По словам слуги майора Рича, мистер Клейтон действительно заходил к майору примерно без пяти восемь. Хозяина дома не было, но он должен был с минуты на минуту вернуться. Мистер Клейтон согласился пройти в гостиную и написать записку, объяснив, что спешит на поезд, который отходит через двадцать минут с вокзала Кингс-Кросс.

Проводив мистера Клейтона в гостиную, сам Берджес вернулся в кухню, где готовил canapes.[1] Он не слышал, когда вернулся хозяин, но минут десять спустя тот зашел на кухню и велел Берджесу бросить все и сбегать за турецкими сигаретами, которые любила миссис Спенс. Сигареты слуга отнес потом в гостиную. Мистера Клейтона там уже не было, и Берджес решил, что он уже ушел, поскольку торопился на поезд.

Рассказ майора Рича был кратким. Когда он вернулся домой, Клейтона уже не было. Майор даже не подозревал, что тот заходил к нему. Никакой записки он тоже не оставил, и о его внезапном отъезде в Шотландию майор узнал только от его жены, когда все уже были в сборе.

В вечерних газетах было еще два коротеньких сообщения. В первом говорилось, что «убитая горем» миссис Клейтон покинула свою квартиру в Кардиган-Гарденс и временно поселилась у друзей.

Во втором же, помещенном в колонке последних новостей, сообщалось, что майору Ричу предъявлено обвинение в убийстве Арнольда Клейтона и он взят под стражу.

— Взят под стражу, — повторил Пуаро, взглянув на мисс Лемон. Собственно, этого и следовало ожидать.

Тем не менее случай очень интересный! А вы как считаете?

— Что ж, я полагаю, подобные вещи иногда случаются, — равнодушно ответила мисс Лемон.

— Разумеется, случаются, и, представьте, довольно часто, почти каждый день. Но обычно такие происшествия вполне объяснимы, хотя это отнюдь не делает их менее отвратительными.

— Да, история действительно неприятная.

— Еще бы! Что уж тут приятного — валяться с перерезанным горлом на дне сундука! Но меня, признаться, особенно поразило странное поведение майора Рича.

Мисс Лемон с брезгливой гримаской заметила:

— Говорят, что они с миссис Клейтон очень близкие друзья… Правда, это только слухи, поэтому я не включила это в перечень фактов.

— И правильно сделали. Однако подобное предположение напрашивается само собой… Так это все, что вы хотели сказать?

Лицо мисс Лемон было по-прежнему невозмутимым и холодным. И Пуаро, вздохнув, в который раз вспомнил своего пылкого и мечтательного друга Гастингса. Обсуждать это дело с мисс Лемон было поистине нелегким испытанием.

— Представьте себе на минуту майора Рича. Допустим, он влюблен в миссис Клейтон… Муж мешает ему, и он хочет от него избавиться. Хотя, если миссис Клейтон отвечает ему взаимностью, к чему тогда вообще что-либо затевать? Или, может, он был уверен, что мистер Клейтон не согласится на развод? Но хотя майор Рич отставной военный, а военные, как говорится, особым умом не блещут, не может же он быть полным идиотом?

Мисс Лемон хранила молчание, полагая, что вопрос был чисто риторическим.

— Ну так что же? — нетерпеливо спросил Пуаро. — Что вы думаете об этом?

— Что я думаю? — Мисс Лемон даже вздрогнула.

— Mais oui,[2] именно вы!

Мисс Лемон попыталась сосредоточиться. Не в ее стиле было предаваться размышлениям, если ее не просили об этом. Когда выдавалась свободная минутка, она предпочитала обдумывать, как еще можно улучшить и без того доведенную ею до совершенства систему делопроизводства.

— Видите ли… — начала она и умолкла.

— Скажите, что, по-вашему, могло произойти в тот вечер? Мистер Клейтон пишет в гостиной записку, майор Рич возвращается домой и…

— Он видит у себя мистера Клейтона. Они… Я полагаю, между ними происходит ссора, и майор Рич бросается на него с ножом… Затем, испугавшись содеянного, он… прячет труп в сундук. Ведь с минуты на минуту должны прийти гости…

— Да-да, верно. Приходят гости. Труп лежит в сундуке. Вечер завершен, гости разъезжаются. А что потом?..

— Потом майор Рич ложится спать… О!..

— Ага! — воскликнул Пуаро. — Теперь вы понимаете?

Вы убили человека, спрятали труп в сундуке, а потом преспокойно легли спать, ничуть не опасаясь, что слуга может обнаружить его утром?

— Слуга мог и не заглянуть в сундук…

— При том, что возле сундука огромное пятно крови?

— Возможно, майор Рич в спешке его не заметил…

— Не слишком ли это было бы беспечно с его стороны?

— Он, очевидно, был очень расстроен, — сказала мисс Лемон.

Пуаро в отчаянии развел руками.

А мисс Лемон, воспользовавшись минутной паузой, выскользнула за дверь.

