– Сейчас придет Луиджи, – сказал синьор Чьярди и повторял эти слова каждые две минуты, пока не раздался звонок.

Джустина поспешила вниз открыть дверь, и наконец появился Луиджи с обычной щетиной на щеках, беретом в руке и в гондольерской полосатой рубахе, видневшейся в треугольном вырезе под черной блузой.

– Чао, Луиджи, – сказал Рей. – Tutto va bene, все в порядке. Присаживайтесь.

– Дорогой синьор Уилсон… Джованни! Констанца сказала мне…

И снова Рей не понял ни слова из его дальнейшей речи, произнесенной на диалекте.

– Ваша добрая жена принесла мне бульон, – сообщил ему Рей, хотя в этом, конечно, не было необходимости.

Разговор шел эмоционально, но под знаком заботы и волнения. Луиджи однажды спас ему жизнь. А теперь с помощью друзей помогал ее сохранить. Рею удалось донести это до них, к удовольствию синьора Чьярди и Джустины, которая любила цветистые выражения, но, возможно, упустила первую часть, где речь шла о том, что Луиджи стал его спасителем; Джустина же решила, что Луиджи нашел ему место, где остановиться.

Синьор Чьярди и Джустина принесли вино. Все, кроме Джустины, закурили американские сигареты Рея. В комнате воцарилась веселая атмосфера. Луиджи достал два апельсина, принесенных из дома, и положил их на прикроватный столик. Он спросил Рея, где тот упал, и посетовал на плохое освещение некоторых улиц. Разговор мог бы продолжаться и дольше, но доктор сказал, что синьору Уилсону требуется отдых, так что все один за другим вышли из комнаты.

Джустина принесла Рею ужин – феттучини, салат и немного вина синьора Чьярди для укрепления здоровья. Рей копил силы для следующего дня.

Он попросил Джустину купить «Гадзеттино», и газета была принесена ему на подносе вместе с завтраком. Рей готовил себя к чему угодно, а потому не слишком поразился – хотя и был удивлен, насколько сбылись его предчувствия, – когда увидел на первой странице паспортную фотографию Коулмана. Эдвард Веннер Коулман, пятидесяти двух лет, американский художник, живущий в Риме, числился пропавшим с вечера двадцать третьего ноября. Его подруга мадам Инес Шнайдер, сорока восьми лет, проживающая в Париже и остановившаяся в Венеции в отеле «Гритти-палас», известила о его исчезновении полицию в полдень двадцать четвертого ноября, после того как он не вернулся предыдущим вечером. Газета сообщала, что Коулман приходится тестем Рейбурну Куку Гаррету, который пропал одиннадцатого ноября. Если кто-нибудь видел Коулмана вечером двадцать третьего ноября или позже, просьба сообщить в полицию.

Тревога пронзила Рея: что, если Коулман мертв? Но он не верил в его смерть или в свою способность даже в бессознательном состоянии скинуть Коулмана в канал. Вероятно, тесть где-то прячется, платит Рею той же монетой. Рей понял, что понесет ответственность, если он обратится в полицию. Ему придется рассказать о драке.

Рей встал и побрился, используя горячую воду из кувшина, принесенного Джустиной вместе с завтраком. Надел чистую рубашку. Часы показывали всего четверть девятого. Он чувствовал в себе гораздо больше сил, чем вчера, но все же по лестнице спустился медленно, хотя ему и хотелось сделать это бегом. Увидев Джустину, он сказал:

– Я вернусь через полчаса. Спасибо за вкусный завтрак, Джустина.

– Un mezz’ora[60], – повторила она.

– Si. O forse un ora. Arrivederla[61].

Рей осмотрительно замедлил шаг на набережной, направляясь в тот же кафе-бар, из которого пытался позвонить в полицию. Он снова нашел шестизначный номер, уже забывшийся со вчерашнего дня. Ему ответил тот же голос.

– Могу я поговорить с кем-нибудь по делу Рейбурна Гаррета? – начал Рей.

– Si, Signor. Cui parla, per favore?

– Говорит Рейбурн Гаррет, – ответил Рей.

– Синьор Гаррет! Benissimo[62]. Подождите секунду. Мы очень рады слышать вас, сэр.

Рей ждал.

Другой голос спросил его, не может ли он сразу же прибыть в полицейский участок на Пьяццале Рома. Рей ответил согласием.

16

По пути на Пьяццале Рома Рей готовился к не очень приятному для него разговору. Утешало его лишь то, что многие до него рассказывали истории и похуже (например, признавались в убийстве или краже), а он всего лишь собирается опустить в своем повествовании историю двух покушений на него Коулмана, а это с небольшим усилием воображения поднимет его до категории, которую он мог бы назвать «благородная». В любом случае он был настроен оптимистично. Он подумал, что есть слова и получше, чем «благородный», – почему бы не назвать его просто «милосердный» или «великодушный».

В аккуратной повязке без кровавых пятен, с поднятой головой Рей открыл дверь квестуры на Пьяццале Рома, которую он нашел, спросив всего одного прохожего. Он назвался клерку, его провели вглубь здания и представили капитану Делл’ Изоле.

– Синьор Гаррет! Что с вами случилось?

Делл’ Изола, невысокого роста человек с умным лицом, широко распахнул глаза.

Рей понял, что капитан имеет в виду его повязку.

– У меня было столкновение. Позавчера вечером. Столкновение с синьором Коулманом.

