Агата Кристи - Тайна «Голубого поезда». Трагедия в трех актах (сборник)

Она с вызовом посмотрела на сэра Чарльза и увидела, как в его глазах вспыхнули искорки.

– В таком случае мы не должны исключать и Оливера Мандерса.

– Да разве Оливер мог быть убийцей? Он столько раз встречался раньше с мистером Баббингтоном…

– Он присутствовал на обоих приемах, и повод для его появления в доме Бартоломью Стрейнджа выглядит… несколько подозрительным.

– Очень хорошо, – сказала Эгг.

Немного помолчав, она добавила:

– Тогда я внесу в список мать и себя… Итого получается шесть подозреваемых.

– Я не думаю…

– Или мы занимаемся этим надлежащим образом, или не занимаемся вовсе.

Ее глаза метали молнии.

Мистер Саттерсуэйт разрядил обстановку, предложив что-нибудь выпить. Получив согласие, он позвонил в колокольчик.

Сэр Чарльз направился в дальний угол комнаты, чтобы полюбоваться скульптурой головы негра. Эгг подошла к мистеру Саттерсуэйту и взяла его под руку.

– Конечно, глупо было с моей стороны так терять контроль над собой, – произнесла она вполголоса. – Но почему мы должны исключать эту женщину? Почему он так настаивает на этом? О господи, ну почему я так отвратительно ревнива!

Мистер Саттерсуэйт с улыбкой похлопал ее по руке.

– Дорогая моя, если вы испытываете ревность, никогда не показывайте этого. Кстати, вы действительно считаете, что Мандерс может попасть под подозрение?

Эгг усмехнулась.

– Конечно же, нет. Я написала это, чтобы он не тревожился.

Она повернула голову. Сэр Чарльз все еще угрюмо рассматривал скульптуру.

– Знаете, мне не хотелось создавать у него ощущение, будто я преследую его. Но вместе с тем мне не хотелось, чтобы он думал, будто я действительно имею какие-то отношения с Оливером… Как все сложно! А теперь он вернулся и ведет себя словно снисходительный патриарх… Мне это совсем не нужно.

– Наберитесь терпения, – посоветовал мистер Саттерсуэйт. – Все будет хорошо, вот увидите.

– Я не хочу ждать, – сказала Эгг. – Мне нужно, чтобы сразу была полная ясность.

Мистер Саттерсуэйт рассмеялся, и Картрайт, услышав его смех, вернулся к ним.

За напитками они разработали план кампании. Сэр Чарльз вернется в «Воронье гнездо», для которого он еще не нашел покупателя. Эгг и ее мать вернутся в Роуз-коттедж – раньше, чем собирались. Миссис Баббингтон все еще жила в Лумауте. Они постараются выведать у нее все, что только возможно, и потом, основываясь на добытой информации, начнут действовать.

– У нас все получится, – сказала Эгг. – Я уверена, мы добьемся успеха.

Глаза ее пылали огнем. Она слегка подалась в сторону сэра Чарльза, подняла бокал и чокнулась с ним.

– Выпьем за наш успех.

Медленно, очень медленно, пристально глядя ей прямо в глаза, Картрайт поднес бокал к губам.

– За успех, – сказал он. – И за будущее…

Миссис Баббингтон вошла в маленький рыбацкий домик, располагавшийся неподалеку от гавани. Она дожидалась сестру, которая должна была приехать из Японии через полгода, и до ее возвращения не строила никаких планов на будущее. Неожиданная утрата настолько потрясла ее, что она даже не думала о переезде из Лумаута. Стивен Баббингтон в течение семнадцати лет заведовал здесь приходом Сент-Петрок. Это была счастливая пора, омраченная лишь однажды – смертью их сына Робина. Из оставшихся детей Эдвард работал на Цейлоне, Ллойд – в Южной Африке, а Стивен служил офицером на военном корабле «Анголия». От них часто приходили теплые, сердечные письма, но, кроме этого, они ничего не могли сделать для своей матери.

Маргарет Баббингтон было очень одиноко…

Правда, времени для того, чтобы предаваться печальным размышлениям, у нее было не так уж много. Новый викарий не был женат, и она много работала на небольшом участке земли перед домом, поскольку очень любила цветы.

Однажды вечером, предаваясь любимому занятию, миссис Баббингтон услышала лязг щеколды на воротах и, подняв голову, увидела сэра Чарльза Картрайта и Эгг Литтон-Гор.

Появление Эгг ее не удивило. Ей было известно, что девушка с матерью в скором времени должны вернуться. Но на сэра Чарльза она смотрела с удивлением. Ходили упорные слухи, будто он уехал из Лумаута навсегда. В газетах встречались заметки о его приключениях на юге Франции. На заборе сада «Вороньего гнезда» висела табличка с надписью «Продается». Никто не ждал, что сэр Чарльз вернется. Тем не менее он вернулся.

Миссис Баббингтон убрала со лба прилипшие волосы и удрученно взглянула на свои испачканные в земле руки.

– К сожалению, не могу подать вам руки, – сказала она. – Конечно, мне следовало работать в перчатках. Иногда я надеваю их, но спустя какое-то время снимаю. Голые руки лучше все чувствуют.

Они прошли в дом. Обитая вощеным ситцем мебель придавала крошечной гостиной уютный вид. На стенах висели фотографии, на столе стояли вазы с хризантемами.