2

Тайна испанского сундука, строго говоря, не касалась Эркюля Пуаро. В данный момент он выполнял одно весьма деликатное поручение крупной нефтяной фирмы — возникли подозрения, что один из членов ее правления замешан в весьма сомнительных операциях. Поручение было сугубо конфиденциальным и сулило хорошее вознаграждение. Дело было довольно сложным и отнимало много времени, но при этом почти не требовало от Пуаро каких-либо физических усилий. Это было утонченное преступление, без трупов и крови. Преступление в экономической сфере.

А за тайной испанского сундука скрывались события, полные драматизма, кипели страсти. Когда-то Пуаро предостерегал своего друга Гастингса избегать очень сильного влияния эмоций, но тот все равно был этому подвержен.

Тогда Пуаро был особенно беспощаден к бедняге Гастингсу. А теперь он и сам ведет себя не лучше, думая о загадочных красавицах, роковых страстях, ревности, ненависти и прочей романтической ерунде. Пуаро не терпелось узнать об этом убийстве все. Что представляют собой майор Рич и его слуга Берджес, Маргарита Клейтон (хотя это, пожалуй, он уже знал) и покойный Арнольд Клейтон (Пуаро считал, что сведения о личности убитого наиболее важны для раскрытия преступления)… И что за человек, ближайший друг убитого — капитан Макларен, и конечно же неплохо бы побольше выяснить о чете Спенсов, с которыми все они познакомились совсем недавно.

Но как это можно узнать?

Весь остаток дня Пуаро только и думал об этом.

Почему его так взволновало это убийство? Ну конечно — все слишком нелепо! Очень странная история. Необходимо все хорошенько осмыслить…

Итак, скорее всего между мужчинами произошла ссора… Причина ясна женщина. В состоянии аффекта один убивает другого. Да, такое вполне возможно, хотя было бы логичнее, если бы муж убил любовника. Однако здесь, все наоборот, любовник убивает мужа, причем убивает ударом кинжала! Оружие, прямо скажем, несколько необычное. Возможно, матушка майора Рича была итальянкой? Иначе как объяснить столь странный выбор орудия убийства? Как бы там ни было, убийство совершено кинжалом (или стилетом, как предпочитают называть его газеты), который в критический момент оказался под рукой. Затем труп прячут в сундук. Тут все ясно. Поскольку в гостиную мог войти слуга и до прихода гостей тоже оставались считанные минуты, разумнее всего было поступить именно так, как и поступил убийца, — спрятать труп в сундук.

Вечер подходит к концу, гости разъезжаются, уходит слуга… Что же делает майор Рич? Как ни в чем не бывало ложится спать!

Чтобы понять, почему он был так спокоен, необходимо узнать майора Рича поближе, узнать, что он за человек.

Возможно, не выдержав напряжения этого вечера — ведь ему приходилось вести себя так, будто ничего не произошло, — он принял снотворное или успокоительное и сразу же заснул. И разумеется, проснулся позже обычного. Все может быть. А возможно, это случай для психиатра — подсознательное чувство вины заставляло убийцу желать, чтобы преступление было раскрыто? Все зависит от…

В это время зазвонил телефон. Пуаро не хотел брать трубку, но телефон продолжал звонить, и он вспомнил, что мисс Лемон, передав ему письма на подпись, ушла домой, а Джордж, его камердинер, видимо, куда-то отлучился. Немного поколебавшись, Пуаро все-таки снял трубку.

— Мосье Пуаро?

— Да, я вас слушаю.

— О, как я рада! — Пуаро удивленно моргал, вслушиваясь в мелодичный женский голос. — Говорит Эбби Четертон.

— О, леди Четертон. Чем могу служить?

— Тем, что немедленно, сейчас же приедете ко мне, на эту ужасную вечеринку, которую я затеяла. Не столько ради вечеринки, сколько ради одного очень важного дела.

Вы мне нужны. Это очень-очень серьезно! Пожалуйста, не отказывайтесь! Я и слышать не хочу, что вы не можете…

Но Пуаро вовсе не собирался отказываться. Правда, лорд Четертон, кроме того, что он был весьма родовитым аристократом и время от времени произносил в палате лордов скучнейшие речи, ничем знаменит не был, зато леди Четертон была, по мнению Эркюля Пуаро, украшением лондонского высшего света. Все, что она говорила или делала, мгновенно становилось сенсацией. Она была умна, красива, эффектна и излучала столько энергии, что ее хватило бы для запуска ракеты на Луну.

— Вы мне нужны, — снова повторила леди Четертон. — Подкрутите щипцами ваши неподражаемые усы, мосье Пуаро, и немедленно приезжайте.

Пуаро конечно же не мог собраться так быстро. Он тщательно оделся, потом долго расчесывал и подвивал усы и лишь после этого тронулся в путь.

Дверь очаровательного особняка леди Четертон была открыта настежь, и оттуда доносился такой гул и рев, словно вы очутились у ворот зоологического сада, где с цепи сорвались все его обитатели. Леди Четертон, которая одновременно развлекала беседой двух послов, одного регбиста с мировым именем и евангелиста из США, увидев Пуаро, тут же направилась к нему.

— Мосье Пуаро, как я рада вас видеть! Нет-нет, не пейте этот отвратительный мартини. У меня для вас найдется кое-что получше — шербет, достойный султанов Марокко. Он в моей гостиной наверху.