Как именно развивались события после этого, мы практически не знаем. После смерти мистера Уэйда с мистером Деврё никто особо и не встречался. Однако очевидно, что он разрабатывал те же самые направления, над которыми, как ему было известно, трудился мистер Уэйд, – и пришел к тому же самому выводу: а именно, что мистер Тесайгер и является нужным нам человеком. Кроме того, я полагаю, что и его таким же образом предали.

– То есть?

– Это сделала мисс Лорен Уэйд. Мистер Уэйд был увлечен ею. Полагаю, что он намеревался жениться на ней – конечно же, она не была его сестрой, – и можно не сомневаться в том, что он рассказал ей больше, чем следовало. Однако мисс Лорен Уэйд душой и телом была предана мистеру Тесайгеру и сделала бы все что угодно, если б он попросил об этом. Она передала ему информацию. Таким же образом, позже, мистер Деврё, испытывавший к ней влечение, вероятно, предостерег эту особу в отношении мистера Тесайгера. По этой причине ему заткнули рот – и он умер, пытаясь известить Семь Циферблатов о том, что убийцей его был мистер Тесайгер.

– Как это жутко, – воскликнула Бандл. – Если бы я только знала…

– Действительно, подобное казалось маловероятным. Более того, я сам едва заставил себя поверить. Теперь относительно происшествия в аббатстве. Вспомните теперь, как неловко все получилось – и особенно неловко для присутствующего здесь мистера Эверсли. Вы с мистером Тесайгером действовали в полном согласии. Мистер Эверсли был уже смущен тем, что вы настояли на своем присутствии в аббатстве, a потом, когда обнаружил, что вы тайно присутствовали на нашем собрании, был просто ошеломлен… – Суперинтендант помедлил и чуть подмигнул ей. – Как и я сам, леди Эйлин. Я даже не подозревал, что такое вообще возможно. Тут вы переиграли меня. Итак, мистер Эверсли оказался перед лицом дилеммы. Он не мог посвятить вас в секрет Семи Циферблатов, не открыв его одновременно и мистеру Тесайгеру – что никак не годилось. И, конечно же, это послужило на пользу мистеру Тесайгеру, поскольку предоставило ему надежную причину напроситься в аббатство.

Могу сказать, что Семь Циферблатов уже послали предупредительное письмо мистеру Ломаксу. Оно должно было побудить его обратиться ко мне, так чтобы я оказался на месте самым естественным образом. Я не делал никакой тайны из своего присутствия, как вам уже очевидно.

Тут в глазах суперинтенданта снова сверкнула искорка.

– Ну самым очевидным образом мистеру Эверсли и мистеру Тесайгеру предстояло разделить ночь на две вахты. На практике это сделали мистер Эверсли и мисс Сент-Мор. Она дежурила возле окна библиотеки, когда услышала, что по лестнице спускается мистер Тесайгер, и ей пришлось скрыться за ширмой. Теперь переходим к умному мистеру Тесайгеру. Вплоть до настоящего момента он рассказал мне совершенно подлинную историю. Должен признать, что в отношении драки и всего прочего я был совершенно потрясен – и начал гадать, то ли все это имело прямое отношение к краже, то ли мы попали полностью на ложный след. Возникла пара подозрительных обстоятельств, указывавших в совершенно противоположном направлении, и я скажу вам, что не знал, что и думать, пока не появился еще один факт. Я обнаружил в камине обгоревшую перчатку с оставшимися на ней отметинами зубов, и тогда… ну… я понял, что нахожусь на правильном пути. Но скажу вам, поверьте на слово: этот парень умен.

– Так что же произошло на самом деле? – проговорила Бандл. – И кто же был тот, другой?

– Никакого другого не было. Слушайте, и я объясню вам, каким образом в итоге я восстановил всю ситуацию. Начнем с того, что мистер Тесайгер и мисс Уэйд действовали заодно и назначили встречу в заранее намеченный час. Мисс Уэйд приезжает в своей машине, пролезает сквозь забор и приближается к дому. Она запаслась идеальной историей на тот случай, если ее кто-нибудь остановит, – вы уже слышали ее. Итак, она беспрепятственно появляется на террасе как раз после того, как часы пробили два раза.

Дальше я могу сказать, что ее заметили подходящей к дому. Это сделали мои люди, однако им был дан приказ останавливать только тех, кто уходит из поместья, а не тех, кто входит. Видите ли, я хотел выяснить как можно больше. Мисс Уэйд появляется на террасе; в этот самый момент к ее ногам падает пакет, и она подбирает его. По плющу слезает вниз человек, и Лорен пускается наутек. Что происходит дальше? Завязывается борьба… наконец, раздается выстрел. Что делают все остальные? Мчатся к месту происшествия. A мисс Лорен Уэйд получает возможность оставить поместье и благополучно скрыться на автомобиле вместе с формулой.

Однако все пошло совершенно не так. Мисс Уэйд прибегает прямо в мои объятья. И в этот момент ситуация меняется на противоположную. От атаки приходится переходить к обороне. Мисс Уэйд рассказывает свою историю, совершенно разумную и правдоподобную.

