Агата Кристи - Тайна семи циферблатов

– И где же вы теперь обитаете? – поинтересовался Тесайгер. – В городе или где-то еще?

Учитывая, что Джимми заранее знал ответ на этот вопрос, составлен он был с похвальной долей изобретательности.

Леди Кут тяжело вздохнула.

– Сэр Освальд арендовал поместье герцога Алтона… Летербери. Возможно, вы его знаете?

– О, конечно. Превосходное место, не правда ли?

– Ну не знаю, – проговорила леди Кут. – Дом очень большой и мрачный, знаете ли. Кругом одни галереи с картинами, на которых изображены такие противные люди… Эти самые так называемые «старые мастера»[18], на мой взгляд, очень унылы. Вот видели бы вы наш маленький домик в Йоркшире, мистер Тесайгер!.. В те времена, когда сэр Освальд был еще просто мистером Кутом. Такой уютный холл и приветливая гостиная с местечком возле огня – белые полосатые обои с бордюрчиком из глициний, помню, я сама выбирала его… С атласными полосами, а не муаровыми. На мой взгляд, так изысканней. Столовая выходила на северо-восток, и солнце туда заглядывало нечасто, но при красивых красных обоях и комплекте юмористических охотничьих гравюр там было уютно, как на Рождество…

Растроганная воспоминаниями леди Кут уронила на землю несколько клубочков шерсти, которые Джимми должным образом поднял.

– Благодарю вас, мой дорогой, – промолвила женщина. – Так о чем это я говорила? O… о домах… да, я люблю приветливый дом. Подбирать вещи для него так интересно…

– Полагаю, что сэр Освальд скоро купит собственный дом, – предположил Джимми, – и вы сможете навести там тот уют, который вам нужен.

Леди Кут печально качнула головой.

– Сэр Освальд собирается нанять для этого дизайнеров… ну вы знаете, что это означает.

– O! Но они же будут обращаться к вам за советом.

– У него задуман величественный дворец с бездной всякого антиквариата. И дизайнеры с пренебрежением отнесутся к тому, что я нахожу уютным и домашним. Не сказала бы, чтобы сэр Освальд не чувствовал себя довольным и спокойным в домашней обстановке, – смею сказать, что в глубине души он разделяет мои вкусы. Но теперь его может устроить только самое лучшее! Он преуспевает – и, естественно, хочет иметь что-то, чем можно похвастаться. Но я уже часто гадала, чем все это кончится.

Джимми изобразил сочувствие на лице.

– Он как понесшая лошадь, – продолжила леди Кут. – Закусил удила и мчится куда глаза глядят… Такой вот сэр Освальд. Он мчится вперед, снова мчится вперед и, наконец, уже не может перестать мчаться вперед. Он и так уже стал одним из самых богатых людей Англии – но разве это удовлетворяет его? Он хочет стать… я даже не знаю, кем он хочет стать. И скажу вам откровенно, иногда это пугает меня!

– Как тот парень из Персии, – заметил Джимми, – который все стенал, что ему некого покорять.

Леди Кут согласно кивнула, не особо понимая, что именно имел в виду Джимми.

– Меня терзает другое – неужели он сумеет переварить все это? – продолжила она уже слезливым голосом. – Чтобы он стал инвалидом – при своих-то запросах… o, я не могу даже подумать об этом.

– Он выглядит чрезвычайно хорошо, – попробовал утешить ее Джимми.

– Он что-то задумал, – поговорила леди Кут. – Какой-то он встревоженный. Я это знаю.

– И чем же он обеспокоен?

– Не знаю. Быть может, что-то происходит на его заводах… Какое для нас утешение в том, что ему помогает мистер Бейтмен! Такой честный молодой человек и такой добросовестный…

– Удивительно добросовестный, – не стал возражать Джимми.

– Освальд очень ценит суждения мистера Бейтмена. Он говорит, что мистер Бейтмен всегда оказывается прав.

– Да, такое скверное качество было подмечено за ним много лет назад, – с чувством проговорил Джимми, несколько озадачив своими словами леди Кут. – Какой прекрасный уикенд я провел у вас в Чимниз, – заметил он. – То есть уикенд оказался бы невероятно прекрасным, если б бедный старый Джерри не сыграл в ящик. И девушки такие приятные…

– А по-моему, вздорные девицы, – возразила леди Кут. – Совершенно неромантичные. Вот я, например, после нашей помолвки вышила своими волосами несколько платков для сэра Освальда.

– В самом деле? – изумился Джимми. – Как это чудесно… Наверное, дело просто в том, что в наше время девушки не носят длинных волос.

– Действительно, – согласилась леди Кут. – Однако это проявляется во многом прочем. Помню, когда я была девушкой, один из моих… ну, один из моих молодых людей… подобрал горсточку камешков, и девушка, с которой мы были вместе, тут же сказала, что он будет хранить их, потому что по ним ступала моя нога. Какая красивая мысль, подумала я. Хотя впоследствии оказалось, что он как раз слушал курс минералогии – или надо сказать «геологии»? – в техническом колледже. Однако идея пришлась мне по вкусу – это когда украдкой крадут носовой платок девушки и бережно хранят его… ну и все такое.

