Эрл Стенли Гарднер - Тайна падчерицы

– Харлоу Бэнкрофт, – сказала она Мейсону.

– Я хотел поговорить с вами, – сказал Бэнкрофт, – но у меня нет времени приехать.

– А где вы? – спросил Мейсон.

– Я в доме на озере.

– Вы собираетесь там остаться?

– Пока не знаю. Но это неважно. Я хочу сказать вам, что был слишком эгоистичным… В общем, забудьте все, что я вам говорил. Шантаж оказался не тем, чем я думал… Тут что-то другое. Я должен все объяснить вам лично, но… Возможно, все мы имеем отношение к этому делу. Оно может оказаться совсем не таким, как вы думаете.

– Возможно, – сухо ответил Мейсон. – А как вы обо всем это узнали?

– Поговорил по душам с падчерицей.

– Вы рассказали ей то, что сказали сейчас мне?

– Нет. Я слушал. Сейчас не время что-либо рассказывать моему семейству, Мейсон. Все, что я сейчас могу, это постараться хоть как-то помочь. Если бы шантажисты давили на меня, это было бы другое дело, а в данном случае… Я не могу говорить об этом по телефону, но мне кажется, сейчас самое лучшее – заплатить и выиграть время. Мне… э… боюсь, что ваша тактика была… Вы, так сказать, раскачали лодку.

– Я предупреждал вас, что буду действовать решительно.

– Да, но… может оказаться, что вы качаете не ту лодку В общем, я хочу завтра утром встретиться с вами.

– А почему не сегодня?

– Нет, сегодня я никак не могу. Завтра. А вы пока ничего не предпринимайте, хорошо? Завтра в десять я к вам приду, Мейсон.

– Хорошо. А что с вашим пистолетом, Бэнкрофт? Его взяла падчерица?

– Нет. Она очень удивилась, когда я спросил ее об этом. Журналисты пытаются докопаться до сути этого письма. Ей тут звонил кто-то, возможно, газетчик, или один из шантажистов. Как я сказал, сейчас самое лучшее – это заплатить. Я очень ценю все, что вы делаете, Мейсон, но мне кажется, мы имеем дело с мелкой рыбешкой. Пока вам надо немного переждать. Ничего не предпринимайте, мы все сделаем сами. Сейчас для нас самое важное – выиграть время.

– Мне кажется, – сказал Мейсон, – нам следует встретиться сегодня.

– Это совершенно невозможно. У меня другие дела. Но завтра я к вам приду. А пока сидите спокойно. Пусть все уляжется.

– Хорошо. Я посижу спокойно. Хотя у меня уже закинуто несколько удочек…

– Нет, нет, нет. Никаких удочек. Пусть все идет своим чередом.

– Ну, хорошо, как хотите. Увидимся завтра.

Мейсон повесил трубку, а потом позвонил Полу Дрейку.

– Я хочу, чтобы у Розены Эндрюс и Евы Эймори были телохранители. Всех остальных пока отзови, по крайней мере, на сегодня. И постарайся, чтобы все было совершенно незаметно. Держи меня в курсе.

– Хорошо, – ответил Дрейк, – Все сделаю, как надо.

В половине десятого вечера в квартире Мейсона зазвонил телефон. Этот номер не значился в телефонном справочнике, его знали только Делла Стрит и Пол Дрейк. Мейсон торопливо снял трубку. В ней раздался голос Дрейка:

– Я тут кое-что предпринял самостоятельно, Перри. Не знаю, правильно я поступил или нет.

– А что случилось?

– Мой человек, который следит за Эймори, бывший полицейский. Он раньше занимался и делами о шантаже…

– Хорошо, – прервал его Мейсон, – ближе к делу.

– Часов около восьми к дому, где живет Ева Эймори, подъехал мужчина. Он вышел из машины, позвонил из автомата, а минут через десять Ева Эймори вышла из дома. Этот мужчина подъехал к ней, помахал рукой, и она села к нему в машину. Мой человек поехал за ними, подумав, что Эймори хотят похитить. Но, очевидно, у них была какая-то встреча, потому что через несколько кварталов машина остановилась у тротуара, и с полчаса этот мужчина беседовал с Евой, а потом снова отвез ее домой.

– Удалось узнать что-нибудь о содержании разговора?

– Этот мужчина хотел, чтобы Ева подписала какую-то бумагу. Он все время совал ей листок. Так, по крайней мере, показалось моему человеку. Ева колебалась, и в конце концов не стала подписывать. Это все, что удалось увидеть. Но суть дела вот в чем: когда этот мужчина привез Еву домой, мой человек решил проследить за ним.

– Он оставил Еву Эймори без охраны? – спросил Мейсон.

– Нет. У него постоянная радиосвязь со мной. Он попросил меня прислать к Еве другого сотрудника, а сам решил поехать за этим мужчиной. Как он мне объяснил, в его наружности было что-то знакомое. Короче, он поехал. Этот мужчина остановился у «Эйджекс-Делси». Это дешевый дом, где сдаются квартиры. По дороге на пляж. Но самое главное, мой человек узнал этого мужчину.

– Что значит, узнал? Он что, есть в картотеке полиции?

– Именно. Это был Стилсон Келси, известный под именем Кон-Кинг Келси. Он снимает в этом доме комнату. Я велел моему человеку оставаться у дома и проследить за Келси, если тот пойдет куда-нибудь. Правда, там сейчас густой туман со стороны пляжа, и Келси может спокойно скрыться.

– А Ева тебе не звонила?

