Агата Кристи - Тайна семи циферблатов

– А я всего лишь любитель?.. Да, но вы забываете одну вещь – пусть я и не обладаю вашим опытом и познаниями, но имею некоторое преимущество над вами. Я способна работать в темноте.

Бандл показалось, будто суперинтендант несколько озадачен, что слова ее непонятным образом попали в цель.

– Ну конечно, – продолжила она, – если вы так и не предоставите мне список тайных обществ…

– O! Я этого не говорил. Вы получите полный список.

Подойдя к двери, он приоткрыл ее, просунул в щель голову и что-то сказал, после чего вернулся в свое кресло. Бандл несколько неожиданным образом была озадачена. Легкость, с которой суперинтендант подчинился ее требованию, показалась ей подозрительной. Теперь он смотрел на нее полным кротости взглядом.

– Помните смерть мистера Джеральда Уэйда? – резко спросила она.

– Происшедшую в вашем доме, не так ли? В результате передозировки снотворного?

– Его сестра утверждает, что он никогда не употреблял подобных лекарств.

– Ах так! – воскликнул суперинтендант. – Вы удивитесь, узнав, сколько всякого разного сестры не знают о своих братьях.

Бандл снова почувствовала себя озадаченной. И просидела молча до того мгновения, когда в кабинет вошел человек с машинописным листком в руках, который он передал суперинтенданту.

– Ну вот, – проговорил тот, после того как посыльный оставил комнату. – «Кровные Братья Святого Себастьяна». «Волкодавы». «Друзья мира». «Клуб Товарищей». «Други Угнетения». «Дети Москвы». «Красные Знаменосцы». «Сельди». «Друзья Павших»… и еще с полдюжины.

Суперинтендант передал ей список, с явным удовлетворением блеснув глазами.

– Вы даете мне эту бумажку, – заявила Бандл, – только потому, что знаете, что она ни в малейшей степени не поможет мне. Вы хотите, чтобы я не ввязывалась в это дело?

– Я предпочел бы именно такой вариант, – заявил Баттл. – Видите ли, если вы начнете обходить подобные места… ну это принесет нам уйму неприятностей.

– То есть вам придется приглядывать за мной?

– Совершенно верно. Приглядывать за вами, леди Эйлин.

Бандл поднялась на ноги – и замерла в нерешительности. До сих пор инициатива оставалась в руках суперинтенданта Баттла. Тут ей припомнился один случай, и она решила положить его в основание своей просьбы.

– Я только что сказала, что любитель может сделать кое-что, недоступное профессионалу. Вы не стали возражать мне. Потому что вы – честный человек, суперинтендант Баттл. Вы знаете, что я права.

– Продолжайте, – поторопил ее полицейский.

– В Чимниз вы позволили мне помочь вам. Не позволите ли оказать вам помощь еще раз?

Баттл явно задумался над ее предложением. Вдохновленная его молчанием, Бандл продолжила:

– Вы прекрасно понимаете мою натуру, суперинтендант Баттл. Я вникаю во все. Сую свой нос в любые обстоятельства. Я не намереваюсь перебегать вам дорогу или пытаться делать то, что вы и так делаете и способны сделать много лучше меня. Но если у любителя все-таки есть какой-то шанс, позвольте мне воспользоваться им.

После новой паузы суперинтендант невозмутимым тоном произнес:

– Вы не могли бы выразить свою мысль более честно, чем сделали сейчас, леди Эйлин. Однако я намереваюсь сказать вам следующее: то, о чем вы просите, опасно. A если я говорю – опасно, значит, это действительно так.

– Я уже поняла это, – проговорила Бандл. – Я не дура.

– Безусловно, – согласился Баттл. – Никогда не встречал молодой леди, менее похожей на дуру, чем вы. А сделать для вас, леди Эйлин, я могу следующее. Дать короткий намек. И делаю я это исключительно потому, что никогда не верил в лозунг «Безопасность превыше всего». С моей точки зрения, все, кто расходует свою жизнь на то, чтобы не попасть под колеса автобуса, лучше б попали под машину и не путались более под ногами. От них нет никакого толка.

Сия замечательная тирада, сошедшая с вполне ординарных уст суперинтенданта Баттла, заставила Бандл затаить дух.

– Так какой же намек вы хотите мне дать? – спросила она наконец.

– Вы как будто знакомы с мистером Эверсли, не так ли?

– С Биллом? Ну конечно, но какое…

– Думаю, что мистер Билл Эверсли сумеет рассказать вам все, что вы хотите знать о Семи Циферблатах.

– Так, значит, Билл знает об этом? Билл?

– Я этого не сказал. Вовсе нет. Но мне кажется, что такая смышленая молодая леди, как вы, без труда извлечет из него то, что вам нужно. А кроме этого, я не скажу вам и одного слова, – подвел окончательный итог разговора суперинтендант Баттл.

На следующий вечер Бандл отправилась на свидание с Биллом полной ожиданий.

Тот приветствовал ее со всеми признаками восторга. «Билл действительно мил, – подумала про себя Бандл. – И похож на большого и неуклюжего барбоса, который виляет хвостом, чтобы показать, что рад видеть тебя».

