Найо Марш - Танцующий лакей

— Благодарю, что вы согласились меня выслушать. — Мадам Лиссе потупилась. — Мне кажется, вы здесь единственный, кто правильно оценивает ситуацию. И вам можно доверять.

— Благодарю вас. — Джонатан поправил очки.

Мадам Лиссе продолжила еще какое-то время в том же духе. Это была совсем другая женщина, не англичанка. Она умела разговаривать с мужчинами, знала, как польстить их самолюбию. И добилась своего. Хозяин дома был явно польщен, что выражалось в смущенном хмыканье и постоянном стремлении прикасаться к очкам.

Вначале Элиза объяснила, почему скрывала свое замужество. Ее салон процветал, а доктор Харт был известен как противник косметики. Он даже написал книгу — это было задолго до их знакомства, — разоблачающую «засилье салонов красоты».

— Можно представить, как повели бы себя мои клиентки, узнав, что я его жена! Так что, поженившись в Лондоне, мы продолжали жить отдельно. И до недавнего времени нам ничего не мешало.

— Пока в Чиппинг не перевели Николаса? — спросил Джонатан.

— Да. Но тут уж я ничего не могла с собой поделать, хотя Фрэнсис дико ревновал. Он каким-то образом узнал, что Николас принял приглашение и будет здесь. Пришлось поехать и мне. Надежды, что Николас станет вести себя разумно и Фрэнсис успокоится, не оправдались. Они оба словно взбесились. Присутствие его брата и матери обстановку не улучшило. Я тысячу раз пожалела о приезде сюда.

— Так что вы хотели мне сказать? — спросил наконец Ройал.

— Просто все объяснить. Думаете, приятно сознавать, что этого увальня Уильяма убили из-за меня? Ведь все думают, что Фрэнсис принял его за Николаса и убил из ревности! Но это не так, мистер Ройал. — Мадам наклонилась и заглянула ему в глаза. Сквозь стекла его очков. — Да, не так. Я не сомневаюсь, что это сделал он, но мотив был совсем другой. Вы сами слышали, как этот несчастный молодой человек кричал, что всем расскажет про роковую операцию. Миссис Комплайн ведь из-за этого пыталась покончить с собой. Из-за того, что чувствовала себя виноватой в смерти сына. Она думала, Фрэнсис убил Уильяма из-за нее.

Джонатан поморщился.

Мадам Лиссе наклонилась ближе.

— Вы чуткий человек, понимаете женщин. Я это почувствовала с первой встречи. Инстинктивно.

Мадам Лиссе вроде бы случайно взяла его руку и продолжала, продолжала. А потом как-то само собой получилось, что уже Ройал держал обе ее ладони в своих.

— Вы должны понять: от меня тут мало что зависело. Я жертва мужских страстей. Да, Николас в меня влюбился, но как я могла ему помешать? И я им увлеклась, признаюсь, потому что уже не любила мужа. Но вы же сами видите, какой он. Однако убийство не имеет отношения ни ко мне, ни к Николасу. А что меня ждет впереди, даже страшно подумать! — Элиза подняла руку Джонатана и прижала к щеке. — Только вы можете защитить меня тем, что не выдадите нашей тайны.

— Какой тайны? — спросил Ройал, слегка заикаясь.

— Ну, что Николас в меня влюблен. Понимаете, мое имя не должно нигде фигурировать.

— Но при всем желании это невозможно! — воскликнул хозяин дома.

Женщина беззвучно заплакала и придвинулась к нему вплотную.

— Но я прошу вас, прошу…

Джонатан побледнел.

— Я был бы счастлив вам помочь, дорогая, но, к сожалению, это… не в моей власти. Мэндрейк знает. Да и все остальные.

За стеной дома послышался шум приближающейся машины.

I

Мэндрейк, отправившийся на поиски Джонатана, вернулся и сообщил инспектору, что хозяин дома сейчас подойдет.

— А пока он просил передать вам ключ от курительной.

Аллейн поблагодарил, отпер дверь и вошел, закрыв ее за собой. Первым делом он раздвинул занавески на окнах. Нефритовый топорик с коротким ремешком на ручке, смертоносное оружие майори, лежал на полу недалеко от левого ботинка Уильяма. На лезвии были видны темные пятна.

Родерик видел такие топорики в музеях Новой Зеландии. Их делали только из новозеландского нефрита. Тверже камня не найдешь. Он задумался. Бесполезно искать на нем отпечатки, наш клиент не сумасшедший.

Затем Аллейн внимательно осмотрел приемник, изделие известной фирмы. Под шкалой настройки пять ручек с надписями под ними. Самая крайняя — регулятор громкости. Кнопка включения-выключения располагалась сбоку и была обращена к двери, ведущей в будуар. Инспектор, разумеется, отметил, на какую станцию был настроен приемник при выключении. Это пригодится.