Теперь возвращаемся к мистеру Тесайгеру. Меня сразу поразил один факт. Одна пуля не могла бы заставить его потерять сознание. Либо он упал и ударился головой… или же… он вообще не терял сознания. Потом мы выслушали рассказ мисс Сент-Мор. Он в точности согласуется с показаниями мистера Тесайгера – с одной существенной разницей. Мисс Сент-Мор сказала, что после того, как погас свет и мистер Тесайгер подошел к окну, он замер настолько, что она подумала, что молодой человек оставил комнату и вышел из дома. Ну если кто-то находится рядом с тобой в комнате, хорошо прислушавшись, вы всегда уловите звуки чужого дыхания. Предположим тогда, что мистер Тесайгер действительно вышел на улицу. И что дальше? Вверх по плющу, в комнату мистера O’Рурка, в виски с содовой которого вечером было подлито снотворное. Тесайгер забирает бумаги, бросает их девушке, спускается вниз по плющу – и инсценирует драку. Сделать это совсем не сложно, если хорошенько подумать: опрокинуть стол, натолкнуться на что-нибудь, сказать что-то собственным голосом, а потом проговорить хриплым шепотом. Ну и в качестве последнего штриха – два выстрела. Выстрел из его собственного автоматического «Кольта», открыто купленного в предыдущий день, сделан в воображаемого грабителя. Но потом левой, одетой в перчатку рукой он достает из кармана небольшой «Маузер», простреливает себе мягкую часть руки и выбрасывает пистолет из окна. Затем срывает зубами перчатку и бросает ее в огонь. И к тому моменту, когда появляюсь я, изображает обморок на полу.

Бандл восхищенно вздохнула.

– И все это вы поняли прямо тогда, суперинтендант Баттл?

– Нет, не понял… как и все, я был захвачен ходом событий. Однако все сложилось воедино достаточно быстро. Началось все с этой самой перчатки. Затем я попросил сэра Освальда бросить пистолет из окна. Тот упал много дальше, чем получилось ночью. Однако правша левой бросает не так далеко, как правой. И даже тогда у меня возникло только подозрение – очень слабое в тот момент…

И тут мне в голову пришло одно соображение. Бумаги выбрасывали из окна явно для того, чтобы их подобрали. Если мисс Уэйд оказалась там чисто случайно, кому они предназначались на самом деле? Конечно, для людей неинформированных ответ был достаточно очевиден – графине. Однако тут я имел преимущество над вами. Я знал, что графиня находится вне подозрений. Что же отсюда следует? А то, что бумаги были подобраны именно тем человеком, которому предназначались. И чем дольше я думал об этом, тем более удивительным казалось мне совпадение, благодаря которому мисс Уэйд появилась на сцене именно в этот самый миг.

– Должно быть, вы пережили нелегкий момент, когда я явилась к вам, полная подозрений в отношении графини…

– Совершенно верно, леди Эйлин. Я должен был сказать вам нечто такое, что заставило бы вас оставить этот след. Ситуация была сложна и для мистера Эверсли, поскольку дама действительно очнулась от глубокого обморока и не знала, что говорить.

– Теперь я понимаю беспокойство Билла, – сказала Бандл. – И почему он так настойчиво уговаривал ее помолчать до тех пор, пока она окончательно не придет в себя.

– Бедный Билл, – проговорила мисс Сент-Мор. – Ему против воли пришлось изображать несчастного влюбленного младенца.

– Итак, – продолжил суперинтендант Баттл, – ситуация была такова. Я подозревал мистера Тесайгера, однако не имел против него очевидных улик. С другой стороны, и сам мистер Тесайгер был встревожен. Он более или менее понимал то, что ему противостоят Семь Циферблатов, – и потому отчаянно хотел узнать, кем является «номер семь». Как раз для этого он и напросился к Куту, предполагая, что Седьмым как раз и является сэр Освальд.

– Я подозревала сэра Освальда, – проговорила Бандл, – особенно после того, как в ту ночь он появился из сада.

– Я никогда не подозревал его, – ответил Баттл. – Однако могу искренне признаться вам в том, что действительно имел некоторые сомнения в отношении его молодого секретаря.

– Понго? – переспросил Билл. – Старого доброго Понго?

– Да, мистер Эверсли, старого доброго Понго, как вы его зовете. Весьма полезного молодого джентльмена, способного провернуть все что угодно при наличии определенного желания. Я подозревал его отчасти потому, что именно он внес часы в комнату мистера Уэйда в ту ночь. Ему было нетрудно поставить рядом с постелью бутылочку и стакан. И еще, кстати, потому, что он левша. Перчатка указывала прямо на него – если б не один факт…

– Какой?

– Отметины зубов – только правша, рука которого лишилась подвижности, мог снимать перчатку зубами.

– Так, значит, Понго был сразу оправдан.

– Был оправдан, как вы сказали. И думаю, мистер Бейтмен весьма удивится, узнав, что находился под подозрением.

– Действительно, – согласился Билл. – И в самом деле, такой простофиля, как Понго… Как вам могло такое прийти в голову?

– Ну если вспомнить, вы называли мистера Тесайгера пустоголовым молодым ослом самого безмозглого толка. То есть один из них всего лишь изображал тупицу. Решив, что подозреваемым является мистер Тесайгер, я поинтересовался мнением о нем мистера Бейтмена. Оказалось, что тот питал самые серьезные подозрения в отношении Тесайгера и несколько раз говорил об этом сэру Освальду.