«Барбос» тем временем разразился коротким и отрывистым лаем, содержавшим поток комментариев и информации.

– Бандл, ты выглядишь просто невероятно. Не могу даже сказать, насколько я рад видеть тебя. Я заказал устриц – ты ведь любишь устриц, правда? Ну и как дела? Чего ты хотела добиться, так долго разлагаясь на континенте? Тебе было там очень весело?

– Напротив, – возразила Бандл. – Даже мерзостно. Повсюду на солнышке ползают наши увечные полковники, а энергичные и образованные старые девы скачут между библиотеками и церквями.

– Предпочитаю Англию, – заявил Билл. – И никаких заграниц – кроме Швейцарии. В Швейцарию ездить можно. Как раз думаю съездить туда на Рождество. Не хочешь разделить со мной компанию?

– Подумаю об этом, – ответила Бандл. – А чем ты занимался последнее время, Билл?

Вопрос этот нельзя было назвать обдуманным. Бандл задала его из чистой вежливости и в качестве предваряющего переход к интересующей ее саму теме. Тем не менее он предоставлял Эверсли возможность, которую тот ожидал.

– Как раз об этом я и хотел тебе рассказать. Ты головастая девушка, Бандл, и мне нужен твой совет. Ты знаешь такое музыкальное шоу «Не верь своим глазам»?

– Да.

– Так вот, могу рассказать тебе о самой большой гадости, которую только можно вообразить. Боже мой! Ох уж эта театральная публика… В шоу есть одна девушка-янки, потрясающая особа…

Бандл несколько приуныла. Скорби приятельниц Билла всегда носили нескончаемый характер… они продолжались и продолжались, и не было им конца…

– Эта девушка… Бейб Сент-Мор то есть…

– Интересно, каким образом она получила свое имя? – саркастически заметила Бандл.

Билл понял ее вопрос буквально.

– Очень просто, из «Кто есть кто». Раскрыла справочник и не глядя ткнула в строчку. Чрезвычайно остроумно, правда? На самом деле у нее невозможная фамилия – что-то вроде Гольдшмидт или Абрамейер.

– Действительно невозможная, – согласилась Бандл.

– Ну так вот, Бейб Сент-Мор – большая умница. Кроме того, у нее есть мускулатура. Она из тех восьми девушек, которые образуют живой мост…

– Билл, – с отчаянием проговорила Бандл. – Вчера утром я была у Джимми Тесайгера.

– Старый добрый Джимми, – отозвался Билл. – Ну, как я только что сказал тебе, Бейб – девица смышленая. Иначе в наше время нельзя. И может произвести впечатление почти на всю театральную публику. Если хочешь жить, не будь чистоплюем, так говорит сама Бейб. Имей в виду, у нее есть все достоинства. Она умеет играть – просто удивительно, как эта девушка умеет играть. В «Не верь своим глазам» особых шансов у нее не было – она просто потонула в стайке симпатичных девиц. Я предложил ей попробовать перейти на официальную сцену – сама знаешь, миссис Танкерей и все такое, – но Бейб только расхохоталась…

– Но ты вообще видел Джимми?

– Видел сегодня утром… Постой, на чем это я остановился? Ах да, я не дошел до самого главного. А все дело в зависти… в простой, достойной презренья зависти. Там есть другая девица, которая по внешности не годится Бейб в подметки… Так что она за ее спиной…

Бандл покорилась неизбежному и выслушала всю горестную историю о достойных осуждения обстоятельствах, которые в итоге привели к исчезновению фамилии Бейб Сент-Мор из списка исполнителей шоу «Не верь своим глазам». На изложение этих обстоятельств ушло много времени. Когда Эверсли наконец умолк, задохнувшись от симпатии и чтобы перевести дух, Бандл произнесла:

– Ты совершенно прав, Билл, это полный стыд и позор. И откуда берется столько зависти…

– Весь театральный мир пропитан ею.

– Должно быть. А Джимми тебе говорил что-нибудь о своем желании побывать в аббатстве на следующей неделе?

Билл впервые отреагировал на слова Бандл.

– Он трамбовал мои уши всяким вздором, который я, по его мнению, должен передать Окуню. О том, что хочет поработать на благо консерваторов. Но ты же знаешь, Бандл, что это слишком рискованно.

– Ерунда, – проговорила Бандл. – Если Джордж и разоблачит его, он не станет обвинять тебя. Тебя просто подставили, вот и всё.

– Совсем не «вот и всё», – возразил Билл. – Я хочу сказать, что это слишком рискованно для самого Джимми. Прежде чем он успеет осознать, где находится, его могут упаковать в какой-нибудь Восточный Тутинг, где ему придется целовать младенцев и произносить речи. Ты даже не знаешь, насколько скрупулезен Окунь и в какой мере переполнен энергией.

– Что ж, на этот риск придется пойти, – сказала Бандл. – И Джимми вполне способен позаботиться о себе.

– Ты не знаешь Окуня, – повторил Билл.