– Если только девушка перед этим не прочистила нос, – заметил практичный мистер Тесайгер.

Отложив вышивание, леди Кут посмотрела на него испытующим и добрым взглядом.

– А скажите мне, нет ли у вас какой-то милой сердцу девушки? Для которой вы готовы потрудиться, построить свой маленький домик?

Джимми зарумянился и что-то пробормотал.

– Там, в Чимниз, мне показалось, что вы хорошо ладили с одной из этих девушек – с Верой Дейвентри.

– Это которая Чулочки?

– Да, так ее зовут иногда, – согласилась леди Кут. – Не знаю почему. Это так несимпатично…

– O, ну она хороша, – проговорил Джимми. – Мне хотелось бы снова встретиться с ней.

– Она собирается погостить у нас в следующий уикенд.

– Неужели? – проговорил Джимми, пытаясь вложить в это слово как можно больше страсти и стремления.

– Да. А вы… вы не хотите присоединиться к нам?

– С удовольствием, – искренне проговорил Тесайгер. – Большое… большое спасибо, леди Кут.

И, произнеся еще несколько торопливых благодарностей, ретировался.

Место его на скамье занял сэр Освальд.

– Чем тебе морочил голову этот юный осел? – потребовал он ответа. – Терпеть не могу этого типа.

– Такой милый мальчик, – возразила леди Кут. – Такой храбрый. Как мужественно он перенес эту рану…

– Да, полученную там, где его и быть не должно.

– По-моему, Освальд, ты несправедлив к нему.

– Ни одного дня своей жизни не провел за честным трудом. Истинный и никчемный бездельник, если таковые могут существовать на свете. Если б он даже решил преуспеть, то никогда не сумел бы этого сделать.

– Наверное, ты вчера ночью промочил ноги, – решила леди Кут. – Надеюсь, что тебе удастся избежать пневмонии. Позавчера от нее умер Фредди Ричардс… Боже мой, Освальд, у меня холодеет кровь при мысли о том, что ты гонялся по саду за этим опасным грабителем. Он мог застрелить тебя… Кстати, я пригласила к нам мистера Тесайгера на следующий уикенд.

– Ерунда, – проговорил сэр Освальд. – Я не потерплю этого молодого человека в своем доме, ты слышала меня, Мария?

– Почему?

– Это мое дело.

– Мне очень жаль, дорогой мой, – безмятежно молвила леди Кут. – Но я уже пригласила его, поэтому поделать ничего нельзя. Будь добр, Освальд, подними этот клубок.

Почернев как туча, Кут покорился и нерешительно посмотрел на жену, мирно орудовавшую иглой.

– В особенности я не хочу видеть у себя этого Тесайгера на следующей неделе, – проговорил он наконец. – Бейтмен много рассказал мне об этом парне. Они вместе учились в школе.

– И что же рассказал тебе мистер Бейтмен?

– Он не нашел для него ни одного хорошего слова. Более того, самым серьезным образом посоветовал мне не иметь с ним ничего общего.

– В самом деле, дорогой? – задумчиво проговорила леди Кут.

– А я в высшей степени уважаю мнение Бейтмена. Не было ни одного случая, чтобы он ошибся.

– Боже мой, – проговорила леди Кут, – что же я натворила… Ну конечно, если б я только знала об этом, то не стала бы приглашать его. Освальд, ты должен был заранее предупредить меня. А сейчас слишком поздно.

И она начала самым аккуратным образом сворачивать свое шитье. Сэр Освальд посмотрел на нее, явно собираясь что-то сказать, однако, пожав плечами и передумав, последовал за женой в дом. Шедшая первой леди Кут едва заметно улыбалась. Она любила своего мужа, но также любила – тихо и ненавязчиво, самым женственным образом – настоять на своем.

– Бандл, эта твоя подружка – чудесная девушка, – промолвил лорд Кейтерхэм.

Лорен провела в Чимниз уже почти неделю, заслужив истинное одобрение хозяина дома – в основном благодаря той очаровательной готовности, с которой она покорялась его наставлениям в высоком искусстве удара с помощью мэши[19].

После скучной проведенной за границей зимы лорд Кейтерхэм увлекся гольфом. Как игрок он никуда не годился и вследствие того ограничивался исключительно энтузиазмом в отношении игры. Большую часть утра он проводил на лужайке, стараясь с помощью мэши перекинуть мячик через различные кусты, деревца и деревья – а точнее, предполагая послать мяч лофтом, выбивая из дерна целые куски и приводя тем самым в отчаяние Макдональда.

– Нам надо устроить здесь небольшую площадку для гольфа, – заявил лорд Кейтерхэм, обращаясь, должно быть, к маргаритке. – Небольшую спортивную площадку. А пока просто посмотри, Бандл. Отведи правое колено, медленный замах, голова остается на месте, действуй кистями…

Сильно подрезанный мяч порхнул над лужайкой и исчез в немереных глубинах густой куртины рододендронов.