– Нет. Не знаю, о чем они там договаривались, но, видно, он здорово на нее надавил и запугал.

– Хорошо, – сказал Мейсон, – продолжай следить за Келси. Мне необходимо выяснить, какое он имеет отношение к делу. За Евой тоже следите. Если этот Келси снова приедет и начнет давить на нее, звони мне в любое время. Я хочу лично захватить его за этим занятием.

– Ладно, Перри, – сказал Дрейк и повесил трубку.

Наутро, в 10 часов, в кабинет Мейсона вошел крайне возбужденный Харлоу Бэнкрофт.

– Что случилось, Бэнкрофт? – спросил Мейсон.

– Моя жена.

– Что с ней?

– Мистер Мейсон, то, что я вам сейчас расскажу, должно остаться между нами.

– Разумеется, – произнес Мейсон.

– Помните, вы говорили о четырех способах?

– Да.

– Один из них был – убить шантажиста.

– Вы хотите сказать, что ваша жена…

– Да.

– Когда это произошло?

– Вчера вечером, на моей яхте «Инесса».

– Вы звонили в полицию?

– Нет. И боюсь, это моя самая большая ошибка.

– Расскажите все по порядку.

– Моя жена была занята благотворительным балом и позвала меня в городскую квартиру, потому что могла задержаться допоздна. Я узнал, что у Джетсона Блэйра был брат, Карлтон Расмус Блэйр, которого считали погибшим…

– Я все это знаю, – перебил его Мейсон.

– Хорошо. Карлтон Блэйр снимал комнату в доме «Эйджекс-Делси» под именем Ирвин Фордайс. У него был близкий друг, некто Уилмер Джилли, тоже живший там. У этого дома очень дурная слава. Там часто скрываются мошенники, потому что хозяин не задает лишних вопросов. Джилли освободился из Сан-Квентина примерно в то же время, что и Фордайс, а они всегда дружили, то есть Фордайс считал Джилли близким другом. Фордайс прочитал в газете сплетни о Джетсоне Блэйре и Розене Эндрюс и в конце концов признался Джилли в том, что он один из членов семьи Блэйр, паршивая овца, и что его считают умершим. Очевидно, Джилли решил заработать на этой информации. Он начал шантажировать Филлис и Розену, и Филлис заплатила. Потом Джилли попытался заставить Розену заплатить еще раз, после неудачи с кофейной банкой, но Розена сделала вид, что ей звонит какой-то журналист. Тогда Джилли решает лично встретиться с Филлис.

Тут мне непонятна одна вещь. Филлис решила, что раз Ирвин Фордайс используется шантажистами в качестве дубинки, то она должна пойти к нему и выяснить точно, что ему известно.

Она нашла его в доме «Эйджекс-Делси» и все ему выложила. Фордайс был ошарашен и взбешен поведением Джилли и поклялся убить его. Потом он немного успокоился и сказал Филлис, чтобы она не обращала больше внимания ни на какие требования шантажистов.

Филлис встревожилась. Она знала со слов Джилли, что Фордайса разыскивает полиция в связи с ограблением бензоколонки, и испугалась. Она предложила Фордайсу пойти с ней на нашу яхту, где он мог бы отсидеться пару недель.

Конечно же, Филлис не имела права так поступать, тем более зная, что Фордайса разыскивает полиция.

– А откуда она это знала? – спросил Мейсон.

– Ей сказал Джилли.

– Слово шантажиста ничего не значит, – заметил Мейсон.

– Рад слышать. Меня беспокоило именно это обстоятельство.

– Хорошо, вернемся к Джилли.

– Филлис отвела Фордайса на яхту. Потом на лодке вернулась в яхт-клуб, села в машину, поехала к надежным друзьям и поменяла у них свой чек на три тысячи наличными в пятидесяти– и стодолларовых банкнотах. Когда она вернулась на яхту, чтобы передать деньги Фордайсу, то к своему удивлению обнаружила, что тот исчез, а на борту появился Джилли.

– А что произошло с Фордайсом? – спросил Мейсон.

– По всей видимости, – ответил Бэнкрофт, – Джилли убил его. Филлис появилась на яхте с пистолетом и деньгами. Она заметила какую-то фигуру на носу. Ей показалось, что это Фордайс поднимает якорь.

– Так яхта была не у причала?

– В то время нет. Причал ремонтировался, и яхта стояла на якоре. Фигура метнулась в рубку, завелся мотор. Через несколько минут яхта вошла в плотный туман. Видно, Джилли хотел бросить где-то яхту с Филлис, чтобы моя жена отвечала потом за исчезновение Фордайса. Джилли обвинил Филлис в обмане, а она хотела знать, что случилось с Фордайсом. В конце концов Джилли сказал ей, что ему известно, куда она ездила, и потребовал эти деньги. Филлис не отдавала, тогда он стал угрожать. Говорил, что в таком тумане он может выбросить ее за борт. Жена вытащила пистолет.

Она, разумеется, считала, что Джилли тут же окажется в ее власти, но он взбесился и бросился на нее.

– И что произошло дальше? – спросил Мейсон.

– Не забывайте, – сказал Бэнкрофт, – что якорь не был поднят и тащился за яхтой. Цепь имеет 15—20 футов в длину. И тут якорь за что-то зацепился, Филлис потеряла равновесие и непроизвольно нажала на спусковой крючок. Джилли был совсем близко. Он рухнул, как бревно.

– И что же сделала ваша жена?

– Она впала в панику и, не помня себя, прыгнула за борт.