Следом он осмотрел письменный стол, стоящий дальше вдоль той же стены между окнами. Над ним было развешано старинное оружие, привезенное родственниками Ройала из путешествий по Востоку и Океании. Малайский, китайский и японский кинжалы, а также австралийский бумеранг. Светлое пятно на обоях свидетельствовало, что именно там висело орудие убийства, новозеландский топорик. Коллекция размещалась так, что Уильям, сидя у приемника, должен был хорошо ее видеть. Вот это и странно. Не был же он настолько увлечен радио, чтобы не заметить, как убийца снимает со стены топорик? Едва ли такое возможно. Значит, убийца завладел оружием заранее. Второй вариант — Уильям видел, как со стены снимают топорик, но его это нисколько не встревожило. В этом случае Харт как убийца отпадает. Уж его действия, если они происходили на виду у Комплайна, незамеченными бы не остались. Выходит, доктор снял топорик заранее. Но когда? Пожалуй, только перед разговором с Мэндрейком в будуаре. Потому что позднее, как мы помним, Николас захлопнул дверь в курительную перед носом Харта. Так, может, топорик действительно взял Харт? Он ведь не обедал со всеми, тогда и взял.

Аллейн повернулся к небольшому письменному столику с двумя ящиками, один из которых был не до конца закрыт, аккуратно его выдвинул и увидел внутри маленькие блокнотики, игральные карточки. С помощью пинцета, который в числе прочего прислал аптекарь из Литтл Чиппинга, он начал вынимать их и раскладывать на столе. В ящике нашлось довольно много карандашей и даже несколько ластиков.

— Изучим это позднее, — пробормотал он, перекладывая блокнотики в портфель.

Потом инспектор направился к двери в библиотеку, которую загораживала складная ширма из красной кожи длиной футов шесть, упирающаяся концом в стену. Обойдя ширму, Аллейн увидел дверь в самом углу комнаты. Ручка обращена вправо. Он открыл дверь, заглянул в библиотеку и сразу же закрыл. Затем внимательно изучил замок. Ничего примечательного. Зато на выкрашенном белой краской дверном косяке виднелась маленькая дырочка неизвестного происхождения. Надо ли говорить, что лупа всегда была при нем, так что Аллейн, присев на корточки, мог внимательно ее рассмотреть. После чего со вздохом направился к камину, который украшала старинная удочка с катушкой. Под ней висела выцветшая фотография в рамке из четырех брусков с выступающими наружу концами, на которой был изображен викторианский джентльмен, исполненный вальяжности, одетый в духе Шерлока Холмса, а потом в таком виде решивший вдруг отправиться на рыбалку. И не напрасно. В левой руке у него была удочка, в правой — крупная форель. Внизу виднелась выцветшая надпись, сделанная поверх ног джентльмена мелким ажурным почерком: «Хьюберт Ройал, 1900, 4,5 фунта». На прикрепленной к удочке бумажке следовало пояснение: «Этой удочкой и на эту наживку (мушку) я в Пен-Фелтон Рич поймал форель в четыре с половиной фунта. С тех пор удочка на заслуженном отдыхе. Х.Р 1900».

— Неплохо у вас получилось. Ха Эр, — негромко произнес Аллейн. — Только кто вы — папа или дедушка Джонатана? Впрочем, это не важно. А теперь позвольте мне взглянуть на вашу удочку.

Оказалось, кто-то ею уже интересовался. Но только не горничные, поскольку удочка была покрыта пылью. А вот намотанная на катушку леска неожиданно оказалась чистой. И было видно, что совсем недавно от нее отрезали кусок. Аллейн подхватил пинцетом конец лески, отрезал ножницами частицу и отправил в конверт. Мэндрейк, судя по всему, человек наблюдательный, перед отъездом все тут внимательно осмотрел, а вот это пропустил.

Аллейн принялся осматривать камин, жалея, что рядом нет помощников с их приспособлениями. В стороне лежали два несгоревших полена. Между ними кучка золы и угли. Чтобы разглядеть в лупу золу, инспектору пришлось опуститься на корточки. На ее поверхности скорее угадывался, чем был виден, прерывистый змеевидный след. Вероятно, в потухающий огонь был брошен какой-то небольшой предмет.

Оставив золу на потом, Аллейн продолжил осмотр комнаты. Массивная дверь в библиотеку, если она закрыта, не позволяла слышать там приемник, даже если он работал на полную громкость. Конечно, хорошо бы проверить, но нельзя, пока не снимут отпечатки пальцев.

Светя фонариком, инспектор осмотрел пол у двери и даже ощупал ковер. Ничего интересного. И тогда он наконец приблизился к телу Уильяма Комплайна.

Свой фотоаппарат, очень дорогой, самой последней модели, Аллейн захватил с собой, чтобы запечатлеть разные стадии работы жены над портретом пастора. Теперь он оказался очень кстати. Инспектор сфотографировал тело Уильяма в разных ракурсах, отдельно крупным планом затылок, пол у ног с лежащим там топориком, приемник, золу в камине и дверной косяк. Еще неизвестно, когда приедет фотограф Томпсон.

Закончив работу, он постоял немного, глядя на Уильяма.

«Сомневаюсь, что ты что-нибудь об этом знаешь, приятель. Летом наверняка начнутся масштабные военные действия, и жизнь людей сильно обесценится, но тебя уже это не коснется. Пока ты проходишь по другой категории, и Скотланд-Ярд позаботится о том, чтобы наказать убийцу. Но, как мы все знаем. Закон Его Величества спешить не любит, так что пока убийца предстанет перед Создателем, его опередят много твоих товарищей. Все это, конечно, несправедливо, но такова жизнь».