– Мы должны это зафиксировать. – Капитан подал знак клерку.

Достали ручку и бумагу, клерк сел сбоку письменного стола Делл’ Изолы.

– Мы должны немедленно телеграфировать вашим родителям. Надеюсь, вы не возражаете, синьор Гаррет?

– Не возражаю, – ответил Рей.

– И еще мы проинформируем частного детектива синьора Зордзи… Зордия. Мы не смогли найти его после вашего телефонного звонка, но мы оставили сообщение в его отеле о том, что вы находитесь здесь, и я надеюсь, он вот-вот появится. Вы должны дождаться его, у него к вам будут вопросы. – Капитан встал за столом, убрал руки за спину и улыбнулся Рею. – Где же вы пропадали в течение последних… – он сверился с бумагой на столе, – четырнадцати дней?

– В Венеции. Останавливался в частных комнатах. Мне жаль, что я стал причиной такого переполоха, но… я был вне себя от горя и хотел исчезнуть на какое-то время.

– И вам это удалось. А теперь расскажите мне… о позавчерашнем столкновении. Двадцать третьего ноября. Прежде всего, где это случилось?

– На улице близ Понте ди Риальто. Я увидел синьора Коулмана, он меня преследовал. Я попытался убежать от него. Это произошло около половины одиннадцатого вечера. Я вдруг оказался в тупике. Синьор Коулман держал в руке камень. Он ударил меня по голове сбоку. Но потом я тоже ударил его. Думаю, он был без сознания, когда я ушел.

– Вы знаете, что это была за улица? – спросил Делл’ Изола и кинул взгляд на клерка, проверяя, записывает ли он.

– Нет, не знаю. Где-то рядом с каналом. Наверное, я смог бы ее найти. До остановки «Понте ди Риальто» было метров сто пятьдесят.

– И чем же вы ударили синьора Колемана?

– Я бросил в него камень. Тот же самый камень. Мне помнится, я свалил его на землю. Я сам был почти без сознания.

– Вы знаете, что синьор Колеман пропал?

– Да, прочел сегодня утром.

– В каком он был состоянии, когда вы его оставили?

Рей посмотрел на клерка, который тоже поднял на него взгляд:

– Он лежал на спине.

– Никто вас не видел? – спросил капитан.

– Нет. Все произошло очень быстро. Это было у небольшого канала, на узкой… – Рей вдруг забыл, как по-итальянски переулок, улочка. Он быстро провел рукой по лбу, нащупал бинт. – Не думаю, что нас кто-то видел.

Раздался стук в дверь.

– Войдите, – сказал капитан.

Появился высокий американец в коричневом пальто. На его лице появилась улыбка, удивившая Рея.

– Доброе утро. Доброе утро, – повторил он, обращаясь к Делл’ Изоле. – Мистер Гаррет?

– Да, – сказал Рей.

– Меня зовут Сэм Зордий. Ваши родители отправили меня на ваши поиски. Ну так где вы пропадали? В больнице?

– Нет. Это случилось позавчера вечером. Я уже рассказывал капитану, – начал Рей, смущенный, что ему приходится повторять рассказ. – Я снимал частные комнаты. Хотел какое-то время побыть один, а вечером во вторник столкнулся с Коулманом, и между нами произошла стычка.

Рей обратил внимание, что капитан внимательно слушает. Возможно, он понимал английский.

Делл’ Изола на итальянском предложил Зордию стул. Зордий сел и озадаченным, задумчивым взглядом посмотрел на Рея. У Зордия были большие голубые глаза. Он казался сильным и энергичным.

– Я, пожалуй, немедленно телеграфирую вашим родителям, – сказал Зордий. – Или вы уже это сделали?

– Нет, не сделал, – ответил Рей.

– А вы, сэр? – спросил он у Делл’ Изолы. Потом по-итальянски: – Вы сообщили его родителям, что он появился?

– Нет, синьор. – Делл’ Изола глубоко вздохнул и сказал: – Я вот о чем думаю… Синьор Гаррет говорит, что был почти без сознания от удара, нанесенного ему синьором Колеманом по голове. Он помнит, что синьор Колеман лежал на земле, возможно тоже без сознания. И вот я думаю: может быть, синьор Гаррет – во вполне понятной ярости, поскольку синьор Колеман напал на него первым, – нанес ему более сильный удар, чем думает?

Делл’ Изола посмотрел на Рея.

– Я кинул в него камнем, попал, кажется, в шею. – Рей нервно пожал плечами, чувствуя, что выглядит виноватым. – А перед этим он просто упал на землю, потому что я сбил его с ног. Если только он, упав, не разбил себе голову…

– А как это случилось? – спросил Зордий у Рея.

Рей рассказал ему по-английски, что Коулман преследовал его, рассказал о камне в его руке – сложил ладонь чашечкой, чтобы показать размеры камня, с большой авокадо. Упомянул о том, что сначала ему досталось, но в конечном счете удалось сбить Коулмана с ног и уйти, оставив его на земле.

– Где это произошло? – спросил Зордий.

Рей опять объяснил как мог.

Зордий нахмурился:

– И тогда вы в первый раз видели Коулмана за эти две недели? – Потом, медленно подбирая слова, обратился к Делл’ Изоле на правильном итальянском: – Я надеюсь, вы понимаете, о чем мы говорим, синьор капитан?