки.

— И что в этом плохого?

— Сначала ответьте. Горничная передавала вам такое сообщение?

— Откуда я знаю? — ответила она уклончиво. — Может, что–то такое и было, не помню. Мне очень нужны были одни туфли. Кажется, Мери что–то мне говорила об этом звонке. Столько всего случилось, что это вылетело у меня из головы.

— Вы знаете, как вешают людей? — неожиданно поинтересовался Мейсон.

81

— Что?

— Вот как вешают убийц. Казнь обычно происходит на рассвете. Приходят в камеру осужденного и зачитывают ему приговор. Потом связывают ему руки, а к плечам привязывают доску, чтобы он не упал, если ноги перестанут его слушаться. И начинается марш вдоль коридора. Под виселицу осужденный входит по тринадцати ступеням. Вокруг стоят тюремные служащие, которые являются свидетелями казни, а сзади люка ждут в маленькой каморке три тюремщика с острыми ножами, чтобы обрезать веревки, поддерживающие крышку люка. Палач надевает на голову петлю и черный мешок, потом связывает ноги…

Женщина испуганно вскрикнула.

— Ладно. Это именно то, что вас ждет, если вы не скажете правду.

У нее было бледное лицо, синие дрожащие губы и черные от испуга глаза.

— Я с-сказала правду.

Он покачал головой.

— Запомните это раз и навсегда. Вы должны быть со мной честной и искренней, если хотите, чтобы я вам помог. Я знаю так же хорошо, как и вы, что история с туфлями — это липа. Это условный знак, что Гаррисон Берк хочет с вами связаться. Именно так и я должен был сказать горничной определенные слова, если бы хотел с вами поговорить.

Она все еще была бледна и дрожала, а потом молча кивнула головой.

— Прекрасно. Теперь скажите мне все, как было. Гаррисон Берк хотел с вами увидеться. Вы условились с ним, надели вечернее платье и пошли. Это так?

— Нет. Он пришел ко мне домой.

— Что?

— На самом деле. Я говорила ему, чтобы не приходил, но он пришел. Хотел со мной наконец поговорить. Я сказала ему, что не могу выйти, и он пришел домой. Он узнал от вас, что Джордж — владелец «Пикантных ведомостей». Сначала он не хотел этому верить, потом поверил и хотел любой ценой поговорить с Джорджем. Был уверен, что ему удастся уговорить не сообщать об этом в газете. Он был готов на все, только бы избежать компрометации.

— Вы не знали, что он придет?

— Нет.

Наступила тишина. Через минуту Ева Белтер спросила:

— Откуда вы узнали?

— О чем?

— Об этих туфлях. Что это условный знак.

— Мне сказал Берк.

82

— А потом прислуга сказала вам, что был телефонный звонок? Интересно, сказала ли она об этом полиции?

Мейсон с усмешкой покачал головой.

— Не сказала ни мне, ни полиции. Я решил прибегнуть к этому маленькому обману, чтобы вытянуть из вас правду. Я знал, что вы должны были встретиться с Гаррисоном Берком. Было совершенно ясно, что он сделает все возможное, чтобы увидеться с вами. Это человек, который всегда ищет опоры в других, если попадает в беду. Отсюда вывод, что он должен был позвонить вашей горничной.

На ее лице появилось обиженное выражение.

— Красиво вы со мной поступаете. Вы считете, что это честно?

Мейсон ухмыльнулся.

— Моя дорогая невинная крошка! И вы говорите мне о честности?

Она надула губы.

— Мне это не нравится.

— Я не ждал ничего другого. Еще очень многое вам не понравится, прежде чем дело подойдет к концу. Итак, Гаррисон Берк пришел к вам домой?

— Да, — подтвердила она тихим голосом.

— И что дальше?

— Во что бы то ни стало хотел поговорить с Джорджем. Я говорила ему, что это самоубийство. Он клялся, что не назовет моего имени ни при каких обстоятельствах. Считал, что если поговорит с Джорджем и пообещает все для него сделать, когда будет сенатором, то Джордж велит Локку поставить крест на этом деле.

— Ну, наконец что–то проясняется. Итак, он хотел увидеться с вашим мужем, а вы старались его отговорить.

— Да.

— А почему, хотел бы я знать, вы пытались его отговорить?

— Я боялась, что он ему скажет обо мне, — ответила она тихо.

— И сказал?

— Не знаю, — ответила она, но быстро поправилась: — то есть, конечно, нет. Он вообще не виделся с Джорджем. Я уговорила его не делать этого, и он ушел.

Мейсон захохотал.

— Вы слишком поздно заметили ловушку, моя дорогая. Итак, вы не знаете, сказал он о вас или нет?

— Я же сказала вам, что он вообще с ним не виделся, — с досадой повторила она.

— Конечно, моя дорогая, вы так сказали. Но на самом деле он виделся с ним. Пошел наверх, и у них состоялся разговор.

— Откуда вы можете это знать?

— У меня есть своя теория на этот счет. Конечно, потребуются доказательства, но я хорошо понимаю, что произошло.

83

— Что? — спросила она.

Он с иронической усмешкой на губах взглянул на нее.

— Ведь вы все знаете?

— Нет, нет! Что произошло?

Игнорируя вопрос, он продолжал тем же самым монотонным голосом:

— Итак, Гаррисон Берк пошел наверх разговаривать с вашим мужем. Сколько времени он там пробыл?

— Не знаю. Самое большее четверть часа.

— Уже лучше. И вы не видели, когда он выходил?

— Нет.

— Ага. Значит, раздался выстрел, после которого Берк сбежал по лестнице и выбежал из дома, ничего не сказав вам?