– Ваш визит – большой сюрприз, сэр Чарльз. Я думала, вы покинули «Воронье гнездо» навсегда.

– Я тоже так думал, миссис Баббингтон, – признался актер. – Но порою наша судьба сильнее нас.

Ничего на это не сказав, женщина повернулась к Эгг, но та опередила ее.

– Послушайте, миссис Баббингтон, это не просто визит вежливости. Мы с сэром Чарльзом пришли сказать вам нечто очень серьезное. Только… только мне ужасно не хочется расстраивать вас.

Миссис Баббингтон переводила взгляд с девушки на сэра Чарльза и обратно. Ее лицо посерело и сморщилось.

– Прежде всего, – вступил в разговор сэр Чарльз, – я хотел бы спросить вас, не получали ли вы каких-нибудь сообщений из Министерства внутренних дел?

Миссис Баббингтон наклонила голову.

– Вы имеете в виду предписание об эксгумации?

– Да. Боюсь… для вас это будет тяжелым испытанием.

Она смягчилась, услышав в его голосе сочувственные нотки.

– Вероятно, я отношусь к этому не совсем так, как вы думаете. Некоторым людям мысль об эксгумации представляется ужасной – но не мне. Мой дорогой муж пребывает вовсе не в могиле, а в другом месте – там, где никто не может потревожить его покой. Нет, дело не в этом. Совсем другое приводит меня в ужас – мысль, страшная мысль, что смерть Стивена не была естественной. Это кажется невозможным – совершенно невозможным.

– Я вас понимаю. Мне – нам всем – тоже так казалось поначалу.

– Почему вы говорите «поначалу», сэр Чарльз?

– Потому что в тот вечер, когда умер ваш муж, миссис Баббингтон, у меня возникло подозрение. Как и вам, эта мысль показалась мне невозможной, и я отмел ее.

– Я тоже так думала, – сказала Эгг.

– И вы тоже? – Миссис Баббингтон с удивлением смотрела на нее. – Вы думали, что кто-то мог убить Стивена?

Недоверие в голосе хозяйки прозвучало столь явственно, что гости пришли в замешательство, не зная, как им вести себя дальше. Наконец сэр Чарльз решил взять инициативу в свои руки.

– Как вам известно, миссис Баббингтон, я ездил за границу и на юге Франции прочитал в газете о смерти моего друга Бартоломью Стрейнджа, произошедшей точно при таких же обстоятельствах. Кроме того, я получил письмо от мисс Литтон-Гор…

Эгг кивнула, словно в подтверждение его слов.

– Я была там, миссис Баббингтон, – в доме Бартоломью Стрейнджа в тот самый вечер. Все произошло в точности как тогда. Он выпил портвейна, у него изменилось выражение лица, и… и… все было точно так же. Через две или три минуты он умер.

Миссис Баббингтон медленно покачала головой.

– Ничего не понимаю. Стивен!.. Сэр Бартоломью – чудесный доктор и добрейшей души человек! Кому они могли помешать? Наверняка произошла какая-то ошибка.

– Установлено, что сэр Бартоломью был отравлен, – возразил сэр Чарльз.

– Тогда это, должно быть, дело рук маньяка.

– Миссис Баббингтон, – продолжил сэр Чарльз, – я собираюсь докопаться до истины. Нельзя терять ни минуты. Известие об эксгумации насторожит преступника. В целях экономии времени мне нужно как можно скорее узнать результаты вскрытия тела вашего мужа. Подозреваю, что он умер от отравления никотином. Скажите, пожалуйста, вы или он знали что-нибудь об использовании чистого никотина?

– Я постоянно опрыскиваю розы раствором никотина и не предполагала, что он считается ядовитым.

– Судя по всему – вчера я изучал специальную литературу по этой тематике, – в обоих случаях был использован чистый алкалоид. Случаи отравления никотином чрезвычайно редки.

Миссис Баббингтон опять покачала головой.

– Мне ничего не известно об отравлении никотином – кроме того, что от него могут страдать заядлые курильщики.

– Ваш муж курил?

– Да.

– Миссис Баббингтон, вы выразили удивление по поводу того, что кому-то могло понадобиться устранить вашего мужа. Означает ли это, что, насколько вам известно, у него не было врагов?

– Я абсолютно уверена, что у Стивена не было врагов. Все его любили. – Она печально улыбнулась. – Да, он был несколько консервативен и боялся всевозможных новшеств, но люди относились к нему очень хорошо. Его невозможно было не любить, сэр Чарльз.

– Я полагаю, миссис Баббингтон, ваш муж не оставил вам больших средств?

– Нет. Почти ничего. Стивен не умел копить. Он раздавал деньги направо и налево. Я постоянно ругала его за это.

– Я полагаю, он не ждал никаких финансовых поступлений откуда бы то ни было? И не являлся чьим-нибудь наследником?

– Нет-нет. Родственников у Стивена было немного – сестра, замужем за священником в Нортумберленде, но они живут очень бедно; а также дядья и тетки, которые уже умерли.

– Стало быть, вряд ли кто-то мог извлечь выгоду из смерти мистера Баббингтона?

– Именно так.

– Давайте на минуту вернемся к вопросу о врагах. Вы говорите, что у вашего мужа не было врагов. Но они могли быть у него в молодости.

На лице миссис Баббингтон появилось скептическое выражение.